Босс

Глава 15

Дженни Джексон

Вдохнув полной грудью воздух центра города, я вхожу в дверь «Мейсон и партнеры». Все выглядит так же, как и прежде, когда я сканирую свой бейдж и возвращаюсь в кабинет. Люди улыбаются и ухмыляются — что-то не так.

— Привет, рад, что ты вернулась. — Дэвид улыбается.

— Извини, мой отец немного приболел.

— Все в порядке? — он снова поворачивается к своему монитору с электронной таблицей, заполняющей экран, но продолжает говорить со мной через плечо.

— Да, пока что. Что происходит? Все в хорошем настроении.

Дэвид не смотрит, но поднимает палец к кабинету Итана.

— Этого засранца все еще нет в здании.

Я сначала хихикаю, но потом задумываюсь, где он. Что-то внутри меня все еще хочет увидеть его, хотя я знаю, что в лучшем случае это будет неловко, в худшем — напряженно.

— Где он?

— За городом, как я слышала. — Джилл высовывает голову из-за угла. — Хорошо, что ты вернулась. Мы немного отстаем.

— Мне так жаль. Просто, да. Я буду иногда так уходить.

— Удивительно, что он позволили тебе так уехать. Я никогда не видел, чтобы кто-то отсутствовал так долго, разве что в отпуске, — говорит Дэвид.

— Правда?

Джилл снова высовывает голову из-за угла.

— Мммм… — она усмехается, как будто знает какой-то большой секрет.

Возможно, Итан прав в некоторых вещах. Он не играет в любимчиков, и, хотя сейчас мои коллеги, кажется, шутят по этому поводу, такие вещи могут легко обернуться обратной реакцией. Если быть честной с собой, я понимаю, что в ближайшее время это тоже не закончится. Отец требует все больше и больше внимания, поскольку рак отнимает все больше сил.

Я уже собираюсь открыться им, когда краем глаза замечаю Мэтта Сталворта. Черт.

Судорожно перебираю бумаги на своем столе. Мэтт не заставляет меня нервничать так, как Итан, — это настоящая влюбленность в бейсболиста. Я влюблена в его цифры и в то, что он делает для моей фантастической команды. Он стал моим секретным ингредиентом для того, чтобы надрать задницу папе в прошлом году, и в этом году тоже будет.

Мэтт останавливается, чтобы поговорить с кем-то, кто указывает в мою сторону. О, нет. Я пригибаюсь и листаю несколько сообщений из папки «Входящие», делая вид, что занята.

Однако его невозможно не заметить. Его шаги гулко раздаются по полу, и вскоре надо мной нависает громадная тень. Монитор на моем столе переключается с рабочего стола на заставку.

Мэтт останавливается у моего рабочего места.

— Дженни?

Мой пресс сжимается, затянувшись в узел. Я кручусь на стуле, ожидая улыбки. Мэтт всегда улыбается, когда мы с ним встречаемся. Он кажется веселым парнем. Но не сегодня. Сегодня Мэтт выглядит испуганным или встревоженным.

— Привет. Что происходит? — я стараюсь не выдавать своего фанатичного голоса, хотя сдерживаться трудно.

Он наклоняется и шепчет.

— Можно тебя на секунду?

— Конечно. — Следую за ним по пятам в пустой конференц-зал. Люди смотрят на нас со всех сторон, когда мы входим в дверь.

— Что происходит? — я уверена, что это должно быть связано с Итаном.

Мэтт расхаживает взад-вперед, словно не зная, что мне сказать.

— Мы с Итаном… э-э-э… поругались.

— Ладно? — я в замешательстве. Ему нужен совет о дружбе? И он только что прилетел оттуда, где Итан?

— Это было странно. Мы никогда так не спорили. Все дело в тебе. Ну, почти все. — Он делает паузу. — Я не должен рассказывать тебе обо всем этом. Но выглядел он неважно.

— Он в городе? — я чешу голову, пытаясь собрать головоломку воедино. Я недовольна собой за то, что заставила его так долго ждать, и не хочу, чтобы он расстраивался или создавал проблемы с друзьями вне работы. В то же время он лгал мне и не дал увидеться с папой, когда тот мог умереть. Конечно, Итан никак не мог этого знать, но это все равно произошло. Если бы он был честен, думаю, этого бы не случилось.

Мэтт машет рукой в сторону офиса.

— Да, он просто сказал всем, что его нет в городе. Он не мог прийти в офис и встретиться с тобой.

— Это смешно.

— Есть вещи… — он засовывает руки в карманы джинсов. — Есть вещи, которые я не могу тебе рассказать. Это не мое дело. Но он — тот еще тип.

