Чаша Отравы

ГЛАВА ШЕСТАЯ ЦЕПЬ ВРЕМЕН

Возбуждённое сознание роилось тысячами образов, и попытки понять их и выстроить в единую картину долго не давали мне заснуть. Вконец измученный и обессиленный, я провалился в тревожное небытиё, в котором чёрные пропасти дышали адским пламенем, а странные искрящиеся шары озаряли тьму призрачным нереальным сиянием. Но пробуждение ото сна было необычайно приятным и лёгким, потому что на смену кошмарам откуда-то из небытия пришла музыка. Она наполняла меня, как пустой сосуд, разливаясь по всему телу пронзительными протяжными переливами, сплетавшимися с медленными тёмными волнами, которые наплывали из неведомых бездонных глубин, где пульсировало и билось что-то огромное и живое…

Сев на постели, я долго не мог понять, где нахожусь. На часах было уже девять часов утра по марсианскому времени, и чтобы не чувствовать себя окончательно разбитым, я решил отправиться в гимнастический зал станции, где здешние обитатели проводили своё свободное время. Там был большой бассейн с ионизированной светящейся водой, и сейчас меня неодолимо тянуло окунуться в его прекрасную голубизну, так напоминавшую приветливые воды Средиземноморья.

Сбросив комбинезон, я устремился к воде, но меня остановил весёлый женский голос:

— Осторожно! Марсианская вода очень колючая!

Оторопев от неожиданности, я обернулся. У края бассейна в шезлонге полулежала Эйго Хара. Я с улыбкой подошёл к ней.

— «Колючая вода»? Это для меня что-то совсем новое!

Эйго легко поднялась со своего места и упругой походкой приблизилась к бассейну. На её бедрах красовалась ярко-оранжевая купальная повязка, эффектно контрастировавшая с загорелым телом. Девушка опустила в воду маленькую аккуратную ступню и выпрямилась, приподнимаясь на пальцах.

— Попробуйте сами, — шаловливо поморщилась она.

Я осторожно погрузил ногу в воду и быстро отдёрнул: вода, казалось, обожгла мою ступню колючим холодом. Я недоумённо посмотрел на экзобиолога.

— Это вода из растопленных полярных шапок Марса, — рассмеялась она, и я залюбовался её чудной, по-детски светлой улыбкой.

— Поступает сюда по специальным каналам. В ней много углекислоты, которая частично испаряясь при нормальном атмосферном давлении и температуре, создает обманное впечатление холода. А ионизация воды усиливает этот эффект. Но это незабываемое ощущение для кожи! Искупайтесь и убедитесь, что я права.

Эйго смотрела на меня светящимися янтарём глазами, а я в нерешительности переминался с ноги на ногу.

Справа над бассейном возвышался специальный помост для прыжков в воду. Сейчас там стояла высокая статная девушка, старательно собиравшая на затылке массу своих волос глубокого медного оттенка, и явно готовясь к прыжку.

— Это Алиша Танна, — сказала Эйго, проследив за моим взглядом. — Она отменная гимнастка и к тому же неплохо танцует… Правда она красивая?

Эйго с интересом посмотрела на меня и уселась на краю бассейна, опустив ноги в воду. Я сел рядом с ней, продолжая наблюдать за смуглой рыжеволосой красавицей на помосте.

— Пожалуй… Но мне всегда нравились более приземлённые девушки.

— Приземлённые? — фыркнув, наморщила носик Эйго.

— Я неверно выразился. Более земные, такие как вы… или Светлана.

Я улыбнулся ей.

— Значит, мы не годимся для роли небесных богинь?

Эйго внезапно сменила свою тихую, почти грустную речь на смешливую интонацию. Лукаво прищурив длинные глаза, она нарочито томно провела ладонью по своему голому плечу, выгибая спину.

Её крепкие груди дерзко поднялись мне навстречу, и я не смог оторвать взгляд от них, словно, выточенных изумительно точным резцом искусного скульптора.

На губах экзобилога появилась дерзкая усмешка.

В это время на помосте позади красавицы Алишы появился мускулистый юноша. С лёгким изумлением я узнал в этом бронзовокожем атлете помощника Акиры Кензо — Иллика Шелли. Он тоже заметил нас, и приветливо и радостно помахал нам рукой.

Мы с Эйго ответили ему тем же.

Осторожно ступая по пружинящей пластмассе, Иллик приблизился к Алише, протянув за её спиной сильную руку. Девушка обернулась ему навстречу, одаряя молодого исследователя лучезарной улыбкой. Казалось, они были давно и хорошо знакомы. В следующую секунду воспарив над водой и сделав несколько синхронных поворотов, оба стремительно погрузились в прозрачную воду бассейна, почти не подняв брызг.

На лице Эйго промелькнуло разочарование.

— В чём дело? — удивился я, заметив это. — Разве не красиво?

— Они всё забыли! — с лёгкой грустью вздохнула девушка. — Иллик и Алиша всегда были первыми в синхронных прыжках. Вы бы видели, какие кульбиты они порой вытворяют!

