Буря Теней

Глава шестнадцатая

Тамлин расхаживал по кабинету в Штормовом Пределе. Он провёл кончиками пальцев по корешкам отцовских книг. Он практически их не читал.

— Вис Талендар — предатель? — спросил он Ривалена. — Этого не может быть, принц. Я знаю его много лет. Он был мне незаменимым помощником.

Скрестив руки, Ривален стоял посередине кабинета, рядом с шахматной доской. Он двинул вперёд чёрную пешку.

— Вы хотели знать всё, хулорн. Это всё. Выслушаете остальное?

У Тамлина засосало под ложечкой, но он кивнул.

— Помните моё упоминание отступников, еретических элементов в церкви Шар? Вис Талендар — не жрец Сиаморфы, как он утверждает, а жрец Шар.

Тамлин вздоргнул.

— Шар? Как вы?

— Шар, — кивнул Ривален. — Но не как я. Я узнал об этом несколько месяцев назад, но не сообщал вам, чтобы Талендар почувствовал себя уверенно и я мог узнать больше о его планах. Талендар возглавляет группу последователей Шар, разделяющих его убеждения. Все они еретики, хулорн. Все они виновны в зловещих преступлениях, в результате которых пострадали невиновные.

Тамлин сглотнул, посмотрел из окна на окутанные ночью земли поместья. Он не мог поверить услышанному.

Ривален продолжал.

— Храм Сиаморфы — аккуратно сконструированное прикрытие, на создание которого ушло много времени. Настоящий храм находится под ним. Это храм Шар, посвящённый ей еретиками. Я видел его.

Тамлину слова не шли на ум. Он просто покачал головой.

— Это ещё не всё, — сказал Ривален.

— Разве этого мало? — горько отозвался Тамлин.

Тени взметнулись вокруг принца, его глаза сверкнули в их мраке. На его лице отразилось сочувствие.

— Я знаю, что это нелегко слышать. Мне жаль, что приходится говорить вам такие вещи. Но мы на войне и не можем допустить, чтобы в наших рядах находился предатель.

Тамлин поднял свой кубок и остановил руку с ним на полпути к губам.

— Предатель. Слово кажется неподходящим. Предатель?

Ривален кивнул.

Тамлин опустил кубок, не притронувшись к вину.

— А теперь я вхожу в область предположений, — сказал Ривален. — Но мои мысли таковы. Я думаю, что Вис Талендар рассказал главной правительнице и леди Мерилит о союзе между Шадовар и Селгонтом. Я думаю, Вис Талендар подговорил других жрецов в городе занять нейтральную позицию. Некоторые из них могут быть его сообщниками.

— Если он жрец Шар, как вы говорите… — начал Тамлин.

— Они этого не знают. Они считают его последователем Сиаморфы.

У Тамлина закружилась голова. Он пытался уложить в разуме предательство Виса, снова проигрывая в памяти их многочисленные встречи и разговоры, произошедшие за последние года. Вис бывал скрытным, не позволяя никому входить в храм Сиаморфы, иногда исчезая на несколько дней.

— Зачем ему это? — спросил Тамлин.

— Однажды мы уже обсуждали человеческую природу, Тамлин. Разве это недостаточная причина? Может быть, он затаил зло из-за конфликта ваших семей. Думаю, в конце концов он хотел увидеть, как терпит поражение Селгонт, а вы и я погибаем. Подозреваю, он договорился с главной правительницой и леди Мерилит, что станет новым хулорном. Вместе с тем, избавившись от меня, он убил бы верховного жреца Шар, сделав ещё один шаг к тому, чтобы церковь признала его ересь. Возможно, он сам желал стать верховным жрецом. Почему же ещё он не сражался на стенах вместе с нами?

Тамлин схватил кубок и осушил его одним глотком. Потом наполнил кубок снова. Мысли путались. Всё, что сказал Ривален, имело смысл. От гнева и стыда у Тамлина запылали щёки. Его обвели вокруг пальца. Он подумал о том, как был бы разочарован отец, как надменно отреагировал бы Эревис Кейл, и его гнев возрос. Он посмотрел на Ривалена.

— Это серьёзные обвинения. Мне нужны доказательства, прежде чем я смогу принять меры.

Ривален пересёк комнату и посмотрел вниз на Тамлина.

— Я дам вам доказательства. Немедленно. Оставайтесь рядом со мной и не шумите.

Тьма сгустилась вокруг них до такой степени, что Тамлин перестал что-либо видеть. Его внутренности вздрогнули, когда тени переместили их куда-то. Когда тьма начала расступаться, он услышал речитатив — голос принадлежал Вису.

— Любовь это ложь, — говорил Вис. — Живёт лишь ненависть. Свет ослепляет. Зрение проясняется лишь в темноте.

Ривален и Тамлин находились в задней части сводчатого зала без окон. Стоявшие перед ими деревянные скамьи располагались перед алтарём, укрытым фиолетово-чёрным приплотием. Вис Талендар, облачённый в чёрный балахон, стоял на коленях перед алтарём. Он держал в руках чёрный диск с фиолетовой каймой — символ Шар.

Наглядное свидетельство предательства Виса разожгло гнев Тамлина. Он с шипением выпустил воздух сквозь сжатые зубы.

Вис внезапно оборвал свой речитатив и начал вставать и оборачиваться.