— Может, ему стоит начать быть честным с людьми, и он не будет попадать в такие ситуации.

Мэтт вздыхает.

— Расскажи мне об этом.

— Так ты знаешь? Что он лгал мне? Заставил делать кучу ненужной работы, а потом не пускал к отцу, пока тот был болен? — я складываю руки на груди и стучу ногой. Это мой рассказ, но я не могу его остановить. — Что еще он сказал?

Мэтт отворачивается, на его губах появляется легкая ухмылка.

Моя кровь начинает нагреваться, я жую внутреннюю сторону щеки. Смущение смешивается с раздражением, охватившим меня.

Мэтт, должно быть, чувствует это и отступает на шаг.

— Он не вдавался в подробности. Просто сказал, что вы поцеловались и разожгли пожар. Клянусь. — Я немного остываю. Могла бы умереть, если бы Итан рассказал Мэтту Сталворту о том, как я кончила ему на пальцы на заднем сиденье его машины.

— Так почему ты мне все это рассказываешь?

— Потому что… не знаю… потому что ты ему подходишь? Мне всегда удавалось достучаться до него вне работы, но не в этот раз. Может, ты сможешь. Он не может продолжать жить как животное, запершись в своем доме.

Господи, что я делаю с этим парнем? Не зная всей истории, я беспокоюсь о том, какой эмоциональный багаж носит с собой Итан. Я совру, если скажу, что часть меня немного не рада его хандре. Ему нужно напомнить, что он не может относиться к людям так, как это делает. Я также знаю, что часть меня рада, потому что это означает, что у него есть настоящие чувства ко мне. Я для него не просто игра — прижать к ногтю уязвимого бухгалтера и перейти к следующему завоеванию.

Мэтт стоит и смотрит. Что мне делать? Позволить Итану прийти ко мне? Не похоже, что он на это решится.

— Думаешь, он бы так поступил? — Мэтт снова начинает вышагивать.

— Не знаю. Я просто беспокоюсь о своем друге. Может, ты поговоришь с ним?

Люди в офисе начинают поглядывать на нас в конференц-зале. Итан скоро узнает, что Мэтт говорил со мной, и это как бы вынуждает меня действовать. Во всяком случае, я так себе говорю.

— Я поговорю с ним.

Глаза Мэтта загораются, как будто его гениальный план сработал.

— Клянусь Богом, если он послал тебя поговорить со мной за него, хандра станет наименьшей из его проблем. — Я сжимаю руки в кулаки.

Мэтт смотрит вниз и поднимает руки вверх.

— Я клянусь. — Он практически трясется, пытаясь сдержать себя.

Я восхищаюсь тем, как сильно он заботится о своем друге. Здорово, что у Итана есть такой человек, как Мэтт, который заботится о нем.

— Он не знает. И убьет меня. Пожалуйста, не говори ему.

— Может, и не скажу. Если… — я решаю поиздеваться над Мэттом, просто чтобы немного развлечься, раз уж он специально загоняет меня в угол, вынуждая пойти на поводу у Итана.

Мэтт озадаченно склоняет голову набок.

— А? Что?

— Сегодня вечером мне понадобится хоум-ран и несколько RBI. На этой неделе я играю против отца в своей лиге фэнтези, и ты в моей команде.

Он смеется.

— Ты что, блядь, издеваешься?

— Нет.

Он прерывает свой смех и улыбается.

— Неудивительно, что ты ему чертовски нравишься. Безжалостная.

Мое сердце колотится при этой мысли. Я нравлюсь Итану Мейсону. По моему телу бегут крошечные мурашки.

— В любом случае. Спасибо. — Он начинает уходить.

— Я серьезно отношусь к этим цифрам, Сталворт.

— Сделай моего друга счастливым, и ты получишь свои цифры. Господи.

Я сижу в своей машине перед огромным домом Итана. В последний раз, когда я приезжала сюда на машине, Итан довел меня до оргазма, введя в меня два пальца. При этой мысли меня пробирает легкая дрожь.

— Не спускай его с крючка, Дженни. — Я регулярно подбадриваю себя перед зеркалом. Но уверена, что это помогает.

Мои каблуки стучат по тротуару, а пульс учащается с каждым шагом, который приближает меня к двери. Перевожу дыхание и стараюсь сохранить правильное выражение лица, прежде чем постучать. Слышен звук, похожий на звук выключающегося телевизора, а затем шаги.

Возьми себя в руки.

Мои пальцы дрожат, когда шаги приближаются. Делаю несколько шагов назад. Я не могу находиться так близко к Итону, когда он откроет дверь. То, что у него красивое лицо и тело, не может отвлечь меня от того, что он вел себя как идиот, и не может заставить меня забыть о тех глупых вещах, которые он сделал.

