Человек, который придумал Магию

Глава 14

Глава 14 Призраки прошлого

"Активация."

Мгновение ничего не происходило. Внезапно поверхность ладони словно прикипела к книге. Будто тысячи маленьких червяков начали скрести кожу. С трудом подавил желание отдернуть руку.

Над рукой появился прозрачный человек, буквально пара ладоней ростом. Он был пронизан множеством нитей, одни слои нитей поменялись на другие. Кажется, сначала это были сосуды. Потом ещё что-то. Все мясо с человека исчезло и передо мной стоял скелет. В голове у него светилось нечто. Душа? От света начали расходиться лучики по всей фигуре.

Свет замигал красным. Скелет исчез, светящийся размытый шар, напоминающий мозги увеличился скачкообразно на весь кабинет. Зеленые огоньки побежали по ниточкам. Под моей черепной коробкой что-то происходило.

Перед глазами полетели сушки, будто поднял тяжёлый камень с задержкой дыхания, как делать нельзя. Сушки летали друг за другом, следую путям своих предшественниц. Их становилось все больше, как и путей. Весь взор перекрывало белое полотно.

Тишина. И белый свет везде.

Голову пронзило мириадом игл, и я отключился.

Приснилась поляна, на которой я нюиногда отдыхал. Метров за двадцать вокруг тьма закрывала все. Несмотря на это, было светло. А во тьме, редкие огоньки летали, и будто чую я их восприятием, они скользят, меняя цвет. Словно я не могу что-то вспомнить и в мысли прилетают отдельные образы цветов, мебели, людей. Ещё чего-то непонятного.

Свет вокруг пульсировал, пытаясь отвоевать у тьмы кусочки. Один огонёк пролетел, задев свет, и начал разрастаться в белую стену, пока не знающую где ей встать, продолжающую парить.

Все погасло и я открыл глаза. Впереди на вытянутую руку проявились белые буквы. При взгляде на свечу, они меняли свой цвет на любой другой, который можно было менять по своему желанию. Они никуда не пропадали, пришлось прочитать.

"Интерполяция произведена. Нейронное кружево материализовано. Виртуальные флуктуации погашены, система стабилизировать. Обнаружено поврежденное нейронное кружево, застрявшее в виртуальном состоянии. Соединение… недостаточно энергии для восстановления. Для восстановления данных найдите источники энергии. "

" Проводится анализ организма…

… анализ… "

Строчка повторялось и повторялось. Из текста не понял практически ничего. Но мог повторить его дословно. Никогда не замечал за собой такой памяти. Голова ясная как никогда.

Надпись слишком мешала, хоть и становилась бледнее, когда смотрел в тёмный угол. Пожелал её убрать. Испугался, что все исчезло, но она тут же появилась обратно, стоило только пожелать.

Пойду пройдусь. Впечатлений конечно не на один день, но что-то заставляло двигаться вперёд. Присел за стул и вспомнил про старика. Точно.

Кажется, забыл не только дверь закрыть, но и погасить светильник, когда уже вышел наружу.

А вот и старик.

— Старче?

Тот вышел прямо из ствола древа. Что-то начал говорить, но я по-прежнему его не понимал, крутая головой из стороны в сторону.

Его взгляд скосился куда-то вверх.

Колокольчик зазвенел в голове.

"Желаете добавить Огнеступа в друзья?" — появилось перед глазами.

— Огнеступ?

Старик кивнул.

— Желаю.

"Вам пришло аудио-сообщение. Включено автоматическое прослушивание. Если хотите изменить настройки, пожелайте войти в настройки, либо нажмите взглядом на шестеренку в правом углу обзора. "

— Похоже, я твой родственник, так понимаю, ты новый гробовщик из Тишины. Рад, что ты активировал душу. Но, вижу, что что-то пошло не так. Система написала что для этого требуется? Ты мне нужен, я застрял в самом начале перерождения. Не хватает энергии, этот дуб удерживает от её потери, но как видишь, даётся это ему с трудом, слишком слаб, я даже не уверен, что он еще жив в привычном смысле слова. Кстати, это запись, как на листе бумаги, можешь потом прослушать в истории аудиосообщений. Там где нота нарисована, знаешь что такое нота?