Ривален окутал их тьмой и переместил обратно в кабинет в Штормовом Пределе. Когда тени расступились, Тамлин ударил кулаком по столу. От удара его кубок с вином перевернулся, красная жидкость залила столешницу и начала капать на пол.

Вис лгал ему, предал город, предал его.

— Его необходимо привлечь к ответственности, — сказал Тамлин.

— Его необходимо покарать, — отозвался Ривален, и тени вокруг него взвихрились.

— Я прикажу его арестовать.

Ривален положил ладонь на плечо юноше. Сила этого руки изумила Тамлина. Окружавшие принца тени почернели, коснулись Тамлина.

— Он еретик. Я прошу, чтобы вы позволили мне покарать его в соответствии с догматами церкви.

— И чего требуют эти догматы? — спросил Тамлин, хотя он знал ответ.

Ривален не моргнул и глазом.

— Смерти.

Тамлин посмотрел в золотые глаза собеседника. Его дыхание было быстрым и неглубоким. Он помедлил, затем вспомнил слова Ривалена: «Брезгливость редко вознаграждается на войне». Его сердце бешено колотилось, но гнев пылал.

— Его семья с этим не смирится.

Тени вокруг Ривалена вскипели, его лицо приобрело хитрое выражение.

— Вис Талендар погиб в бою с сэрлунской армией. Я сам это видел. Его тело раздавило обломком стены, и теперь оно практически не поддаётся опознанию. Его похоронят в братской могиле с другими погибшими, если останки вообще удастся достать.

Тамлин посмотрел в глаза Ривалена и задумался. Если Вис оставался в одиночестве с самого начала битвы — а похоже, что так и было — такую версию могли принять. А если нет, угроза разоблачения сына Талендаров как последователя Шар не позволит разыграться скандалу. Тамлин сделал глубокий вдох, кивнул.

— Я видел то же самое.

Ривален не улыбнулся, но в его глазах мелькнуло одобрение.

— Вы выросли за то время, что мы провели вместе.

Тамлин кивнул, польщённый похвалой Ривалена. Он действительно вырос.

— Интересно, — негромко произнёс Ривален, — готовы ли вы пройти последние шаги?

Тамлин поднял вопросительный взгляд.

— Вы видели щедрость Шар и выражали желание узнать больше. По вашему лицу я даже понял, что вы даже желаете стать одним из нас, не так ли?

Ривален поднял свои руки, и вокруг него завертелись тени.

Тамлин не стал отрицать. Он видел, как шейды делают то, чего никогда не смог совершить бы обычный человек.

— Всё это возможно, — сказал Ривален. — Но вы должны засвидетельствовать свою преданность Шар — передо мной и перед самим собой. Могу я быть откровенен?

Тамлин пытался заговорить, но у него пересохло в горле. Он кивнул.

— Вы слишком долго пытались делать вещи наполовину, идти на компромиссы, уклоняться, оставаться в стороне. Возможно, это урок, который вы получили от отца. Я хорошо представляю, как сильно отец влияет на сына.

Тамлин не ответил, но знал, что Ривален прав. Тамалон всегда был переговорщиком, миротворцем. Тамлин тоже всегда искал путь посередине. Так было проще всего.

Ривален продолжал.

— Шар не потерпит подобного, как и я сам. Сегодня был рождён новый мир, Тамлин. Ваше решение здесь и сейчас определит роль, которую вы сможете в нём сыграть.

Тамлин подумал о матери, сестре, отце, брате, Кейле. Они никогда не понимали того, что он видел, с чем сталкивался, через что проходил. Но он решил, что их понимание ему не нужно. И это решение впервые в жизни освободило его.

— Вы знаете моё решение, принц. Вы знаете, чего я хочу.

Ривален улыбнулся, обнажив клыки.

— В таком случае наказание Виса Талендара ложится на ваши плечи. Свершив его, вы поможете мне возвратить храм, который он осквернил своей ересью. Поступив так, вы заслужите милость госпожи потерь. Вы готовы к этому?

У Тамлина немного закружилась голова. Он попытался сглотнуть, но не смог. Он потел. Он чувствовал себя так, как будто стоит на краю утёса. Взгляд Ривалена прожигал его насквозь. Он вспомнил все те разы, когда стоял в этом кабинете не перед принцем шейдов, а под неодобрительным взглядом отца. Он вспомнил все те разы, когда подслушивал, как отец изливает своё разочарование сыном перед Эревисом Кейлом.

Хватит с него попыток угодить другим. Он будет угождать себе. Он посмотрел с вершины утёса, открыв глаза, и сделал шаг вперёд.

— Никаких больше компромиссов, принц, — сказал он.

Ривален кивнул.

— Вы когда-нибудь забирали человеческую жизнь прежде?

Тамлин прочистил горло.

— Да. Но не так.

Ривален кивнул.

— Не стоит этого стыдиться. Подготовьтесь. Я всё устрою.

Ривален вернулся в свои покои, довольный. Он видел потенциал в Тамлине и надеялся, что мальчишка его не подведёт. Будет огорчительно, если придётся его убить.

Принц развалился на роскошном диване перед камином. Через окна сочился свет с улицы. Длинные тени протянулись по помещению. Тьма окутала его.

На полу рядом с диваном стоял запечатанный сундук, где хранились «Листья одной ночи». Ривален сделал сундук невидимым, но его магически усиленное зрение различало невидимые объекты так же хорошо, как и видимые. Он поставил сундук перед собой, произнёс серию паролей, позволявших ему обойти печати, и поднял крышку.