Дверь открывается.

Черт.

Эти карие глаза смотрят на меня. Его лицо покрыто щетиной, он одет в футболку с V-образным вырезом и спортивные шорты, волосы растрепаны. На природе он сексуальнее, чем в тюрьме, которую называет офисом. Как такое вообще возможно?

У меня по коже ползут мурашки от того, каким великолепным он может быть, даже не стараясь. Никто не должен так выглядеть.

— Ты собираешься вернуться на работу? — я скрещиваю руки, стуча ногой.

Итан смотрит на мою ногу, потом снова на меня.

— Я тоже рад тебя видеть. Что тебе нужно?

Какого черта? Думала, этот засранец по мне сохнет? Я делаю мысленную заметку придушить Сталворта. Но не перед игрой. Он нужен мне в составе.

— Думала, ты уехал из города?

— Я был… — он останавливает себя.

Боже, он снова собирался солгать.

— Почему ты здесь? — спрашивает Итан.

Смущение — это преуменьшение. Даже в одиночестве, в растрепанном состоянии он держит стены так, словно мы в офисе.

— Ты собираешься заставить меня стоять здесь на крыльце весь день?

Он вздыхает от отчаяния, но открывает дверь, приглашая меня войти.

Проношусь мимо него, убеждая себя, что не уйду без какого-то завершения или объяснения. Я обещала Мэтту поговорить с ним, хотя и припасла для него несколько слов.

Дом красивый, с огромной открытой планировкой и современными светильниками. Декор минималистичный, как я и ожидала. Итан стремится к эффективности и отсутствию лишних трат.

Вхожу в его гостиную. Может, Мэтт все-таки сказал правду? На столе стоят несколько контейнеров из-под китайской еды и пустые банки из-под «Бен и Джерри». Итан не кажется мне человеком, который ежедневно ест углеводы и сахар.

— Ты собираешься рассказать мне, что здесь делаешь? — его самоуверенный голос не соответствует неопрятному виду.

Мои ногти впиваются в ладони. Я кручусь на месте.

— Почему ты не в офисе?

— Я работаю дома. — Он говорит это так, словно я маленький ребенок в школе. — Так вот о чем ты пришла спросить?

— Ты действительно очень раздражаешь. Ты знаешь об этом?

— О, пожалуйста, как будто тебе есть, о чем поговорить. — Он кладет руки на бедра.

Я стараюсь не обращать внимания на то, что у него ниже пояса, хотя глазам все равно хочется поблуждать.

— Мы говорим не обо мне. Я сегодня пошла на работу.

— Разве ты не должна быть там прямо сейчас? Или я плачу тебе за то, чтобы ты сидела здесь и говорила со мной о всякой чуши?

Вот урод. Он прав, но это ни то и ни другое. Мы говорим о нем, а не обо мне.

— Почему ты так с собой поступаешь? — Итан подходит и рассматривает что-то на стене. Я предполагаю, это сделано, чтобы уйти от меня.

— Я собираюсь надрать Мэтту задницу, — бормочет он.

— Мэтт не… — Итан оборачивается и сверкает своей наглой, высокомерной ухмылкой, от которой у меня ноет между ног.

— О, пожалуйста. Вы двое были бы худшими игроками в покер на свете. Ты знаешь это?

Я на секунду замолкаю.

— Ну, я ничего не говорила. Ты сам догадался, ясно? Я обещала, что не выдам его.

Напряжение на мгновение покидает его лицо. Он по-прежнему старается не смотреть на меня при каждом удобном случае и держит между нами безопасное расстояние.

— Все в порядке. Уверен, он просто беспокоится обо мне. — Он кивает в сторону кофейного столика. — Обычно это место так не выглядит. Прости за беспорядок.

Наконец-то хоть немного цивилизованности. Не то, чтобы наш разговор превратился в крик, но между нами постоянно возникает напряжение. Я до сих пор не могу понять, как ему удается так сильно задеть меня и при этом заставить таять перед ним.

— Все в порядке. Я удивлена, что у тебя нет горничной. — Я поднимаю голову и окидываю взглядом дом. Вычурная винтовая лестница, ведущая на следующий этаж, выглядит так, будто стоит дороже, чем весь мой дом.

— Я сказал ей не приходить сегодня. — Конечно, у него есть горничная. О чем я только думаю? Я подхожу к нему, чтобы убрать мусор со стола. Его челюсть чуть не падает на пол.

— Что ты делаешь?

— Собираю за тобой мусор. Так поступаем мы, бедняки, когда заказываем еду на вынос и не можем позволить себе заплатить кому-то, чтобы он отнес наши контейнеры на двадцать футов в сторону мусорки.

