Цена мира

Глава 19. Об агнцах, львах и летучих мышах

На этой свадьбе Линетта была лишь гостьей, причем со стороны жениха. Поэтому в числе асканийских придворных она прибыла в собор одной из первых и теперь дожидалась, когда Бей’Ханна завершит свое праздничное шествие по улицам столицы. У неё самой некогда такого шествия толком не было: принцессу еще недавно враждебной страны предпочитали не показывать толпе.

В любом случае, сейчас её это устраивало. В числе гостей был и Бей’Вулфред со слугами и свитой. И Линетта считала это идеальной возможностью встретиться с ним и немного побеседовать.

Стоит отметить, что Вулфреду его имя подходило прекрасно. Узкое, вытянутое лицо с выпирающими скулами и крупным носом действительно немного напоминало волчью морду. Усиливалось впечатление ранней сединой, посеребрившей когда-то черные волосы. Хотя эдлингу Бей’Вулфреду было едва за тридцать, он явно многое повидал за время войны.

Даже победителям война оставляет шрамы на душах.

Голубовато-серые глаза смотрели холодно и без особой приязни, но и агрессии с его стороны Линетта не считывала.

— Ваше Высочество, — коротко поклонился эдлинг.

Одетый в темно-вишневое сюрко, он составлял занятный контраст с небесно-голубым платьем Линетты. На поясе его красовался длинный рыцарский меч, как будто он был готов прямо со свадьбы вновь отправляться в бой. Вооружена была и сопровождавшая его свита, среди которой Линетта выделила предполагаемых Крайтона и Родни.

— Эдлинг Бей’Вулфред, — принцесса сделала книксен, — Мой супруг рассказывал мне о вас. Вы ведь сражались с ним бок о бок в минувшую войну.

Не то чтобы Ингвар часто делился с нею воспоминаниями о войне: он прекрасно понимал, что для данаанки они будут скорее страшными, чем захватывающими. Но она сочла, что ничего не теряет, начав разговор таким образом.

Эдлинг ответил после небольшой паузы.

— Да, — кивнул он, — Ваш супруг достойный товарищ по оружию. И я безмерно рад, что ему повезло с такой красавицей женой.

Принцесса улыбнулась, делая вид, что польщена комплиментом.

— Ах, вы льстите мне, милорд! Ведь мы оба знаем, что при всей красоте у меня ужасный характер и репутация. Так стоит лишь считать это везением?

Она капризно надула губки.

— Особенно зная, сколько проблем я создаю. Вы ведь слышали о недавнем покушении на мою жизнь?

Питала она надежду, что если собеседнику что-то об этом известно, он как-либо выдаст себя. Но Вулфред остался невозмутим.

— Мы живем в жестоком мире, миледи, — откликнулся он, — Каждому из нас в любой момент может грозить опасность. Вашему ли супругу этого не знать?

— Пожалуй, вы правы, — согласилась принцесса, — Но все-таки замок Мозаль казался мне таким безопасным местом. Я никак не ожидала, что там мне может что-то угрожать. Вы ведь были там недавно, милорд? Какие впечатления оставило у вас это место?

И снова в речи эдлинга появилась небольшая заминка.

— Разве упомнишь все места, где я мог побывать, Ваше Высочество? — развел руками он, — Я и мои люди всегда на войне. Всегда в дороге.

— Вы в дурных отношениях с эдлингом Бардальфом? — приподняла брови Линетта.

— Скажем так, мы никогда не были близки.

Этот ответ показался ей слишком уклончивым.

— А вы были когда-нибудь во владениях хеленда Ар’Седрика? — осведомилась она, — Мой муж рассказывал мне, что там очень красиво.

— Полагаю, у вас нет причин не верить вашему мужу, — откликнулся Вулфред, — Но к сожалению, за время сражений в северных горах я немного удалился от политики и не могу припомнить сходу, где находятся владения хеленда Ар’Седрика. Когда я в последний раз слышал это имя, он был лишь безземельным рыцарем на службе ордена Эормуна.

