Буря Теней

Глава десятая

На коже Кейла вместо пота проступали тени. Над ними нависала башня. Толстые цепи, приковывающие её к котловине, скрипели от напряжения, и этот звук похож был на приглушённые крики. Башня казалась вырезанной из цельного блока грубого чёрного камня, как будто гору вырвали с корнем, обрезали и выдолбили изнутри. Тени-нежить свисали с её стен, как летучие мыши со свода пещеры.

Тысячи полных злобой красных глаз смотрели на приближающихся Кейла, Ривена и Магадона. Бурлящее море черноты под ними выплюнуло очередную тень. Тень скользнула мимо и заняла место на стене башни.

Силы Маска, которую был способен удержать и направить Кейл, хватило бы, чтобы уничтожить или взять под контроль несколько дюжин теней, но с облепившими башню тысячами он справиться не мог.

Кейл мысленно обратился к Магадону:

Магз, держи свет наготове. Самый яркий, какой сможешь, и так долго, как сможешь.

Магадон кивнул. Его глаза были широко открыты.

Перед ними зияла арка, достаточно большая, чтобы сквозь неё мог пройти великан. Подобные проходы виднелись со всех сторон башни. Впереди их троицы, по бокам арки, стояли два великана. Оба были в кольчуге и шлемах, держали мечи длиной в рост Ривена. Тени липли к ним, и они смотрели на Кейла, Ривена и Магадона с плохо скрываемой враждебностью.

Блеклый зелёный свет освещал расположенное за аркой помещение с гладким полом. Там собралась целая толпа великанов.

Как будто по команде, неживые тени, облепившие башню, ринулись вниз длинным облаком.

— Берегись! — крикнул Ривен.

Клинки Ривена, Кейла и Магадона были готовы к битве, но тени промчались мимо них и метнулись под арку, на мгновение полностью затмив исходящий оттуда свет.

Троица облегчённо вздохнула в унисон.

— Здесь нечего бояться, — сказал им Эсмор.

Кейл чуть не засмеялся.

Мурган лишь молча смотрел на них.

Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Кейл, сказал Ривен. Если дела пойдут плохо, то они пойдут очень плохо.

Кейл не испытывал уверенности в своём плане. У него была лишь приблизительная идея того, что он сделает, встретив Кессона Рела. Он должен был увидеть планировку помещения и позицию Кессона. Но он знал, что лучшей возможности у них не будет.

Просто будь готов, сказал он Ривену.

Ривен кивнул и на ходу забормотал молитву Маску. С его сабельных клинков заструились тени. Из поясного кошеля он вытащил свой хранящий заклинания камень и подбросил его в воздух. Тот завис и начал вращаться вокруг головы Ривена.

— Что вы делаете? — спросил Мурган медленным голосом идиота.

— Не твоё дело, тупица, — ответил Ривален.

Они прошли через арку в круглое помещение за ней.

Взгляды двух дюжин великанов устремились на них. Тьма преследовала этих огромных созданий, в точности как и Кейла. Неживые тени облепили стены. От них исходил холод. Кейл с удивлением увидел нескольких закутанных в тёмное людей, с хитрым видом расхаживающих среди этой толпы. Огромные арки впереди, справа и слева вели в смежные помещения и коридоры.

Мозаика на полу изображала чёрный диск с фиолетовой каймой. Великаны тщательно следили, чтобы не наступить на него. Узор с этим диском повторялся в татуировках, ожерельях, одежде, щитах и священных символов собравшихся здесь людей и великанов.

Кейл узнал символ, хотя не понимал, что он делает в башне. Ривален Тантул носил такой же.

Шар.

По периметру помещения стояли статуи госпожи потерь из тусклого тёмного металла. Некоторые изображали богиню в её обличье стройной человеческой женщины с двумя кинжалами. Другие показывали её в тёмном плаще, лицо скрыто глубоким капюшоном. Кейлу они напомнили статуи, которые он давным-давно видел снаружи Рощи Теней.

Потолок парил над ними на высоте пятидесяти шагов. Из стены напротив, примерно посередине, выступал балкон из чёрного камня. С огораживающей его балюстрады свисала блестящая фиолетовая ткань.

Кейл, Ривен и Магадон резко остановились. Мурган встал сзади, слишком близко к ним.

На балконе, глядя вниз на собравшуюся толпу, стоял человек, укравший божественную эссенцию у бога воров. Казалось, он был сотворён из металла.

