Босс

Глава 5

Дженни Джексон

Я работаю в «Мейсон и партнеры» уже несколько недель, и, насколько я знаю, дела у меня идут хорошо. Возможно, потому что мы с Итаном нечасто встречаемся. Большую часть времени его нет в городе. Пока я не понимаю, хорошо это или плохо. Каждый раз, когда думаю, что он не может быть еще большим засранцем, Итан удивляет меня каким-то намеком на доброту. Что это значит? Может, он со всеми такой?

Это странно. Он вел себя как напыщенный засранец, когда я просила отгул, но после, когда я уже собиралась уходить, смягчился. Итан сказал, что компания согласна предоставить мне отпуск, чтобы ухаживать за отцом. Я планировала рассказать все о своей ситуации, что у моего отца рак, и это неизлечимо. Итан такой холодный и жесткий, что поначалу я была сосредоточена только на том, чтобы как можно скорее покинуть его кабинет. Я и так на той грани, когда необходимо просить о помощи. А это не то, что мне нравится делать. Мне приходится проглотить свою гордость, набраться смелости и пойти в кабинет.

Итан такой запутанный, но я пытаюсь разобраться в нем. Большинство парней либо придурки, либо милые, середины не бывает. Во всяком случае, среди тех, с кем я сталкивалась.

Знаю, что мне нужно держать себя в руках и произвести впечатление на людей. Первые три месяца — испытательный срок, за это время меня могут уволить без причины. Все, что нужно, это сказать, что у меня ничего не получается.

Компания располагается на двух нижних этажах старого здания, в котором раньше находился банк. Офис открытой планировки с высокими потолками, исключением является кабинет Итана с большим окном, в которое можно смотреть вниз на все кабинки.

Типично.

Уверена, ему хочется чувствовать полный контроль и видеть, чем все занимаются. Итан крайне требовательный, на это указывают все признаки. Ему необходимо знать каждую деталь операций, всё должно проходить так, как он хочет.

Менеджера по учету зовут Джина. Она мне нравится. Поскольку Джина знает, что делает, а ее организаторские способности на высоте. У нее есть собственная система, которая работает как часы. У меня должность штатного бухгалтера, хотя мне сказали, что иногда я буду аналитиком. Большая часть работы заключается в ведении баланса бухгалтерских книг и записей в журналах, но еще ни разу не было заданий по аналитике.

Я сижу на своем рабочем месте, вокруг которого невысокая стенка, чтобы мы могли переговариваться между собой. Время от времени из кабинетов старших агентов, сидящих по периметру, доносятся голоса, чаще всего они кричат о каких-то сделках и советуют кому-то перестать быть дешевкой.

Джина останавливается у моей рабочей зоны и кладет руку на стенку.

— Ты идешь обедать?

— Конечно. Подожди секундочку. — Сохраняю рабочий документ Excel, который использую для ведения баланса счета, и выхожу из учётной записи на компьютере.

Джина направляется в комнату отдыха, её каблуки цокают по плитке и отражаются от стен нейтрального цвета. У этого места нет никакой индивидуальности.

Встаю и поправляю черную юбку, опуская ее на несколько сантиметров. У меня уже сформирован свой гардероб на каждый день. С понедельника по четверг я ношу юбки длиной до колена и чередую черные и серые. По пятницам надеваю брюки или хаки, потому что немного бунтарка.

Вокруг меня звонят телефоны и щелкают клавиатуры, пока я иду на встречу со всеми. Комната отдыха находится в углу через небольшой проход и состоит из одного стола, за которым могут разместиться около восьми человек, холодильника, раковины и посудомоечной машины. Здесь же продают кофе, поэтому, когда Итана нет в городе, собирается довольно много народу. Мне кажется, что, когда он находится в здании, сотрудников обычно гораздо меньше.

