Боги, пиво и дурак. Том 8

Глава 22 Посланный королем

В бальный зал я плелся без особого энтузиазма.

Я вообще из тех людей, кто в книгах всегда перелистывал описание политических извращений и долгих разговоров военачальников о грядущем сражении — аккурат до того момента, где это самое сражение уже начиналось. Главные герои расчехляли оружие, подтягивали шнурки на ботинках, хватали третью катану в зубы и с радостным предвкушением грядущей победы бросались на врагов.

Но сейчас ситуация была другой. И хватать катану в зубы предстояло не кому-то там, а мне.

Бальный зал чьи-то заботливые руки уже превратили в комнату совещаний: выставили огромный овальный стол со стульями, закрепили королевскую доску на держателе и развесили карты на штативах.

В последний раз я задавался вопросом, как выглядит наше королевство с точки зрения географии, в школе начертаний. Но это был ленивый интерес обывателя на фоне изучения королевских династий. А сейчас я смотрел на большущую карту мира и изумлялся градусу собственного пофигизма. Мать моя женщина, я ведь прожил целый год в этом мире, в глобальном смысле, не зная о нем ничего! Даже что вокруг чего здесь вращается, земля вокруг солнца или солнце вокруг земли? И вообще, местная земля — это шар, или плоская хреновина на спинах слонов, плывущих на черепахе? В мире, где возможна Арина Родионовна и кошкодевочки, допустимы любые космогонические варианты.

Но у меня все время находились какие-то другие, куда более важные дела. Победить на турнире. Научиться владеть мечом. Вырастить в себе энергию. Спасти наследного принца и вернуть магистра. Опять же, кентаврих раздать в добрые руки.

Я покосился на Альбу, застывшего перед окном в позе Наполеона, и понял, что спрашивать его об этом сейчас как-то слишком уж неловко.

А потом в зал потянулись наши — всем табором, но с серьезными и непривычно благопристойными лицами. И каждое из этих лиц приветливо мне улыбнулось или многозначительно подмигнуло, пока все рассаживались вокруг стола. Друзья выглядели возбужденными и радостными. Кроме Майки. Вероятно, она как-то иначе представляла себе возвращение магистра с женой, и теперь казалась бледной тенью самой себя.

Ну ничего. Иногда горькая правда лучше безнадежных иллюзий.

И тут я с удивлением увидел среди наших бойцов Нику.

Она была одета в свой черный костюм, у пояса висел длинный нож, а пышные волосы стягивала на затылке широкая красная лента.

— Привет! — полушепотом сказал мне Эрик, блеснув единственным открытым глазом. — С возвращением.

Я с улыбкой кивнул и выразительно посмотрел на Нику, которая, скромно потупив взгляд, присела на свободное место по другую сторону стола.

— И давно это она?.. — спросил я.

— С того самого дня, как во время ночного перехода сумела защитить Кассандру и саму себя от звериной нежити, — отозвался Эрик. — Азра сам вручил ей этот нож и сказал, что раз она умеет обращаться с оружием, то пусть всегда держит его при себе.

Я вздохнул.

— Да уж. Отчаянные времена требуют отчаянных мер…

В этот момент Ника, почувствовав мой взгляд, подняла голову и тут же опять ее опустила, будто стесняясь своего присутствия здесь.

Последними в зал вошли боги: Та’ки, Янус, Фортуна и Фемида с Деметрой. Причем Фортуна явилась в ярко-оранжевом платье с разрезом впереди по самое небалуйся, Фемида — в традиционном белом одеянии и мечом на плече, а моя Демка — все в тех же шортах и майке.

При виде их Альба заметно напрягся.

— Я полагал, что переговоры с бессмертными назначены на другое время, и проходить они будут в другом месте.

— Расслабьтесь, ваше величество, — с грубоватой, но дружелюбной вальяжностью отозвался Янус. — Те, кого вы сейчас видите, пришли сюда не в качестве бессмертных, а как друзья.

Альба на несколько мгновений замер, пытаясь принять непростое для себя решение. Его величество явно относился к божественным сущностям с недоверием. Но потом все-таки кивнул, выражая свое согласие.

Богини направились к столу. Мужики сразу зашуршали, изображая галантных кавалеров и уступая дамам место. Та’ки по своему обыкновению плюхнулся на мохнатую задницу прямо посреди зала. А Янус прошел вдоль устроившихся на своих местах парней, по пути хлопнул меня по плечу и завалился на свободный стул рядом.