— Понимаю, эдлинг Бей’Вулфред, — поклонилась девушка, — Прошу меня простить.

Раскланявшись с собеседником, Линетта несколько секунд металась, переводя взгляд между дверями собора и дальней частью зала, где в отдалении от остальных располагался король со свитой. К сожалению, двери были закрыты в ожидании прибытия невесты; наверное, по требованию принцессы их открыли бы, но это привлекло бы к ней излишнее внимание.

Поэтому сперва она решила отправиться к королю.

Почти треть зала преодолела она спокойно. Периодически приходилось здороваться с попадавшимися гостями, но от попыток втянуть себя в продолжительную беседу принцесса изящно уклонялась. Благо, сообщество местных дам, группировавшееся вокруг вдовствующей королевы, её по-прежнему по большей части подчеркнуто игнорировало.

Сейчас это её радовало.

А затем удача отвернулась от неё. Не опознала она сходу могучую фигуру и соломенную гриву, а мысль о том, что лишь один человек посмеет заявиться в собор Эормуна в железной маске-личине, пришла ей в голову слишком поздно.

— Ваше Высочество.

— Хеленд Леланд. Рада видеть вас в добром здравии.

Как бы невзначай попыталась Линетта обойти его, но рыцарь заступил ей дорогу.

— Полагаю, что наша прошлая встреча не завершилась должным образом, — сказал он.

— При всем уважении, хеленд, я склонна полагать напротив, — возразила Линетта, — В нашу прошлую встречу мой супруг привел наше общение к должному завершению, заставив вас ответить за неподобающее отношение к даме.

— Поединок, что состоялся на том балу, не был честным, — ответил Леланд, — Ваш супруг одолел меня лишь благодаря помощи демонических сил.

Линетта подумала, что если бы Ингвар использовал в дуэли демонской клинок, поединок закончился бы гораздо быстрее, и едва ли Леланд пережил бы его. Она посмеялась бы над его словами, если бы не серьезность ситуации.

— В таком случае, вам следует бросить это обвинение ему в лицо, — указала девушка, — Когда он вернется с поручения Его Величества, на котором рискует жизнью, пока вы тратите мое время.

Последние слова уже явно выходили за рамки элементарной вежливости, но только так Линетта могла прекратить затянувшуюся беседу с назойливым рыцарем.

К сожалению, слишком поздно.

Отворились двери собора, впуская невесту и её свиту. Как велели традиции эормингов, принцесса Бей’Ханна была одета в желтое — в цвет Солнца. Рукава и оборки её были настолько пышными, что само тело за ними практически терялось, а длинный подол несли сразу три служанки. Массивное золотое ожерелье напоминало ошейник, но несмотря на это, она улыбалась.

В отличие от Линетты, понимавшей, что не успеет сделать уже ничего.

Неспешным шагом трирская принцесса подплыла к алтарю, где ждал её одетый в белое жених. И разумеется, никто кроме невесты и первосвященника уже не мог подойти к королю, не нарушив протокол.

Как и покинуть церемонию.

— Я с нетерпением ждал нашей новой встречи, госпожа моего сердца, — чувственно заверил Этельберт, целуя протянутую руку Ханны.

Трирская принцесса улыбнулась в ответ и на секунду прикрыла глаза.

— Мое ожидание было столь же томительным, о мой король.

Линетта помнила, как сама во время собственной свадьбы чувствовала себя проданной в рабство. Ханна таких чувств не испытывала, — или не выдавала.

— В эту ночь миллиарды звезд будут светить лишь для нас двоих, — заявил король, — Отец Бернар, прошу вас. Свидетельствуйте наш союз.

И вновь, как и тогда, предстоятель начал свою речь. Он не отклонялся от неё ни в чем, говоря положенные слова и для короля, и для того, кого считал отродьем Зверя.

— Да будет явлен знак всем людям и богам! В этот час, под небесами Божьими и на земле Людской, мы собрались, чтобы свидетельствовать союз двух сердец.

Вновь вложили ему в руку скипетр, символизировавший копье Эормуна.

