Большой день в жизни Кости

5. В КРЕПОСТИ

Ребята шли по берегу реки. Громадные ветлы с сероватой густой листвой наклонили над ней могучие, в крупных бороздах черные стволы. Под деревьями ютились маленькие фигурки рыболовов. Розовыми, синими пятнышками мелькали их рубашки. Как тихо, как мирно!

— Это река Мухавец, — сказала Тамара Васильевна. — Говорят, вода в Мухавце во время сражения была красная от крови.

Ребята остановились, глядя на воду. Она текла зеленая, коричневая, голубая…

Костя жадно, со страхом и ожиданием вглядывался во все кругом: ну где же, где же то, что оставила после себя война? Зайдя за одно большое дерево, которое, как тучей, заслонило реку своей листвой, ребята увидели разрушенное здание. Оно стояло на крутом песчаном берегу. Река, разделившись на два рукава, обтекала этот песчаный выступ с обеих сторон. Кирпичи этого здания были странного цвета: ярко- и темно-вишневого. Здание было необычайно красиво какой-то мрачной и скорбной красотой.

Оконные проемы с вырванными краями, сквозь которые светилось небо, стены, изрытые пулями, трава, свисающая сверху, оттуда, где раньше была крыша, — вот они, следы войны. Все здесь грохотало, горело, стены шатались и падали. Костя посмотрел на воду — она была красно-коричневая… Только через минуту сообразил он, что это отражаются в воде вишнево-красные кирпичи.

Прошли дальше берегом реки, взошли на мост.

На полуразрушенных бетонных столбиках лежали трубки-перила, а кое-где вместо них были просто деревянные бруски. Ребята облепили перила, осматривали дыры от пуль. Костя нащупал дыру с отвернутым набок язычком железа. Он смотрел на нее и думал: «Да… Как же густо летели пули и какая же у них была сила, что они пробивали такое прочное железо? А что, если бы тут стоял человек? А человек, люди, они были тут, везде, незащищенные мягкие люди, и пули попадали в них». Косте стало страшно. Вот какое тут было! А сейчас спокойно течет блестящая вода, и вон дерево, у него листочки с белой изнанкой, ветер поворачивает их туда-сюда, и они весело сверкают на солнце.

Бух! Бух! Бух! — по дощатому настилу моста в широких низких сапогах бежал молоденький солдат.

— Скажите, где тут музей? — спросила Тамара Васильевна.

— А вот туда заворотите! — ответил на бегу солдат, махнув рукой налево.

Слева пышные высокие кусты акации почти совсем закрывали длинное кирпичное строение. Справа, на площадке, окруженной деревьями и кустами, солдаты занимались на снарядах.

— Это козел, — узнавали ребята. — А вон турник. Здорово подтягивается!

Раздетый по пояс смуглый мускулистый солдат, крепко ухватившись за перекладину турника, медленно сгибая в локтях руки, на которых все сильнее и сильнее надувались бугры мышц, подтягивал неподвижно вытянутое тело. Вот он грудью коснулся перекладины и легко спрыгнул. Ребята восхищенно переглянулись.

Наискось поляну пересекала группа солдат. Они все разом поднимали ноги и разом с дробным стуком опускали. Руки их, как множество маятников, мерно раскачивались в лад.

Командир командовал:

— Нале-во! Кру-гом!

Солдаты четко поворачивались.

— Ша-гом марш! — Они снова маршировали.

У входа в музей, под густыми, нависшими ветвями акации, уютно стояли скамейки. Тамара Васильевна сказала:

— Ждите меня здесь, никуда не разбегайтесь! — и исчезла за дверью.

Костя присел на кончик скамейки. Вот он, Митька, уже с Васькой Петуховым бегает. Наплевать ему на Костю. А Косте не наплевать. Пусть Митя виноват, но если бы он сейчас подошел, все бы и обошлось. Только он не подойдет! И как теперь все будет? Костя вздохнул.

На крыльце появилась Тамара Васильевна с девушкой в сером платье. Пышные темные волосы девушки стояли надо лбом и спускались на плечи. Черные глаза глядели серьезно. Девушка держала в руке длинную, суженную к концу палочку. С этой палочкой она была похожа на мушкетера со шпагой.

— Пойдемте! — сказала девушка.