— Ну ты как? — спросил он. — Перелетную птицу больше изображать не приходилось?

Я усмехнулся.

— Пока обошлось.

— Ничего, парень, — с тихой злостью в голосе проговорил Ян. — Справимся. Всем назло, Даня. Да так, чтоб нас еще три поколения после материли и завидовали.

— По-моему, с этой задачей мы и так уже справились, — с улыбкой заметил я. — Кого родили, кстати?

— Двойню! Парень и девка, причем оба рыжие, как огонь…

И тут из-за двери раздался какой-то шум, топот и дребезжащий голос:

— Да как же так, родненькие? Нам ить туда, на совет надобно! Руку бы убрал, милок, а то, не ровен час, как укушу со зла — никакой целитель тебе культяпку обратно не отрастит. Пусти, сказала! Вот и князь подтвердит…

Я весь напрягся, узнав знакомые интонации. Стопудово Лехина головенка в коробчонке… то есть в Родионовных ручонках приехала.

Выручать надо.

Но тут дверь открылась, и на пороге появился Дис в сопровождении Арины Родионовны и Лехи.

Глаза Альбы слегка расширились. Старушонка, переваливаясь с одной задней лапы на другую, деловито вошла внутрь и отвесила королю русский поясной поклон.

— Здрав будь, царь батюшка! — прошепелявила она сквозь свои торчащие зубы.

— Вообще-то я король, — проговорил Альба, изумленно разглядывая диковинную тварь.

— Да? Вот ведь горе-то, — с искренним сочувствием отозвалась Родионовна. — Ну ничего, батюшка. Ничего. Какие твои лета… — она смахнула локтем со стола несуществующую пыль и бережно водрузила на него череп некроманта.

Потом осмотрелась, увидела нашего божественного покровителя и, решив, что зоопарк располагается именно там, встала рядом.

— Твое произведение? — спросил меня король.

— Так точно, — вздохнул я.

Альба обвел озадаченным взглядом весь собравшийся табор: живые, мертвые, боги, люди — и не совсем люди. Даже свой медведь имеется. И вопросительно взглянул на Диса — мол, ну и что мне со всем этим делать?

Князь только улыбнулся в ответ.

— Если позволите, я начну? — спросил он.

Альба кивнул в ответ и сел вместе с нами за один стол, а Дис занял место оратора рядом с картами.

— Первый вопрос, который его величество намеревался обсудить с вами — это разумный династический брак.

Я удивленно взглянул на Альбу. В самом деле? Сейчас, когда, по его словам, в королевстве творится неизвестно что, он собрался опять выбирать между свинкой и зубастой?

— … И поскольку ситуация в мире резко изменилась и людям приходится делить свою землю с богами, брак этот должен встретить одобрение и среди подданных его величества, и среди бессмертных. Имя новой королевы должно вселять надежду на будущее процветание и стать залогом возможности мирного и счастливого сосуществования людей и богов. Кроме того, его величество небезосновательно полагает, что в будущем удержать власть в своих руках сможет только наследник-полукровка. Следовательно, королевой должна стать богиня, уважаемая другими бессмертными и любимая народом.

— Неплохая идея, — кивнул Янус. — Вот только где бы такую дуру найти, чтобы согласилась на смертного короля без королевства? Афродита, увы, уже давно замужем.

— Бессмертная дура мне не нужна, — с достоинством возразил Альба. — Я хочу найти в королеве разумного партнера и друга, чьи устремления и надежды совпадали бы с моими, — сказал он, пристально глядя туда, где притихли три наши бессмертные девицы — Фортуна, Фемида и Деметра.

Князь между тем продолжил свою мысль:

— До сих пор советники его величества считали лучшей кандидатурой незамужнюю и прославленную госпожу Деметру, и намеревались просить у Сотота ее руки для короля…

Меня будто током шибануло. Чего? Мою богиню отдать Альбе⁈ Да только через мой труп!

Глаза Демки изумленно округлились, губы дрогнули, но Дис не дал ей сказать ни слова.

— … Однако его величество не разделял уверенности советников и откладывал свое решение. До минувшей ночи, когда и назвал имя другой персоны, которая, по его мнению, могла бы стать идеальной королевой.

— И раз уж она сейчас здесь, я хочу, не откладывая сделать официальное предложение госпоже Фемиде, — заявил Альба, решительно поднимаясь с места. Его алебастрово-белые щеки вспыхнули живым румянцем. — Если она согласна поразмыслить над ним, я готов завтра же начать процедуру сватовства.

