Буря Теней

Глава пятнадцатая

В полёте обратно к Селгонту Ривален накладывал на себя одну защиту за другой — от молний, холода, огня, снарядов. Он окружил себя прозрачной сферой энергии, которая полностью блокировала слабые заклинания.

На дымящейся равнине внизу лежали сотни мёртвых сэрлунских солдат, сожжённых алхимическим огнём, который бросали требушеты. Но остальная армия заняла обрушенную городскую стену. В городе сражалось не менее половины сэрлунских сил, а остальные ждали, пока освободится путь, чтобы они могли протиснуться.

Находившиеся в задних рядах сэрлунские солдаты заметили Ривалена, когда он приблизился, стали указывать на него пальцами. Его поприветствовали градом арбалетных болтов и штормом магической энергии. Магические защиты и эссенция тени в его теле отразили всё это.

Он повис в воздухе, направил открытые ладони на оба края бреши в стене и принялся читать волшебные слова. От него отскакивали арбалетные болты, вспышки заклятий пронзали воздух. Когда он закончил, из ничего возникла серая каменная стена, перекрыв пролом. Волшебная стена Ривалена слилась с городской, запечатав Селгонт и разделив сэрлунское войско надвое.

Сразу за этим он воспользовался одним из своих самых мощных заклятий некромантии. Он прочёл инкантацию, выбрав одного из толстых сэрлунских магов, которого видел призывавшим земляных элементалей. Из его рук к сэрлунскому волшебнику прокатилась волна серой магической энергии, а от волшебника — разошлась кругом на двадцать шагов. Магия извлекла каждую каплю жидкости из каждого сэрлунца в сфере действия. Розовые потоки хлынули из носов, ушей, глаз, паха, и собрались на земле в жуткую лужу. Люди закричали, но лишь на мгновение, прежде чем их иссушенные тела рухнули на землю, в их собственные телесные жидкости. За три вздоха погибли сотни. Их предсмертные крики Ривален преподнёс в подарок Шар. Возгласы страха и гнева раздались среди войска.

Ливот и его солдаты должны помочь селгонтцам в городе, сообщил он Бреннусу. Без кринтов. Присоединяйся ко мне ради охоты на дичь, если хочешь. Но поторопись.

Поторопиться? спросил Бреннус. Здесь тысячи сэрлунцев.

Не надолго, ответил Ривален.

Шар огня разорвался рядом, окутав его огнём. Магическая защита укрыла принца. Он заметил мага, бросившего шар, и воспользовался собственной магией. Из пальца ударил зелёный луч, попал магу в сером в грудь и превратил его в пыль.

Новые арбалетные болты застучали по его телу. Две стрелы, похоже, зачарованных, вонзились в бедро и плечо. Ривален зарычал от боли, пока его тело выталкивало их и заживляло раны.

Он полетел вниз, к войску Сэрлуна. Новые болты полетели в него. Три вонзились в конечности. Он терпел боль, позволил ей питать зарождающийся гнев. Задрав головы, сэрлунцы смотрели на него глазами, полными страха, ярости, благоговения. Принц посмотрел вниз на них и прочёл заклинание, зарядившее его нечистой энергией. Тени взвихрились вокруг, пока она набиралась. Некоторые из вражеских солдат дрогнули и побежали.

Когда заклятие подействовало, он приземлился в их гуще, нечистые слова дрожали на кончике языка. Мечи и топоры обрушились на него. Воины кричали, пытались пригвоздить его руки. Тени окружили Ривалена, отражая натиск. Несколько клинков пробили его защиту и разрезали кожу, но ему было всё равно. Он делал дело Шар.

Он выпустил наружу слова, оборачиваясь кругом и крича свою нечистивую фразу.

Каждый сэрлунец на расстоянии двадцати шагов от него — полторы, может быть, две сотни солдат — скорчился, закричал и умер. Ривален был окружён трупами.

Ещё пять-шесть десятков солдат остановились, как вкопанные, глядя на серых, расплывчатых фантазмов, возникших прямо из воздуха. Это заклинание Ривален видел не раз. Люди встречали свои самые жуткие страхи, и прикосновение этой иллюзии убивало их.