— Милостью Эормуна эти мужчина и женщина разделят отныне единый путь — на этом свете и за его гранью. И если кто-то из присутствующих желает оспорить этот союз, он вправе сделать это до того, как копье Эормуна опустится на землю в третий раз.

На этот раз, однако, уже после первого удара церемония пошла не по плану.

— Я желаю оспорить этот союз.

Неторопливым, уверенным шагом эдлинг Бей’Вулфред подошел к алтарю. Свита его не сопровождала, сейчас он был один. В левой руке он нес какой-то массивный предмет, укрытый черной тканью.

— Что это значит? — спросил Этельберт, обеспокоенно нахмурившись.

Отец Бернар же придерживался протокола:

— Скажи мне, сын мой, в чем же причина, по которой этот союз не может состояться.

Вулфред улыбнулся. И его глаза засветились синим адовым пламенем.

— Вот в чем.

Отбросил он ткань, открывая взглядам деревянную раму, внутри которой были подвешены тринадцать костяных колокольчиков. Линетта поняла, что это: жрица Провожающей рассказывала ей о древних легендах Данаана.

И она поняла, что сейчас случится.

— К оружию! — крикнула принцесса, — Защищайте короля!

Пользуясь статусом героя кампании в северных горах, Вулфред смог провести на церемонию почти три десятка человек свиты. Пока всеобщее внимание было приковано к невесте, эти тридцать человек распределились по периметру зала.

И едва колокольчики начали звенеть, все разом бросились в атаку.

Лишь меньшая часть присутствующих отреагировали вовремя на предупреждение Линетты. Лишь меньшая часть из них были вооружены.

Кое-где благородные хеленды встретили нежить сталью, но большинство — лишь паникой.

Оглушительно завизжали дамы. Бросился прочь помощник священника, — лишь чтобы через несколько шагов ему в горло вцепился зубами предполагаемый Родни. В мгновение ока пламя ритуальных свечей сменило цвет на синий — цвет колдовского пламени Зверя.

А Вулфред уже вытаскивал меч из ножен. Быстрый колющий удар должен был поразить Ханну, и запутавшись в платье, принцесса никак не могла увернуться.

Успел ли за пару встреч полюбить ее король Этельберт? Считал ли своим долгом вступиться за любую женщину в смертельной опасности? Или же просто не успел подумать?

Линетта не знала ответа. Но видела лишь, как бросившись наперерез чудовищу, правитель Аскании принял клинок под ребро.

Демон в обличье Вулфреда повернул клинок в ране, расширяя её, — и пинком отшвырнул короля прочь, к самому алтарю. Удлинившимся и по-змеиному раздвоенным языком облизал он кровь с лезвия, нехорошо улыбаясь запутавшейся в юбках принцессе.

А тем временем Линетта нащупала в поясной сумочке красный кристалл-реликварий. Всего один из них был у нее с собой, — тот, с которым она не расставалась, куда бы ни пошла.

— Сообщи Ингвару! — шепнула она.

Крупный черный ворон взлетел с её рук, устремившись прямиком к драгоценному витражу. Набрав большую скорость, он выбил бы стекло и вылетел бы на улицу.

Но в последний момент перед столкновением витражное окно вдруг закрыла завеса клубящихся теней. Вспыхнули черные перья, и демон-ворон исчез во вспышке синего пламени.

Вулфред обернулся.

— Лишь слабейшие становятся рабами, — пояснил он, — Ни один из них мне не ровня.

Иссиня-черный туман обхватил горло Линетты, как будто удавкой, и она ощутила, как неведомая сила поднимает её над землей. Как будто кролик перед удавом, смотрела она в кошмарные синие глаза.

Впрочем, видела она и кое-что еще. Воспользовавшись тем, что демон отвлекся, отец Бернар повернул еле заметный рычаг, и алтарь отъехал в сторону, открывая потайной вход в подвал. И в данный момент трое лидеров придворных фракций единым усилием затаскивали туда своего короля.