Усики тени потянулись в воздух. На мгновение комнату наполнил шуршащий, неразборчивый шёпот.

В сундуке лежала священная книга. Ривален произнёс новую серию кодовых слов, потянулся внутрь и достал её. Как только он прикоснулся к книге, в его голове зазвучала какофония голосов, шёпота, криков, бормотания. Он знал, что они рассказывали секреты прошедших веков, настоящего и будущего, но не мог вычленить смысл из их слов.

Серебряные символы на холодной обложке книги зашевелились под его прикосновением, стали извиваться, как черви, под его пальцами. Какое-то время он держал книгу на коленях, перебирая пальцами страницы и потеряв себя в её бормотании. Вэрианс однажды сказала, что тот, кто будет слушать голоса слишком долго, сойдёт с ума. Но Ривален знал, что это не так. Голоса делали слушателя мудрее.

Его сознание поплыло. Он думал о матери, которую убил, о своей коллекции монет, об отце, о братьях, о проведённых во тьме столетиях. Он думал о роли богини в своей жизни и видел нить её замыслов, вплетённую в каждый миг его существования от самого рождения и до текущего момента. Это её голос говорил с ним сквозь книгу. Он не понимал божественный язык, на котором она говорила, но знал, что речь идёт о замысле вернуть сущее к идеальной, незапятнанной пустоте до мига творения.

Он сосредоточился на настоящем, на роли, которую он играет и будет играть в исполнении воли своей богини. События развивались преимущественно так, как он и хотел. Остался лишь один повисший конец, который нужно было обрубить.

Он убрал ладонь с книги — голоса сразу же стихли — и коснулся священного символа, который носил на шее. Необходимо было заняться прорицанием, прежде чем делать следующий шаг.

Тихо прочитав слова заклинания, которое позволяло ему связаться с Шар, он распахнул своё сознание. Он обнаружил, что парит в пустоте. Незначительный. Одинокий.

Возникло присутствие, и пустота обрела смысл, сознание.

Сила разума Шар, пронизывающий холод ничто потащил его. Он скользнул навстречу. Забвение манило к себе. Он воспротивился его зову и задал Шар свой вопрос.

Вис Талендар, госпожа?

Пустота заговорила женским голосом, сила которого пробрала его до костей.

Тёмный брат послужил своей цели, как и все. Даже ты.

От этих слов Ривален почувствовал себя неуютно.

Я хотел бы знать больше, госпожа. Знание поможет мне лучше служить тебе.

Ты знаешь то, что тебе нужно знать, и не знаешь того, чего тебе знать не следует. Продолжай то, что запланировал, уверенный в своём знании и своём незнании.

Ривален не осмелился спорить.

Благодарю, госпожа, сказал он и оборвал связь. Он вернулся в своё тело, содрогаясь и задыхаясь, замерзший. Он сглотнул и вцепился в диван, чтобы почувствовать возвращение в этот мир, почувствовать пол под ногами. С его тела текли тени, лениво клубясь в окружающем воздухе. Он не знал, что делать. Он знал многое, но не всё. Что бы не планировала Шар, Ривален был лишь одной из частей этого.

Он потратил мгновение, чтобы взять себя в руки, затем активировал магическое кольцо на пальце и потянулся к Вису Талендару.

Ночной провидец? спросил Вис.

Собери свою паству и встреть меня в храме, тёмный брат. У меня есть новости от госпожи потерь.

Да, ночной провидец.

Ривален оборвал связь, вернул книгу в сундук и возобновил действие печатей. На сундук легла тень. Ривален обернулся, ожидая кого-то увидеть, но позади никого не было. Он решил, что это чувство — остаточный эффект связи с госпожой.

Он встал, обернул себя в тени и переместился в тайный храм Шар. Ему нужно было всё подготовить для Талендара и Тамлина.

Элирил смотрела, как Ривален окружает себя тьмой и исчезает. От волнения у неё кружилась голова. Она видела «Листья одной ночи», остаток книги, которую надлежало собрать воедино, слышала её шёпот в своём сознании. Она видела, как ночной провидец говорит с Шар, и чувствовала присутствие госпожи поблизости.

Элирил пожелала, чтобы её тело приобрело плотность, и подошла к невидимому сундуку. Её обгоревшее и увядшее тело чувствовало себя как в темнице. В своей коже ей было тяжело, неудобно, но какое-то время она могла это вытерпеть. Нематериальная форма была её истинной формой. Тело, которое она носила десятки лет — искалеченное заклинанием ночного провидца и обгоревшее в огне — было лишь её маской, которую она носила до тех пор, пока Шар не показала ей истину Бури Теней.

Она опустилась на колени перед невидимым сундуком, сжимая священный символ онемелыми, ничего не чувствующими пальцами. Её сморщенные губы неловко произнесли молитву: «Во мраке ночи мы слышим шёпот пустоты».

Тени в комнате обняли её, как старую любовницу. Она решила, что это знак. Ей показалось, что это очень похоже на прикосновение Волумвакса.

Элирил произнесла слова, позволявшие ей видеть незримые предметы, и перед ней возник сундук. С выверенной осторожностью она повторила слова, которые ночной провидец произносил, чтобы обезвредить защитные печати. Она задержала дыхание, открыла защёлку и откинула крышку.