Резные браслеты и серьги цвета слоновой кости резко контрастировали с обсидиановой кожей. Он был на голову выше Кейла и ленты сумрака медленно кружились вокруг его фигуры. Кейл решил, что он шейд.

Из лысой головы выступали изогнутые, как у барана, рога. На угловатом лице не отразилось никаких эмоций, когда он расправил перепончатые крылья и встретил взгляд Кейла. Его глаза были темны, как две дыры.

Тени закипели у Кейла на коже. Клинок Пряжи завибрировал в руке.

Это Кессон Рел? спросил Магадон.

Это он, ответил Эревис.

Рядом с Кессоном стояла женщина-гном с диким взглядом, державшая подол его кожаного плаща, чтобы не касался пола. Её длинные волосы торчали в разные стороны. Она ёрзала и смотрела на Эревиса, Ривена и Магадона с нескрываемым нетерпением.

К удивлению Кейла, он ничего не почувствовал. Ни восхищения, ни страха, ни гнева. Кессон был всего лишь очередной целью, которую Кейла наняли убить. Его платой станет душа Магадона.

— Вперёд, — приказал Мурган. — Станьте в тени Божественного.

Эсмор и Мурган повели их дальше, и остальные великаны сгрудились теснее. Стоявшие среди них люди — Эревис решил, что это жрецы Шар — скользнули сквозь толпу, чтобы окружить трёх товарищей.

Ловушка скоро захлопнется.

В помещении воцарилась тишина, за исключением нетерпеливого сопения гномихи.

Кейл позволил себе ощутить темноту на балконе, во всём зале. Он притянул её ближе к себе.

Приготовьтесь, сказал он спутникам, призывая мысленно последовательность заклинаний, которые должен будет использовать.

Кессон положил ладони на перила балкона и посмотрел вниз, на трио друзей. Его голос был гладок, как стекло.

— Я хотел увидеть вас двоих, слуг повелителя теней в эту эпоху. Я это сделал.

Он покачал головой в поддельном разочаровании.

— Повелитель теней совсем опустился, если выбрал вас двоих. Должно быть, он действительно отчаялся.

Ривен взмахнул саблями.

— Почему бы тебе не спуститься и не обсудить это с нами?

Кессон улыбнулся, показав клыки. Гномиха расхохоталась. Великаны заёрзали. Кейл чувствовал их нетерпение.

— У тебя есть кое-что, что мне нужно, — сказал Кейл. — Отдай мне это добровольно, и я тебя не убью.

Оставайтесь наготове, сказал он спутникам. Ривен, берёшь гномиху. Магз, свет — много света.

Великаны хрипло засмеялись. Гномиха безумно захихикала. Кессон просто продолжил улыбаться.

— Думаю, нет.

— Значит, по-плохому, — сказал Ривен. Он сплюнул на символ Шар и растёр плевок своим сапогом.

Великаны гневно забормотали. Крупные руки легли на крупные рукояти. Они ждали лишь приказа. Кессон сощурился.

Почти, сказал Кейл. Почти.

— Убейте этих жалких подражателей, — сказал Кессон.

Как только слова покинули его уста, жрецы Шар принялись читать свои заклинания. Великаны вырвали мечи из ножен и бросились на троицу.

Сейчас! скомандовал Кейл.

Он окружил себя и товарищей мраком и переместил их на балкон. Гномиха завопила и схватилась за кинжалы у себя на поясе. Кессон обернулся к ним, его лицо пылало от гнева, а на губах уже шипели слова заклинания.

Дверной проём вел из балкона в помещение за ним. Кейл не знал, каково было его назначение, и ему было всё равно. Он повернул голову, заметив движение уголком глаза.

Сотни теней отлипли от стен и неслись к ним, как град стрел.

Он снова призвал тьму и переместил их всех в помещение позади.

В тот самый миг, как они материализовались, Ривен вонзил свои сабли в живот и спину гномихе. Хлынула кровь, она зашипела от боли, широко распахнув глаза. Он вырвал клинки, и она упала на пол, истекая кровью, умирая.

Над головой Магадона вспыхнул шар света, яркий, как полуденное солнце, и озарил комнату. Летящие к ним тени завизжали и остановились.

Свет ужалил Кейла, заставил его глаза заслезиться, развоплотил его теневую руку, но он быстро прошептал слова заклинания.

Свет ударил и Кессона. Он поднял руку, чтобы заслонить глаза, но продолжал читать собственное заклятие.