Он усмехается и подходит к столу, чтобы взять несколько вещей одновременно.

— Я не рос избалованным богатым ребенком.

— Откуда мне знать? Ты не часто говоришь правду.

Это удар ниже пояса. Правдивый, но я жалею об этом, как только говорю. Он только начинает открываться и давать мне хоть малейшую возможность заглянуть в свое прошлое, а я уже захлопываю за ним дверь.

— Я сказал, что мне жаль. Я не лжец. Я много чего плохого делаю, но не это. — Он выдергивает контейнеры из моей руки и идет к шкафу, чтобы выбросить их в мусорное ведро.

Стою и не могу ничего больше сказать. На самом деле я хочу сказать много чего другого. Хочу извиниться, но, по правде говоря, в глубине души какая-то часть меня любит, когда я держу его на грани взрыва. От его раздражения и напряженности у меня перехватывает дыхание, Итан смотрит на меня так, будто хочет выместить все это в спальне. Он — бомба замедленного действия, и я хочу находиться в комнате, когда она взорвется.

— Собери свое дерьмо и возвращайся к работе. Ты ведешь себя как ребенок.

Его грудь вздымается и опускается. Хотя он пытается успокоить свой голос, его слова острые, как меч.

— Хорошо, что ты не босс.

— Эй, если хочешь вести себя как киска и питаться своими чувствами, так и поступай. С меня хватит. — Я поворачиваюсь на месте, молясь, чтобы он не пошел за мной.

Его шаги раздаются позади меня, и, клянусь, мое сердце трепещет. Когда он хватает меня за руку, чтобы не дать уйти, нервы пульсируют в моих конечностях. Я чувствую влагу в трусиках и жар от своей киски на внутренней стороне бедер. Боже, его прикосновения.

— Прости, что солгал.

Я поворачиваюсь и вижу искренность в его глазах.

— Прости, что накричала на тебя. И за то, что заставила тебя так долго ждать, чтобы узнать, что с моим отцом все в порядке.

— Спасибо. — Его глаза устремлены куда-то в сторону.

— Почему ты не можешь посмотреть на меня?

— Могу.

— Не можешь.

Его глаза теперь на мне.

Ближе.

Он придвигается ближе, и я отступаю от него. Его глаза на мне, как в машине. Стон вырывается из моих губ только от того, что он смотрит на меня.

Он делает еще один шаг. Я ударяюсь спиной о стену, и мои веки смыкаются.

Не могу дышать.

Не могу говорить.

Глаза.

Черт.

Его рот перемещается к моему уху, а грудь оказывается так близко, что задевает мои затвердевшие соски сквозь ткань блузки. Электрические разряды несутся прямо к моему ноющему клитору. Я снова на грани просто от его присутствия.

Его ладонь ударяется о стену надо мной, и я дергаюсь к нему, грудь Итана прижата ко мне, а дыхание обжигает мое ухо.

— Когда я смотрю на тебя, то не могу остановиться.

Вот дерьмо!

Скажи что-нибудь.

Что-нибудь.

Я прижимаюсь к нему, положив ладони ему на грудь, он напрягается от моего прикосновения, но не двигается ни на дюйм.

— Мы не должны этого делать. У тебя голова не на месте.

Да, мы определенно должны это сделать, но я хочу от тебя всего, Итан. И я выведу тебя из себя, чтобы получить то, что хочу.

— Ну вот, и кто же врет? — его смех щекочет мне ухо.

Мое лицо горит, даже когда ноги грозят подкоситься.

Его рука проводит по изгибу моей груди. Я отталкиваю ее.

— Тебе нужно перестать дуться в одиночестве в своем доме, как маленькому мальчику. — Я направляюсь к двери. Итан хватает меня за предплечье и разворачивает к себе. — Чего ты хочешь, Итан? — скалюсь я.

Он отпускает мою руку и проводит рукой по взъерошенным волосам.

— Я хочу тебя. Просто…

— Просто что?

— Это сложно, понимаешь?

— Нет, не сложно. Ты просто ведешь себя, как задница. Так что уволь меня и трахни, или дай мне делать мою чертову работу!

Бам!

Моя спина.

Возле стены.

Его рот на моем, мои руки прижаты к голове. Я стону ему в рот, и он проглатывает это целиком, вместе с моим поцелуем. Его грудь врезается в мою, я не могу дышать и ничего не вижу, поскольку зрение расплывается.

Он перемещается к моему уху, его колено раздвигает мои бедра, когда он трется им о мою промежность. Я пытаюсь сжать ноги, но он своим коленом раздвигает их, широко открывая меня для него.

