Босиком по пеплу

Глава 34

Весь мир для меня перевернулся вверх дном. Отец ушел, даже не потрудившись мне ничего пояснить, и я осталась наедине с собой, головной болью и одиночеством.

В тот день Дамир не пришел. И на следующий тоже. Я потеряла надежду и варилась в собственных полных яда мыслях.

Вокруг меня что-то происходило, но я не обращала на это внимания. Медсестры шушукались о каком-то аресте, но когда я прислушалась, опасаясь, что это про Дамира, оказалось, речь шла о каком-то прокуроре.

Кого я видела каждый день, так это Дмитрия, но разговаривать с ним отказывалась. Он приходил и утром, и после обеда, но я так и не смогла пересилить себя и выслушать его. Даже смотреть на него было тяжело. Он ассоциировался у меня с распадом семьи и предательством. Тем, кто всё разрушил. Своим появлением. Своей ролью.

Я снова впала в апатию, пока однажды на пороге с сияющим лицом не появилась Олеся, уставшая пытаться поднять мне настроение. Даже Алена, приходившая пару раз, казалось, опустила руки, однако именно ее приходы поднимали мне настроение хоть на несколько градусов.

— К тебе посетитель, Крис.

От бодрого вида медсестры свело скулы и заболела челюсть.

— Кто?

— Возлюбленный твой, кто ж еще? — улыбнулась та и кивнула кому-то в коридоре.

Сначала на пороге появился букет. Опустила глаза вниз и увидела знакомые кроссовки.

— Гад и подонок собственной персоной, — съехидничала Олеся, сдав меня с потрохами.

— Меня не было всего пару дней, а я уже превратился в негодяя в твоих глазах, Крис? — букет опустился, и моему взору предстал Дамир. С подбитым глазом.

Приподнялась, вглядываясь в его лицо, хотя больше всего хотела демонстративно отвернуться. Вот только его разукрашенная физиономия представляла собой то еще зрелище, так что отвести глаза не смогла.

— Это всё, конечно, круто, но я считай пошла на должностное преступление, приведя тебя во внеурочное время, Дамир, — напомнила о себе Олеся. — Так что будь добр, отвези ее на массаж, а я пока чайку попью, окей?

— Будет сделано, кэп, — подмигнул ей донельзя довольный чем-то Загорский и сморщился, сдерживаясь, чтобы не коснуться синяка пальцами. Передо мной лицо держал, не иначе.

— Олеся, я не… — крикнула, но мои слова донеслись лишь ей в спину.

Она быстро ретировалась, оставив нас наедине. Знала ведь, что я буду против, вот и убежала.

— Итак, мы вернулись к тому, что было изначально, Тинь, — вздернул бровь Дамир и довольно быстро подошел, вставая рядом с моей кроватью.

Всё это время ощущала на себе заинтересованный взгляд Нины, которая видела мою апатию эти дни, но я не спешила ее обнадеживать. Насупленно смотрела на обнаглевшего в край Загорского.

— Салют, — улыбнулся и ей Дамир, а затем всучил мне букет, не слушая моих возражений.

— Ты отвратительно бодр и свеж, — фыркнула, но не удержалась и уткнулась носом в благоухающий аромат, исходящий от цветов. Они ведь не виноваты, что их даритель тот еще му… Нехороший человек.

— Не могу сказать о тебе того же.

Возмущенно посмотрела на него, ощущая, как от обиды на глаза навернулись слезы. Слишком эмоционально отреагировала на его слова. Будто под кожу пробрался. Гад.

— Всё же гад, — улыбнулся. Боже, неужели я это вслух сказала.

Застонала, стиснув челюсти и прищурив глаза.

— Я с подарком, — поиграл бровями и поставил бумажный пакет на столик. Выудил оттуда коробочку и протянул мне.

— И что это?

Не то чтобы собиралась брать от него что-то, но любопытство возобладало над разумом и обидой.

— Смартфон. Розовенький, как ты любишь, — дернул губами. — В следующий раз, если возникнут дела, смогу, наконец, тебя предупредить. Будем перед сном созваниваться. Как тебе идея?

Поперек горла встал горький ком, и я громко сглотнула, открывая крышку коробки. Новый телефон. Даже родители об этом не подумали, а он…

— Кто сказал тебе, что я люблю розовый? — хмыкнула, считая долгом сказать что-то поперек. Не привыкла, чтобы так баловали. Никто такого для меня не делал. Никогда.

— А корпус прошлого какого цвета был? — задумался, а затем протянул руку. — Ну если не хочешь…

— Руки, — прошипела незлобно и прижала смартфон к груди.

Брать такой дорогой подарок было боязно, но совесть не подняла свою голову. Неожиданно для старой Кристины, но ее давно нет. И никогда не будет. Этого я больше не хочу.

Насчет цвета старого корпуса он был прав, но говорить ему этого не стала. Судя по довольному выражению лица, он это знал и без моего подтверждения.

— Спасибо, — буркнула, рассматривая блестящий экран.