— А чем ещё занимается партнёрша Иллика по прыжкам здесь, на станции?

— Она работает в группе технической поддержки археологической экспедиции, — охотно пояснила Эйго. — Таких, как она, здесь ещё около пятидесяти человек. Все они добровольцы и работают с нами уже второй год. Вон те ребята тоже из их числа.

Эйго указала в дальний угол зала, где на антигравитационной площадке резвились с десяток разгорячённых весельем юношей и девушек. Надев на себя специальные отталкивающие браслеты, они выделывали немыслимые «па» какого-то фантастического танца.

— Стажёры! — догадался я.

— Верно, — согласилась Эйго, став прежней: тихой и немного застенчивой. — Многие здесь, чтобы избирать свой жизненный путь. Чем труднее и тяжелее работа, тем это лучше для закалки воли и характера.

— Но работа должна быть, прежде всего, интересной!

Я посмотрел на девушку-билога.

— А вы? Как вы попали на Марс? Тоже стажёром?

— О! Это для меня давно в прошлом! — отмахнувшись, звонко рассмеялась Эйго и поболтала ногами в воде. — За свою жизнь я уже успела побывать во многих уголках Земли, сделать немало полезных дел, и даже поработать вдали от дома, на Европе.

— На спутнике Юпитера? — изумился и обрадовался я.

Эйго беспечно кивнула и в глазах её заблестели искорки весёлости.

— Да, — непринуждённо сказала она. — Вот тогда, пять лет назад я действительно была «зелёным» стажёром!

— Но что вы делали на Европе? Ведь там нет постоянных планетарных станций.

— Я работала биологом в исследовательской экспедиции по научной программе «Прометей». Мы изучали загадочный океан этой крохотной планетки, у которой есть даже кислородная атмосфера. Представляете? Правда, она там сильно разрежена…

Эйго умолкла, не закончив фразы.

— Вы знаете, это удивительно красивый мир, когда смотришь на него с высоты орбиты, — страстно произнесла она, после недолгого молчания. — Только очень холодный. Ледяной панцирь спутника прозрачного сапфирового оттенка и переплетается застывшими трещинами, словно, кто-то накинул на него золотую паутину…

Девушка посмотрела на меня сияющими вдохновенными глазами.

— Мы спустились туда на ракетоплане, выплавив излучателем громадную полынью у самого экватора. А подо льдом — настоящая вода! Такая густо-фиолетовая, почти чёрная… Между прочим, глубина этого океана местами достигает почти девяносто километров, и воды в нём столько, что её объём намного больше, чем воды во всём мировом океане Земли! — с солидным видом добавила она.

— И что же вы нашли в этих тёмных водах?

Я с интересом наблюдал за в очередной раз преобразившимся экзибиологом.

— О! Это были удивительные животные!

— Животные?

— Да! — кивнула Эйго, и щёки её ещё больше порозовели от волнения. — Прозрачные рыбы, похожие на земных скатов; голубые искрящиеся «медузы»; огромные «кальмары», будто, отлитые из стекла или выточенные из хрусталя. И совсем странные существа, напоминающие широкие ребристые ленты без головы и хвоста… И всё это светится, переливается, играет всеми цветами радуги! И всё это живёт, дышит, размножается за сотни миллионов километров от Солнца, не видя его света, не чувствуя его тепла! Только тысячи подводных вулканов согревают этот тёмный, но живой мир…

Эйго замолчала и вынула ноги из воды. Обхватив руками колени, она упёрла в них подбородок, глядя в мерцающую глубину бассейна.

— А когда вы присоединились к исследованиям Акиры?

— Однажды, пять лет назад, я встретилась с ним в Институте протоистории и влюбилась в него…

Я искоса взглянул на девушку.

— Влюбилась в него, как в учёного, в его идеи, в его мысли, — снисходительно улыбнувшись, пояснила та. — Он читал там курс лекций по додинастической истории Древнего Египта… Вы не представляете, какой Акира удивительный человек! В него просто невозможно было не влюбиться!

— Я знаю. Уже слышал похожие слова от другого человека.

— Да?

Эйго встрепнулась, с интересом вглядываясь в моё лицо. Затем улыбнулась своей немного рассеянной улыбкой.

— А! Вы говорите о Светлане? Вот видите, я не одна такая сумасшедшая! — поддразнила она, с женским чутьем направляя укол.

— Пожалуй, — согласился я. — Видимо, обаяние этого учёного действительно безгранично, раз в него влюбляются все его сотрудницы… Но вы так и не ответили мне, как оказались на Марсе. Ведь вы биолог, и далеки от археологии. Неужели Акира надеется, найди здесь останки тех самых «богов»?

Я с сомнением посмотрел на девушку.

