Ценнее власти (СИ)

Глава 35

Мне всегда казалось, что фильмы врут, когда герои шастают по тайным ходам замков и не собирают на геройские плащи даже захудалой паутинки. А выходит, что не врут — в этом проходе чисто так, словно здесь регулярно проводят генеральную уборку.

Не Стася же намывает лабиринт собственными принцесскиными ручками.

Прижавшись спиной к стене, я шаг за шагом пробираюсь всё дальше. Впереди не слышно ни шагов, ни речи, ни даже рычания. Весело фыркаю. А что, раз уж эти двое додумались до языка цветов, то и до разговоров в волчьей ипостаси недалеко.

Адреналин шкалит, кровь бурлит. И почему-то хочется князя в сопровождающие.

Проснувшаяся метка обжигает укором. Боже, так я с ней скоро разговаривать начну. Впрочем, метка ничем не хуже трупов с душами. И она может быть спокойна, князь мне нужен не в романтические спутники. Просто Бенеш позволял мне всё, что душе угодно, хоть и в его лживой компании. В отличие от Марека, который, если бы не обстоятельства, запер бы меня в камере рядом и держал, пока не найдёт всех правых и виноватых.

Я останавливаюсь, задумчиво наблюдая за игрой света на стене напротив.

Ладно, с князем я погорячилась. Потому что будь здесь Мар, о Бенеше даже не вспомнилось бы. И о Стасе не вспомнилось. И на Чеха наплевалось бы. И…

Тряхнув головой, я останавливаю себя на моменте, где Мар всем своим жарким телом прижимает меня к этой стене. Весело фыркаю. И подозреваю, что в обещанном отпуске мы всё время будем вне зоны доступа.

А взбудораженное сознание подбрасывает дров, предлагая дойти до знакомой темницы, но сегодня я верна трезвому разуму, а не голым эмоциям. Которые, кстати, весьма не против придушить одного наглого князя-отравителя. Не до смерти, слегка, но так, чтобы он прочувствовал всю степень моего восторга.

Хмыкнув, я аккуратно заворачиваю за угол и продолжаю путешествие. Развилок пока нет, так что и особого выбора пути тоже.

Вот только что делать, если я наткнусь на принцесску? Кулаками махать? Хотя, скорее, когтями, но и так и так толку мало. Даже против её одной, не говоря о подготовленном и явно натренированном Чехе.

Сделав ещё шаг, я замираю. Вдалеке слышатся голоса.

Но сердцебиение зашкаливает и кажется, что стоит шагнуть ещё, и они сразу найдут меня по громкому стуку сердца. И по шумному дыханию, и по запаху пота, что разом проступил на коже. И не то чтобы я трусиха, просто не готова подрабатывать самоубийцей в это конкретном случае.

Но даже мой слух с такого расстояния не воспринимает, о чём они там шушукаются, и, на свой страх и риск, я переступаю ближе. И всё равно неслышно, поэтому снимаю туфли, бесшумно ставлю их на пол и дальше иду уже босиком.

Песок сразу забивается между пальцами и стоит большого терпения не отряхивать ноги от прилипчивой заразы ежесекундно. Сцепив зубы, я очень медленно и аккуратно приближаюсь к источнику звука. И замираю, не дыша, едва начинаю понимать отдельные слова.

— … ко всем чертям, — слышится недовольный голос Чеха. Эту сволочь я запомнила раз и навсегда со всеми его презрительными переливами в голосе.

— Расслабься, Вик, — тягучим и соблазнительным тоном отзывается принцесска. — Всё будет как надо и даже лучше. Если эта гадалка и догадалась о нас, ей никто не поверит.

До меня доносится шорох одежды.

Да меня же вывернет, если они…

— А князю? — выдыхает Чех. — Он ведь везде таскается за этой психованной.

Это я-то психованная?

Очень хочется выйти и поделиться настоящим определением слова, но я продолжаю стоять и слушать.

— Князю плевать. — В её голосе чувствуется улыбка. — Ему нужен наследник, а не игры в следователя. Это только мой честный братец готов рвать на себе шерсть ради чести и справедливости.

Можно я придушу её за один только этот издевательский смех над Маром?

Да, наверное, нельзя так говорить, но я начинаю радоваться, что из всех Гавелов в живых останется только мой. Остальные все какие-то с прибабахом, включая самого старшего.

А Мар точно выживет. Если понадобится, я порву принцесску на много маленьких Стась, но не позволю дотянуться до моего волка.

Кто, в конце концов, кроме него будет кормить мою вампирскую сущность.