Я чуть не охнул вслух.

Король, женатый на справедливости. В самом деле, что может быть лучше?

Фемида, глядя ему в глаза, медленно поднялась и подошла к королю.

Внешне она выглядела немного старше Альбы, и ростом была чуть выше. Но тип ее лица, величественные движения и стать удивительно гармонично сочетались с утонченной внешностью короля. Они смотрелись, как люди одной породы и одного статуса.

Богиня опустила правую руку с мечом, а левую положила руку Альбе на плечо. Ее глаза засветились. Обнаженный клинок тоже вспыхнул, превращаясь в ослепительный белый луч. Приблизив к нему свое лицо, она принялась разглядывать его душу.

А тот, хоть и был королем, от такой близости окончательно покраснел, как мальчишка.

Я улыбнулся. Каким бы расчетливым не было его предложение, Фемида ему явно нравилась не просто как единомышленник.

— И долго вы намерены таким образом меня изучать? — тихо спросил Альба.

Ни один мускул не дрогнул на сосредоточенном лице Фемиды.

— Должна же я как-то оценить то, что мне предлагают, — невозмутимо сказала она.

Брови Альбы озадаченно приподнялись. Он вопросительно взглянул на меня, словно ожидая поддержки или подсказки, а потом вдруг посветлел и улыбнулся.

— Вот как? — сказал он. — Стало быть, тогда и я в праве изучить предмет обсуждения чуть ближе?

Одной рукой он вдруг обнял Фемиду за талию и привлек к себе — крепко, по-мужски.

От такой наглости у богини аж меч погас. Она отпрянула, изогнувшись дугой у Альбы в руках. Клинок взметнулся вверх и прильнул к основанию шеи короля.

Мы все с перепугу рванулись к ним, но Альба резким окриком остановил нас:

— Не вмешивайтесь!

Фемида сверлила его пристальным взглядом, удерживая меч у шеи. Но король не отпускал ее. Только румянец на лице сменился привычной бледностью.

Наконец, богиня опустила оружие.

Альба нехотя ослабил хватку, но теперь Фемида не спешила окончательно освободиться от его объятий.

— Я готова рассмотреть предложение, если вы возьмете ко двору моего малолетнего фаворита и станете его опекуном, — заявила она.

— Ни в коем случае, — неожиданно резко возразил Альба. — Я передам его на воспитание в пажеский корпус и по достижении совершеннолетия переведу в академию наук, и вы никогда с ним не встретитесь — до тех пор, пока я жив. Потом делайте, что хотите.

— Ваше величество, это ведь можно обсудить! — умоляющим тоном проговорил Дис.

— Я сказал — нет! — оборвал его король, отпуская, наконец, богиню. — И госпожа должна знать об этом с самого начала.

— Хрустальное сердце, — задумчиво проговорила Фемида. — Веришь в то, что делаешь. Делаешь то, что считаешь правильным. В этот раз смертным повезло с королем. Что ж… Пусть будет так. Я разделю с тобой твою ношу.

Привычная маска сдержанности на лице Альбы не смогла скрыть сияющих глаз.

Бедный Бельский. Молодой король явно собирается приложить все усилия, чтобы богиня как можно реже вспоминала о нем.

Фемида преспокойно вернулась на свое место, а король жестом велел Дису присесть и занял место оратора.

— Ну а теперь давайте еще раз проговорим ситуацию, сложившуюся на сегодняшний день у нас и наших соседей — прежде всего для тех, кто недавно к нам присоединился.

Он подошел к карте, где на фоне серых облачков чужих земель виднелась красивая зеленая клякса нашего королевства. На востоке рука картографа каллиграфически ровно прорисовала множество горных вершин, черные точки главных шахт и самые крупные реки, которых здесь было немало. Дальше горные хребты упирались в океан с кривовато нарисованным трезубцем.

— Договор с Посейдоном помог нам защититься от участившихся набегов со стороны Заравийцев и прочих островитян. Вот эта гряда… — указал он на россыпь островов посреди океана — территория тотемных божеств и многих малых детей великого бога Татевари. По большей части они миролюбивы, как ваш Та’ки, но, к сожалению, там же осел вечно голодный Тлалок и Ягуароголовый бог, имени которого мы до сих пор не знаем. Именно они неоднократно пытались высадиться на наших берегах.

— Но после заключения договора всех их смыл Посейдон, — добавил Дис.