Подхожу к холодильнику, чтобы взять свой обед, который приношу каждый день. Многие люди заказывают еду в офис или ходят за ней, но я не могу позволить себе такую роскошь. Счета за лечение отца быстро растут. Однажды Джина купила мне обед и внесла его на счет компании. Она выставила счет фирме и спрятала его в расходном счете офиса. Это привилегия бухгалтеров.

Дэвид и Джилл — другие штатные бухгалтеры — уже сидят за столом, занимаясь обедом и рабочей болтовней.

— Дэвис вечно опаздывает с отчетами для комиссии. — Дэвид пережевывает огромный кусок чего-то из салата с фруктами. Его жена требует от него питаться здоровой пищей. По словам Дэвида, у нее бывают такие периоды. Морщась, он запивает кусочек диетической газировкой.

— Боже мой, я знаю. Он каждую неделю ставит меня в тупик. — Джилл качает головой, откусывая огромный кусок панини из бистро за углом.

Дэвид смотрит на нее и практически пускает слюни.

— Я заплачу тебе пятьдесят долларов за один кусочек этого сэндвича.

Я усмехаюсь, доставая сэндвич с ветчиной и сыром из своего подогреваемого ланч-бокса с бейсбольной тематикой. Это подарок от Келси в честь моей двухнедельной годовщины на этой работе.

Джина показывает головой в сторону Дэвида.

— Она действительно придерживается этой диеты, не так ли?

Дэвид нарезает ножом порцию салата.

— Она будет придерживаться. Наша годовщина через две недели, и я приглашу ее в милый итальянский ресторан, где было наше первое свидание. — Запихнув в рот салат, он указывает вилкой на Джину. — Феттучини «Альфредо» собьет ее с толку. Тогда я получу свободу от этого дерьма. — Смотря на салат, он вздыхает. — Фрукты в салате. Должно быть, это европейская фишка.

Я кашляю от смеха, а Джина и Джилл ухмыляются над возможным временным несчастьем Дэвида. Работа в «Мейсон и партнеры» не самая интересная, но я быстро влюбляюсь в своих коллег.

— Так ты фанат бейсбола? — Дэвид кивает на мою коробку с обедом.

— Да, можно сказать и так.

— Ладно, просто остановись на секунду. — Отложив свой сэндвич, Джилл прислоняется ко мне. — Итан сейчас за городом, и до нас дошли слухи. Ты действительно учила его бейсбольной статистике на собеседовании? — ее брови слегка приподняты.

Мои щеки красные от смущения. Прикрывая рот рукой, киваю.

— О, я преклоняюсь перед вами. — Дэвид улыбается. — Вот с какими медными шариками ты там работаешь, Джексон.

Удивительно, что я не похудела с тех пор, как пришла сюда работать. Дэвид уморительный, я едва успеваю есть во время наших обедов. У него двое детей, трех и пяти лет, его жена сидит с ними дома. Судя по всему, он слушает об этом каждый день, когда приходит домой, даже не успев сесть за стол, а значит, мы узнаем обо всем уже на следующее утро.

— Я не думала, что он даст мне работу, иначе, наверное, не стала бы этого делать.

— Ладно, во-первых, я вижу, что ты сделала. Неплохо. — Он кивает головой вверх и вниз. Такой мужественный. — Во-вторых, где ты выучила бейсбольную статистику?

— С моим отцом. Это стало нашим занятием после ухода мамы. Мы ходили на игры, и он научил меня вести счет. Я хорошо разбиралась в цифрах даже в детстве. Потом мы увлеклись фэнтези-бейсболом.

— Ты играешь в это дерьмо? — Джилл подталкивает меня локтем.

Дэвид бросает взгляд в ее сторону. Я не могу понять, из-за чего это происходит — из-за фэнтези-бейсбола или из-за того, что он хочет съесть ее сэндвич. Скорее всего, и то, и другое.