— Он в темницах, — мурлычет Чех, а меня начинает подташнивать. — Джерк не выпустит его, пока не уедет князь, чтобы не случилось дипломатических сложностей. А Бенеш не уедет, пока не получит Олю.

— Олю? — опасные рычащие нотки в голосе Стаси. — И ты запал на эту бледную упыриху?

Вот с-с-с… стерва. Если я бледная, то она конопатая.

— Она интересная, сошла бы для коллекции, — и снова какая-то возня, — но с тобой, моя госпожа, не сравниться никому.

И вот в этом месте я едва не выдаю себя громким издевательским смешком. Госпожа? Серьёзно? Им мало ролевых игр в ипостаси волков? Адреналинчика не хватает?

Боже, как бы забыть половину из их разговора?

— Значит, следующий Паша? — без малейших сожалений отзывается принцесска спустя несколько долгих секунд. — И конец игре?

— Что ты, она только начинается. По крайней мере, самая интересная её часть, — таинственно понижает голос Чех. — Твоего младшего и последнего брата выпьют прямо в спальне князя. С одной стороны, мы обострим их отношения с Джерком, с другой добьём Ольгу, смерти третьего сына Глава точно не простит. Он казнит её на месте, чем и заработает ненависть втюрившегося по уши Бенеша.

— Но как?

— Всё так же, зельем. — Слышится стеклянный перезвон.

— Но теперь она меня не то, что на порог, на расстояние пяти метров не подпустит, — хмыкает Стася.

— Плевать, мой человек подольёт куда-нибудь. Он же примет вид Ольги, пока она будет валяться в спальне Бенеша, и проведёт Павла по всем камерам, чтобы в этот раз наверняка.

— А куда ты денешь князя?

И мне интересно.

— Ты же всё ещё его невеста, — Чех прямым текстом подкладывает принцесску под Бенеша. Пусть не моего, но такой дряни я и врагу не пожелаю. — Намекни, что он забыл о своих прямых обязанностях, пусть отрабатывает. А мы пока провернём всё остальное.

— Хочешь подставить меня перед отцом? — сразу холодеет она.

— Что ты, госпожа моя, — ласково. — Кто подумает, что ты способна на такую подлость. Ты же сама говорила, что Джерк приходил за утешением ни к своему любимчику-бастарду, а к тебе. К своей единственной, самой нежной, самой любящей дочери. Никто из тупоголовых оборотней в жизни не поверит, что ты на это способна.

— Недоговариваешь? — с подозрением.

— Только если самую малость, и не в ущерб тебе.

Долгая молчаливая пауза.

— А Марек? — Кажется, или её голос и в самом деле дрогнул. — Что мы сделаем с ним? Он всё это время заперт в камере и точно ни при чём.

А Мар узнает всё очень быстро, дайте только выбраться. Всё-таки я ясновидящая и могу показать ему не только память левых трупов, но и собственную. С миленьким фильмом в стиле семейного триллера.

— Ты же понимаешь, — со вздохом.

Сволочь. Ещё и прикидывается, что ему жаль.

Это принцесска — сестра и может попробовать вымолить прощение. А такой гадости, как Чех, Мар с ходу свернёт шею и будет прав. В победе моего волка я не сомневалась ни мгновения.

А с принцесской я разберусь сама. Что там Бенеш говорил о кровной мести? Что я не имею права?

— Давай отправим его куда-нибудь подальше? — просьба в голосе Стаси заставляет усмехнуться. — Выгоним с позором, он ведь не спас свою семью. Хвалёный Ищейка отсиделся всё расследование в камере. Пусть уходит, но будет жив. Вик, пожалуйста.

— Стася, — недовольный вздох.

— А я потом отработаю, — совсем интимным шёпотом, от которого меня передёргивает. — Обещаю.

— И как? — хмыкает Чех, явно заинтересовавшись, а я медленно отступаю.

Вряд ли эти двое скажут ещё что-нибудь по делу. А слушать их ахи и вздохи — удовольствие гораздо ниже среднего.

Ещё шаг, и ещё.

Довольные стоны, наконец, замолкают, а я выдыхаю.

Фух. Это я удачно зашла.

Фыркнув, подбираю по пути туфли. Настроение слегка портится, стоит представить каково будет Мару, но… в этом случае знание лучше любой лжи. Вздохнув, перед самым выходом из прохода, я наклоняюсь, чтобы надеть туфли. А, выпрямившись, утыкаюсь в чью-то грудь. Поднимаю взгляд.

И не успеваю ничего.

— Попалась, — с искренним удовольствием сообщает Чех и пережимает какие-то точки у меня на шее.