— Эм…

Словесная тирада как ушат холодной воды, лишь заставила впасть в ступор. Ничего не понятно. Раньше считал себя не таким уж глупым. До этого, как его…аудиосообщения.

— Я ничего не понял, дед Огнеступ.

Старик ожидая ответов, вздохнул, изобразил, что трёт ладонями лицо, но было заметно, что это движение скорее было для меня.

Он опять что-то заговорил и скосил взгляд.

— Я не могу говорить с тобой напрямую, но даже так — большое счастье. Я за многие годы вынужденного отдыха под этим Древом Жизни, говорил лишь с остаточными проекциями ушедших предков. Они, и на разговор полноценный, собственно, не способны.

Снова говорит не произнося не звука, я жду дальнейшего аудиосообщения. Быстро же привык к новому словечку.

— Я постараюсь говорить короче, чтобы тебе было проще воспринять.

Далее следовали его отрывистые тирады, в которые я старался вникнуть как мог.

— Малик, в общем, я твой прапра-, не знаю в каком колене, дедушка. Ты читал ведь историю на листах, что я оставил на столе?

Мой кивок.

— Отлично. Нам будет немного проще общаться. Начну, пожалуй с истории, неразрывно связанной с нашей общей, и являющейся единой целой историей нас с тобой.

Надо было табурет захватить.

— Однажды, давным-давно, когда мы ещё перебрались в эту деревеньку, она была совсем ещё молодой. Не было ещё ни одного сгнившего от старости дома, а жителей — всего сотня. Мы принесли неё свежую кровь, а с ней и здоровье нашим общим детям.

— Двигались мы вместе с торговым караваном из соседнего королевства. Знала бы местная знать, что мы собрались покинуть свой родной дом, убегая от высоких налогов и голодной жизни — казнили бы половину, другую отдав работать на рудник до скончания жизни.

Был в том караван один весёлый купец. Пьянчужка в каждом пути, и умелый словоплет на каждом рынке. Казалось, даже листву опавшую по осени продаст.

Он-то во время пивной попойки, когда наша компания допивала второй боченок за три дня, рассказал, что есть у него книга, найденная на ограбленном обозе в лесу. Даже костей не было, все зверье растащило, лишь рваные истлевшие тряпицы. Ну а зверью, кроме еды ничего не надобно, поэтому все, что не прихватил дорогого с виду, осталось лежать там.

Единственной наградой торгашу за разорение смертного одра книга и была. Заваленная тряпками, досками, с одной стороны обугленными. Повезло, что огонь не взялся. То ли дождь пошёл, то ли отсыревший скраб был.

Взял он с собой её, да так и не открывал, хоть и грамоте был обучен.

В книге той были странные сказания. Не похожие, на сказки для детей и взрослых. Там про Тишину и вычитал. Как сейчас помню.

"В деревне, что Тишиною кличут, на вершине холма, что окольцовано старым кладбищем, есть вместилище знаний. Там смерть, сырость. По древней легенде, вышел от туда первый некромант. Да не тот, что лишь с душами давно умерщих разговаривать умеет, а тот, что подымал в защиту и бой нежить невиданную, слепленную из кусков плоти почивших людей, как своих, так и вражеских, в битву всеземельную, разбившую империю великую на царства мелкие.

В той войне, далекой уже было много богов, но две трети из них пали в битве между друг другом.

И стал тот некромант первым богом мертвых, но уже после того, как потерял всех, кого любил. Покалечили его боги душу, от него ущербные люди пошли — коли один родитель был со сломанной, пустой душой, таковая всегда наследовалась детям. Только чудо могло то исправить.

Зачаровал он жилище свое так, что ни маг с полноценной душой, ни бездушник найти вход не могли. Именно поэтому ты и нашел — у тебя как раз была пустая душа. Как и у меня. А коли, никто больше, кроме магов, святош, да потомственных пустышек- гробовщиков не посещал склеп, кому не следует — найти ничего не смогли. Тут коненчо, и любопытсво сыграло свою роль. Стыдно за своих потомков, что только ты и соизволил прислушаться к отголоскам мертвых.

