Бродячая музыка

Не я шуршу, а осень-госпожа,

своим распоряжаясь жёлтым коштом,

щекочет слух шептанием о прошлом —

когда шершавой не была межа,

и вострые занозки колосков

и репешки за платье не цеплялись,

не выпадал вместо росы стеклярус,

подобный ртутным шарикам.

Таков

план времени.

С воздуха ссыпалась вся позолота,

каждой травинке хватило тепла,

кончилось лето, и осень, бесплотна,

в души растений неслышно сошла.

К нашим жилищам и судьбам со вздохом

некто добавил забытый куплет.

Осень вплотную придвинулась к стёклам,

кутая плечи в коричневый плед.

Сумерки. Ссыпалась вся позолота.

Воздух пустующий сделался густ,

плачут ворота, и жалкая нота

вяжется с ниткой рябиновых бус.

Так человек сбегается с огнём:

кладёт костёр в порядке геометра,

для печки заготавливает щедро

сосну с берёзой. Жжёт дрова и днём,

когда туманы реют сплошняком

и крыши дымом облегает плавно,

огонь обносит жизни смыслом главным.

Он — заместитель; солнцем в нас влеком

к нам.