— Именно, — кивнул Альба. — Как говорится, спасибо нашему Даниилу за кентавров. Это очень помогло в установлении дружественного контакта, — улыбнулся он мне. — Что касается гор на востоке. Здесь крепко обосновался Офион с целым выводком существ из Долины монстров. Он готов на переговоры…

— Но сожрал предыдущую миссию, — с мрачной усмешкой вставил Дис.

Альба нахмурился, и князь умолк, опустив голову.

— Офион желает говорить только с одним послом, — сказал он. — И великий змей получит то, что он желает. Даниил уже согласился возглавить дипломатическую миссию и сразу же после нашей встречи отправится на восток.

— Даня?.. — испуганно воскликнула Ника, но тут же получила подзатыльник от Азры.

— Так надо, — многозначительно сказал он.

Кошка сверкнула на него глазами.

— Я поеду с ним!

— Это как вам будет угодно, — отозвался Альба. — Я разрешил взять с собой не больше пятерых спутников. Один из которых должен быть иллюзионистом.

— Я готов! — поднял руку Рыжий. Обернулся на меня и подмигнул.

Я улыбнулся в ответ.

Даже не сомневался, что он составит мне компанию.

— И я — тоже, — с хмурым лицом заявила Деметра. — Дане нужна реальная сила за спиной, чтобы этот чешуйчатый дед не слишком уж зарывался.

— Поэтому я тоже поеду с Даней, — отозвался наш медведь.

— Нет, — резко отозвался Янус.

Та’ки стал прозрачным. Внутри зеленоватого медвежьего силуэта высветился его человеческий облик — весь в окровавленных повязках и покрытый шрамами. Прав был Нергал — после столкновения с лысым хреном Эребом ему еще долго придется восстанавливаться.

— Я не оставлю воспитанника без своей поддержки, — сказал он.

— А сражаться кто будет? Хочешь, чтобы я без адъютанта в бой пошел? — зыркнул на него исподлобья Янус. — Ты мне здесь нужен. Ясно? А Даня уже давно вырос и не нуждается в твоей опеке. Мое присутствие здесь тому доказательство. Ты там только старика бесить будешь, и больше ничего.

— Не переживай за меня, — сказал я медведю. — Я справлюсь и скоро вернусь.

Альба кивнул.

— Я верю, что так и будет. Мне нужно, чтобы ты обговорил с ним условия беспрепятственной работы всех наших шахт. Я готов предложить ему и всей хтони, которую он опекает, район губчатых гор и Мертвое плато. Это вот здесь, — показал Альба на карте пятно, отмеченное оранжевым кружком. — Пообещай ему регулярную жертву в виде белых овец или кобылиц и официальный храм в Роде, главном городе горняков. Только не сразу, чтобы ему наша уступка не показалась малоценной. Намекни, что в противном случае он рискует оказаться зажатым между Посейдоном и Сехмет, с которой к тому времени, как я надеюсь, уже найдет общий язык твой бывший магистр.

— А пока что она сжигает селение за селением вместе с другими сынами Осириса, — сказал Дис со вздохом. — Весь равнинный восток перепахала, наша армия захлебывается собственной кровью, пытаясь их остановить.

— Не сомневайся, князь, я договорюсь с сестрой, как только смогу до нее добраться. И вся эта бешеная рать встанет под наши флаги и принесет главную победу! — сверкнул глазами Янус. Или, вернее, Сет, потому что в данный момент в нем говорила именно эта часть его личности.

— Хорошо бы, — отозвался Альба. — Дальше — Север и Центральная часть. Здесь против моего младшего брата позиции удерживает генерал Станислав Теневой, против кузена Карла — князь Гладких и архангельское воинство под предводительством Иегудиила. Зевса с Олимпийцами теснит армия Ареса. Громовержец жаждет отмщения. Его целью является Вышгород. Все божества, остановившиеся здесь, объявлены отступниками и изменниками, а великий протобог Сотот низведен до уровня монстра и приговорен к заключению в Тартар.

— И каким образом он собирается это осуществить? — спросил Янус.

— Понятия не имею, но кое-какой опыт в низложении высших богов у него имеется. Так что, вероятно, на этот раз у Зевса тоже имеется план.

— Вот только удача явно не будет на его стороне, — звонким девичьим голосом лукаво заметила Фортуна.

— Мы на это рассчитываем, — с полуулыбкой ответил ей Альба. — К слову, я намереваюсь устроить небольшое открытое святилище в честь Фортуны на месте, где раньше стоял «Жареный Лось».