— Моя задача изучить все имеющиеся следы древней жизни на Марсе, чтобы впоследствии иметь возможность проследить её эволюцию на этой планете. Это та цель, которую поставила перед биологами Академия Пределов Знания… Но вы правы, Акира надеется найти здесь гораздо большее. Эта надежда сидит где-то глубоко в его душе. Он никогда никому не говорит о ней, но я знаю, что это так…

Эйго замолчала, снова погрузившись в задумчивость.

— Будем надеяться, что нам повезёт, — кивнул я. — Чем же вы собираетесь заняться после? Я имею в виду, когда ваша работа с Акирой будет завершена.

Я с интересом посмотрел на девушку. Она беспечно встряхнула короткими волосами.

— Пока не знаю. Возможно, отправлюсь в какую-нибудь новую колонию или полечу на Терру. Мы сейчас активно осваиваем эту планету. Я слышала, что очень скоро там построят целые города для будущих поселенцев. А сейчас учёные активно изучают этот удивительный мир, и научные базы там очень нуждаются в биологах. Как видите, передо мной большой выбор! — открыто улыбнулась Эйго, и глаза её снова заискрились.

Потом она замолчала, потупив взор и слегка опустив голову. Я решил больше не приставать к ней с расспросами, прекрасно понимая, какие на самом деле чувства она испытывает к экзоархеологу.

— О чём грустите? — раздался над нашими головами весёлый голос.

Я обернулся и увидел улыбающегося, всего в капельках воды Иллика Шелли.

— Не хотите чем-нибудь перекусить? Скоро полдень, и Акира снова будет ждать нас в кают-компании. Лично я ужасно голоден после всех этих прыжков и поддержек.

Юноша помахал своей партнерше, выбиравшейся из воды, и слегка склонился над Эйго, задорно блестя глазами.

— Я хочу! — с готовностью воскликнула та и вопросительно посмотрела на меня.

— Идите. А я всё-таки окунусь в эту удивительную марсианскую воду. А то когда ещё придётся побывать здесь!

— Тогда встретимся в кают-компании? — спросила Эйго.

— Да.

Ребята не стали возражать. Иллик помог Эйго встать и, слегка приобняв её за плечи, повёл к выходу. Я проводил их взглядом и соскользнул в прозрачную воду, чувствуя приятное покалывание во всем теле.

— Значит, вы уверены, что существовавшая когда-то на Марсе цивилизация каким-то образом проявила себя и на Земле? И мы можем найти тому подтверждения?

Я внимательно посмотрел на Акиру Кензо, который сидел в кресле у окна.

— Безусловно, — подтвердил тот, слегка щурясь, словно, от яркого света. — Свидетельства этому разбросаны по всей нашей планете. Они отражены в мифах, если конечно уметь правильно читать и понимать их. Особенно много информации мы можем почерпнуть из древнеегипетских источников. Египет вообще можно считать кладезю древнего знания о богах, об истории их цивилизации и их жизни на Земле. При этом не следует забывать, что понятие «бог» для египтян не отождествлялось с христианским понятием Бога, как некоего сверхсущества — всеобъемлющего, всезнающего, карающего и милующего. Для них «боги» были существами в плоти и крови, которые жили среди людей, но обладали мудростью, знанием и возможностями, во много раз превосходящими человеческие, и поэтому они правили людьми на протяжении очень продолжительного периода времени, определяя судьбу человечества. А возможно, и были причастны к появлению самого человека.

Акира Кензо пружинисто поднялся из кресла и прошёлся вдоль окна, глядя на песчаные гряды красных холмов, расстилавшиеся до самого горизонта.

На диване у полок с фильмами сидели притихшие девушки. Ребята расположились прямо на ковре в дальнем углу помещения, стараясь не пропустить ни слова из рассказа экзоархеолога.

Кави Рам, пришедший сюда первым, подпирал плечом мягкий выступ стены около ниши с экраном и задумчиво поглядывая на Акиру холодноватыми голубыми глазами, урытыми сводом низких чёрных бровей.

— Египтяне были убеждены, что основные принципы жизни, природы и общества были определены богами ещё задолго до появления царства в эпоху, которую они считали Золотым Веком, — снова заговорил экзоархеолог. — Эта эпоха простиралась от того момента, когда великий первородный бог-творец Атум заворочался в Первобытных Водах, до воцарения бога Гора на троне и воскрешения бога Осириса. Они так же твёрдо верили в то, что всё, чье существование или власть должны быть оправданы или объяснены, должно быть увязано с Первым Временем. Это относилось и к природным явлениям, и к ритуалам, и к знакам царской власти, и к планам храмов, магическим и медицинским формулам, к иероглифической системе письма и к календарю. Из этого определённо можно сделать вывод, что все блага цивилизации были дарованы людям на земле Египта теми самыми богами. Причём на начальных этапах становления древнеегипетской цивилизации сами боги строго следили за соблюдением людьми всех предписанных правил и норм. Всё это лишний раз говорит о том, что и нам следует относиться к этим самым «богам» не как к выдумке, а как к реально существовавшим когда-то личностям, в происхождении которых мы и пытаемся сегодня разобраться. И все наши исследования последних лет убеждают меня в том, что истоки той самой «цивилизации богов» нужно искать именно здесь, на Марсе.

