Быть драконом. Бегство

Глава 20. Гранатовое дерево

После завтрака Бор сказал:

— Ну, что же, все утренние процедуры совершены, теперь — выдвигаемся.

Подземный странник и трое беглецов вышли из пещеры-дома и пошли по тоннелю, разгоняя темноту налобными фонарями.

— Я обещал показать вам свой огородик, — сказал Бор. — Скоро будем там.

И, действительно — Бор привёл их в пещеру, освещённую неярким тёплым светом и с рядами больших прямоугольных выемок в полу. Выемки заполняла — до краёв и выше, “с горкой” — земля. Из земли пышно росла зелень. Ярко алели и желтели помидоры. Чернели баклажаны. На верёвках, протянутых от земли до потолка, вилися вьюнки со стручками.

Подземный странник увлечённо объяснял:

— Вот тут у меня, сами видите, помидоры и баклажаны, тут огурцы, горох, фасоль, тут зелень всякая — петрушка, укроп, кинза… А вот тут, смотрите — имбирь! И чеснок… А здесь — клубника! Попробуйте, очень вкусная!

Проведя их через огород, Бор вывел друзей в соседнюю пещеру. Там был такой же свет, а в больших кадках росли деревья.

— У меня тут яблони, груши, вишни, черешни, абрикосовые деревья… — говорил Бор. — А вот это — моя гордость! Совсем недавно вырастил… Украл саженец в пещере из-под носа очень хитрых драконов, там было полно ловушек, еле ноги унёс… Долго за ним ухаживал, боялся — не приживётся. А смотрите-ка, прижилось!

Гордостью Бора оказалось небольшое дерево с круглыми красными плодами.

— Гранаты, — тихо сказала Мирли.

— Да, гранаты! — подтвердил Бор.

Он сорвал один плод и протянул Мирли. Она приняла его двумя руками, внимательно рассмотрела и попыталась разломить.

— Дай сюда, — раздражённо буркнул Коль.

Он взял у Мирли гранат и легко его разломил. Обнажилась внутренность плода — множество маленьких, красных, полупрозрачных зёрнышек. Коль отделил несколько штук, отправил в рот и вернул гранат Мирли.

— У меня ещё кое-какие дела в огороде, — сказал Бор. — Вы тут посидите, я скоро вернусь. Можете тут пощипать вишню, яблоки, что захотите.

Бор ушёл. Мирли протянула гранат Филиппу. Тот нерешительно взял двумя пальцами одно зёрнышко, рассмотрел.

— Там внутри косточка видна, — сказал Филипп. — Её нужно съедать или выплёвывать?

— Можно съедать, можно выплёвывать, — ответил Коль и отщипнул себе ещё гранатовых зёрен.

В середине сада обнаружилась деревянная скамейка. Филипп и Мирли сели и стали есть гранат, а Коль стал изучать садовую пещеру.

Коль знал, что фрукты выращивают на деревьях, но никогда не видел этого “вживую”, только на картинках. Он остановился перед деревом с яблоками и внимательно рассмотрел большие желтоватые плоды. Они крепились к ветвям тонкими палочками-черешками, и было совершенно непонятно, как эти тяжёлые яблоки держатся и не падают. Коль взял в ладонь одно, потянул на себя — и оно легко оторвалось. Откусил кусочек. Вкус был восхитительный, кисло-сладкий. Было очень странно есть яблоко, только что росшее на дереве.

Коль продолжил свою одиночную экскурсию: осмотрел грушевые, абрикосовы, сливовые, вишнёвые деревья. Остановился у дальней стены, где на высоких колышках вились лозы, а на лозах висели большие кисти винограда. Сорвал несколько зеленовато-жёлтых ягод с ближайшей грозди. Виноград оказался изумительно вкусный и без косточек.

Коль вернулся к скамейке. Филипп и Мирли доедали гранат. Почему-то опять вдруг пришла злость на рыцаря, а заодно и на девушку.

— Мирли, ты не забыла свою ящерку? — хмуро спросил Коль.

— Нет, я её положила в рюкзак, — ответила Мирли.

— Почему они вообще положили нам ящерок? — спросил Коль задумчиво. — Что это означает?

Он не ждал ответа. Но Мирли ответила:

— Ящерка отбрасывает хвост, когда её ловят. Чтобы сбежать, иногда надо избавиться от чего-то лишнего.

Коль изумлённо уставился на Мирли.

— Может быть, ты ещё знаешь, что означали бабочки на щеках у твоих подруг?

— Эффект бабочки, — ответила Мирли. — Взмах крыла бабочки на одной берегу моря может вызвать ураган на другом берегу.

— А платья красного, жёлтого, синего, зелёного цвета?..