— Я против! — возмутился Ян. — На месте «Жареного Лося» будет стоять новый «Жареный Лось»! Он сам по себе — святилище, храм умиротворения и обиталище пивного духа. Не дам такое место испортить!

Фортуна красноречиво закатила глаза.

— Да хватит уже. Все и так поняли, что ради прославления жены ты своей божественной пивнушкой не пожертвуешь!

— Я что, мало чем пожертвовал ради тебя? — обиделся Янус. — Хоть пивнушку-то могу себе оставить?

— Хорошо, я обещаю подобрать другое место для святилища, — вмешался в их спор Альба. — А сейчас давайте вернемся к нашей предыдущей теме. Итак, на юге у нас хаос и неразбериха. Там за оружие взялись суккубы и инкубы, крестьяне, бароны, бывшие стражники и беглые солдаты. В целом они безопасны — то есть никуда не двигаются, грандиозных планов не строят. По большей части закрылись в своих городах и обороняются от самозванцев.

— Прошу прощения за вопрос, — подал тут голос Лёха. — А соседи не пытаются воспользоваться ситуацией и отхватить кусок чужого королевства?

— Им сейчас совершенно не до нас, — не удержался от улыбки Альба. — К ним на голову свалилась великая богиня Кали, Молох и целая плеяда высших джиннов. Говорят, нельзя радоваться несчастьям других, но в данном случае чужое невезение пришлось нам как нельзя кстати. Но вернемся к расстановке сил. Где у нас все более-менее под контролем, так это на западе. Благодаря верным людям, а также Гермесу, Флоре, Одину и Тору нам удалось довольно быстро и легко решить на этой территории разногласия, обеспечить безопасность и наладить снабжение между городами. В общем, исходя из всего вышесказанного, самое важное сейчас — остановить Сехмет и собрать силы для того, чтобы выдвинуться против Зевса. И тогда…

— Если ты думаешь, что с падением Зевса все твои проблемы будут решены, ты сильно ошибаешься, — проговорил Янус, поднимаясь со своего места. Он подошел к карте, всматриваясь в мелкие значки и пометки. — Настоящая беда у тебя будет еще впереди даже в случае победы. Людям придется жить бок о бок с богами, привыкшими к Чаше и сытости Верхнего мира. И это будет непросто, особенно в наиболее пострадавших регионах. А винить во всем… — он повернулся к Альбе. — … станут тебя. Понимаешь?

Король выдержал его взгляд.

— А у меня есть выбор? Так уж вышло, что мне выпало править этой страной в такое нелегкое время. И я сделаю все, что зависит от меня: дам им урожай, какого они еще не видели, и теплую зиму с ранней весной. И если боги хотя бы на время перестанут решать свои личные проблемы за счет людей и вспомнят, что теперь их сила и жизнь зависит от тех, кого они привыкли просто использовать по своему усмотрению, мы непременно справимся. Дис, забирай Даниила и его спутников, пусть собираются в дорогу. А мы пока перейдем к более подробному планированию наших действий на ближайшее время…

Мы с Рыжим встали одновременно. Следом за нами с улыбкой поднялся Эрик.

— И ты с нами? — спросил Рыжий.

— Мало ли, вдруг потребуется пару гор расколоть во имя справедливости, — отозвался наш миротворец.

И тут раздался возглас Фортуны:

— Подождите!

Она продефилировала ко мне, сверкая стройной белой ногой в разрезе платья, и по-детски взяла за руки.

— Мы обязательно о многом поговорим, когда ты вернешься, — сказала Фортуна, сжимая мои пальцы. — Ну а сейчас, на дорожку, я тебя… — ее голос вдруг зазвенел под потолком, как оглушительная вязанка колокольчиков. — Я тебя благословляю!

Приподнявшись на цыпочки, она по-хозяйски притянула меня к себе за шею и поцеловала в лоб.

— Опять она за свое, — проворчал Янус. — Отстань уже от парня со своим благословениями!

— В этот раз все будет лучше! — подмигнула мне Фортуна.

Когда она отошла в сторону, из-за ее спины показалось суровое лицо Демки.

— Ну, это… Пошли? — улыбнулся я как можно ласковей и беззаботней. — А то ведь ехать надо…

Город мы покидали в спешке. Груженые секретными бумагами, деньгами и вооруженные до зубов по высшему разряду, мы отправились прямо через лес, чтобы успеть до темна добраться до местечка под названием Холмогоры, где нас ждали свежие лошади. Альба явно опасался того, что Сотот пожелает нас вернуть, и приказал мчать всю ночь и весь день, меняя направление и избегая крупных городов.