Когда прибыли в деревню, тут недавно мор был, в котором семья гробовщика и померла. Это был шанс коснуться знаний. Да, это, конечно, не просто работа старостой, коим был я на предыдущей земле, но и место это было занято другой семьей с фамильным древом Тихих. Такова у них фамилия была. От них деревня и взяла свое начало. Их право было занимать место старосты из поколения в поколение.

Ну а я, как и хотел — стал гробовщиком, ищущим знаний. Не сказать, что “свято место пусто не бывает”, как говаривали наши предки, работенка не из приятных, но кому-нибудь пришлось бы за погостом смотреть.

Пока прижился, пока смирился с новой работой, успел захоронить десяток старушек и дедов, да одного младенца мертворожденного. Страшно поначалу было, но быстро привык. Человек — ко всему привыкает.

И только после начал думать, где бы знания того некроманта найти. Не подумай, я вовсе не хотел стать повелителем мертвецов, костей и прочей требухи. Но в записях того мага могли остаться способы, как стать магом. А значит, обрести полноценную душу. Помнить всё и всех, кого покинул, вернуться к ним и помогать жить, как и раньше было. Мелкие интересы, но за могуществом я и не гнался никогда, боялся, коли заметят — снова душу поломают и снова после смерти забвение.

В записях я много интересного узнал, но работа грязная очень была. Однако от осознания того, что можно открыть путь к восстановлению душ всем людям, перевешивало отвращение к мертвечине.

Слушал я приоткрыв рот, устроившись на колоде, что выносил перед уборкой “прихожей” в склепе. Сначала история казалось интересной, я люблю истории. Но когда речь зашла о событиях давних, становилось немного жутко, но еще более интереснее, и чем ближе к сегодняшним дням — тем жутче. Сказание о древнем некроманте меня удивили, а вот о том, что была за тайна у моего предка — побежали мурашки по коже.

— В моей душе, выражаясь простым языком — нехватка силы магической для начала ее заживления. А что в твоей не так?

— Э… — Я поискал в вызванном тексте что-то примерно похожее по содержанию. Так хорошо, как библиотека в голове, всё записано. — “Недостаточно энергии для восстановления. Для восстановления данных найдите источники энергии. “

— Вот и в моей тоже самое.

— Дед Огнеступ, а как ты понял, что слова эти значат?

— Тут секрета нет, Малик. Коли твоя душа не новая, часть воспоминаний с прошлых жизней может вернуться. Но только если к ним напрямую обратиться. Но коли не знаешь их содержание — то так и не узнаешь о них.

— Так что надо сделать, чтобы набраться силы магической для заживления души? Трупы потрошить? — мои глаза сейчас со стороны, наверное, смотрелись, как самые ценные монеты торгаша.

— Теперь уже нет, Малик, ничего этого не нужно. Я тогда все сделал. Тогда надо было нервы у трупов кислотой расщепить. Я яблочную использовал. Потому так много работы было, много ли кислоты в яблочном соке? Да и откуда его столько набрать. Пришлось и яблочный сад сажать. Пока он вырос — я состарился.

— А зачем это делать было?

— Когда душа тело покидает, часть нейронного кружева оставляет свое… эхо, про него самого ты уже прочел. Эхо это остается по всей нервной системе человека, и по телу чуть меньше. Чтобы высвободить накопившуюся энергию — его нужно было разрушить. Да не просто порвать, а расщепить. Огнем действовать нельзя было — унесло бы все вместе с пеплом.

— А как же не улетучилась она?

— В телах, чьи обладали душами, во всем теле частички этого кружева, не только в мозге и нервах. Значительно его много еще и в подкожном жире. Им я над могилами рисовал сети, как паучьи — и энергия оставались в них надолго. А каждую могилу объединял в сеть с остальными, побольше, центр которой там, где это древо жизни.

— А почему оно светится? От магической энергии?