— В любом случае. — Он снова поворачивается ко мне, его глаза на мгновение задерживаются на еде Джилл, но затем снова возвращаются ко мне. — В чем ты его поправила? Серьезно, этот чувак похож на Шваба. Я ни разу не видел, чтобы он ошибся.

— Что такое Шваб? — Джина переводит взгляд то на Дэвида, то на меня. Она явно в нирване из-за сэндвичей.

Мы оба разворачиваемся и смотрим на Джину так, словно она только что спросила, кто такой Джордж Вашингтон.

— Он был статистиком на ESPN и вел свое собственное шоу спортивных тривиальностей. Люди приходили и пытались обыграть его в знании спортивной статистики, — говорю я.

Джина закатывает глаза и улыбается.

— О, простите.

Я опираюсь локтями на стол.

— Мистер Мейсон рассказывал мне о работе и аналитических аспектах. И он сказал, что Джордж Бретт выбил 380 в 1980 году. Я встала, чтобы уйти, потому что он меня разозлил, и, уходя, сообщила, что это было 390. Сразу после этого Мейсон взял меня на работу.

На лице Дэвида красуется кривая улыбка.

— Впечатляет.

— Мистер Мейсон, — насмехается Джилл. — Ты произносишь его имя так, будто он твой учитель.

— Прости, а как вы его называете? — я наблюдаю, как она медленно облизывает пальцы после последнего кусочка, специально мучая Дэвида, сидящего через стол.

— Мэйз. — Джина приподнимает бровь, делая глоток кофе.

— Почему? — уточняю я.

Она улыбается, как дьявол, выглядывая за дверь, потом возвращается к нам.

— Потому что он заставляет всех плакать.

Джина давится кофе, и ее лицо становится розовым. Дэвид протягивает ей свой кулак, и они стукаются костяшками пальцев, прежде чем взорваться.

— Вот дерьмо! — прикрываю рот рукой. Я стараюсь не ругаться в офисе, но с этой компанией это очень сложно. — Это Мэтт Сталворт?

Дэвид даже не поднимает глаз.

— Скорее всего. Они с Итаном давно знакомы.

Все встают из-за стола. Джилл и Джина выбросив мусор, возвращаются к своим рабочим местам. Я смотрю на Мэтта, и мое сердце может дать секретариату фору.

— Правда? — спрашиваю я.

Дэвид усмехается.

Я складываю руки на груди.

— Что?

— Успокойся, фангерл. — Я хихикаю.

— Даже не знаю, о чем ты говоришь.

— Они постоянно тусуются. Пойдем. — Дэвид похлопывает меня по плечу. — Я тебя познакомлю.

Я пытаюсь подавить волнение, но это бесполезно. Мы с папой наблюдали за игрой Мэтта при каждом удобном случае, и я всегда ставила его на первое место в своей фантастической команде. Он игрок с пятью инструментами и почти всегда возглавляет лигу в каждой категории нападения.

«Таких больше не делают. Парень напоминает мне Микки Мэнтла», — говорил папа.

Дэвид, должно быть, чувствует мое нежелание, поэтому легко берет меня за руку и тянет в том направлении.

— Пойдем. Он очень милый.

— О, Боже, ты смущаешь…

— Привет, Мэтти! — Дэвид отпускает меня, пожимая руку Мэтту.

Я пытаюсь спрятаться за ним в надежде, что розовый цвет моих щек волшебным образом исчезнет. Никогда раньше не встречала профессионального игрока в бейсбол, тем более лучшего во всей лиге.

— Привет, рад тебя видеть. — Дэвид совершает попытку сделать шаг в сторону, чтобы представить меня, и я двигаюсь за ним, оставаясь спрятанной за его телом как за щитом. Боже правый, Дженни. Это не помогает мне с румянцем. В моей жизни было немало бесконечно неловких моментов, но этот превосходит их все.

— Ты там в порядке? — Мэтт хихикает.

Я протягиваю руку в сторону и машу. С каждой секундой все больше понимаю, что на самом деле не собираюсь выходить из-за спины Дэвида.