Акира поднял голову, уверенно глядя на меня. Но я и без того понял, что последние слова были обращены именно ко мне.

— Идя по следам древних источников, шаг за шагом мы можем отследить путь, который приведёт нас к началу. Вот, скажем, стоит нам взглянуть на древнеегипетскую философию, как мы отчётливо увидим, что в основе её лежит вера в то, что время состоит из повторяющихся циклов, которые были установлены, опять же, свыше. И во всех этих циклах и эпохах безусловно присутствует некий определяющий момент — акт зарождения, генезиса, истока. То самое «Зеп Тепи» — «Первое Время».

Подобные же воззрения мы можем наблюдать и в Андской космогонии, и на территории древней Месоамерики, где существовали повторяющиеся циклы Солнц — Первое Солнце, Второе и так далее. Солнечная цикличность прослеживается и в культуре Древнего Китая. И в древнеиндийских представлениях о вселенной существуют весьма схожие понятия о цикличности, как времени, так и человеческой истории и даже жизни самого человека. Всё это может говорить лишь об одном — о едином первоисточнике данных представлений и знаний. И этим источником несомненно являлась всё таже цивилизация «богов» — высокотехнологичная и духовно развитая разумная цивилизация, пришедшая на Землю из глубин вселенной в глубокой древности.

Акира снова сел в кресло, положив нога на ногу и сцепив пальцы на коленях.

— Но давайте вернёмся к Египту, как одному из основных источников древнего знания. В теологии древнейшего египетского города Он или Гелиополиса, как его впоследствии называли греки, процессы цикличности времени и событий во вселенной были собраны воедино и выражены в удачном образе птицы Бенну — легендарного Феникса. Как вы знаете, он через большие промежутки времени устраивал гнездо из ароматических ветвей и благовоний, а за тем поджигал его и сам сгорал в этом пламени. После чего из погребального костра рождался новый Феникс, который собирал пепел своего отца в яйцо из мирты и летел с ним в Гелиополис.

Не сложно понять, что Феникс у египтян символизировал, как бессмертие, так и бесконечно повторяющиеся циклы времени, когда одна эпоха гибнет, рождая на своих руинах следующую эру. Символом же самой птицы Бенну, а так же воскрешения и бессмертия, был некий пирамидальный камень Бенбен — «пирамидион», который, как считалось, устанавливался на верхушке Великой пирамиды. Египтяне верили, что изначально этот камень упал с неба и долгое время хранился в Гелиополисе, в храме «Дворец Феникса». Сам же храм, судя по всему, представлял собой квадратную площадку, окруженную стеной-колонадой, в центре которой возвышался обелиск с Бенбеном на его вершине.

— Я читал, что никто и никогда не видел этого таинственного предмета, и никто не знает, как он выглядел на самом деле и для чего был нужен.

— Да, вы правы Сид, — одобрительно кивнул Акира, устало щуря тёмные глаза. — Действительно, уже в эпоху Древнего Царства представления об этом камне передавались лишь в изустной форме посвященными жрецами. Но факт его существования в глубокой древности и то, что он имел несомненную ценность для «богов» не может вызывать сомнения. Я могу даже предположить, что подобный «камень» был не один, и аналогичные ему «камни» использовались богами и в других регионах Земли.

— К примеру, в Шумере, — вставила Светлана. — Интересно и то, что проведя некоторые параллели с шумерскими текстами, мы можем догадаться о первоначальном назначении самого Бенбена. Если мы внимательно посмотрим на описание города Сиппар, где, согласно шумерским источникам, жили местные боги, то обнаружим, что в этом городе имелась центральная часть, скрытая за мощными стенами. За этими самыми стенами стоял храм Уту — «дом подобный дому на Небесах». Во внутреннем же дворе храма, так же окружённом высокими стенами, был установлен «устремившись ввысь, могучий АПИН», что можно перевести как «то, что прокладывает путь вперёд».

— Здесь можно так же отметить, что, согласно верованиям египтян, — оживился Акира Кензо, явно довольный своей помощницей, — их верховный бог по имени Ра, считавшийся первым божественным правителем Египта, спустился на землю на «Небесной Барке». А верхняя, коническая часть этой самой «барки» называлась не иначе, как Бен-Бен. И судя по всему, именно эта часть космического аппарата бога впоследствии и хранилась в храме в священном городе Он. Отсюда можно сделать ещё один вывод — и птица Бенну, и пирамидальный камень Бенбен служили некими атрибутами первородных богов, пришедших на Землю ещё в допотопные времена, и это время люди помнили, как Зеп Тепи. Ведь «тепи» — «первое» — имеет и несколько других значений, например, «форштевень судна». А его исходное значение — «рот» или «начало, инициация чего-либо». Хотя его можно толковать и как «предки». И в этом плане любопытно два связанных с этими толкованиями момента.