Они стояли в длинном, широком проходе, по бокам которого возвышались ряды статуй. Как и изваяния на первом этаже, эти тоже изображали Шар. Волшебный свет, казалось, причинял им вред.

В дальнем конце прохода стояла эльфийка с длинными тёмными волосами в мерцающей мантии. Она держала в руке гладкий прямой деревянный посох, а на её поясе висело несколько жезлов. За плечом у неё виднелся лук. От удивления она лишилась дара речи.

Кейл закончил своё заклинание раньше Кессона, и из него ударила круглая линия серебряной энергии, охватившая всё помещение.

Заклятье запечатало комнату, сделав невозможным магическое перемещение внутрь и изнутри на протяжении своего действия. Кейл не сможет шагнуть отсюда сквозь тени, но Кессон тоже, и ни один из его слуг не сможет телепортироваться или пройти сюда сквозь сумрак.

Всё, на что вы способны, напомнил Кейл Ривену с Магадоном. И держи свет ярким. Я запечатаю комнату.

Кессон закончил свое заклинание и поднял длинный палец. В воздухе вокруг него появилось кольцо из сотни волшебных клинков, каждый длиной с кинжал, и принялось вращаться, будто циклон. Кольцо протянулось от пола до потолка и крутилось так быстро, что воздух гудел. Кейл едва мог разглядеть отдельные клинки. Орбиты клинков пересеклись с каменными статуями, и в воздух полетели осколки, пока изваяния Шар не обрушились под натиском железного вихря. Они с грохотом упали на пол.

Вокруг головы Магадона вспыхнул зелёный свет, и из его ладони выстрелил разряд белой энергии, проник сквозь стену клинков и ударил Кессона Рела в грудь.

Кессон захрипел, и разряд заставил его попятиться на шаг. Воздух заполнила вонь сгоревшей плоти.

Эльфийка пришла в себя, закричала от ярости и начала читать собственное заклинание. Шар теней сформировался на её ладони, и она швырнула его через всю комнату в Магадона. Шар ударил в пол у его ног и взорвался липким, густым как смола пузырём сумрака. Вещество облепило мага разума до колен и приковало его к полу.

— Кейл! Ривен! — закричал Магадон.

Помоги ему, сказал Ривену Кейл.

У него оставалось лишь мгновение до того, как несколько дюжин великанов найдут дорогу в помещение. Схватившись за маску, он прокричал слова своего следующего заклинания. Когда прозвучала последняя строчка, магия создала гладкую стену из серого камня, и Кейл силой мысли придал ей форму полусферы, закрывая всю комнату. Все двери оказались заблокированы.

Свет Магадона сдержит теней, а стена Кейла удержит великанов. По крайней мере, на какое-то время.

— Вы отсюда не уйдёте, — сказал Кессон Рел. Он произнёс новое заклинание, слова были резкими и могущественными, и указал пальцем на Ривена.

— Умри, — приказал он.

Из пальца выстрелил чёрный луч. Ривен, который спешил помочь Магадону, не заметил этого, и луч ударил его в спину. Лицо Ривена побелело, он упал на колени, широко раскрыв глаза, с открытым ртом, пытаясь сделать хотя бы глоток воздуха.

— За это вы будете страдать, — сказала эльфийка, наводя свой посох на Кейла. Из кончика ударила синяя молния, метнувшись через помещение. Кейл подставил Клинок Пряжи, перехватил молнию, и нацелил клинок обратно на эльфийку.

Меч выпустил разряд обратно, и тот ударил девушку в туловище, расколов посох и отбросив её к стене. Она упала на землю, сжимая обугленный кусок посоха в руке, её одежда дымилась.

Кейл обернулся к Ривену. Ривен?

Закрой уши, ответил Ривен, поднимаясь на ноги. Он произнёс единственное слово Чёрной Речи. У Кейла была лишь одна рука, крепко сжимающая рукоять Клинка Пряжи, и закрыться он не смог. В ушах зазвенело, на мгновение закружилась голова. Магадон застонал от боли, но прозвучавшее слово уничтожило чёрную субстанцию, приклеившую мага разума к полу.

Кейл услышал, как за спиной эльфийка проговаривает заклинание. Он обернулся, увидел, что она творит магию, стоя на коленях.

Она моя, сказал Магадон.

Речь эльфийки превратилась в неразборчивое бормотание, и глаза её широко распахнулись. Она закричала и схватилась за голову. Из носа, из глаз, из ушей у неё потекла кровь.