— Мой номер уже забит.

— Кто бы сомневался.

На мой бубнеж он лишь рассмеялся.

— А теперь давай отвезем тебя на массаж. После него и расскажешь мне, что такого случилось за последние дни, что ты такая хмурая. Будто в глотку мне вцепиться готова.

— Не хочу на массаж. Бесполезно это всё. Домой хочу, — с тоской протянула и опустила голову. Эйфория от подарка моментально угасла.

— В общих чертах я знаю, чего ты такая грустная, но хотелось бы конкретики.

— Сомневаюсь.

Даже с его извращенной фантазией ему не угадать, что произошло.

— Объявился твой биологический отец. Ты поэтому такая пришибленная?

— Откуда ты… — подняла голову, нахмурилась.

— Дмитрий Ланковский — мой крестный, — пожал плечами, а я даже не удивилась этой новости. Не самое худшее, что слышала в застенках этой больницы. — Сегодня он к отцу приходил, жаловался, что Витя бухает, не просыхая. Ну и что дочь появилась. Мой не знает, что это ты, но я сложил два плюс два. Не дурак.

— Витя… — выдохнула.

Не знаю, почему, но именно сейчас я вспомнила его сообщение как раз перед аварией. Словно до этого на память поставили блок. После аварии мне было совсем не до него.

«Посмотри на это. Сопоставь даты, Крис. И спроси у своей матери, кто твой настоящий отец».

По коже прошли мурашки, а ладошки похолодели. Задрожала, обхватывая себя руками, и вдруг сопоставила все факты воедино.

— Он всё знал… — прошептала с горечью и бездумно осмотрелась по сторонам, не ощущая собственного тела. Наткнулась взглядом на обеспокоенного Дамира. — Это ведь он меня сбил, да? Вот почему… Он… Ненавидит меня?

Последнее произнесла с тяжелым сердцем. Голос дрожал и срывался, я не могла его никак контролировать.

— Тинь, — присел передо мной Загорский и обхватил своими ладонями мои руки, прижимая их к себе. — Витя не сбивал тебя специально, поверь. Я знаю. Видел… видео… А теперь глубоко вдохни и выдохни. Успокаивайся, девочка, тебе нельзя так волноваться.

Его глубокий голос подействовал, прекратив намечающуюся истерику. Последовала его совету и стала размеренно дышать. Учащенное сердцебиение стало замедлять свой ритм, возвращая мне признаки самообладания.

— Тинь? Я тебе что, Динь-Динь? Возомнил себя Питером Пэном?

— Шутишь? Уже хорошо. А ты у меня Тинь. Динь-динь это у нас, скорее, Динка, — постучал по виску, намекая на ее умственные способности.

Впервые за сегодня на моем лице наметилась слабая улыбка. Без иронии и ехидства, за которыми я обычно скрывала свою боль.

— А теперь поехали на процедуры. Если мы опоздаем или вовсе не явимся, чувствую, твоя медсестра с меня кожу живьем сдерет.

— Я же сказала, что не хочу.

Мнения своего не поменяла.

— Бунт, я так понимаю, — выдохнул, встал и оказался за моей спиной. — Хорошо, что я всегда был непослушным мальчиком.

Схватился за ручки коляски и покатил меня в коридор.

— Да как ты… Да хватит… Я же сказала…

— Я же гад и подонок. С какой стати мне бы не соответствовать этому, м? А теперь помолчи, женщина, и сиди молча, пока я везу тебя на процедуры.

— Я не женщина, — выпалила злобно, а затем осеклась, когда поняла, что только что ляпнула.

— Ну, — флегматично, как обычно, ответил Дамир и пожал плечами. — Это мы исправим.

— Еще посмотрим, — буркнула посреди его фразы, скрыв за негодованием дикое смущение.

— Сразу же, как только ты перестанешь упрямиться и встанешь на ноги.

— Думаешь, я не хочу? — воскликнула, а у самой глаза на мокром месте.

Наши взгляды встретились, и я отшатнулась, такая ирония там горела, что мне стало не по себе.

— Раз ты до сих пор в коляске, то какой вывод я должен сделать? — вздернул бровь, выводя меня на эмоции.

Я промолчала, но не из-за того, что мне было нечего сказать, а по той простой причине, что он был прав, но я не была готова это признать. Не сейчас.

— Уходи, оставь меня в покое, и без тебя прекрасно разберусь со своей жизнью.

Грубила ему, чтобы он ушел. Не хотела, чтобы видел такой. Слабой и раздавленной. Я и раньше не блистала красотой, а сейчас и подавно.

— Ага, видел я, до чего ты себя довела.

— Я для семьи буду обузой, с чего ты взял, что потянешь? Им-то не нужна, а я должна постороннему верить?

В этот момент наружу вылезли все мои комплексы. Отец мне и не отец вовсе, а мать убежала, ни разу не навестив меня с тех пор.