— Вы имеете ввиду то, что по представлениям древних египтян, их боги прибыли в Египет из «далёкой страны на западе»? — снова вмешалась Светлана. — Иначе говоря, из-за океана. И тогда упоминание о некоем «судне» будет вполне уместно.

— Верно, — кивнул экзоархеолог. — Хотя и космической корабль в представлении египтян мог выглядеть неким судном для путешествия среди звёзд по Извилистому Водному Пути, как они называли Млечный Путь. К тому же, «рот» указывает нам на важную часть погребального обряда, которая заключалась в «открывании рта» усопшего фараона, без чего переход его души в «загробное царство Осириса», то есть обретение им бессмертия, был просто не возможен. А это царство, как известно, располагалось не где-нибудь, а в определённой части звёздного неба. И связь «богов» Первого Времени с небом, то есть космосом, хорошо видна, если перевести выражение «Тепи-ой-кер-эн-пет».

— Что означает: «боги предков в круче неба», — обрадовано и взволнованно закивала Светлана. — К тому же, в «Текстах Пирамид» тоже упоминается «Тепи-ой», как один из титулов божественных предков «ранне-первобытной эпохи», которые, как считалось, существовали на заре цивилизации, когда птица Бенну пылала на столбе в священном городе Он, издавая громкий крик и запуская в движение время новой эпохи.

Акира Кензо лишь одобрительно улыбнулся в ответ на её слова и задумчиво посмотрел за окно кают-компании. В этот момент я заметил, как Эйго Хара восхищённо смотрит на учёного, и щёки её пылают жарким румянцем. Этот взгляд девушки напомнил мне о её недавнем признании, но я отвернулся в сторону, не желая выдавать своих мыслей.

— Можно с большой долей вероятности предположить, — через некоторое время уверенно продолжал экзоархеолог, — что Бенбен, символизировавший бессмертие и возрождение, и, возможно, стоявший когда-то на вершине Великой пирамиды, представлял собой некое техническое устройство. Скажем, мощный ретранслятор, который позволял «богам» использовать весь комплекс некрополя Гизы для достижения каких-то определённых целей.

— А может быть они подпитывали себя некоей духовно-нематериальной энергией внутри самих пирамид или в подземных коридорах под плато? — с жаром выпалил Зуко Пур. — Или даже черпали энергию прямо из Космоса! Возможно, что пирамиды и «храмы» Гизы представляли собой некий и комплекс дальней космической связи!

Раскрасневшийся юноша взволнованно оглядел присутствующих.

— Не исключено, — в ответ на его слова спокойно кивнул Акира Кендзо. — Одно совершенно ясно — этот комплекс, как и комплекс Теотиуакана, изначально представлял собой некое единое техническое устройство, назначение которого нам пока до конца не ясно. Но по этим сооружениям мы можем довольно точно определить время пришествия богов на земли Египта, а так же многое узнать об их вероятной прародине.

Акира Кензо сложил руки на груди и с лёгкой хитрецой взглянул на меня. Я понял, что последние слова он адресовал ко мне.

— Любопытно. Я весь внимание.

— Если рассмотреть иероглиф, обозначавший «Тепи-ой», то мы увидим, что он имеет вид большого крадущегося льва, где изображены только лапы, грудь и голова. То есть, нам, во-первых, недвусмысленно указывают на эру Льва. А, во-вторых, не просто на эту эру, а на самое её начало, потому что «лев» на иероглифе изображён не полностью. Так вот, эра Льва наступила около 10750 года до новой эры, и её наступление, как мы теперь знаем, было тесно связано со Всемирным потопом. Аналогично выглядит и изображение, обозначавшее класс мифических существ под названием «Акеру», что обычно переводится как «группа богов, предков Ра», которые часто выступали в качестве покровителей «духов земли» — змей. Здесь так же уместно будет вспомнить и одну характерную особенность Пятого раздела Дуата, о котором вчера вспоминала Эйго, глядя на внутреннее устройство Большой марсианской пирамиды.

Акира Кензо бросил короткий взгляд на девушку.

Она на мгновение смутилась, краснея и опуская взгляд, а вместе с ним и плечи.

— Эта особенность заключается в присутствии там огромного божественного Сфинкса в виде двойного льва под именем «Акер». Не трудно понять, что «Акеру» происходит от «Акер». Иными словами, нас как бы приглашают приписать свойства львов «богам старых времён». При этом можно вспомнить, что Великого Сфинкса, вырубленного из известняковой скалы на плато Гиза, египтяне именовали «Горахти» — «Гор на горизонте». И тоже имя у египтян носила планета Марс, а самого Сфинкса, как и три пирамиды, долгое время красили в красный цвет…

Акира снова посмотрел за окно, как будто хотел найти подтверждение своим словам среди красных марсианских песков, в которых были скрыты следы древней цивилизации.

Я тоже невольно покосился в сторону окна и перехватил взгляд Светланы. Она смотрела на меня: прямо и открыто, со скрытой в глазах улыбкой и глубоким интересом. Я почувствовал, что в душе у меня что-то шевельнулось от этого её взгляда, но постарался не подать вида. Лишь улыбнулся ей в ответ.