Шёпот заполнил воздух, неразборчивое бормотание, намекавшее на безумие, отчаяние и тьму. Элирил посмотрела внутрь сундука и увидела там книгу. Серебрянные символы на обложке, обычно постоянно менявшиеся, сейчас застыли. Она вслух прочитала написанные там слова, слова, написанные много веков назад для неё, только для неё: «Наступает ночь. Буря из теней предвещает её приход.»

Обложка растворилась вонючим чёрным дымом, рассеявшимся в воздухе. Страницы «Листьев одной ночи» лежали голые, обнажённые.

Она достала вторую часть книги, которую надлежало сделать целой, книги, которую подарила ей сама Шар в обличье стражника, Фрейга, книги, которую она выхватила из огня своей собственной трансформации. Книга дрожала в её руках, как живое существо. Её обложка сама собой перевернулась и замелькали страницы, пока книга не открылась на том месте, где в тексте зиял пробел, пустота, которая желала быть заполненной.

Элирил эхом повторила слова ночного провидца, снимая защиту с «Листьев одной ночи». Девушка аккуратно достала её из сундука — в голове раздался шёпот — и положила сверху на другую книгу.

Темнота в комнате стала гуще. Книги слились друг с другом.

Шёпот в её голове усилился, триумфально вознёсся. Она схватилась за голову, сцепив зубы. Голоса, тысячи их, все разом заговорили — разным тоном, на разных языках и диалектах. Она не смогла долго это терпеть. Она хотела закричать, чтобы они замолчали, потребовать, чтобы они говорили так, чтобы она могла понять…

Голоса стихли.

Потея и задыхаясь, Элирил смотрела на книгу.

Одинокий голос раздался в её голове, женский голос, настолько пропитанный силой, что Элирил задохнулась.

Призови Бурю Теней, тёмная сестра.

Книга захлопнулась.

Элирил благоговейно смотрела на неё. Слова книги были хитрой ложью. Но между строчками таилась истина ритуала.

Она взяла книгу и бросила в сундук кольцо, кольцо, которое дал ей ночной провидец, кольцо, которое начало её трансформацию.

— Узнай же мою тайну, ночной провидец.

Она сделала себя и книгу нематериальными. Она поднялась в безлунное небо сквозь потолок покоев ночного провидца, где от радости закричала во тьму.

Она выполнит волю своей богини и проведёт ритуал. Она воссядет рядом с лордом Скиаграфом, когда он станет править погрузившимся во тьму миром.

Она засмеялась, когда осознала, что ночной провидец скоро поймёт — у госпожи потерь есть тайны даже от него.

Кейл появился во мраке на подъёмном мосту, ведущем в храм Маска на Путевом камне. В небе над ним сияли звёзды Фаэруна. Ночь льнула к нему. Ноздри заполнил чистый морской запах, и Эревис сделал глубокий вдох. Тихий шорох далёкого прибоя раздался в ушах.

Две мелких собачки Ривена выбежали из арки храма и бросились к Кейлу, виляя хвостами. Кейл, который был рад их видеть, опустился на колени и потрепал их по бокам. Они облизали его руки, упёрлись лапами в его запястье и попытались облизать лицо. Окружавшие его тени, казалось, совсем не тревожили собак.

Он поднялся на ноги и взглянул вправо, туда, где стоял холм, на котором они с Ривеном похоронили Джака. Он кивнул могиле коротышки. Кейлу казалось, что Джак был бы доволен тем, что он воскресил дракона.

— Пошли, девочки, — сказал он собакам. — Внутрь.

Собаки побежали впереди, а он пошёл следом за ними в храм своего бога. Он улыбнулся, когда подумал о том, что Маск сумел заполнить свой храм всего лишь двумя людьми и двумя собаками.

В передней он обнаружил ожидавших его Ривена, Наяна и Магадона. Собаки Ривена бегали вокруг хозяина. Ривен отсутствующе потрепал их по головам.

— Что случилось? — спросил Кейл.

— С драконом всё прошло хорошо? — поинтересовался Ривен.

— Насколько это возможно.

— Надо было оставить его мёртвым, — сказал Магадон.

— Брось, Магз, на самом ты так не думаешь. Дракон стал орудием чужой воли.

Магадон посмотрел на него.

— Но именно так я и думаю. Просто тебе это не нравится.

Кейл почувствовал вспышку гнева, но подавил её. Он вспомнил мысленный клинок Магадона, желтый свет которого пятнали чёрные линии. Магадон и сам был орудием чужой воли.

Наян прервал неловкую паузу.

— Жрец на службе Абеляра Корринталя искал тебя, — сказал он. — Он отправил мне магическое послание. Я ещё не ответил.

— Абеляр Корринталь? — удивлённо переспросил Кейл.

Наян кивнул.

— Мы вернули ему Эндрена. Так он узнал обо мне. Он утверждал, что является твоим союзником.

Кейл не назвал бы Абеляра союзником, хотя они достигли определённого взаимопонимания.

— Кто такой Эндрен? — спросил Магадон. — Какое отношение он имеет к происходящему?

— Эндрен — это сембийский дворянин, — отозвался Кейл. — Абеляр — его сын и слуга Латандера. Они враги главной правительницы.

На лице Магадона не отразилось никаких признаков понимания. Возможно, это была апатия.

— Сембия погрузилась в войну, Магз, — объяснил Кейл. — По крайней мере, так было. Я встретил Абеляра по дороге из Селгонта. Он и его люди остановили нападение на хулорна. И, возможно, спасли мою жизнь. Я ему должен.