Вместе со мной в итоге поехали Рыжий, Демка, Эрик и Лёха, которого я опять прицепил на пояс. Нику я всеми силами пытался оставить дома, но она так отчаянно сопротивлялась, что в конечном итоге я сломался и уступил.

Наши кони гулко стучали копытами по тропе, а мы, прильнув к их шеям и придерживая шляпы, ловко уворачивались от длинных веток и лишь время от времени переговаривались друг с другом, сосредоточенные на дороге.

А потом до моего слуха донесся приглушенный стон на фоне мелодичного, баюкающего женского голоса.

Я ослабил хватку и чуть натянул поводья, заставляя коня замедлиться.

— Слышите?..

Все остальные тоже притормозили и прислушались.

— Это там, — уверенно сказала Ника, указав направление прямо через заросли малины и бузины.

— А надо? — спросил Рыжий. — Вообще-то у нас дело срочное.

— Пять минут погоды не сделают, а у меня того! Благословение Фортуны. Вдруг сейчас мимо проеду и свою удачу упущу? — сказал я. Но, памятуя все варианты проявлений этого самого благословения, на всякий случай перекрестился и поломился прямо через кусты, пока не оказался на небольшой зеленой проплешине между двумя раскидистыми старыми дубами. От кряжистых стволов тянулись два каната крепчайшей паутины, соединяясь над центром поляны в большое веретено. А гигантская Арахна, мурлыкая обещания, что скоро уже больно не будет, тщательно обматывала липкой нитью свою жертву, от которой оставались видимыми только плечи и нижняя часть лица с белым флагом кляпа, торчащего изо рта.

— Скоро все будет хорошо, — радостно уверяла паучиха свой будущий ужин. — Ты, главное не сопротивляйся. Если будешь сопротивляться, получится больнее и дольше… Ну кто тут еще⁈ — яростно рявкнула она, подтерла мускулистой рукой слюну с подбородка и обернулась.

— Ой… — проговорила она, сдуваясь у меня на глазах в свой обычный облик. — Как-то… Неловко вышло… — смущенно, как тургеневская девушка, пролепетала она, хлопая ресницами. Будто не человека сожрать собиралась, а юбку нечаянно чуть выше положенного задрала.

Рыжий, появившийся на поляне следом за мной, многозначительно присвистнул.

— Вот это да. Жертвоприношение в самом, так сказать, разгаре.

— Ты что здесь делаешь? — разозлился я на Арахну. — С ума сошла? Забыла о запрете на охоту на людей⁈

Я спрыгнул с коня и мечом разрубил сплетение нитей ее паутины, на котором висел кокон. Его обитатель со стоном стукнулся об землю.

— Это несправедливо! — обиженно всхлипнула паучиха. — Почему всем вокруг можно убивать друг друга, а мне нельзя даже немножечко?..

— Потому что нельзя быть немножечко убийцей! И просто так жрать людей — нельзя! — прикрикнул я на нее.

Арахна втянула голову в плечи.

— Вот ведь раскричался-то, — пробубнила она себе под нос. — Пожалел какого-то пьяницу из борделя…

Склонившись над коконом, я разрезал ножом липкую субстанцию, скрывающую лицо.

И с изумлением увидел перед собой… Оракула!

Бедный беспомощный протобог жалобно всхлипнул, посмотрев на меня глазами, полными ужаса.

— А говорил, что сможешь о себе позаботиться, — с укором сказал я, вынимая кляп у него изо рта.

Вот только форма кляпа заставила меня озадаченно присвистнуть.

У меня в руках были женские трусики с кружевной оборкой и кокетливым бантиком.

— Клянусь, у нее были только две ноги! — с жаром прошептал Оракул. — Честное слово! Признаюсь честно, я был пьян, но не настолько, чтобы не заметить шесть лишних ног! Ведь правда? Нельзя же настолько напиться? Прошу, скажи мне!

Я хмыкнул, пытаясь удержаться от смеха. Взглянул на покрасневшего до корней волос Оракула. Потом — на Арахну. И на бельишко у меня в руках.

— Ну… тебе в утешение я могу только сказать, что, судя по всему, конкретно в этих труселях есть дырки лишь для одной пары ног. Осталось только вспомнить, с какой конкретно персоны они были сняты… — проговорил я, разворачивая кружева. А они все не кончались и не кончались… Окинув взглядом открывшуюся взгляду финальную панораму, я задумчиво добавил. — Хотя иногда лучше не вспоминать.