Бреннус, сказал Ривален, поднимая взгляд. Его брат парил в воздухе выше, сощурив серые глаза. Из его мантии выглядывали гомункулы, ухмыляясь смертям внизу.

Высоко над Бреннусом Саккорс занял позицию над стенами Селгонта. Везерабы с наездниками-шейдами принялись опускаться вниз. Ливот и его воины-шейды пойдут следом.

Вижу, дичь ещё осталась, заметил Бреннус.

Сэрлунцы, на которых подействовало его заклятье, кричали, закрывались руками. Фантазмы потянулись к ним, прикоснулись, и все, кроме двоих, упали замертво.

Сэрлунская армия по эту сторону стен дрогнула и обратилась в бегство.

Магическая стена заперла сэрлунцев в городе и разделала их армию надвое, и они стали сражаться со всё возрастающим отчаянием. Битва распространилась на открытый участок за Хиберскими воротами. Бой становился всё более хаотичным. Тут и там сражались группы из десяти-двадцати человек. Над головами летали арбалетные болты. Со всех сторон звучали крики и вопли. Селгонтские и сэрлунские командиры выкрикивали приказы, но по большей части они оставались без внимания, и солдаты обоих сторон просто рубили мечами и топорами врагов в зоне досягаемости. Улицы усеяли мёртвые и умирающие.

Тамлин пускал стрелы волшебной энергии в каждого увиденного сэрлунского командира или мага. Вэрианс затащила его за раму требушета и укрыла их обоих мраком.

— Я не буду прятаться, пока город терпит поражение! — сказал он.

Она указала на небо.

— Поражения не будет.

Тамлин поднял взгляд, чтобы увидеть анклав Шадовар, парящий прямо над стеной и бросающий свою тень на поле битвы. На мгновение сражение стихло. Воцарилась тишина, и сотни глаз посмотрели вверх.

Похожие на летучих мышей существа, окружавшие парящий город, стали спускаться, описывая спирали. На поле брани возникли карманы мрака. Солдаты обоих сражающихся сторон осторожно попятились.

— Всё кончилось, — сказала Вэрианс, бросив свои короткие мечи в ножны.

Из мрака появились солдаты-шадовар и ступили вперёд. Они носили мечи из сверкающего чёрного металла и доспехи из него же. Вокруг них вились тени. У сэрлунцев не хватило времени даже на удивлённое восклицание, прежде чем шадовар начали убивать. Их чёрные клинки с одинаковой лёгкостью разрубали плоть и сталь. Две сотни сэрлунцев умерли за три вздоха.

Раздались новые крики, лязг металла, боевые кличи, стоны раненых и умирающих. Тамлин потрясённо смотрел, как солдаты-шадовар исчезают лишь затем, чтобы возникнуть в десяти шагах от прежнего места, зачастую за спиной сэрлунца, чтобы вонзить меч ему в спину. Сражение больше не было битвой. Теперь это была бойня.

— Спасибо за это Шар, — пробормотал он. — Она спасла город.

Вэрианс посмотрела на него и улыбнулась.

— В самом деле.

Кейл выругался и резко обернулся к теневым жрецам, развернувшимся и глядящим на них. Кейл скользнул к Авнону и приставил Клинок Пряжи к его груди.

— Куда он делся?

Обратно к себе, чтобы собрать воедино то, что было расколото. Сила повелителя теней принадлежит Кессону, пока её у него не заберут. Всё, что мы могли — удерживать её.

Ривен недоверчиво покачал головой.

Кейл посмотрел мимо Авнона на Магадона, который стоял, опустив голову и ссутулившись.

— Как мне забрать у него силу, жрец?

Существует лишь один способ. Убить его.

— Но мы убили его, — ответил Кейл.

Нет. Он жив. И теперь стал ещё сильней, чем прежде.

Магадон тихо выругался, но в его голосе не было страсти, только отчаяние.

— Тьма, Кейл, — сказал Ривен. — Двойник. Нас провели.