За своей стеной из клинков Кессон Рел вытянул руку, и из неё ударила дуга нечистой энергии. Она прошла по Кейлу, Ривену и Магадону, оставляя дыры в их телах, кроша кости, повреждая органы. Все трое закричали.

Кейл вытерпел боль, быстро взглянул на друзей, чтобы убедиться, что они живы, затем бросился вперёд и ткнул Клинком Пряжи в крутящиеся лезвия. Он разочарованно застонал, когда меч не поглотил заклинание, и удар стального вихря едва не выбил оружие из его хватки.

Кессон хмыкнул и произнёс слова заклинания. Кейл ответил собственной магией. Творя волшебство, они смотрели друг другу в глаза сквозь стену вихря.

Кессон закончил первым. Новая волна чёрной силы вырвалась из его ладони, миновала Клинок Пряжи и вгрызлась в Эревиса. На его руках, туловище, лице открылись раны и язвы, из отверстий потекла кровь. Он запнулся на словах собственного заклинания, выплюнул последний слог, и призвал колонну пламени, окутавшую Кессона.

Рядом с Кейлом появился Ривен, бледный, но по-прежнему дышащий, с окровавленными саблями, и схватил его за руку. Волшебный камень, кружащийся вокруг его головы, вспыхнул, целебная энергия согрела Кейла и закрыла большую часть его ран. Кейл сотворил собственное исцеляющее заклятье, и оно позаботилось об остальном.

Так же поступил и Кессон, не отрывая от них взгляда. Закончив заклинание, он снова выглядел целым, и время было на его стороне. Кейл сдержал слуг Кессона Рела и не позволил самому Кессону сбежать. Но Кессон оградился от Кейла с Ривеном стеной вращающихся клинков.

— Это закончится только одним способом, — сказал Кессон.

Его улыбка пропала, когда новый разряд энергии от Магадона ударил его в грудь, опалив одежду и кожу.

— Отдай нам то, за чем мы пришли! — крикнул Магадон.

В ответ Кессон зарычал и выпустил из ладони жёлтую молнию. Магадон увернулся слишком поздно, молния ударила его в бок, развернув вокруг своей оси. Он закричал. Его одежда загорелась, Магадон рухнул на пол. Его руки гротескно задёргались, с губ сорвались неразборчивые стоны.

Здесь мы ничего не сможем сделать, сказал Ривен.

Кейл был с ним согласен.

Позаботься о Магзе, затем помоги, насколько сможешь.

Ривен вопросительно взглянул на него, но Кейл не потрудился объяснять. Он бросился через всё помещение к эльфийке, на ходу сотворяя заклинание, наполнившее его божественной силой. Подбежав к девушке, он был сильнее и вполтора раза больше своего обычного размера. Он швырнул её лук и колчан Магадону, затем подхватил эльфийку — к его удивлению, она была жива, хоть и без сознания — и перевалил через плечо.

С другой стороны призванной им каменной стены раздался удар, от которого содрогнулся пол. Великаны были на подходе.

Эревис взглянул в противоположный конец помещения, увидел, как Ривен исцеляет Магадона с помощью тени, и принял решение. Он сделал глубокий вдох, приготовил себя и с полной скоростью помчался прямо на барьер из клинков.

На лице Кессона отразилось удивление, но он торопливо взялся творить заклинание. Он завершил его прежде, чем Кейл успел преодолеть разделявшее их расстояние, и с его вытянутой руки ударил зелёный луч. Кейл попробовал увернуться, споткнулся, успел подставить руку, но уронил Клинок Пряжи. Луч должен был попасть ему в бок, но вместо этого ударил в плечо эльфийки. Рука рассыпалась в пыль, и боль достаточно привела её в чувство, чтобы закричать. Кейл не стал останавливаться, чтобы подхватить клинок. Эльфийка, вероятно, догадавшись о его намереньях, забилась в его хватке, крича, чтобы он остановился.

Кейл использовал её тело, как башенный щит. Он выставил её перед собой так, чтобы тело девушки было направлено на вертящиеся клинки. Они оба закричали, когда он прыгнул сквозь водоворот сверкающей стали.

Дюжина лезвий разорвала его плоть, пронзила его тело, сбила его в сторону. Её стройное тело затряслось от многочисленных полученных ударов. Кровь залила их обоих. Его кровь, её, Кейл не мог сказать.