Но вот сама Линетта находилась слишком далеко.

— Ах, сколько силы в твоей крови, — пробормотал демон, не отрывая взгляд от принцессы.

И в этот момент помощь пришла с неожиданной стороны. Еще недавно жаждавший мести Линетте, сейчас хеленд Леланд встал на её защиту. Перехватив свой меч двумя руками, он обрушился на демона.

Дважды столкнулись клинки, и девушка почувствовала, что сковывающая её сила понемногу ослабевает. Вот яростный натиск рыцаря пробил парирование, — но рассекший сюрко клинок лишь бесполезно скользнул по кольчуге.

— Хочешь увидеть мою истинную силу? — хохотнул Вулфред.

И в тот же момент его облик изменился. В своей звериной форме проклятая тень напоминала нетопыря, — но огромного, размером с не самого маленького человека. Он уверенно стоял на двух ногах, как будто оставался человеком, и руки-крылья обращались с мечом с не меньшей ловкостью.

Два взмаха клинка, — и меч Леланда отлетел в сторону. И все это время костяные колокольчики продолжали звенеть.

— Беспомощно, — сделал вывод демон-нетопырь.

И глубоко вдохнув, выдул тугую струю иссиня-черного тумана.

Хеленд Леланд закричал от нестерпимой боли, когда все его тело охватил синий колдовской огонь. Пламя пожирало его на глазах. Одежду. Плоть. И даже кости.

Не прошло и пяти секунд, как тело его развеялось серым пеплом.

— На чем мы остановились? — ухмыльнулся Нетопырь, вновь оборачиваясь к Линетте.

Но она не собиралась ждать, пока он вспомнит. Пока противник был отвлечен, она вспомнила, что может ей помочь. Обмирая от страха, завязала она красный старый платок вокруг своего запястья.

И в тот момент, когда сила эормингской реликвии скрыла её от демонских глаз, колдовская удавка развеялась.

Прячась под защитой реликвии, Линетта могла лишь в бессилии наблюдать за дальнейшими событиями.

Двери тайного прохода закрылись перед самым носом демона-нетопыря, спасая короля и его приближенных. Попытался он обрушить на них поток колдовского огня, — но знак копья Эормуна вдруг засветился золотистым сиянием. Синее пламя погасло, оставив лишь легкий дымок.

Нетопырь, однако, не сдался так просто. Шевельнул он рамой с костяными колокольчиками, слегка изменяя мелодию их звона. И пять его слуг, — пять мертвецов, вооруженных топорами, — начали ломать дверь грубой силой.

От этого знак Эормуна не защищал.

К тому времени последние очаги сопротивления были подавлены. Даже самые отважные из асканийских хелендов оказались не готовы противостоять живым мертвецам. Те, кто падал, сраженные сталью или клыками, вскоре поднимались и примыкали к рядам врагов, повинуясь колдовской музыке.

В считанные минуты войско демона достигло почти полусотни человек.

Впрочем, как ни странно, пленных он вполне брал. Тех, кто падал на колени и просил пощады, демон не добивал. Его немертвые слуги лишь стаскивали их в центр зала под охраной нескольких солдат.

Но почему-то не казалось Линетте, что их ждет что-то сильно лучше, чем быстрая смерть.

Бей’Ханна даже не пыталась сопротивляться, когда её схватили. Да и что могла противопоставить немертвым воинам хрупкая безоружная девушка? Не больше, чем сама Линетта.

Роскошное свадебное платье порвали на лоскуты, — не для того, чтобы насиловать, а скорее просто чтобы не мешались пышные рукава и подол. Повинуясь колдовской музыке, двое дюжих слуг подтащили принцессу к стене, где еще один сноровисто сколачивал крест из досок разломанных скамей, а другой подтаскивал массивную бронзовую чашу.

Демон-нетопырь не отдавал ни единой команды вслух: немертвые слуги прекрасно слышали его и без этого. Лишь звон колокольчиков передавал им команды, заставляя чутко реагировать на желания хозяина. И как ни прикидывала Линетта, не могла она найти ни одного шанса отобрать колокольчики у врага или как-то повредить их. Демон все время держал их при себе, а в его силе она уже имела возможность убедиться.