В это время экзоархеолог заговорил снова:

— То есть мы вполне можем провести некие параллели между эрой Льва на Земле и тем же самым временем на планете Марс. Об этом косвенно свидетельствует и «двойственность» Акера, что восседает в Дуате, которая нам как бы говорит о связи двух миров — земного и небесного в одну и ту же эпоху. Кроме того, в тех же «Текстах Пирамид» мы часто встречаемся с символом «Рвти», который переводится как «двойной лев», а его иероглиф имеет вид двух львов, расположенных либо рядом, либо один над другим. Очевидно, что смысл этого сдвоенного иероглифа в том, чтобы подчеркивать двойственную и космическую природу «Рвти». При этом можно видеть прямую связь «Рвти» с первородным богом Атумом, появившимся на Земле и сотворившем мир сызнова. Эта связь хорошо видна в строке 2032 «Текстов Пирамид».

— «Он (царь) был взят к Ртви и представлен Атуму», — откликнулась со своего места Светлана и снова проникновенно посмотрела на меня.

— Именно. А так же в «Книге мёртвых» мы можем прочитать следующие строки: «О Атум, кто возникает, как владыка озера, кто сияет, как Ртви».

— Ещё одним хорошо известным фактом является то, что египтяне всегда устанавливали сфинксов, охранявших двери храмов парами, — добавила Светлана. — Таким образом, они как бы подчёркивали дуализм этого образа. А одним из имён Сфинкса было имя Гор-эм-Ахет, что можно перевести как «Гор Двух Горизонтов». На гранитной стеле фараона Тутмоса четвёртого, когда-то стоявшей между лап Сфинкса, сам Сфинкс именовался «Гор-эм-Ахет-Хепри-Ра-Атум» и «Атум-Гор-Ахет». И на этой же стеле сама Гиза именуется «Горизонтом» — «Ахет» — Гелиополиса на Западе. Значит, вторым «Горизонтом» льва Акеру-Сфинкса являлся Дуат, который в понятии египтян означал «небесное царство Осириса». И всю древнеегипетскую концепцию династий богов и духов прошлого можно увязать с другим родственным «Акеру» словом — «Акху», которое означает «сияющие» или «звёздный народ».

Светлана замолчала, победоностно сияя глазами.

— Да. Вы абсолютно правы, — благосклонно улыбнулся ей Акира Кензо.

— Отсюда вы делаете вывод, что этих самих «богов» Древнего Египта можно ассоциировать с неким «звёздным народом» — целой инопланетной цивилизацией, которая распространяла своё влияние на цивилизацию людей ещё со времён неолита на территории Северной Африки? — спросил я, не спуская взгляда с экзоархеолога.

— Не совсем так, — покачал головой тот. — Если говорить о её влиянии на земную историю в целом, то да. Если же говорить непосредственно об истории развития человечества, то сама эта история, по моему глубокому убеждению, писалась этим «звёздным народом» с самого начала, ещё задолго до Всемирного потопа, и уж тем более, задолго до возникновения первых цивилизаций Египта, Шумера, Индии или Китая.

— Постойте, постойте! — взволнованно потёр я свой лоб, пытаясь угнаться за ходом его мыслей. — Что вы хотите сказать этой фразой: «влияние на земную историю в целом»?.. Я не совсем понимаю вас, Акира!

— Дело в том, что следы некоего стороннего влияния можно найти гораздо в более древние времена, если тщательно изучить геологическую историю нашей планеты.

— Акира имеет в виду известный в современной геологической науке факт, указывающий на то, что ещё пятьсот миллионов лет назад наша планета имела гораздо меньшие размеры, чем сейчас, — вмешался в разговор Кави Рам.

— Да, — согласился с ним экзоархеолог. — И этот факт хорошо прослеживается в том же древнем мифологическом наследии Тибета или Индии. Так, в «Книге Дзиан» мы можем прочитать следующие строки: «После великих трудов она (Земля) сбросила свои старые три Покрова и облеклась Семью новыми». Подобные упоминания можно найти и в легендах, относящихся к зороастризму. Согласно им некий первочеловек Йима, правивший на Земле давным-давно, по совету верховного бога Ахура Мазда увеличивает Землю на одну треть, так как она стала слишком наполнена людьми. При чём, эту операцию он проделывает трижды с помощью некоего Духа Земли.

— Опять же, преклоняю голову перед вашей мифологией! — Кави Рам шутливо склонил голову в ответ на улыбку Акиры Кензо.

— Если переложить эту легенду на язык современной науки, то мы получим некую геометрическую прогрессию, равную шестьдесят четыре к двадцати семи, в которой каждый член на треть больше предыдущего, и разница между этим отношением и величиной семь к трём, указанной в «Книге Дзиан», составляет, лишь полтора процента. Таким образом, опираясь на наши сегодняшние знания о внутреннем строении Земли, можно сделать вывод, что её размеры увеличились в пределах полутора раз по отношению к изначальным размерам. И произошло это в очень и очень недавней по геологическим меркам истории.