Они упали на пол внутри вращающегося кольца клинков. Кровь пропитала обрывки его одежды, залила кожу. Он отшвырнул эльфику на пол позади себя. От неё осталась только груда окровавленных лохмотьев и растерзанной плоти.

Кейл поднялся на ноги, и на него налетел Кессон. Божественный сгрёб запястья Эревиса и прошептал зловещие слова силы. Нечистая энергия хлынула в тело Кейла, опалив его болью. Эревис закричал, воспользовался своей физической силой, чтобы широко развести руки Кессона, и ударил его ногой в грудь. Затрещали кости, и Божественный сделал шаг назад.

Кейл не мог последовать за ним. Он скорчился, едва устоял на ногах. Быстро прочитав исцеляющую молитву, самую могущественную из всех, что знал, и заморгал, когда заклтье стало затягивать дюжины порезов на его теле.

Кессон тоже прочёл заклинание. Когда он закончил, то, как и Кейл, вырос в полтора раза.

— Сила Шар больше, Первый Маска.

— Посмотрим, — ответил Кейл и бросился в атаку.

Кессон произнёс единственное слово силы, которое остановило Кейла. Эревис покачнулся. Попытался сделать шаг вперёд и упал на одно колено. Комната закружилась вокруг. Он не мог восстановить равновесие. Кейл упёрся рукой в пол, чтобы не завалиться на бок. Он знал, что уязвим, но не мог заставить тело подчиняться командам.

Кессон шагнул вперёд и схватил его за горло. Взгляд Кейла достаточно сфокусировался, чтобы он мог взглянуть в чёрные глаза врага. Он увидел там безумие.

Божественный зарычал и надавил когтистым пальцем на лоб Эревиса. Он прочертил там кровоточащий символ.

— Боль, — сказал Кессон, и по этому приказу каждый нерв в теле Эревиса вспыхнул в агонии.

Он завопил от боли, рухнул на пол, скорчился. Каждый удар сердца посылал волну агонии по венам. При каждом вдохе лёгкие резало бритвой. Он услышал в голове голос, но тот требовал слишком многого.

Вставай, Кейл! Поднимайся!

Кожа, казалось, охвачена огнём. Кессон встал над ним, достал свой металлический символ Шар и зашептал слова нового заклинания.

Кейл был этому рад. Он хотел умереть, чтобы боль прекратилась.

Я заберу её часть, Кейл, сообщил Магадон.

Кейл почувствовал зуд позади глаз, и боль ослабела. Он услышал, как от взятой боли за стеной из клинков воет Магадон. Кейл попытался сосредоточиться, попытался встать.

Кессон смотрел на него сверху вниз, в его глазах была ненависть, на губах — новые слова силы. Конечности Кейла не подчинялись приказам.

Позади Кессона сквозь вихрь стали прыгнул Ривен с Клинком Пряжи в руках. Он приземлился на ноги, истекая кровью из десятков ран, но живой. Кессон, должно быть, почувствовал его, начал оборачиваться, но было слишком поздно. Ривен вонзил Клинок Пряжи ему в спину, и лезвие вышло из груди. Кровь плеснула на лицо Кейла.

Кессон широко раскрытыми глазами посмотрел вниз, на торчащий меч.

Ривен провернул лезвие и вырвал его из тела.

Кровь хлынула у Кессона из рта. Он пошатнулся, посмотрел на Кейла и… улыбнулся.

Кейл пытался предупредить Ривена, но у него вырвался только неразборчивый крик. Он встал на четвереньки, а Кессон резко повернулся к Ривену и выпалил целый куплет волшебных слов. Божественный закончил формулу и крикнул «Прочь!»

Его магия усилила крик до такой степени, что даже находясь за спиной у Кессона, Эревис почувствовал, как в барабанные перепонки вонзаются лезвия. От силы этого голоса пошёл трещинами пол, раскололись несколько зубов Ривена, разорвалась его одежда, и его самого отбросило спиной на пол. Кружащий вокруг его головы волшебный камень каким-то образом пережил этот напор. Ривен не двигался. Кровь сочилась у него из уголков рта, из ушей.

Кессон выпрямился и прочитал заклинание, чтобы закрыть дыру в своём туловище.

Каменная стена содрогнулась от нового удара. Затем ещё раз.

Кейл заставил свои ноги пошевелиться.

Кессон прочёл очередное заклинание, и чёрная энергия окутала его ладонь. На полу перед ним дёргалась рука Ривена. Кессон наклонился и потянулся к нему.