— Ты им нужна, — спустя время тихо ответил и качнул головой. — Про постороннего сделаю вид, что не услышал. Понимаю твои чувства.

— Ага, как же, — горько усмехнулась и опустила голову, уставившись в мелькающие под ногами плитки. — Вся моя жизнь — сплошная ложь. Меня собственный брат, как оказалось, инвалидом сделал, а отец даже ни разу не пришел, отрекся от меня, словно не знал никогда.

Мысль о том, что Витя — мой брат, только сейчас дошла до моего сознания. До этого момента всё мое внимание было сконцентрировано на родителях и лжи матери.

— Дима каждый день сюда таскается, — нахмурился Дамир, не понимая, о ком я говорю.

— Таскается, — выдохнула. — Такое правильное слово подобрал. Двадцать лет мать моя не нужна была, а я и подавно. Ты же знаешь, что я не о нем, а о…

Не смогла договорить. Сердце до сих пор ныло от предательства того, кто воспитывал меня столько лет. И даже винить не знала, кого. Маму было жаль, но себя еще жальче.

— Завгородняя! — зычный голос одной из медсестер, вышедшей из кабинета массажиста. — Вот ты где. Почему опаздываем? И где Олеся? Дисциплинарного на нее нет!

— Прошу прощения, сегодня я за нее. Не сориентировался, — взял удар на себя Дамир.

— А ты еще кто? Новенький? На первый раз прощается, но в следующий раз заведующей на тебя пожалуюсь!

— Понял-принял, — отсалютовал ей, дурачась.

Следующий час показался мне вечностью. Но когда, наконец, процедура закончилось, всё в моей голове встало на свои места.

— Для чего он приходит? — спросила у Дамира первым делом.

— Кто? А, Дима. Ну, это ему виднее. Не ожидал, видимо, в пятьдесят стать повторно отцом.

— Он мне не нужен, — буркнула, чувствуя смесь эмоций из обиды и гнева.

Дамир промолчал, зная, видимо, что лезть в это не стоит.

— Ты говорил насчет Вити…

Возникала пауза, словно парень собирался с мыслями.

— Он не хотел тебя сбивать. Нет, конечно, может, хотел, я ему в голову не лез, но вряд ли планировал. На моем байке были перерезаны тормоза, а то, что он в него сел… Стечение обстоятельств, думаю. Планировалось, видимо, навредить мне.

— Он хотел убить тебя? — спросила, находясь в шоке и не понимая, зачем ему это.

— Витя? Нет. Глупо было бы перерезать тормозной шланг и самому же садиться на байк. Он, конечно, туповатый, но не настолько.

Усмехнулась, поражаясь его веселью даже в такой ситуации.

— Я бы, скорее, склонялся к Дине. Она импульсивная и на эмоциях могла сглупить, но у нее железное алиби. В универе работали камеры и зафиксировали ее внутри здания в этот момент. В любом случае, прокурора, который надавил на следака, недавно закрыли за коррупцию, так что…

Спрашивать не стала, но сразу поняла, что всё это устроил он. За грудью разлилось тепло, но внешне я постаралась этого не показывать.

— Ты знаешь, кто это сделал?

Он замолчал и лишь буравил меня своим проницательным взглядом.

— В твоем телефоне есть видео. Я загрузил его, так что можешь посмотреть. Думаю, теперь сможешь узнать…

Сердце снова застучало, как бешеное. Стиснула ладони в кулаки и провела языком по губам.

— Скажи мне ты. Я ведь знаю его… Или ее… Иначе ты бы так на меня не смотрел.

— Ты права, — вздохнул и присел передо мной, говоря, как с душевнобольной.

— Не тяни.

— Помнишь, я говорил, что в тот день тебя искала Олеся?

— Припоминаю, — протянула, начиная дрожать. Понимала, к чему он ведет.

— Не искала она тебя тогда, — грустно улыбнулся. — Встречалась с Диной, а затем… Испортила мой байк.

Бывшая подруга в очередной раз предала меня, вот только не знала об этом. Даже она не была ясновидящей и не могла предугадать, что ее преступление приведет к такой аварии.

— Ты уже… Отдал это следователю?

— Получил видео только сегодня утром. Хотел сегодня заехать в участок, но посчитал, что сначала это должна узнать ты.

Зажмурилась и сжала переносицу пальцами. Желания посадить Олесю не было. Это ничего не вернет. Ничего не исправит.

— Ты ей вообще ничего плохого не сделал. Зачем она вообще всё это устроила? Или сделал?

— Я с ней никогда не общался. Так что мне и самому хотелось бы всё это знать.

— Не отдавай пока видео в милицию. Ты же предлагал привести Олесю сюда. Считай, что я согласна.

— Хочешь очной ставки? — ухмыльнулся. — Ты права, у нее нет мотива. Что ж, вот и узнаем.

Мы с ним вдруг решили сыграть в детективов.

Наши взгляды встретились, и между нами протянулась еще одна невидимая ниточка. Что-то общее.

— Кстати, а что у тебя с лицом?