— Ты должен мне, — сказал Магадон.

Кейл с трудом сохранял спокойствие.

— Я знаю.

— Что Абеляру от тебя нужно? — спросил Ривен.

Кейл посмотрел на Наяна, и теневой ходок покачал головой.

— В послании шла речь только о том, чтобы ты встретился с ним.

— Может быть, ему нужна помощь на войне? — сказал Кейл.

— Это не наш бой, — ответил Магадон.

— Может быть, мальчишка Ускеврен попал в беду, — предположил Ривен. — Ривален Тантул взял его под своё крыло.

Магадон посмотрел на Ривена.

— Ривален Тантул?

Ривен сощурил свой единственный глаз.

— А теперь это стал твой бой, да?

— Я задал тебе вопрос, — сказал Магадон, надвигаясь на Ривена.

Ривен сжал зубы.

— Отойди, Магз. Отойди сейчас же и следи за языком.

— Я хочу убить Ривалена Тантула за то, что он со мной сделал.

— Значит, в этом мы с тобой сходимся, — ответил Ривен. — Отойди.

Магадон отошёл и обратился к Кейлу.

— Отведи меня к Ривалену, Кейл.

— Нет.

Ответ Эревиса резко оборвал Магадона.

— Нет? Он мне задолжал кое-что!

— Как и мне. Как и Ривену. Но это в такой же степени не наш бой, как и гражданская война в Сембии. По крайней мере, сейчас.

Ривален нахмурился, сощурил свои бесцветные глаза.

— Нам хватает других забот, — успокаивающе сказал Кейл. — Тебе нужно время, Магз. Ты через многое прошёл. Мы все.

— Последнее, что мне нужно — это время, — тихо сказал Магз, отводя взгляд. — У меня всё равно его нет.

— Наян, раздобудь ему еды и найди место для ночлега, — распорядился Кейл. — Ему пришлось тяжелее, чем мне или Ривену.

Человек с востока кивнул и поманил Магадона внутрь храма. Магадон вздохнул, кивнул и пошёл за Наяном.

— Магз, — окликнул Эревис.

Маг разума обернулся. Он выглядел так, как будто состарился на десять лет с тех пор, как Кейл впервые его встретил.

— Кессон Рел — наша главная цель, Магз. Поверь мне.

Магадон кивнул.

— Верю. Прости за мой… тон.

— Ты не в себе.

— Да. Не в себе.

Он отвернулся, и Наян увёл его. Кейл и Ривен переглянулись.

— Он угасает, — сказал Ривен. Кейл кивнул.

— Но ты всё равно собираешься отозваться на призыв этого Абеляра Корринталя.

Кейл снова кивнул.

— Я в долгу перед ним. И на мне висит слишком много долгов. Пора их закрывать.

— Я пойду с тобой.

Кейл покачал головой.

— Это моя проблема. Ты оставайся с Магзом. Я быстро вернусь и мы отправимся на охоту за Кессоном Релом.

— Он может сам охотиться на нас, Кейл. Ты об этом подумал? Думаешь, его двойник оказался там случайно? Он всё это подстроил.

Кейл кивнул. Ривен был прав.

— Если он придёт за нами, надо, чтобы ты и я встретили его вместе. В храме Магз в безопасности. Даже Кессон Рел не может заглянуть сюда с помощью магии. Никто не может. Наян присмотрит за ним. Я иду с тобой, — сказал Ривен.

— Ривен… — начал Кейл.

Убийца оборвал его.

— У меня тоже есть долги, Кейл. Я иду с тобой.

Кейл поглядел в единственный здоровый глаз Ривена.

— Хорошо. Я разыщу Абеляра с помощью прорицания, и мы отправляемся.

— Сейчас?

— Сейчас.

Магия Кейла быстро нашла Абеляра. Слуга Латандера не предпринял ничего, чтобы защититься от поиска. Он находился в лагере на берегу небольшого озера. По всему лагерю горели костры. Вокруг костров собрались мужчины, женщины и дети с пустыми глазами, бродили между палаток.

Беженцы, понял Кейл, оборачивая вокруг себя тени и телепортируясь туда вместе с Ривеном.

Они возникли перед группой из семи вооружённых мужчин, сидевших вокруг костра. Мужчины вскочили на ноги и удивлённо закричали, но никто не выхватил оружия.

Кейл, с которого по-прежнему текли тени, успокаивающе поднял руки.

— Мы друзья и мы здесь, чтобы встретиться с Абеляром Корринталем.

— Ему ответили, — сказал один из мужчин.

Вперёд вышел человек одинакового с Кейлом роста. У него на шее висела цепочка со священным символом — солнцем Латандера. Длинные каштановые волосы свободно падали на плечи.

— Я Роэн. А вы можете быть лишь Эревисом Кейлом. Добро пожаловать. Моё послание дошло до вас. Спасибо, что пришли.

Старики, старухи и дети, наверное привлечённые волнением при внезапном появлении Кейла, бродили на краю освещённого костром пространства. Они с подозрением смотрели на Кейла и Ривена. Они казались грязными, голодающими, напуганными.

— Здесь всё в порядке, — крикнул им Роэн. — Это союзники.

Беженцы закивали, некоторые из детей даже заулыбались.

— Я отведу вас к Абеляру, — сказал Роэн и подвел их к палатке неподалёку. — Абеляр, на послание откликнулись.