Прежде чем он смог коснуться убийцы, две стрелы, светящиеся красной энергией, пронзили стену клинков и вонзились в тело Кессона. Он выпрямился, потянулся себе за крылья, чтобы вырвать стрелы.

Сделай же что-то, Кейл! подстегнул его Магадон.

Кейл сделал. Он встал и набросился на Кессона, пошатываясь, но полный решимости. Он схватил Кессона за основание одного из его крыльев и толкнул Божественного мимо Ривена прямо на стену клинков. Кессон закричал от удивления, попытался взмахнуть крыльями, попытался затормозить, уперевшись пятками в пол. Кейл захрипел, налёг на него, нажал на магадоновы стрелы, и заставил двигаться дальше.

Кессон завопил, и Кейл расслышал в вопле страх. Божественный вслепую взмахнул за спину своей заряженной рукой и попал Кейлу в пояс.

От заклятья у Эревиса затрещали рёбра и лодыжки, порвалась кожа на ногах. Боль ослепила его, но он продолжал толкать. Вот только он слабел.

Кессон сопротивлялся, не двигался с места.

Кейл падал, у него не получалось.

— Проклятье, да убей ты его! — крикнул Магадон где-то за тысячу лиг.

Ещё три стрелы прорвались сквозь стену клинков, но никуда не попали.

Кейл захрипел, нажал, но не смог сдвинуть Кессона. Божественный завёл речитатив нового заклинания. Кейл завопил от отчаяния.

Рядом возник Ривен и ударил плечом в спину Кессона. Его силы оказалось достаточно. Божественный полетел вперёд.

— Толкай ублюдка! — прохрипел Ривен. Своим плечом убийца вогнал стрелу Магадона глубже в тело Кессона, и Божественный закричал от боли, потеряв нить заклинания, которое пытался сотворить.

Кессон зарычал от злости и страха, когда Ривен и Кейл вдвоём схватили его за крылья, толкая в водоворот клинков. Отчаявшись, Кессон попытался упасть на землю, чтобы остановить движение, но они удержали его на ногах.

Кессон закричал и вытянул руки, как будто чтобы упереться ими в стену вращающихся клинков.

Его пальцы, ладони, запястья разлетелись кусками, попав в бурю лезвий. Кессон завыл от боли. Кровь, кости и кожа полетели на пол.

— Да! — закричал Магадон. — Да!

Кейл и Ривен заорали в ответ на вопли Кессона и толкнули его ещё дальше. Он задёргался, но они не позволили ему вывернуться.

Клинки вгрызлись в плечи, лицо, грудь и ноги Кессона. На Кейла и Ривена хлынул кровавый дождь. Скоро в руках у обоих остались лишь обрубки крыльев.

Кессон Рел был мёртв, его останки усеяли пол поблескивающими багровыми грудами.

Неожиданно крылья и клочья мяса на полу растворились, растаяли, как лёд, ничего за собой не оставив. Кейл и Ривен отступили на шаг, тяжело дыша. Вихрь клинков тоже исчез.

Каменная стена содрогнулась от нового удара. Кейл услышал, как трещит камень. Он переглянулся с Ривеном.

— Почему ничего не происходит? — спросил тот.

Кейл покачал головой. Он ожидал потока божественной энергии, вспышки силы, чего-нибудь, чего угодно.

Но ничего не происходило.

— Где оно? — крикнул Магадон. Он зашагал по помещению, сжимая в руках лук мёртвой эльфийки. Его лицо было бледным и осунувшимся из-за взятой боли Кейла. — Где оно?

Кейл посмотрел на пол, на свою руку.

— И всё это было зря? — произнёс Ривен.

Раздалось несколько ударов по камню. Стена устояла, но великаны пробовали что-то новое. Оставалось лишь вопросом времени, когда они пробьются к трём товарищам.

— Надо уходить, — сказал Кейл, и Ривен кивнул.

Но сначала Кейлу нужно было починить своё сломанное тело. Сначала он хотел приказать Магадону убрать свет, чтобы его плоть восстановилась во тьме, но вспомнил, что свет мешает подступиться неживым теням. Вместо этого он наложил могущественное исцеляющее заклятие на себя. Он застонал, когда кости начали соединяться, а раны — затягиваться. Ривен сделал то же самое. Убийца сделал несколько шагов и поднял Клинок Пряжи. Он протянул его Кейлу рукоятью вперёд. Меч был запятнан кровью Кессона.

— Мне он не подходит, — сказал Ривен.