Кейл не мог в это поверить. Двойник Кессона Рела едва их не убил. Если настоящий Кессон сильнее…

— Но зачем? — спросил Ривен.

Кейл вспомнил, что Магадон узнал у гномихи.

— Он не может покинуть свою башню. Мы сделали за него его работу.

— И теперь он освободился? — спросил Ривен.

— Похоже на то, — кивнул Кейл.

Мысль о новой схватке с Кессоном Релом его не обрадовала. Он попытался привести мысли в порядок.

— Расскажи нам всё, Авнон Дес.

Наше время ограничено, сказал Авнон. Мы должны были погибнуть тысячи лет назад. Что ж, слушайте. Кессон Рел был первым Избранным повелителя теней. Повелитель вложил в него свою собственную силу, свою собственную божественную суть. Кессон стал богом, но эта власть свела его с ума. Мы пытались остановить его, но он перетащил наш храм на этот план бытия и использовал дракона, чью душу сковал своей силой, чтобы убить нас одного за другим. Повелитель теней послал мне видение, в котором поведал нашу судьбу. Мы не могли остановить Кессона, зато могли придать смысл нашим смертям, использовав собственные души, чтобы пленить божественную искру, которую Кессону пришлось использовать, чтобы подчинить дракона. Так мы и поступили, хотя дракону это дорого обошлось.

Авнон посмотрел на драконий труп и покачал головой.

Мне неизвестно, что случилось с Кессоном после этого.

Кейл знал, по крайней мере частично.

— Он переметнулся от Маска к Шар и обрушил свою месть на Элгрин Фау. Он перетащил весь город на план Тени. Все жители погибли во тьме.

Авнон посмотрел вверх, с потрясённым и несчастным выражением на лице. Его собратья-жрецы переминались с ноги на ногу, встревоженно перешёптываясь.

— Город Серебра? Потерян?

Кейл кивнул.

— Мне очень жаль.

— И какой во всём этом смысл? — спросил Ривен. — У Маска был план на многие тысячи лет, а теперь всё вернулось к тому, с чего и начиналось. Кессон Рел не только жив, но и снова цел.

Авнон посмотрел прямо на Кейла с Ривеном.

Начиналось всё иначе. Теперь вы здесь. Смысл в этом. Мы ждали вас. Повелитель теней ждал вас.

Кейл посмотрел на Ривена, и они оба перевели взгляд на Авнона.

— Мы собираемся убить Кессона Рела.

Я знаю.

— Что случится тогда? — спросил Кейл.

Я не знаю, ответил Авнон. Но я вам завидую.

— Не стоит, — ответил Кейл.

Авнон улыбнулся. Его силуэт начал расплываться по краям, затем угасать.

Прощайте, Первый и Второй.

Авнон и его товарищи рассеялись, слились с окружающими тенями.

Мгновение Кейл и Ривен молчали, потом отвернулись от драконьей туши и пошли обратно к своему другу. Кейл мягко спросил:

— Магз, что ты сделал с драконом?

Магадон встревоженно посмотрел на него.

— Он мёртв. Как мы и хотели. Какая разница, что я сделал?

— Разница есть.

Выражение Магадона сменилось с обеспокоенного на выражение человека, готового сознаться в своём проступке. Он отвёл взгляд.

— Я… усилил стремление к саморазрушению в его сознании.

— Усилил? — спросил Кейл. — Что это значит?

Ответил Магадон негромко.

— Каждый несёт внутри семя ненависти к себе, Кейл. У некоторых ненависть довольно сильна. Как и у Фёрлинастиса. Её легко превратить в стремление к самоубийству.

— Тьма, — выругался Ривен.

Кейл был с ним согласен. Такая власть беспокоила его. То, что Магадон воспользовался ею, беспокоило его ещё больше.

Он посмотрел на тушу дракона. Дыра в разрубленной шее зияла, как чёрный тоннель. Он ощутил некоторую жалость к дракону, даже родство с ним. Авнон Дес сказал, что дракона против его воли подчинил себе Кессон. Несмотря на свою существенную силу, существо стало инструментом судьбы, пойманное в паутину одного из замыслов Маска. В результате оно начало ненавидеть себя. Кейл хорошо понимал это чувство. Он снова посмотрел на Магадона, сжал в ладони маску, прочитал слова заклинания, превращавшего камень обратно в грязь. Потом помог магу разума выбраться.