Кейл услышал внутри движение, и полог палатки откинули. Наружу вышел Абеляр Корринталь, и Кейл едва узнал его. Его глаза окружали тёмные круги. Тревожные морщины рассекали лоб. Налитые красным глаза выдавали, как мало он спал.

— Спасибо, что пришёл, Эревис, — сказал Абеляр. Он окинул взглядом Ривена, оценивающе, но не осуждающе.

— Зачем ты послал за мной? — спросил Кейл.

Несмотря на свой запущенный вид, Абеляр встретил его взгляд всё с той же спокойной силой, что и при первой встрече.

— Мой отец сказал мне, что вы вытащили его из Дыры, и что ты ходишь по теням, как по дорогам. Это правда?

Кейл кивнул и вокруг него взметнулись тени.

— Да. Это правда.

Позади Кейла и Ривена раздались неразборчивые голоса. Люди Абеляра последовали за ними к палатке. Абеляр кивнул и сделал глубокий вдох, как перед прыжком в ледяную воду.

— Я благодарю вас за это. Но сейчас… мне снова нужна ваша помощь.

— Абеляр, гражданская война в Сембии не…

Лицо Абеляра исказилось от горя.

— В Девять Адов Сембию. Они забрали моего сына, Эревис. Моего четырёхлетнего сына.

— Что? Кто?

— Малькур Форрин. Его солдаты. Они сожгли моё имение и забрали сына, чтобы надавить на меня. Мы отправились в погоню, но… не сумели спасти его. Я потерпел неудачу. Латандер потерпел неудачу. Мне нужна твоя помощь.

Прежде чем Кейл смог ответить, Ривен спросил:

— Они взяли мальчишку, чтобы добраться до тебя?

Кейл услышал зарождающийся гнев в голосе убийцы.

Абеляр кивнул, в его глазах появились слёзы.

— Мой сын родился слабым на голову. Он не понимает, что с ним происходит. Он никогда не был за пределами нашего имения. Я не могу вынести мысли, что…

Он опустил голову и попытался взять себя в руки. Роэн шагнул вперёд и положил ладонь на его плечо.

— В армии Форрина больше тысячи человек, — сказал Роэн. — Мы сами это видели.

— Куда они забрали мальчика? — спросил Ривен.

Абеляр поднял полный надежды взгляд, сначала на Ривена, потом на Кейла.

— В их лагерь. Я думаю, что он в самом сердце их армии. Я многого прошу, знаю, но я подумал — если вы смогли вытащить отца из Дыры, сможете…

Он смолк, глядя на Кейла с Ривеном.

Мысли Кейла обратились к Джаку, к Арилу, и он не стал мешкать.

— Мы поможем вернуть его.

— Сегодня, — кивнул Ривен. — Они перешли грань, похитив мальчика. Кто-то за это заплатит. Кровью.

Люди вокруг них согласно зашептались.

Абеляр с благодарностью взглянул на них, кивнул.

— Вы — то, на что я надеялся. Но не то, чего я ожидал.

— Как и я, — добавил Роэн.

Ривен хмыкнул.

— Нам вернуть его сюда? — спросил Кейл. — К тебе?

Абеляр казался удивлённым, как будто раньше над этим не задумывался. Его выражение сменилось с обнадёженного на обеспокоенное, а потом — грустное. Он покачал головой.

— Нет… нет. Верните моего сына моему отцу. Я не хочу, чтобы он видел меня… таким.

— Каким это? — спросил Ривен.

Абеляр посмотрел на свои ладони, как будто они были в грязи. Он поднял взгляд на Ривена и Кейла.

— Я должен избавиться кое от чего внутри меня, прежде чем увижу его. Вы понимаете?

— Оно не пройдёт, — сказал Ривен, и Абеляр моргнул.

— Абеляр, — сказал Роэн, — владыка утра…

— Ты хочешь, чтобы Форрин заплатил за это, — сказал Кейл. — Где он тебе нужен?

Глаза Абеляра сфокусировались, загорелись.

— Фэйрхэвен. Мое имение. Вы сможете перенести меня туда или мне отправиться верхом?

— Я перенесу тебя. На рассвете?

— Нет, — ответил Абеляр, и по его лицу прошла туча. — Перед рассветом. То, что я хочу совершить, не следует делать в свете солнца. Хорошо?

— Хорошо. Собирай снаряжение. Мы отправляемся прямо сейчас.

Они подождали, пока Абеляр надел доспехи и пояс с мечом, а потом раздал указания своим людям.

— Твой щит? — спросил Кейл.

Абеляр покосился на озёрную гладь, в которой отражались звёзды и свет Селун, и покачал головой.

— Больше я им не пользуюсь.

Кейл решил ни о чём больше не спрашивать.

— Фэйрхэвен, ты сказал?

— Да.

— Я скоро вернусь, — сказал Кейл Ривену. Он сосредоточился на названии и распахнул своё сознание. Названия было достаточно, чтобы послужить маяком для его силы. Он окутал себя и Абеляра тьмой, почувствовал родственную тьму в Фэйрхэвене, и перенёс их туда.

В воздухе всё ещё висел запах дыма. Тени расступились, открывая обожжённый скелет некогда внушительного особняка, сгоревшего практически до тла. Флигели тоже сгорели и превратились в кучи почерневшего дерева. Только конюшни и небольшое поселение спаслись от огня. На руинах свистел ветерок.