Рука прижимается к моей пояснице. Его рука. Та самая, от которой по моей коже бегут мурашки, а нервы звенят по конечностям.

— Разве вы не должны работать?

Я смотрю на лицо, от которого у меня в мозгу происходит короткое замыкание. Это сенсорная перегрузка, и мое тело естественным образом борется с нервным возбуждением.

— У нас еще есть две минуты обеденного перерыва.

За неделю, пока Итана не было рядом, я успеваю соскучиться по нему. Теперь, когда его самоуверенная ухмылка и великолепное лицо отпечатались в моей памяти, я предпочла бы любоваться им издалека. Он умеет заставить мою кровь кипеть, пока пар практически не вырывается из ушей.

— Ну, до вашего стола примерно две минуты ходьбы. Так что, наверное, пора идти туда, не находите? — ткань его костюма за миллиард долларов (как я догадываюсь) натянута на руках, когда он скрещивает их на груди. Мне хочется провести пальцем по его рельефным бицепсам, но я решаю, что это плохая идея.

— Привет, я — Мэтт. Приятно наконец-то с тобой познакомиться. — Мэтт протягивает руку, и я пожимаю ее, все еще не осознавая, что пожимаю руку лучшему бейсболисту последних тридцати лет.

Мэтт ухмыляется Итану, и взгляд босса становится жестким. Я не думала, что такое возможно, но, видимо, так оно и есть.

— Полегче, брат.

— Ты закончил? У них еще есть работа.

Его голос должен противоречить закону. Почему Итан не может быть уродливым или глупым? Я догадываюсь, что, если бы он был глупым, то не владел бы спортивным агентством. Спортивное агентство, в котором работаю я. Но почему он не может быть уродливым? Или говорить, как Пи-ви Герман? И почему он должен быть так чертовски хорош в роли засранца?

Между ними что-то происходит. Я понимаю это по тому, как Мэтт продолжает улыбаться Итану, по тому, как Итан выглядит, будто замышляет убийство Мэтта.

— Погоди, это она учила тебя на собеседовании? — Мэтт смотрит на меня. — Наверху! — он протягивает руку, чтобы поприветствовать меня.

Лицо Итана приобретает томатно-красный оттенок, что одновременно возбуждает и заставляет дрожать мои пальцы. Тем не менее, похоже, ему нравится подкалывать меня при каждом удобном случае, и я не собираюсь упускать этот момент.

Я хлопаю Мэтту по плечу и издаю короткий смешок.

— Да, это была я.

— Мисс Джексон, к вашему столу. Сейчас же. — Я оборачиваюсь, челюсть Итана сжата. Практически слышу, как его зубы скрежещут друг о друга. Нож, пронзающий мое нутро, подсказывает, что нужно сделать, что Итан говорит, но целую жизнь неповиновения трудно преодолеть. Гордость — это добродетель, которая глубоко укоренилась в моей семье, и иногда она идет во вред. У меня хорошее предчувствие, что из-за этого меня скоро уволят.

— Простите? — мой тон отнюдь не дружелюбный.

Люди начинают обращать на меня внимание и поднимать головы над стенами своих рабочих мест.

Лицо Итана немного смягчается, но даже ребенку было бы понятно, что он в ярости.

— Тебе нужно работать. — Я киваю и поворачиваюсь к Мэтту.

— Приятно было познакомиться. Мне нужно пойти изучить средние показатели. На случай, если мой босс облажается. — Я морщу нос, продолжая насмешливым тоном. — Он иногда так делает.

Мэтт подносит кулак ко рту, пытаясь сдержать смех. Его щеки ярко-розового цвета. Я бросаю на Итана взгляд «да пошел ты» и по пути к своему столу слегка покачиваю бедрами — просто, чтобы моему боссу было на что поглазеть, пока я ухожу.

Ты уволена, Дженни.