— Четыре стихии, — сказала Мирли. — Огонь, воздух, вода, земля.

— А серёжки Шу, серебряная и золотая?

— Слово — серебро, молчание — золото.

— Да откуда ты всё это знаешь?! — почти закричал Коль.

— Я росла с Сапфир, а её родители — мудрецы, — ответила Мирли. — Они меня многому научили.

— Тогда почему… — Коль на секунду замялся, не зная, как выразить вопрос. — Почему все драконихи красивые, а ты… Такая странная и нелепая?

Мирли опустила взгляд.

— Дракон… — начал угрожающе Филипп.

— Тише, — Мирли тронула его руку, и Коль ощутил в себе огонёк злобы, но сдержался.

Мирли подняла на него взгляд и спросила:

— А зачем мне быть красивой?

— Как это — зачем… — растерялся Коль. — Ну, чтобы в тебя драконы влюблялись…

— А я не хочу, чтобы в меня драконы влюблялись, — сказала Мирли. — Я их боюсь.

— Ладно, а что насчёт рыцарей? Хочешь, чтобы в тебя рыцари влюблялись?

— Я не знаю, — Мирли опустила голову.

— У многих рыцарей, — сказал Филипп, — есть прекрасная дама, в которую они влюблены и во имя которой совершают подвиги.

— И у тебя есть? — поинтересовался Коль.

— У меня — нет, — вздохнул Филипп. — Я совершаю подвиги во имя… Во имя моей мамы… Нашей мамы.

— Как её звали? — спросил Коль.

— А ты не знаешь? — поразился Филипп. — Хотя… Что ещё можно ждать от драконьего сына… Её звали Сельма.

Они смотрели друг другу в глаза. Филипп сидел, Коль стоял, и получалось, что он смотрит на рыцаря сверху вниз. Колю почему-то захотелось наклониться, присесть, чтобы оказаться вровень. Но он продолжал стоять — и вдруг лоб заломило, глаза заболели, к горлу подступило сдерживаемое рыдание. Коль быстро отвернулся, отошёл. Прижал ладони к стволу ближайшего дерева. Уткнулся лбом в шершавую кору.

— Сельма, — сказал он одними губами. — Сельма…

— Я вам немного припасов в рюкзаки положу, — сказал Бор, входя в садовую пещеру с огромной корзиной в руках. — Тебе, Филипп, и тебе, Коль. А девочке не буду класть. Вы крупнее, сильнее, а ей беречь себя надо. Только не подумайте, что я кого-то дискриминирую. Это правда жизни.

Он поставил корзину на пол и распределил овощи из неё по трём рюкзакам: своему, Коля и Филиппа.

— Сейчас, ещё яблочек положу… — пробормотал он, ни к кому не обращаясь, и стал срывать с деревьев яблоки.

— А можно, я себе в рюкзак несколько яблок положу? — спросила Мирли.

— Можно, если хочешь.

Коль отошёл от дерева и побрёл снова в тот угол сада, где были виноградные гроздья. Остановился, обречённо глядя на них.

— Я — как виноград, который сорвали, — пробормотал он. — И едят… Или, может быть, выжимают сок. Чтобы сделать вино… Ведь вино делают из винограда… Мама… Сельма… Что же мне теперь делать?

Он вдруг отчётливо увидел маму Сельму. Она будто вышла из стены, увитой виноградными гроздьями. Улыбнулась.

— Мне, наверное, надо рассказать о своих видениях Бору, — пробормотал Коль. — Он должен знать, что это такое… Безумие? Я — сумасшедший… Вижу галлюцинации, разговариваю с ними…

Перед глазами встал проклятый лиловый круг, загораживая Сельму.

— Отстань от меня, пожалуйста, — попросил Коль.

Наклонился, сорвал тяжёлую гроздь винограда. На ладони отнёс туда, где Бор уже заканчивал сборы.

— Можно, я виноград себе положу? — спросил Коль.

— Да пожалуйста, только съесть его надо будет на первом привале, — ответил Бор. — Долго он у тебя в рюкзаке не проживёт.

Коль положил гроздь винограда в свой рюкзак, поверх яблок и помидоров.

Нагруженные припасами, беглецы во главе с Бором вышли из садовой пещеры, прошли через огородную и снова оказались в коридоре. Каменная дверь задвинулась за их спинами.

— Идите за мной, — сказал Бор и пошёл дальше по коридору.

Скоро они пришли к разветвлению тоннеля — он разделялся на три прохода. Бор уверенно шагнул в правый. Теперь они спускались вниз. Наклон, сперва пологий, становился всё круче. Бор вдруг остановился.

— Дальше опасно, — сказал он. — Нам надо на всякий случай связаться одной верёвкой.