Кейл взял клинок, вложил его в ножны.

— А мне показалось, ты неплохо с ним справлялся.

— Мы не можем уйти, Кейл, — сказал Магадон, и Эревис услышал отчаяние в его голосе. — Ты обещал мне.

— Я знаю, Магз. Я…

Рядом с Магадоном громко застонала гномиха.

Магадон повернулся к ней.

— Живая. Она может объяснить нам, что происходит.

Кейл и Ривен переглянулись, когда камни затряслись от новых ударов. Кейл прочитал заклинание, которое создало новую каменную стену позади первой, удвоив её толщину. Это должно было дать им немного времени.

Они подошли к гномихе. Она перевернулась, открыла глаза.

— Сядь, — приказал Кейл. — Делай только то, что мы говорим, иначе умрешь.

Она села, морщась от боли. На шее гномиха носила ожерелье из высушенных глазных яблок. Её зубы были чёрны, как и сердце. Рубаха и кожаный жилет были заляпаны кровью. Широко открытыми глазами она оглядела помещение.

— Вы… вы убили Божественного? — пробормотала она.

— Ничего божественного в нём уже не осталось, — ухмыльнулся Ривен.

— Не может такого быть, — потрясённо сказала она. — Не может быть.

Кейл навис над ней.

— Мы можем сделать всё по-хорошему или по-плохому, женщина.

Гномиха помрачнела и вызывающе поглядела на Кейла.

— Я ничего тебе не скажу, слуга Маска.

Кейл приставил к её горлу Клинок Пряжи. Тени потекли с лезвия, охватили её горло, будто удавкой. Она с ненавистью смотрела на Кейла, и тот видел скрытый в этом взгляде страх. Он кивнул Ривену.

Убийца шагнул ей за спину, поставил на ноги и обхватил рукой сзади за горло.

Её дыхание зачастило. Рефлекторно гномиха сглотнула.

— Я ничего вам не скажу. Ничего.

Ривен надавил ей на горло, гномиха задохнулась. Он приблизил губы к её уху.

— Обещаю тебе — скажешь.

Гномиха заморгала, пытаясь бороться. Больше всего она была похожа на пойманную крысу.

— Я могу подчинить тебя магией, — сказал ей Кейл. — В конце концов, ты сдашься.

Стена с грохотом затряслась. Ещё раз. Ещё. Гномиха помотала головой.

— Я буду сопротивляться. У вас нет времени.

— Тогда я заставлю тебя подчиниться с помощью стали, — сказал Ривен низким, угрожающим голосом. — Так ты сдашься быстрее.

На это гномиха ничего не ответила, но её кожа побледнела. Кейл опасался, что она может потерять сознание.

— Мы получим то, за чем пришли, — сказал он. — Так или иначе.

— Оставьте её мне, — холодно сказал Магадон.

— Магз… — начал Кейл.

— Это моя душа на кону! — отрезал Магадон с горящим взглядом.

С этим Кейл поспорить не мог.

— Ты справишься? — спросил Ривен.

Магадон посмотрел на гномиху.

— Мефистофель не забрал мои способности. Он взял только совесть.

Кейл и Ривен переглянулись.

— Ладно, — сказал Кейл.

— Тебе это понравится, — сообщил Ривен гномихе, отпуская её.

Прежде чем она успела убежать, вокруг головы Магадона вспыхнул красный нимб. Гномиха напряглась и застыла.

— Нет, — тихо сказала она.

Магадон надвинулся на неё.

Её кулаки сжались. Гномиха оскалила зубы.

— Я ничего тебе не скажу, — зашипела она и замотала головой. Во все стороны полетела слюна.

— Зато всё мне покажешь, — ответил Магадон, его голос звучал глубже обычного. Кейлу вспомнился голос Мефистофеля, и он едва не сказал Магзу всё прекращать.

Магадон навис над ней. С его рогами и демоническим телом он выглядел очень похоже на Мефистофеля, когда тот нависал над Магадоном в Кании. Красный свет ярче прежнего сиял вокруг его головы. На лбу пульсировали вены.

Гномиха закричала.

— Вижу, — сказал Магадон.

Рот гномихи остался открытым, между зубов протянулись ниточки слюны, глаза были широко распахнуты и пусты. Она не издала ни звука.

Магадон протянул руку и положил ладонь ей на лоб. От его прикосновения она дёрнулась и заскулила.