— Ты в порядке, Магз? — на самом деле он имел в виду больше, чем способны были выразить эти слова.

Казалось, Магадон его понял.

— Я почти закончился, Кейл.

— Держись, — ответил Кейл, и Магадон кивнул.

— Что теперь? — спросил Ривен.

— Путевой камень, — ответил Кейл.

Ривен улыбнулся и сказал:

— На Путевом камне ничего нет. Мы побывали в Аду и в самой глубокой дыре на плане Тени. Кейл. Мне нужна бутылка и две женщины. Или две бутылки и одна женщина. Решу по дороге, но на Путевом камне ничего этого нет. Магз, можешь ко мне присоединиться. Кейл у нас монах.

Несмотря ни на что, Кейл хмыкнул.

— Когда это ты успел стать смешным?

— А я не шутил.

Кейл улыбнулся.

— Используй своё кольцо. Я вас догоню.

Ривен посерьёзнел и вопросительно приподнял бровь.

— Догонишь?

— Да, — Кейл кивнул на дракона.

Ривен покачал головой.

— Кейл…

— Так будет правильно.

Фёрлинастис провёл почти всю свою жизнь, вынужденный служить другим, неважно — Кессону Релу, Авнону Десу или Маску. В итоге дракон возненавидел своё существование, и Кейл, Ривен и Магадон воспользовались этой ненавистью, чтобы убить его. Слуги Маска украли у дракона жизнь. Кейл собирался вернуть её ему.

Ривен пристально посмотрел на него, оглянулся на дракона, и вздохнул, признавая своё поражение.

— Пойдём, Магз.

Кейлу он сказал:

— Скоро увидимся.

Кейл кивнул.

— Скоро увидимся.

Кейл натянул свою маску. Звуки вернулись на болото — вой, крики животных, жужжание насекомых. Кейл вошёл в воду, подошёл к дракону. Торчавшие из головы чудовища рога длиной были в рост Эревиса; клыки были как мечи.

Кейл сделал глубокий вдох, надеясь, что поступает правильно.

Он положил обе ладони дракону на голову — чешуйки были гладкими, как отполированный щит — и прочитал слова заклинания, возвращавшего к жизни недавно умерших. Когда он прочёл первый куплет, вокруг начала собираться сила. За первым последовал второй, третий, четвертый. Когда магия достигла своего пика, он почувствовал, как открываются двери между мирами.

— Вернись, Фёрлинастис, — закричал он, его голос полетел вдаль и разнёсся по разным планам бытия. — Если сам того желаешь.

Вокруг него стихло жужжание, визги и вой, как будто болото задержало дыхание. В тишине потекли мгновения.

Раздался гул, постепенно набирая громкость. В воздухе возникли струи теней, оплели шею дракона, слились с его плотью и заделали рану. Кейл убрал руки с головы рептилии, положил одну на рукоять Клинка Пряжи и отступил на шаг.

Грудь Фёрлинастиса резко взметнулась, когда дракон втянул в себя большой объём воздуха. Его тёмные глаза открылись, посмотрели на Кейла, сощурились. Он открыл пасть и заревел — Кейла как ветром ударило. Дракон поднялся, расплескивая воду, взмахнул разок крыльями.

Какое-то мгновение дракон и человек просто изучали друг друга.

— Зачем ты сделал это? — наконец спросил Фёрлинастис низким, шипящим голосом. Прежде чем Кейл смог ответить, дракон добавил: — Я больше никогда не буду служить кому-то другому. Даже за плату.

Кейл кивнул и объяснил, как сембиец:

— Это компенсация, дракон. Повелитель теней забрал у тебя слишком много.

Дракон обдумал это.

— И у тебя, наверное, тоже?

Кейл согласно склонил голову.

— Я стал его инструментом по собственной воле. Ты — нет. Теперь ты свободен.