— Это то, чего ты хотела? — слова звучат как секс, грубый и необработанный. Его хватка на моих запястьях крепкая, а тело — твердое и мощное.

Я киваю, наконец-то сдавшись. Я хочу, чтобы каждый кусочек его тела был на мне. Везде и сразу.

— Я так и думал. — Он толкается в меня бедрами, его твердый член упирается в мой клитор и живот через спортивные шорты.

Я задыхаюсь, уже находясь на грани оргазма. Мой клитор пульсирует от одних только его слов, и его прикосновение — единственное, что может его освободить.

— Не кончай, пока я не скажу. — Он снова двигает бедрами, и мой клитор жаждет, чтобы напряжение покинуло тело.

Итан поворачивает меня так, что грудь оказывается прижатой к стене. Одной рукой он хватает меня за волосы, костяшками пальцев впиваясь в кожу головы. Другой рукой тянется вниз и задирает юбку на моей заднице, а затем скользит по бедру. Итан опускает руку вниз и обхватывает мою киску поверх трусиков, скользя пальцами по ее жару.

Я снова киваю в ответ на его слова.

— Тебе нравится, когда тобой командуют, не так ли?

Я подаюсь назад, притворяясь, что сопротивляюсь его притяжению. Его твердый член упирается мне в спину, а бедра давят вперед, прижимая меня всем телом к стене. Итан ускоряется и проводит пальцами по моему клитору, едва касаясь его.

Я борюсь с оргазмом, с моего языка слетает беспорядочная чепуха. В конце фразы она превращается в стон.

Итан прикусывает мочку уха и отпускает мои волосы, скользя рукой вниз и кладя ее на свое бедро, в то время как другой рукой продолжает работать с моей киской мелкими кругами.

— Ты не уволена. — Он шлепает меня по заднице левой рукой и сжимает.

Я прижимаюсь к стене.

— Черт! — мои ноги дрожат, я горю от его прикосновений.

— Но я собираюсь тебя трахнуть.

Он отодвигает мои трусики в сторону и проводит средним пальцем по мне, раздвигая слипшиеся складочки. Прижимаюсь лицом к стене, его рот оказывается напротив моего уха. Тепло его дыхания играет с моим носом и щекой.

— Не кончай пока. Ты кончишь на мой язык.

Тройной трах!

— А потом на мой член.

Прежде, чем я успеваю подтвердить его слова, пальцы Итана погружаются в пояс моих черных кружевных трусиков и спускают их наполовину вниз по бедрам. Он опускается на колени позади меня и раздвигает мою попку.

Никогда в жизни не была так обнажена перед кем-то. Я практически чувствую на себе пристальный взгляд Итана, когда он рассматривает мою киску сзади. Обхватывает руками мои бедра и тянет мою попку ближе к своему лицу, наклоняя меня. Я опираюсь руками о стену.

Итан обхватывает мою попку и большими пальцами раздвигает мой вход.

— Блядь. Дай мне кончить, пожалуйста. — Я никогда в жизни ни о чем не умоляла, но и Итан Мейсон никогда не стоял на коленях, собираясь вылизать мою киску сзади.

Он шлепает меня по заднице обеими руками, разминая мягкую плоть в своих ладонях.

— Не кончай, пока я не накрою тебя своим ртом.

Мгновенная отсрочка от его шлепков по моей попке исчезает, и все искры сыплются между моих ног, когда он работает большим пальцем над моим клитором. Его дыхание согревает мою киску, когда он произносит.

— Такая. Чертовски. Мокрая. — Он быстро проводит большим пальцем вверх по мне, и я изгибаюсь.

Итан руками обхватывает мои ноги, а пальцами впивается в бедра. Я едва удерживаю равновесие, упираясь руками в стену. Легкий визг срывается с моих губ, когда он снова притягивает меня к своему рту.

Обглядываюсь и вижу его глаза над моей задницей, он смотрит на меня сверху вниз, следя за каждой моей реакцией. Черт!

Мое тело напряжено, как пружина, сжато и грозит вылететь за пределы атмосферы. Его рот — та искра, которая отправит меня на орбиту.

Тянусь назад и хватаю его за волосы, пытаясь прижать себя к нему, едва сдерживаясь, чтобы не сорваться. Он сопротивляется — полностью контролируя ситуацию и удерживая меня на краю.

— Не двигайся.

Я киваю под его напряженным взглядом.

Он отпускает одно из моих бедер и проводит рукой по киске, обводя двумя пальцами мой клитор. Я прикусываю руку и стону, все во мне борется с этим.