Кейл и Ривен с сомнением переглянулись, но ни один не стал останавливать мага разума. Им нужна была информация.

Кейл представил, как Магадон погружается в воспоминания гномихи, снимая слой за слоем с её разума. Это не могло быть приятным.

Магадон заговорил.

— Повелитель теней наделил Кессона Рела осколком своей божественной силы.

Кейл кивнул. Это он и так знал.

— Позднее Кессон предал своего бога и испил из Чёрной Чаши. Коллеги-жрецы объявили его еретиком и изгнали. Кессон тайно переметнулся от Маска к Шар и взял имя Волумвакс. Шар помешала Маску забрать то, что он подарил своему слуге, а Кессон Рел отомстил бывшим товарищам, сначала утащив Зал Теней, а затем и весь Элгрин Фау на план Тени, оставив их там погибать.

Кейл кивнул. Он знал о преступлениях Кессона Рела, но осознал всю их чудовищность только услышав, как кто-то говорит об этом вслух.

Магадон продолжал.

— Чтобы завершить свою работу, он заставил дракона служить себе. Чтобы подчинить дракона, ему пришлось использовать часть божественной эссенции Маска. Кессон надеялся, что это временно, но его бывшие товарищи-жрецы принесли себя в жертву, чтобы заточить эссенцию внутри дракона. Дракона звали Фёрлинастис.

Ривен и Кейл посмотели друг на друга и выругались в унисон.

— Кессон тысячелетиями искал дракона, — продолжал Магадон, — чтобы убить его и забрать то, что он утратил, но не мог найти чудовище. Пока шли века, Кессон ослабел из-за утраченного. Скоро у него осталась власть лишь на плане Тени, затем только в Сумеречной Чаше, затем только в своей башне.

Гномиха завопила. Кровеносные сосуды у неё на шее выделялись, как верёвки под кожей.

Кейл услышал достаточно. У Кессона Рела не было божественной искры Маска. Она была у Фёрлинастиса. Они охотились не за той дичью.

— Оставь её, Магз. Мы получили то, что нам было нужно. Теперь наша цель — дракон. И мы знаем, где его найти.

Магадон не отпускал гномиху.

— Это ещё не всё, Кейл, — сказал маг разума. — Оно глубоко, но я смогу достать.

Зрачки Магадона полностью исчезли. Его глаза стали целиком белыми, как у Мефистофеля.

— Хватит, Магз, — сказал Кейл.

Казалось, Магадон его не слышит. Его лоб избороздили морщины и разбухшие вены. Гномиха снова закричала. Магадон улыбнулся. Он получал удовольствие, подчиняя других своей воле.

— Хватит, Магз, — повторил Кейл. — Мы узнали всё, что нужно. Мы уходим.

Магадон не остановился. Гномиха начала дрожать. Капилляры в её глазах лопнули, залив их красным.

— Магз, хватит! — крикнул Ривен. — Хватит!

Убийца схватил Магадона за плечи и оттащил его от жертвы.

Магадон зарычал, развернулся к Ривену. Тот вытащил клинок и приставил его к горлу товарища одним неразличимым движением.

— Помедленнее, Магз, — мягко сказал он.

Ярость покинула взгляд Магадона. Его зрачки вернулись на место.

— В порядке? — спросил его Кейл, положив руку на плечо.

— Да, — ответил Магадон. — Прости, Ривен.

Ривен опустил саблю, кивнул.

Магадон оглянулся на гномиху, её маленькое тельце содрогалось, лёжа на полу. Он отвёл полный раскаяния взгляд.

— Не сдавайся, Магз, — сказал ему Кейл. — Я понимаю твою борьбу.

— Ты не можешь, — ответил Магадон, ничего больше не объяснив.

Кейл не знал, что ещё сказать.

Созданные им каменные полусферы содрогнулись от новых ударов.

— Погаси свет, — сказал он и нарисовал в сознании холм недалеко от Элгрин Фау.

Свет померк, и возникли тени.

Кейл вздохнул свободнее, его раны начали заживать. Он прочитал контрзаклинание, растворяя магию, которая мешала магическому перемещению.

Как только он сделал это, в комнате появились пятна черноты и телепортировались великаны с мечами в руках и насилием в глазах. Тени нежити, более не сдерживаемые светом, начали сочиться внутрь через пол, потолок, стены.

Кейл не обратил на них никакого внимания, окутал себя и своих товарищей сумраком и переместился сквозь тьму к Элгрин Фау, покинув Сумеречную Чашу.