Из пасти дракона вырвалось шипение. Кейл решил, что это знак удовольствия. Из ноздрей чудовища поднялись струйки теней.

Кейл сделал, что хотел. Он обернул вокруг себя тьму.

— Прощай, Фёрлинастис.

Дракон следил за ним сквозь сощуренные глаза. Когда тени вокруг Кейла потемнели, дракон сказал:

— Одна услуга, Первый из Пяти. Бесплатно. Если ты позовешь меня во тьме, я услышу.

С этими словами дракон взмыл в тёмное небо, взревев от радости.

Кейл улыбнулся и нарисовал в сознании Путевой камень.

Ему нужно было обдумать происходящее. Перед ними встала сложная задача. Нужно было найти способ убить бога.

Абеляр видел мир сквозь серую пелену. Его отряд свернул на юго-запад, к озеру Веладон, и половину дня они проводили в пути. Он чувствовал себя отупевшим, немым. Снова и снова он перебирал в памяти проведённые с сыном мгновения. Ни о чём другом он думать не мог. Он ел, пил, односложно отвечал на реплики Регга, сидел в седле. Но ничего не чувствовал.

Вечером следующего дня они достигли озера Веладон. По его краям росли кусты и редкие ивы, вода блестела в солнечном свете. Мужчины, женщины, дети, лошади, фургоны, телеги и палатки заполнили берег. Число воинов Абеляр оценил всего в несколько сотен. Недостаточно, чтобы сражаться с Форрином; недостаточно, чтобы спасти его сына.

За их приближением следили. Вооружённые люди в доспехах выехали вперёд, чтобы поприветствовать их, как и Джиирис и остальные из отряда Абеляра. Обменялись приветствиями и новостями. Абеляр ни с кем не здоровался и новостями не интересовался.

— Я собираюсь сдаться Мирабете, — сказал он Реггу, и услышал, каким блеклым был его собственный голос. Он спешился.

Регг тоже спешился, как и Эндрен с остальными.

— Ты не можешь, — сказал Регг.

Эндрен положил руку на плечо Абеляра.

— Она не сдержит данное тебе слово. Ты об этом знаешь.

Абеляр знал. Он обнаружил, что дышать тяжело. Он обнаружил, что не видит смысла в том, чтоб дышать.

— Я не могу бездействовать, пока страдает мой сын.

Он хотел умереть, заползти одному в тёмное место и найти забвение.

— Ты не знаешь, страдает ли он, — заметил Эндрен.

Но Абеляр знал, что страдает. Они все знали.

Регг похлопал его по плечу.

— Ты сделал всё, что мог, Абеляр. Мы ещё не сдаёмся.

Абеляр посмотрел на Регга и взял в руки свой щит, щит, украшенный розой Латандера. Гнев поднялся в нём, придал голосу резкости.

— Но Латандер не сделал всё, что мог. Я посвятил ему свою жизнь, Регг. Он достаточно сделал? Ты так думаешь?

Регг выдержал взгляд Абеляра лишь мгновение, прежде чем отвести глаза.

Ярость поселилась в животе у Абеляра, поднялась вверх, подступила к горлу. Он издал неразборчивый рёв отчаяния и гнева. Сотни глаз обратились в его сторону. Абеляр не обратил на них никакого внимания, повернулся и побежал к озеру. Регг, Эндрен и Роэн помчались следом за ним, окликая его по имени. Он бросился в воду, по лодыжки погрузился в илистое дно и швырнул свой щит далеко в озеро. Щит сверкнул, вращаясь в полете, ударился о воду и погрузился во тьму. Абеляр сорвал с шеи священный символ, плюнул на него и тоже швырнул в воду.

— Я никогда не прощу тебе! — закричал он, обращаясь к своему богу. — Никогда!

Эндрен, Регг и Роэн вступили в воду и молча встали позади него. Заходящее солнце окрасило озеро огнём. Это было прекрасно, и Абеляр это ненавидел. Ему было сложно стоять, избавившись от щита и символа. Только гнев держал его на ногах.