Не прекращая играть на колокольчиках, демон подошел к тесной группе в полтора десятка пленников. Тщательно, придирчиво осмотрел их. А затем взмахнул рукой:

— Ты.

Иссиня-черный туман коконом обхватил тело леди Челсеи, приподнимая её над полом. Блондинка была вся бледна и на грани обморока; её била крупная дрожь. Метался её взгляд в поисках спасения — и не находил.

А над ладонью демона закружилось облачко серого пепла.

— Ты знаешь, кто это? — спросил он пленницу.

Аристократка торопливо замотала головой, запуганно и жалобно глядя в синие глаза чудовища.

— Врешь. Прекрасно знаешь. Ведь ты любила его. Разве не так?

— Леланд…

Челсея произнесла это так тихо, что Линетта с большим трудом смогла разобрать её слова. Слезы текли по щекам девушки.

А демон лишь ухмылялся:

— В века Правления Зверя для женщины высшей честью было отправиться в Бездну следом за своим мужчиной. Я могу дать тебе это. Хочешь?

Витки темного тумана начали потихоньку превращаться в сгустки синего пламени. Крошечные, как огоньки тлеющих лучин.

Но можно было догадаться, что это лишь начало.

— Нет! — закричала Челсея, — Пожалуйста, нет! Не убивай меня! Пощади! Я… Я присягну Зверю, если понадобится, но только пощади меня!

— Что мне твоя присяга? — презрительно бросил демон, — Ведь ты Ему и так по вкусу. Он нынче любит эормингов даже больше, чем собственных поклонников.

Огоньки загорелись ярче, и колдовское пламя с веселым треском коснулось светлых волос аристократки.

— Пожалуйста! Я сделаю все, что скажешь! Только освободи меня!

— Вот это другой разговор.

Темный туман исчез так же резко, как и появился, и не удержавшись на ногах, Челсея растянулась на полу.

— Окажи мне услугу, — сказал демон, — И я освобожу тебя.

— Все, что пожелаешь…

Зубы Челсеи стучали от страха. Но в глубине глаз появилось странное, неуместное выражение гордости и довольства.

Не так довольна она была спасением, как тем, что спасется лишь она.

— Поднимись! — властно приказал демон. И лишь дождавшись, пока девушка исполнит приказ, продолжил:

— Ты смертная. И реликвия этого подлеца Эормуна над тобой не властна. Так укажи мне ту, кто прячется за ней. Укажи мне данаанскую принцессу. И я освобожу тебя.

Укрытие, где пряталась Линетта, — ниша между двух каменных колонн, — мгновенно начало казаться ей ужасно ненадежным. В очередной раз подумала принцесса о том, чтобы попытаться сбежать, и в очередной раз оставила эту мысль. Покров Эормуна мог укрывать её саму, но он не смог бы скрыть попытку отворить тяжелые двери.

Или помешать мертвецам разорвать её.

Колени Челсеи все еще дрожали, но тем не менее, она четко подошла к укрытию Линетты, не оставляя сомнений, что заметила её еще издалека. Остановившись напротив принцессы, она заглянула ей в глаза.

— Не делай этого, — шепотом попросила Линетта, — Неужели ты думаешь, что он тебя отпустит, если меня выдашь? Демонам нельзя доверять!

— Говори что угодно, семибожница, — резко ответила Челсея, — Ты мне смерти желала, а теперь о пощаде просишь?! Из-за тебя Леланд погиб, а ты даже не раскаиваешься! Тебя Эормун наказал, так что не жди, что я буду тебе помогать!

И громко сказала:

— Вот она! Возьмите её!

И видимо, этого было достаточно, чтобы покров священной реликвии перестал защищать её. Со всех сторон обступили её мертвеца, надвигаясь. Широко ухмыльнулся демон-нетопырь.