Кави Рам подошёл к мерцающему земному глобусу, коснулся пальцами светящегося мнемокристалла, и зеленоватый шар мгновенно преобразился, расчерченный зигзагами литосферных материковых плит.

— Давайте попробуем построить модель такой «малой Земли», состыковав материковые плиты, но с учётом их подводной части. Как вы видите, эти размеры будут существенно отличаться от известных нам очертаний материков. Например, Австралийская или Антарктическая плита окажутся значительно больше своих надводных размеров. Видите? А теперь смотрите что произойдёт дальше…

Геолог, словно волшебник, сделал несколько взмахов руками над глобусом, как бы собирая материковые плиты вместе, и я не без удивления увидел, как разноцветные куски земной поверхности медленно сошлись друг с другом, образовав новый незнакомый мне облик нашей планеты.

— Вот так наша Земля выглядела пятьсот двадцать миллионов лет назад во время позднего Кембрия, — прокомментировал Кави Рам. — Как видим, Южноамериканская плита плотно прилегала к Африканской плите с юго-запада. С востока и севера её охватывала Евразийская плита. А вот здесь, в районе современного острова Мадагаскар, оставалось небольшое свободное пространство, заполненное внутренним морем. Североамериканская материковая плита в районе Аляски и Канады точно «ложилась» к Евразийской плите в районе современного Северного океана, а Австралийская плита вкупе с Антарктической плитой плотно примыкала к Североамериканской и Евразийской плите. Оставались лишь незначительные внутренние моря и небольшие океаны вот здесь, здесь и здесь.

Геолог оглядел присутствующих загадочным взглядом и продолжал свои манипуляции.

— При этом наша планета в то время находилась в постоянном вращательном движении, как вокруг вертикальной, так и вокруг экваториальной оси, что приводило к частой смене местоположения Северных и Южных полюсов на протяжении четверти миллиарда лет. Вот почему мы находим следы оледенения и на территории Африки, и на Индостане. Данные следы говорят нам только одно: потому что там когда-то был полюс! Радиус Земли в те незапамятные времена составлял всего лишь шестьдесят пять сотых от сегодняшнего, а сила тяжести была почти в два с половиной раза больше. К тому же давление на поверхности этого шарика равнялось пяти с половиной атмосферам! И в таком виде наша Земля оставалась вплоть до того момента, когда двести сорок пять миллионов лет назад не началось её неожиданное и стремительное расширение. А как вам всем хорошо известно, данный момент времени является чрезвычайно насыщенным важнейшими событиями и палеонтологического, и геологического характера. Что несомненно может подтвердить вам наш протоэкзобиолог.

Кави Рам зорко глянул на Эйго Хара и погладил аккуратно подстриженную бородку.

— Вы правы, — отозвалась со своего места Эйго. — Этот период истории нашей планеты известен науке как «пермско-триасовое побоище». Тогда биологическая жизнь на Земле претерпела чудовищное по своим масштабам прореживание… Я бы даже назвала это событие жестоким природным геноцидом, в результате которого на нашей планете исчезло почти восемьдесят процентов всех обитателей морей и океанов, и почти семьдесят процентов всех позвоночных. Так что не только млекопитающие стали хозяевами нашей планеты благодаря поголовному истреблению динозавров, но и сами динозавры вышли на историческую арену только потому, что с лица планеты исчезли предшествовавшие им виды.

— Простите, Эйго! — воскликнул я. — Вы сказали: «истреблению динозавров». Я не ослышался? Такое впечатление, что вы имели ввиду чьи-то разумные действия… Или это просто метафора?

Девушка хотела было ответить, но за неё закончил Акира Кензо.

— Давайте не будем забегать вперёд, Сид. — Экзоархеолог улыбнулся мне своей обычной полуулыбкой. — Мы к этому вопросу ещё вернемся, но чуть позже.

— Хорошо. Но почему вы делаете вывод, что все эти события пермско-триасовой трагедии явились результатом чьей-то направленной деятельности? — не успокаивался я, чувствуя, что за словами геолога скрывается что-то очень важное.

— Дело в том, — охотно ответил Кави Рам, — что данный период земной истории характерен ещё и мощнейшей активизацией тектонической деятельности, которая особенно интересна появлением нового феномена — траппов. Они явивлись следствием мощного излияния базальтовой лавы на громадных площадях. Каждая трапповая область, — объяснял геолог, — охватывает территории до одного миллиона квадратных километров, а то и больше, и резко отличается от предыдущих пород своим химическим составом. А их геологическое строение свидетельствует о том, что поступление лавового материала происходило не в результате извержения вулканов в геологически-активных зонах Земли, а из мелких и очень многочисленных взрывных аппаратов, действовавших кратковременно и одноразово. И если нанести зоны распределения трапповых областей на нашу модель «малой Земли», то мы ясно увидим, как следы излияния магм поразительным образом совпадут с местами расколов старой материковой коры на начальной стадии расширения Земли.