Регг приобнял его одной рукой, увлекая в сторону берега. Там собрались мужчины, женщины, дети и весь отряд Абеляра. Абеляр не мог глядеть в их лица. Люди хлопали его по плечам, когда он проходил мимо. Джиирис погладила его по руке.

Он покачал головой, опустошённый.

— Я должен побыть один, — сказал он Реггу.

Регг кивнул, приказал одному из людей найти Абеляру палатку. Пока они ждали, их внимание привлёк крик: «Дым!»

Взгляды обратились на север, где в небо поднимались облака чёрного дыма.

— Саэрб горит!

Эта новость разлетелась по лагерю. Плакали женщины, всхлипывали дети, мужчины трясли кулаками и проклинали Форрина и главную правительницу. Абеляр практически ничего не чувствовал. Он прошёл в свою палатку и рухнул. Позднее он вышел из палатки, чтобы обнаружить, что снаружи разместились Регг, Роэн и Джиирис.

— Весь день из Саэрба прибывают беженцы, — сказал Роэн.

— Они ушли до того, как появился Форрин, — добавил Регг. — Это стало возможным благодаря нашей битве с его южным отрядом, Абеляр. Без нас их бы убили на дороге, да и всех тех, кто сейчас здесь.

Абеляр кивнул.

— Ты в порядке? — спросила Джиирис с тревогой в зелёных глазах.

— Нет.

Его отец подсчитывал собравшихся воинов, планируя следующий шаг. Абеляр не стал его отвлекать. Он спустился к берегу озера и сел там. Шёпотом он попрощался со своим богом, когда село солнце и опустилась тьма.

Во мраке ночи он принял решение. Он не отдаст сына Форрину и главной правительнице. Сначала он сделает все, что в его силах. Он не мог обратиться к свету, чтобы спасти Элдена, значит он обратится ко тьме.

Он встал и целенаправленно зашагал через весь лагерь, пока не нашёл Роэна. Жрец Латандера сидел у костра с дюжиной других людей из отряда Абеляра. Они выловили в озере дюжину среброжаброк. Рыба жарилась на огне.

— Командир? — спросил Роэн, поднимаясь на ноги.

— Мне нужно, чтобы ты нашел Наяна.

Это вызвало у Роэна недоумение.

— Теневого ходока, который спас моего отца.

В глазах жреца промелькнуло узнавание.

— Зачем?

— Он может найти Эревиса Кейла. И если Эревис Кейл смог вытащить моего отца из Дыры, он сможет вытащить моего сына из лагеря Форрина.

— Абеляр…

— Сделай это, — сказал Абеляр, грубо схватив Роэна за плечи. Он сразу же пожалел об этом и отпустил жреца. — Пожалуйста, сделай это, Роэн. Любым способом. Они нужны мне здесь. Сейчас.

Роэн посмотрел на людей у костра, снова на Абеляра, кивнул.

— Конечно, Абеляр.

Тела и обломки разрушенной стены усеяли улицы Селгонта. Парящий в воздухе город Шадовар отбрасывал свою тень на поле боя. Среди бойни плечом к плечу стояли солдаты Шадовар и Селгонта. В пыльном воздухе звучал кашель и стоны раненых. Вэрианс стояла рядом с Тамлином, рассматривая эту сцену. Другие жрецы и жрицы госпожи потерь стояли среди победителей.

Тамлину весь этот вид казался нереальным. Он был уверен, что город падёт. Шар и Шадовар спасли его.

— Теперь стало тихо, — сказал он, и эти слова тут же показались ему глупыми.

Вэрианс кивнула.

Над стенами появились Ривален и Бреннус, окружённые тенью и силой. Солдаты Шадовар поприветствовали их поднятыми клинками. Селгонтцы тоже воздели своё оружие и закричали.

Два принца шейдов опустились и встали перед Тамлином и Вэрианс. Вокруг братьев лениво вились в воздухе тени.

Лицо Ривалена, на котором красовался синяк вокруг одного глаза и глубокий порез на щеке, зажило прямо на глазах у Тамлина. Принц, казалось, даже не заметил этого.

