Чердынец

Эпилог

Утро. Бег. Добавляю еще пару кружков по стадиону. Показалось, что — как-то маловато будет. Бегу рваным темпом: «соточка» — ускорение, потом двести — почти пешочком. По дистанции — приближаюсь к четырем километрам. Так-то неплохо для моего нынешнего возраста. По возвращении домой, некоторая усталость все же чувствуется — по совокупности: бег, турник и брусья. Но эта усталость — быстро проходит. Как же хорошо все-таки быть молодым. Совсем молодым!

И турник — радует! Двенадцать раз! Это с жалких-то в мае трех-четырех, когда я извивался как червяк, пытаясь дотянутся до перекладины. Можно пробовать и пятнадцать, но там последние пару раз — не чисто получалось. Приходилось рывочек добавлять!

Брусья тоже перестали быть враждебными ко мне. Добавил всякие разные способы отжиманий и подтягиваний. То, что помнил из разных видео по воркауту. Даже пытаюсь делать горизонтальный выход и флажок на брусьях. Не помню, как он называется. Хвастаюсь перед самим собой — до «флага дракона», конечно, еще — как до того Пекина… ползком!

Делаю выход на одну руку. Левая — хуже. Выход на две — это когда получается, а когда и нет. Ну, я не останавливаюсь, добьюсь и этого. Пока стараюсь, кручу то, что здесь известно: все эти змейки, вертушки, подъемы переворотом, склёпки, стулья и прочие упражнения. К флажку — пока даже не приступал, не говоря уже о солнышке. Последнее — боязно, сорваться с турника — абсолютно никакого желания не имею.

Вот только мышечная масса — растет очень медленно. Если вообще — растет… Мышцы, как те веревки, но объем — слезы. Но тяжести таскать моему телу — рано. А без этого объема не будет.

Ладно… подрастем — будем гнаться за объемом.

Меня уже сторожа на стадионе в лицо знают, кивают при встрече.

Пока пыхчу, выполняя упражнения, бегаю — голова свободна и можно размышлять.

Какие еще успехи? Дом мы купили. Там работы еще — даже не начинали! Но — заделье уже есть, а это — немало.

Деньжата есть, но, зараза, утекают неотвратимо. Из девяти сотен найденных мной рублей — двести — уже как корова языком слизнула. Мне — не жалко. Для моих женщин — не жалко. Еще Трофима пятисотка, но тоже — шестьдесят пять уже в минусе. Но даже то, что у меня сейчас есть — даже для взрослого — большие деньги. Шутки ли — почти тысяча двести рублей!

И вот прибавления ждать пока не приходится. Николаевские червонцы в Ельничном я решил оставить на «черный» день. Пусть полежат пока.

С учебой, а точнее — восполнением запаса упущенных знаний, дела идут. Не блестяще, конечно, но — идут. Очень уж муторно сидеть мне за учебниками. Отличником я, все равно, становиться не планирую.

Почерк вот поправил, уже хорошо. Получается писать и чисто, и аккуратно. Буквы ровные, немного округлые. Ага, даже подпись свою старую — потренировался начертать, получается!

С памятью у меня, как отметил — все замечательно. Нет, я не вспомнил всю свою прежнюю жизнь; и все мои навыки и знания оттуда — мне в голову не свалились. Но вот то, что читаю или слышу здесь — помню отчетливо. Проверял на стихах — стоит только прочитать, но лучше все же — пару-тройку раз, в памяти остаются твердо! Молодые мозги дают о себе знать! Как будто оперативку в комп поставил шикарную! И диск SSD в добавок!

По желанию овладеть фотографией и составить приемлемый фотоальбом близких — пока никак. Будем ждать нового дома и оборудования в нем фотолаборатории. Вот еще — тоже траты предстоят!

Про гитару — пока тоже — молчу. Все откладываю на зиму и новый дом!

Рисовать научил это тело. Художником не стал, нет! Но — рисовальщик получается, и вроде бы неплохой. Постоянно что-то вспоминаю из способов и навыков, и в свободное время стараюсь закрепить на бумаге. И — как бы не лучше получается, чем тогда! Там я все больше какие-то шаржи рисовал, а здесь и нормальные портреты. Правда — только карандашом, ну да — пусть!

Отношения с родными… Здесь все как-то и сложно, и непонятно. С батей — на мой взгляд, все — норм! С мамой — сложнее. Порой кажется, что вроде бы — хорошо, но какие-то не очень понятные изменения есть.

Деды — тоже вполне! А с бабушками — не очень. Настороженно ко мне относится баба Маша. А про бабу Дусю — вообще молчу!

Ну… про остальных родных… Все так запуталось, что даже не знаю, как все это исправлять. Да и надо ли?

Мои отношения с девчонками… И с Надей… Да и Галина тут еще!

В плане секса — у меня, не сказать, что очень здорово. В плане «хотелок», если говорить — ну это я так… прибедняюсь, да. Может, как читал в прошлой жизни — четырнадцать раз в день — и перебор. Но уж каждый день-то — точно хочется. Ан — нет!

«Съесть-то он съест, да кто ж ему дасть?!».

Тут многие мужики бы мне позавидовали, не говоря уж про пацанов! Пацаны, если бы узнали про мои подвиги — удавились бы от зависти. Но знать им об этом, да и вообще — кому бы то ни было — не нужно. Пусть все остается тайной.

Немного не понятно — как вообще я мог добиться таких успехов? Тут я думаю, все в кучу — и мой резкий рост, и не возмужание пока, а так — взросление. Все-таки я целенаправленно качаю «физику» плюс питаюсь грамотно.

Внешность — я по-прежнему красавцем себя не считаю. Но та же прическа — непривычна на фоне лохматых друзей и патл у молодых мужиков.

Кроме того, выделяющееся несоответствие поведения и речи моему возрасту — а женщины, как водится, падки на все непонятное и таинственное. Еще и слушок о моей «неправильной» сути — Гнездилиха со своей легендой о чердынце, тоже здесь в строку.

Еще и запах этот непонятный. Уже сколько раз себя обнюхивал наедине — ничего не чувствую. Абсолютно! Где-то и как-то читал в прошлом про какого-то ловеласа эпохи Возрождения — про Казанову, что ли. Там у женщины спросили — как так, они все не могут устоять перед ним. На что фемина ответила: «Вы не поймете! От него же так пахнет медом!».

Еще — тут фишка с той жизни — у меня и так, по всей той жизни была постоянная тяга к чистоте — и тела, и одежды. А с возрастом это только возрастало. Доходило до явного перебора — практически каждый час мыл руки, даже если ничего этими руками не делал. Ну — может только по «клаве» стукал, да мышью щелкал. Ну и душ, утром и вечером. Здесь конечно — возможности не те, но в бане обмываюсь регулярно и ежедневно. Пусть и холодной водой.

А женщины и девчонки все же обращают внимание — чистый ты, одеждой и телом, или ходишь, как чухан.

Может — все в совокупности дало такой результат?

Или все-таки Гнездилиха права, и я — чарталах, и ко мне женщины тянутся, как пчелы на мед? Или — мухи на гавно?

Ага… вот такое я — овно!

С Катей и Светой — вот буквально грызет меня совесть, что все это — неправильно. И так быть — не должно! Как быть — не знаю.

С Надей — тут проще, хотя бы потому, что она — взрослая женщина. Но! Понимаю, что это меня не спасет от гнева родных, если все выплывет наружу. Остается себя успокаивать тем, что лучше жалеть, о том, что сделал; чем о том, что не сделал!

Поживем — увидим, куда кривая вывезет…

151