Итан наклоняется вперед, его лоб прижат к моей попке. В тот момент, когда его язык проходится по мне, я взрываюсь, оргазм захлестывает меня и катится по всем конечностям. Мой мозг отключается, а зрение затуманивается. Кончик его языка щелкает по моему клитору, и я бьюсь в конвульсиях, прижимаясь к его лицу, а рукой обхватывая его затылок.

Одно движение. Одно прикосновение его языка, и меня больше нет.

Я задыхаюсь. Все начинает проясняться, когда он руками обхватывает мою грудь и начинает посасывать мою шею до ключиц. Затем снова целует меня в шею, и мои глаза закрываются. Я сосредоточена на его прикосновениях. Каждое ощущение усиливается в тысячу раз. Я могла бы привыкнуть к этому.

Итан откидывает мои волосы от уха и наклоняется ко мне.

— Как это было?

Я слишком измотана, чтобы раззадоривать его, хотя мне хочется большего.

Больше этого.

Да, пожалуйста.

Я киваю, и это все. Это все, на что я способна.

— Хорошо. — Он поднимает меня и перекидывает через свое плечо. Потом рукой обхватывает середину бедер, моя юбка все еще на талии.

Я издаю возбужденный визг.

Он шлепает меня по заднице, но на этот раз в игривой манере.

— Ты собираешься сделать это снова.

Я жую губу и смотрю на лестницу внизу, пока он несёт меня вверх. Он стягивает с моих ног трусики, и я вижу, как он засовывает их в карман.

Боже мой.

Я не знала, что секс может быть таким, что такие парни существуют в реальной жизни. Итан Мейсон, может быть, и засранец, но он делает невероятные вещи для моих женских прелестей. Он несет меня по коридору, такой первобытный, словно пещерный человек, берущий то, что ему принадлежит.

Итан перемещает свободную руку на мою попку, а пальцами скользит по моей киске.

— Все еще мокрая для меня. Хорошо.

Я прикусываю щеку так сильно, что думаю, могу почувствовать вкус меди. Он неумолим.

Я наклоняюсь и шлепаю его по заднице так сильно, как только могу. Она тугая и твердая, почти такая, что можно сломать ноготь. Я сжимаю ее еще сильнее, просто так, чтобы почувствовать это.

— После этого я буду трахать тебя еще сильнее.

Боже, у него такой грязный рот. Я мысленно отношу это к его качеству номер один. Или, может быть, то, что он доводит меня до оргазма. Да, определенно это, а потом его грязный рот. Может быть, я смогу объединить эти два качества и назвать их одним термином?

Он поворачивает в свою спальню, его шершавая щека касается моей ноги. Слава Богу, сегодня я надела юбку. По многим причинам, но главная из них заключается в том, что накануне вечером я побрила ноги.

Я оглядываю комнату. Она размером с мой дом, с окнами вдоль одной стороны, из которых открывается вид на горизонт. У одной стены стоит огромная кровать с балдахином.

Итан скидывает меня со своего плеча и бросает на кровать. Я упираюсь локтями в кровать и приподнимаюсь, чтобы видеть его. Он стоит и смотрит на меня так, словно я — его последнее блюдо в камере смертников.

— Черт, ты великолепна. — Его взгляд перемещается на мою киску, а дьявольская ухмылка снова появляется.

Инстинктивно я дергаюсь, чтобы опустить юбку. Я не привыкла выставлять себя напоказ перед кем бы то ни было. Все предыдущие сексуальные контакты происходили в спальне при выключенном свете. Я начинаю осознавать, насколько неопытна. Потом осознаю, что мне придется разговаривать с Келси, потому что я планирую позволить Итану дать мне столько больших О, сколько парень захочет. Я представляю себе, что чувствуют наркоманы, когда впервые втыкают в руку иглу. Если бы я не получала их регулярно, то была бы серьезная ломка.

— Не трогай юбку. — Это приказ.

— У тебя неплохо получается быть властным, ты знаешь об этом? — я улыбаюсь, надеясь снова его раззадорить.

Никакой реакции, только эта чертова ухмылка на его лице.

— Снимай свою одежду. Хочу посмотреть.

Я начинаю протестовать, но он прерывает меня на полуслове.

— Тогда я покажу тебе кое-что еще, в чем я хорош. — От его слов у меня между ног вспыхивает огонь. Я думаю о его толстом члене, который толкается в меня. Если предыдущие события были хоть каким-то признаком, то завтра мне, вероятно, будет трудно ходить. Этот мужчина полон разочарования. Это гораздо лучше, чем ссориться с ним. Может, мы просто с самого начала все делаем неправильно?