— Да, от маны, так ее правильно называть. И еще, само древо имеет душу, но отличную от человеческой. Оно и разумно и нет. То есть имеет разум, но не настолько развитый, как у людей, скорее как у ребенка малого, что только научился говорить. Благо не капризничает.

— А почему ты здесь застрял?

— Потому что немного не доделал печать. Энергии хватило бы для восстановления моей души, если бы ты дорисовал сети на тех могилах, где есть отголоски.

— Но там мои мама и папа…

— Малик, ты же читал записи? Если попробуешь задать им вопрос, где надо подумать — они тебе не ответят. Они даже не часть воспоминаний, а скорее часть образов, наиболее сильно отпечатавшихся в их сознании при жизни.

— Я не смогу.

— Малик, я тебя прошу, ни как возможный будущий маг, чью судьбу ты решаешь, а как твой предок. Ты мой правнук. Подумай над тем, что можно вернуть справедливость в мир. И равенство свободы от смерти, независимо от того знать ты или нет. Для всех. Я уверен мы бы смогли вернуть этому миру смысл жизни. И еще. Чтобы тебе активировать душу, тебе нужно в два раза больше энергии. Я уже вижу твой статус. Тебе понадобится кладбище побольше.

В левом верхнем углу зрения мигает конвертик. Письмо. Правильнее — сообщение. Кажется это и есть те отголоски знаний прошлых жизней. Я уже жил. Просто не помню об этом.

— А как ты сможешь мне помочь, если я тебя восстановлю?

— Малик, ты быстро всё схватываешь. Но разум твой еще не набрался смекалки. Древо держит мою душу, не дает ей потерять мою память. И я держусь за него. Когда душа восстановится, оно отпустит меня, и она найдет новое тело.

— То есть ты покинешь меня?

— Нет, Малик, я тебя не покину. Я смогу найти тебя, когда стану достаточно взрослым, чтобы уйти из родительского дома.

— Это звучит странно, деда.

— Таков уж мир магов — странности на каждом углу.

— И чем мне чертить паучьи сети?

— Той ручкой. В ней достаточно чернил, чтоб за раз все нарисовать. А коли положишь обратно — они восстановятся.

— Хорошо, тогда я пошел.

— Нет, Малик, иди спать, уже смеркается. А послезавтра, я заметил, что ты ходишь сюда через день, приходи.

— Хорошо, деда Огнеступ.

— И не забудь, тебе надо прочесть все книги что есть в склепе, но надо пожелать “записать” страницы. Ты хоть можешь и не пожелать стать некромантом после, но элементарные магические знания где-то надо брать.

— Хорошо, деда.

— Всё, давай, иди аккуратно. Буду ждать.

Сбегал, закрыл каменную дверь, вернул табурет на место, и, помахав на прощание деду рукой, бодрым шагом зашагал домой к тетушке и дяде. Впрочем, это и мой дом теперь тоже, пока не переедем.

Путь был легким, несмотря на разыгравшуюся непогоду. Сумерки опустились густые вместе с набежавшими тучами. Аккурат, спину намочило, когда в избу входил. Начался ливень.

Вслед за мной забежал почти не промокший дядя, скинув рубаху на стул возле печи — сушиться, да портки, истертые в коленях землей — ступени во двор чинил. Склонившись, в подштанниках, начал полоскать в корыте с водой, бросив в нее пару горстей молотых цветов.

— Малик, стираться будешь?

— А как же, весь пропотел, да пропылился.

Тетушка кашеварила, по избе густел запах еды, желудки наши урчали.

В один присест съел большую тарелку каши.

— Мы экономить не будем, иначе всё не сможем увезти с собой в новое жилье. А оставишь — разбойники прибегут и соскребут по сусекам, все что не прихватим. Даже инструменты рабочие.

За обсуждением погоды после первого сытного за долгие дни ужина, и будущего переезда, который назначили через неделю, мы легли спать. Шум дождя за окном, молнии и яростный гром за окном, не помешал глазам начать слипаться.

Но перед этим, сказал шепотом, перебиваемым водой, обильно льющей с неба.

— Желаю увидеть статус организма!