Гомункулы Бреннуса выбрались из его плаща, осторожно огляделись вокруг и ухмыльнулись, увидев, что битва закончилась.

— С вами все хорошо? — спросил Тамлин.

Оба кивнули.

— А вы? — спросил его Ривален, хотя смотрел на Вэрианс.

— Нормально, — ответил Тамлин. — Остальная армия Сэрлуна?

Ривален сделал небрежный жест.

— Уничтожена или разбежалась. Мы бы хотели обсудить подробности того, что произойдёт с их телами. Дракон тоже сбежал.

— О боги, — выдохнул Тамлин. Он стоял рядом с двумя людьми необычайной силы. Он завидовал им.

— Я просто не знаю, что сказать, принц. И как отблагодарить вас и ваших людей.

Ривален наклонил голову.

— В благодарностях нет нужды. Я человек слова, хулорн. Мы с вами… союзники.

— Вы действительно человек слова, и мы действительно союзники.

— Эта война ещё не закончена, — напомнил Бреннус.

— Согласен, — кивнул Тамлин. Они победили часть войск Мирабеты, но это было не всё.

— Следует обсудить наши следующие шаги, — сказал Ривален.

— Следующие шаги? — спросил Тамлин.

Ривален посмотрел на Вэрианс.

— Позаботься о раненых, тёмная сестра.

— Да, ночной провидец, — отозвалась она, кивнула Тамлину и исчезла в тенях.

— В Саккорсе есть провизия и места, — сказал Бреннус. Гомункулы погладили свои животы и облизали губы.

— Значит, это Саккорс, — ответил Тамлин, глядя на кусок горы, повисший в воздухе над его городом.

Бреннус продолжил:

— Конечно, наши войска разместятся там, но места останется ещё вдоволь. Город был недавно отстроен. Селгонт переполнен, некоторых из его жителей можно временно переселить…

— Вы поделитесь с нами и этим? — спросил Тамлин.

Гомункулы Бреннуса отвесили поклоны, а их хозяин ответил:

— Как сказал мой брат, мы с вами союзники, хулорн.

Тамлин был рад этому. Он не хотел быть врагом принцам анклава шейдов. Он повернулся к Ривалену.

— Посредством вас и ваших людей Шар спасла Селгонт. Буду откровенен и скажу, что хочу знать о ней больше. Хочу знать всё, принц Ривален.

Глаза Ривалена вспыхнули и какое-то мгновение он изучающе рассматривал Тамлина. Вокруг него закружились тени.

— Я верю вам, хулорн.

К ним подошёл Онтул. Его лицо было в порезах. Накидка была вся изодрана, а нагрудник покрыт вмятинами. Рана на руке была перемотана куском оторванной ткани. На бороде осела пыль. Тамлин чуть не обнял старого бойцовского пса.

— Милорды, — обратился тот к Тамлину и принцам, поклонившись. — Мы взяли в плен больше трёх сотен сэрлунцев, хулорн.

— Их можно заточить в Саккорсе, пока вы не решите их судьбу, — предложил Тамлину Ривален.

Тамлин кивнул.

— Очень хорошо. Соберите их, капитан Онтул. Шадовар займутся их транспортировкой.

Онтул кивнул.

— Мне послать за заключёнными во дворце жрецами, чтобы они занялись ранеными?

Тамлин окинул взглядом поле боя, увидел Вэрианс и её коллег, шагающих между ранеными, исцеляя их.

— Шарранцы не могут сделать всё необходимое?

Онтул оглянулся на поле боя, снова посмотрел на Тамлина.

— Похоже, у шарранцев всё под контролем, хулорн.

— Хорошо. Тогда жрецов пока оставим там. Пока их положение… является предметом для размышлений.

Онтул отсалютовал и отошёл.

— Капитан! — окликнул его Тамлин.

Онтул обернулся, вопросительно подняв брови.

— Сегодня вы хорошо послужили Селгонту, капитан.

Онтул улыбнулся, кивнул, и пошёл дальше, выкрикивая приказы.

— Давайте отправимся в более подходящее место и всё обсудим, хулорн, — сказал Ривален.

— Конечно, — отозвался Тамлин.