Мой разум продолжает блуждать, перебирая в памяти все, что он может со мной сделать. Может, трахнет меня сзади? Я уверена, что он отшлепает меня и выдернет волосы. Я никогда не думала, что мне понравится, когда меня шлепает мужчина, но, черт возьми, если бы Итан не изменил мое мнение в спешке. Может, он прижмет мои ноги к плечам?

— Черт, как же это сексуально.

Я выныриваю из своих мыслей и понимаю, что прикасаюсь к себе. Тут же перевожу взгляд на Итана, а он стоит, покусывая костяшку пальца, и смотрит, как я обвожу двумя пальцами свой клитор. Я собираюсь убрать руку.

— Не-а. — Он опускает кулак на бок и качает головой. — Продолжай делать это. Я хочу посмотреть.

Господи.

Я опускаю руку ниже и просовываю внутрь два пальца. Большим пальцем я поглаживаю свой клитор, погружая остальные в свою влагу. Я сдвигаю бедра, его кровать уже намокает от моих капель, попавших на плед.

Вскоре мои бедра отрываются от кровати, и я стону с закрытыми глазами, находясь на грани очередного оргазма.

— Нет, пока я не скажу. — Он так требователен, говоря мне, когда я могу кончить. Я начинаю вырываться, просто чтобы позлить его, быстрее двигая бедрами и большим пальцем. Я открываю глаза, а он стоит между моих ног, его взгляд напряженный. Я опускаю глаза и замечаю, что Итан сжимает в кулаке свой член, медленно поглаживая его.

— Я сказал, что еще нет. — Он хватает меня за запястье и вытаскивает мои пальцы из меня. Я сопротивляюсь, но он качает головой. Затем подносит мою руку ко рту, и я высовываю язык.

Оголенные провода в моем мозгу одновременно соприкасаются друг с другом, и сердцебиение пульсирует в моем клиторе. Он засовывает мои пальцы в рот. Сладкий аромат того, что он делает со мной, проникает в мои ноздри, когда я обсасываю пальцы у него на глазах.

— Ебаный ад. — Он наклоняется и крепко целует меня, надавливая своим членом на мой набухший пучок нервов. Моя спина выгибается дугой, а грудь прижата к его груди, что только усиливает нарастающее ощущение внутри меня.

Откинувшись назад, он одним движением хватает мою блузку и рвет ее посередине. Несколько пуговиц с грохотом бьются о стену. Моя грудь вздымается и опускается, плотно обхваченная черным бюстгальтером в тон трусикам.

Итан стягивает юбку с моих ног и отбрасывает в сторону. Затем наклоняется между моих ног, выдыхает на мой клитор и целует внутреннюю сторону бедра, едва касаясь зубами. Моя нога вздрагивает от его прикосновения, когда он проводит языком и рукой в тандеме до самой лодыжки, выпрямляя мою ногу и поднимая ее к потолку.

— Святое дерьмо. — Я смотрю на головку его члена, расположенную у моего входа, пока он снимает с моей ноги первую черную туфлю.

— Сбрось лифчик. Я хочу, чтобы ты была полностью голой. — Он бросает туфлю номер один на пол.

Я расстегиваю бюстгальтер в центре и оставляю его на мгновение. Он берется за низ футболки каждой рукой с противоположных сторон и поднимает ее над головой.

Это так чертовски сексуально, что я чуть не кончаю, когда он обнажает свой пресс и грудь. Он безупречен и точен, как культурист, но с длинной фигурой пловца. Я перевожу взгляд с его грудных мышц на пресс и V-образные линии, которые ведут прямо к твердому члену, который он собирается ввести в меня.

Теплое покалывание зарождается в моем клиторе и проносится по всему телу. Я стягиваю лифчик с плеч, обнажая грудь, соски которой твердые и напряженные, оба требуют его рта.

Он лижет мою вторую ногу так же, как и первую, и стягивает с нее вторую туфлю. Взглянув на мое тело, он облизывает губы. Итан двигает бедрами так, что головка члена проходится по вершине моего клитора. Откидываю руки за голову, и он, потянувшись вниз, проводит ладонью по одной из моих грудей, очертив большим пальцем круг вокруг соска.

Это уже слишком.

— Трахни меня, — шепчу я.

Он наклоняется и лижет меня от шеи до мочки уха.

— О, я собираюсь. — Его рука скользит к другой моей груди, и он массирует их обе, облизывая раковину моего уха. — Ты помнишь первый день нашей встречи? Возле парка? — я киваю, не в силах вымолвить ни слова. — Я спросил, куда ты хочешь, чтобы я кончил. Это здесь? — он щипает мои соски, затем опускается между моих ног и проводит пальцами по влажной киске. — Или здесь?

— Господи.