На глобусе обозначились красноватые пылающие пятна, словно, изнутри него действительно истекала расплавленная лава.

— Если же мы теперь соединим траппы на всех континентах между собой, — медленно и раздельно произнёс Кави Рам, — то увидим чёткую сеть трещин, через которые изливались мощные вулканические потоки в период Триаса. Именно по ним проходил раскол старой коры, в конечном итоге и определивший современные очертания материков.

— «Взрывных аппаратов»? Я не ослышался? — вырвалось у меня, и я почувствовал, как волна нетерпеливой волнительной дрожи прошла по всему моему телу. — То есть, вы хотите сказать, что данные «аппараты» были кем-то доставлены на Землю с определённой целью, установлены в нужных местах… Но тогда получается, что они должны были иметь чудовищную силу! А цивилизация, способная на такое… Она же должна носить поистине вселенские масштабы и превосходить нас в своих возможностях и знании на тысячи порядков!

Ошеломлённый, я смотрел на геолога, пытаясь представить себе весь масштаб такой цивилизации.

— Вполне с вами согласен, дорогой мой, — серьёзно подтвердил Кави Рам. — Если же говорить о целях, то они, по-видимому, не ограничивались только желанием изменить общий облик и размеры Земли, но и были направлены на открытие дороги для новых форм жизни, можно сказать осмысленного продвижения эволюции к заранее выбранной конечной цели. И это, скорее всего, служило основной задачей столь грандиозных преобразований на нашей планете. Но об этом лучше знает наш Акира Кензо. Я лишь могу рассказать вам о грандиозных геологических переменах, когда-то до неузнаваемости изменивших лик нашей планеты. Вы хотите послушать об этом?

— Да, конечно!

— Так вот, на Земле начали формироваться океаны, — уверенно продолжал геолог. — Сначала и интенсивнее всего формировался Тихий океан, затем Атлантический, и в последнюю очередь Индийский. Австралия с Антарктидой в этот период отделяются от обеих Америк и начинают своё движение на юг, освобождая место для Индокитайской части Евразии…

Как бы иллюстрируя его слова, на светящейся земной сфере тоже происходили необратимые изменения: медленно расползались материки; раскалённые потоки лавы поднимались из недр планеты, заливая обширные пространства между ними; застывали, образовывая океанические литосферные плиты — дно океанов.

— Выделение водорода из глубинных недр планеты, смешивающегося с мантийным веществом приводило к образованию целых русел — горячих конвекционных потоков в мантии, — торжественно звенел голос Кави Рама. — Эти восходящие мантийные потоки разносили материковые плиты на их нынешние места, раскалывая их, и даже приподнимая. Это мы можем теперь наблюдать на примере Африки, которая в целом на 500 метров выше всех остальных материков. Постепенно менялся облик планеты, менялся и её климат. Кроме того, выделявшийся при расширении из недр Земли водород по пути наверх активно вступал во взаимодействие с кислородом, которого в составе гидридной мантии Земли очень много. Таким образом, образовалось то количество воды, которая, в конце концов, пополнила Мировой океан. Ведь до расширения нашей планеты, воды на её поверхности было значительно меньше. Вот такая вот в целом получается картина, — подытожил геолог и сел на прежнее место.

— Хорошо. А как же быть с истреблением динозавров?

Не унимался я и выжидательно посмотрел на Акиру Кензо.

— Думаю, это был один из этапов грандиозного плана, приведшего к появлению на Земле человека, — спокойно изрёк экзоархеолог. — Метод проб и ошибок, так сказать. Нахождение оптимального результата, путем опробования различных форм жизни. Когда получаемый вариант переставал удовлетворять создателей, его просто убирали с исторической арены. Вряд ли, для цивилизации, способной запустить в действие такие глобальные геологические процессы, о которых только что вкратце рассказал нам Кави Рам, представляет какую-то сложность отправка на нашу планету космического «камушка», который шестьдесят пять миллионов лет назад навсегда остановил расцвет цивилизации динозавров.

— Вы говорите об этом так обыденно! — не переставал удивляться я, всё ещё чувствуя сильное волнение. — Значит, по-вашему, та самая цивилизация «богов» находилась на Земле ещё с тех давних времён? Со времён динозавров?

— Совсем не обязательно, — задумчиво возразил экзоархеолог, ленно потягиваясь. — Они могли находиться где-то поблизости. К примеру, здесь, на Марсе, или в какой-то ближайшей звёздной системе. Этого мы пока не знаем. Возможно, что-то внутри Большой пирамиды позволит нам найти ответы на эти вопросы. Но одно совершенно очевидно: «боги» появлялись на Земле с незапамятных времён, — уверенно сказал он. — С тех пор произошла не одна смена звёздных циклов, и эти циклы всегда были связаны с какими-то разрушениями на Земле, к которым «боги», возможно, имели самое прямое отношение.

- - — - - — - - — - - — - - — - - — - - — - - — -