Они стояли посреди нескольких дюжин могил, отмеченных речными камнями. Судя по рыхлой земле, могилы были свежими.

— Тьма, — выругался Кейл, и вокруг него взметнулись тени.

— Они убили всех, — сказал Абеляр, и холод в его голосе напомнил Кейлу Ривена. Неудивительно, что он не хотел видеть сына, не сделав сначала того, что нужно было сделать. — Детей. Женщин. Стариков. Этот приказ отдал Форрин, точно так же, как и приказ сжечь Саэрб.

Кейл несколько мгновений помолчал в знак уважения к мёртвым.

— Мне нужно начинать поиски твоего сына. Я должен знать его имя.

Выражение Абеляра смягчилось.

— Его зовут Элден. Он хороший сын.

Кейл и Абеляр пожали друг другу руки.

— Скажешь ему об этом сам. Сегодня ночью Элден вернётся домой. Потом я приведу к тебе Форрина.

Абеляр посуровел.

— Я буду ждать.

Кейл посмотрел ему в лицо.

— То, что сказал Ривен… он прав, Абеляр. После того, как ты пошёл по этому пути, от некоторых вещей уже не избавишься.

— Я знаю.

Кейл сомневался, что Абеляр действительно знает, но чувствовал себя не в том положении, чтобы читать ему лекции. Кейл призвал к себе тени, зная, что прежде чем над Фэйрхэвеном снова просияет солнце, на его землях случится ещё одно убийство.

Кейл возник в лагере позади Ривена и не стал зря тратить время.

— Сначала мальчишка, — сказал он и зашагал к палатке Абеляра.

— Сначала мальчишка, — согласился Ривен, догоняя его.

Перед палаткой Абеляра стоял бородатый мужчина в латах. У него был щит с изображением розы Латандера. Кейл узнал в нём Регга, лейтенанта Абеляра. Они остановились.

— Он ушёл? — спросил Регг.

— Он вернётся. Сначала он должен кое-что сделать.

Регг кивнул с обеспокоенным выражением на лице.

— Я знаю, что он должен сделать. Это заслуженно, но…

Он посмотрел на Кейла.

— Я могу как-нибудь помочь?

Кейл покачал головой.

— Спасибо за вашу помощь, — сказал Регг и отступил в сторону.

Кейл и Ривен нырнули в палатку и обнаружили, что внутри есть лишь несколько одеял, ведро, и пенёк в качестве стола. Кейл стянул тени из воздуха перед собой, сгустив их в круглое пятно, похожее на дыру в мире. Сосредоточившись, он призвал свою прорицающую магию. «Элден Корринталь» — произнёс он.

Теневой круг начал лениво вращаться, приобрёл зеркальный блеск. В его глубине мерцали вспышки тусклого света. Кейл чувствовал, как магия его заклинания тянется через теневую линзу по всему Фаэруну. Он отталкивал любое встреченное сопротивление, используя свою волю как оружие.

В линзе возникло изображение.

Маленькая фигурка лежала на земле, похоже, в какой-то палатке. Лодыжки и запястья мальчика были связаны верёвкой. Рубаха была запачкана грязью и кровью. Маленькое лицо покрывали синяки. Глаза были закрыты, они распухли до такой степени, что почти не окрывались. Кейл испугался, что он может быть мёртв, а потом заметил, что грудь слабо поднимается и опадает. Мальчик спал или был без сознания.

— Его бьют, — сказал Кейл. — Сильно.

Низкое шипение сорвалось с губ Ривена.

Кейл заставил магию своего заклинания сменить перспективу, чтобы показать Элдена с другого угла и дать им обзор на внутренности палатки.

Массивная фигура с длинными чёрными волосами сидела спиной к большому деревянному походному сундуку. Щит и обоюдоострый топор мужчины лежали рядом на земле. Он спал в своих латах, одну руку положив на рукоять топора. По полу были разбросаны меха и шерстяные одеяла. Короткое копьё и второй топор торчали возле входа.

— Ты заберёшь мальчика, — сказал Ривен. — Потом погрузишь палатку в тишину и оставишь прочее мне.

Кейл посмотрел на лицо Ривена, на его покалеченный глаз. В пустой глазнице не было милосердия.

— Хорошо, — сказал он. — Готов?

Ривен бросил сабли в ножны.

— Готов.

Кейл стянул к ним сумрак, ощутил родственный сумрак в далёкой палатке, и перенёс их туда.

Они выступили из тени, приветствуемые храпом длинноволосого человека с топором и поскуливанием спящего мальчика.

Ривен наклонился и положил левую руку на лоб ребёнка. Тени потекли с его руки, окутав синяки мальчишки. Большинство их исчезло, опухоль вокруг глаз спала.

Элден вздрогнул, всхлипнул во сне, свернулся клубком. Кейл прошептал собственное исцеляющее заклятье и нежно положил руку на плечо мальчика. Синяки на его лице исчезли полностью, и мальчик зашептал что-то неразборчивое, сделал глубокий вдох.

Ривен и Кейл обменялись жестокими взглядами. Ривен воспользовался языком жестов.

Я разбужу его, сказал он, кивнув на спящего мужчину. Он должен увидеть, что с ним случится.

Кейл кивнул, пригнулся ближе к Элдену и прошептал ему на ухо:

— Ты в безопасности. Я заберу тебя к дедушке.