Он вводит в меня два пальца до упора, а затем вытаскивает их из меня, они покрыты моими соками. Итан поднимает руку к моему лицу и засовывает два пальца мне в рот.

— Или сюда? — прежде, чем я успеваю ответить, он вводит в меня свой член. Сначала жжение, а потом наступает наслаждение. Один толчок. Это все, что требуется, и я готова кончить на его член.

Он обхватывает мои бедра обеими руками и притягивает к себе, насаживая на себя, напрягаясь и проталкиваясь внутрь настолько глубоко, насколько это возможно. Я задыхаюсь и открываю глаза. Он прижимается своим лбом к моему, наши глаза в сантиметрах друг от друга. Я смотрю в его глаза и вижу его, все, что в нем, в этом единственном взгляде.

— Что это будет? — он не отрывается от меня, зарываясь в глубину, где побывал только он.

Мои глаза закатываются.

— Там, где ты захочешь, — задыхаюсь я.

Итан проводит обеими ладонями по бокам моего лица, его лоб по-прежнему прижат к моему.

— Открой глаза.

Я делаю, как он требует.

— Хочу видеть тебя, когда ты будешь кончать на моем члене.

Он отстраняется и начинает наказывать. Звуки шлепков мокрой плоти о плоть и всасывания его члена, вбивающегося в меня, эхом отражаются от стен.

Он приподнимается и обхватывает мои бедра, раздвинув их как можно шире, а затем пальцами поглаживает мой клитор, вбиваясь в меня.

Мои ногти впиваются в плед, я пытаюсь сдвинуть бедра — удовольствие слишком сильное. Но его вторая рука остается на моей ноге, удерживая меня неподвижно, пока он вытрахивает из моего тела оргазм номер три.

Мои стенки смыкаются вокруг его ствола, и я отпускаю себя. Сжимаю его как тиски, а моя задница в воздухе, пока он входит в меня.

— Итан! — это крик. Я выкрикиваю его имя, кончая сильнее, чем когда-либо в жизни.

Он входит в меня так же, как и при первом толчке, и расплывчатые звезды заполняют мое зрение.

— Блять! — стонет он. От одного этого слова я срываюсь с края обрыва. Мои бедра дергаются вверх-вниз, и я прикусываю нижнюю губу. Не думаю, что оргазмы когда-нибудь прекратятся, они просто продолжают приходить с ним внутри меня.

Когда я, наконец, расслабляюсь, он вынимает член и яростно его поглаживает. Его глаза на мгновение закрываются, пока я смотрю на его руку, поглаживающую блестящий член, который пропитан моей влагой. Приподнимаю бедра с кровати, когда его глаза открываются, предлагая свою киску в качестве мишени и желая, чтобы он пометил меня. Он кивает и хрюкает.

Ииан горячей струей кончает на меня, часть ее разлетается по внутренним сторонам бедер и животу. Он еще несколько раз толкается в руку, пока, наконец, последние капли не вытекают из его твердого члена.

На мгновение он замирает в оцепенении, а его член остается твердым. Свет отражается от тонкого слоя блестящего пота, покрывающего его рельефное тело. Он открывает глаза и впервые улыбается мне. Искренней, настоящей улыбкой.

Я едва не превращаюсь в лужу чувств на кровати.

Итан опускает взгляд на свою руку, все еще лежащую на члене, затем на мою киску, которая покрыта его горячей струей. Он смотрит мне в глаза.

— Ну, это не заняло много времени, не так ли? — мы оба хихикаем.

Я начинаю говорить, но он прерывает меня.

— Шшш, не говори ничего. Я пойду, возьму полотенце. — Он поворачивается к ванной, примыкающей к его комнате. Смотрю, как напрягаются его щеки и все изгибы мышц на его спине, пока он идет.

— Вот дерьмо! — я смотрю на свое тело, все еще абсолютно голое и обнаженное, и приподнимаюсь на локтях. Тянусь вниз и тыкаю пальцем в остатки его спермы на моем животе. Она еще теплая. Я подношу палец ко рту, любопытствуя, какова она на вкус. Он терпкий и соленый, мне хочется еще.

Итан возвращается в комнату с полотенцем. Он наклоняется и целует меня на этот раз нежно и без языка. Затем вытирает меня и свой член.

— Не думай, что я не видел, как ты попробовала немного.

Я смеюсь.

— Хотела узнать, каков ты на вкус. Ты попробовал меня. Это справедливо.

Он наклоняется и снова целует меня, на этот раз сильнее, слегка касаясь языком.

— Ты можешь пробовать меня на вкус, сколько захочешь.

Я обхватываю его за шею и снова смотрю в карие глаза.

— О, я планирую это сделать.