Линетта знала, что бежать ей некуда. Она знала, что не сможет сражаться с демоном. И знала, что если просить пощады, то судьба её будет еще ужасней, чем смерть.

Поэтому она сделала последнее, что еще могла. Бросившись навстречу проклятой тени, она метнула кинжал невинности, единственное свое оружие.

Угодив прямо в раму, лезвие срезало один из костяных колокольчиков. Двое мертвецов в одеждах церковных прислужников рухнули на пол, вернувшись в естественное мертвое состояние.

Увы, лишь двое.

В следующее мгновение удар в спину сбил её с ног. Линетта попыталась перевернуться, но кто-то навалился ей на спину. В нос ударил приторный аромат духов, скрывавший запах начинавшегося разложения.

— Тебя покарал Эормун, — повторила Челсея, глядя сверху вниз, как немертвые воины заворачивают ей руки за спину.

— Отлично, отлично, — бормотал демон.

А колокольчики продолжали звенеть. Повинуясь их колдовской музыке, мертвецы подтащили Линетту к двум грубо сколоченным из досок деревянным крестам. К одному из них двое их товарищей уже прижимали Ханну — напуганную, почти недвижимую и кажется, находящуюся на грани обморока. Ко второму точно так же, за руки и за ноги прижали Линетту.

— Вы обещали освободить меня, — напомнила о себе Челсея, — Если я раскрою семибожницу.

Видно было, что смотреть на распятых принцесс ей некомфортно, и она предпочла бы поскорее уйти отсюда.

И не видеть того, что здесь будет происходить.

— Я держу обещание, — согласился демон, — Встань на колени. И открой рот.

Аристократка явно удивилась, но предпочла не спорить. Кажется, сейчас она и вправду сделала бы все, чего бы от неё не потребовали.

Какое-то время Нетопырь медлил. А затем, выпустив немного темного тумана, скатал из него маленький шарик, напоминающий пилюлю. Одним ловким движением он положил ее, как конфету, в рот Челсеи, и легким нажатием на подбородок заставил ее сомкнуть челюсти.

— Вы, люди, ничему не учитесь, — доверительно сказал демон, — Этот трюк не устаревает уже много сотен лет. Вы просите освободить вас и не понимаете, что истинная свобода… это смерть.

Челсея пыталась что-то ответить, но голос отказал ей. Глаза её раскрылись в ужасе, а изо рта повалил густой дым. Отчаянным, агонистическим жестом аристократка схватилась за грудь, но не смогла даже закричать.

Через секунды она повалилась навзничь. В судорогах предсмертной агонии она билась, пока не затихла.

После чего поднялась снова, повинуясь колдовской музыке костяных колокольчиков.

А демон-нетопырь уже не интересовался новым пополнением в рядах своих немертвых слуг. Повернувшись к алтарю, он громко произнес:

— Король людей! Я знаю, что ты меня слышишь! Я знаю, что из подвала, где ты прячешься, как крыса, нет другого выхода! А ты знаешь, что две принцессы у меня в руках! Их кровь даст мне силы, сравнимые с божественными! Их смерть принесет на твои земли войну! Так что выбирай! Если ты или кто-то из твоих слуг сохранил остатки храбрости, то сейчас ты откроешь двери! Если же нет… Когда я выпью всю их кровь, печать Эормуна меня уже не остановит!

Пока он вещал, Линетта попыталась вырваться, но железная хватка мертвых пальцев даже не поколебалась. С тем же успехом она могла попытаться голыми руками разомкнуть стальные оковы. Наверное, настоящей героине на ее месте полагалось бы крикнуть королю Этельберту, что его жизнь важнее. Но даже если и был в том какой-то смысл, голос ей не повиновался.

Время шло, и никто не отзывался. Да и странно было бы, будь иначе. Даже если и готов был король со своим ранением сражаться с демоном, в подвале было достаточно тех, кто мог удержать его от необдуманных поступков.

Одна вдовствующая королева чего стоит.

— Ладно, — сказал демон-нетопырь, — В таком случае, начнем.

И один из немертвых слуг подал ему гвозди.