Элден ничего не ответил, но его маленькое тельце начало дрожать. Кейл и Ривен могли исцелить телесные раны, но шрамы мальчика были глубже простой плоти.

В Кейле разгорелся гнев. Любой человек, избивающий ребёнка, заслуживал наказания. Он просигналил Ривену на языке жестов, резкими, режущими движениями.

Сделай ему больно.

Ривен кивнул. Его взгляд был твёрд, как адамантин. Убийца пересек палатку, и у него не было оружия в руках.

Кейл приготовил своё заклятье тишины.

Ривен пнул спящего по ноге и сказал:

— Вставай. Время умирать.

Когда глаза мужчины распахнулись, а его ладонь сомкнулась на рукояти топора, Кейл наложил заклятие тишины.

Звуки исчезли, но Кейл уже услышал эмоциональную окраску голоса Ривена, и это сказало ему всё, что нужно было знать. Убийца взялся за работу. И палатка сейчас была не местом для мальчика. Он стянул тени к себе и Элдену и перенёс их в лагерь на озере Веладон.

Годы тренировок и сотни схваток отточили бойцовские навыки Ривена. Управляемая ярость довела их до бритвенной остроты. Когда массивный человек вскочил на ноги, схватив свой топор, убийца отступил на шаг и достал метательный нож.

Ривен швырнул в противника маленький клинок, и тот прочертил след на его запястье. Мужчина беззвучно закричал и уронил топор. По запястью и ладони потекла кровь, капая на пол.

Ривен показал мужчине свои пустые руки и поманил его к себе.

Здоровяк понял его. Искривив в неслышном рёве рот, и он бросился на Ривена, опустив голову и разведя руки. Он был тяжелее на двадцать, может быть, тридцать стоунов, но Ривен не отступил. Вместо этого, он шагнул вперёд, навстречу противнику, и в прыжке выбросил вперёд острое правое колено.

Челюсть здоровяка от удара сломалась, и его натиск тут же оборвался. Он упал на четвереньки, покачнулся, оглушённый, истекая кровью с запястья и из рта, выплёвывая зубы.

Ривен ударил его сбоку по голове, и он рухнул на землю. Ривен грубо перевернул его и сел верхом. Глаза мужчины попытались сфокусироваться. Ривен ударил его в лицо, разбив нос во всплеске крови и соплей. Здоровяк неслышно закричал, попытался перекатиться, но Ривен держал его крепко. Он ударил его ещё раз, и ещё, и ещё, и ещё, и ещё раз. Скоро лицо человека превратилось в месиво из синяков и крови, а на ободранных костяшках Ривена остались следы.

Ривен пригнулся к нему и посмотрел в глаза, один из которых был залит кровью из лопнувших сосудов. Он тряс голову здоровяка за волосы, пока взгляд того не сфокусировался.

— Вот на что похоже, когда тебя избивают, — сказал он с ухмылкой, хотя магия Кейла проглотила его речь.

Рот здоровяка открылся, но по разбитым, окровавленным губам Ривен не смог его прочесть. Ему было всё равно. Этот человек не мог сказать ничего такого, что Ривен хотел бы услышать.

Обычно Ривен убивал эффективно, но иногда предоставлял услуги клиентам, которые хотели, чтобы жертва помучилась. Ривену никогда это не нравилось, но он делал и такое.

Теперь ему это понравилось.

Он отошёл от оглушённого противника, взял копьё и вернулся.

Испуская кровавые пузыри изо рта, здоровяк посмотрел на него и медленно покачнул головой из стороны в сторону.

Ривен хлестнул его по лицу, воспользовался ещё одним из своих ножей, чтобы перерезать ремни нагрудника, сорвал его и отбросил в сторону. Обыскал мужчину, чтобы убедиться, что при нём нет целебных зелий. Их не было.

Ривен поднялся и нацелил остриё копья здоровяку в живот.

Тот был без сознания. Ривена это не устраивало.

Свободной рукой он зачерпнул тени из тёмного воздуха, переплёл их между пальцами, положил свою окутанную сумраком ладонь на плечо жертвы. Позволил исцеляющей магии потечь через себя. Ему не нужно было произносить слова для исцеления, так что заклинание Кейла убийце не помешало.

Некоторые из синяков и порезов на лице мужчины зажили, как и рана на запястье. Ривен подождал, пока взгляд жертвы прояснится. Когда это произошло, Ривен посмотрел в его глаза и вонзил копьё мужчине в брюхо. Рот жертвы распахнулся в беззвучном крике, который продолжался, пока Ривен налегал на древко копья, вогнав его на ладонь в землю. Из раны хлынула кровь.

Корчась и воя, мужчина вцепился в древко, но силы уже покинули его. Он тщетно потянул за копьё. Сквозь боль он бросил злобный взгляд на Ривена, проклял его, плюнул.

Ривен оскалился.

Заклинание Кейла не даст никому услышать криков мужчины. Ривен уже видел, как умирают от ранений в живот. Досчитав до ста, здоровяк будет мёртв, но каждое мгновение будет наполнено агонией. Человек, который избивал ничего не понимающего мальчика, погибнет, утопая в собственной крови, в собственном дерьме, в собственной боли.

Он заслуживает худшего.

Взглянув без всякого сочувствия в пронизанные болью глаза умирающего, Ривен нарисовал в сознании лагерь у озера Веладон, активировал своё кольцо и переместился туда.