Черная вдова: «Красная метка»

ГЛАВА 17: НАТАША

– Вы же знаете, как говорят. Пятнадцатый раз – на счастье, – весело сказал Тони.

– Никто так не говорит. – Наташа смотрела на него в упор. – Никогда.

– Вообще-то, думаю, на пятнадцатый раз пора бы сдаться, – предположил Алекс.

– Такого я точно не слышал, – отмахнулся Тони.

Четырнадцатая попытка Тони разорвать ментальную связь между Авой и Наташей едва не снесла им полголовы, но сопротивление не уменьшилось. Наташа с сомнением взглянула на Аву, которая сидела на металлическом стуле в центре комнаты рядом с ней.

Две легкие добычи.

– Он всегда так себя ведет? – спросила Ава.

– Всегда, – ответила Наташа.

– Да брось. Ты что, не смотрела документалку? – Из-за их спин высунулся Алекс. – «Тони Старк – железная воля». Образец американского оптимизма.

– Да. Все именно так, как он говорит, – улыбнулся Тони, держа в руках паяльник.

– Вообще-то, никакой он не образец, – сказала Наташа. – Скорее уж Роджерс. Годам этак к пятидесяти.

– Я еще только начал, – сказал Тони, опуская сварочную маску. – Это как в собачьем летоисчислении, только наоборот. А по-кошачьи это сколько лет будет?

– Суперсолдат Стив Роджерс? – Алекс сглотнул.

– Мне нравится этот парень, – сказал Тони. Посыпались искры. – Пусть он останется.

Как только он сказал это, всех четверых окутал целый фонтан искр.

У Наташи потемнело в глазах, и на долю секунды она увидела образ: что-то вроде размытого силуэта танцующей девушки. Это произошло слишком быстро, и она не успела понять. Но она точно знала, что этот образ не из ее памяти.

А еще она что-то услышала.

Музыка.

Это что... Чайковский?

Наташа не успела разобрать, и ее зрение вскоре восстановилось. Тони бросил на пол груду тлеющих проводов. Двое ответственных лабораторных техников тут же потушили дымящуюся массу при помощи пенных огнетушителей.

– В этот раз я что-то видела, – сказала Наташа. – Вроде бы.

– Дай-ка подумать: ты видела звезды? – Алекс разглядывал дымящиеся остатки попытки номер пятнадцать.

Наташа задумалась.

А что я видела?

Это были воспоминания Авы? Я заглянула в ее мысли?

Сердце Наташи забилось чаще.

Одно дело – понимать суть квантовой запутанности. Но видеть своими глазами? Только теперь Наташа осознала, что Ава действительно могла прочитать ее мысли. Могла увидеть ее воспоминания.

Эта догадка была, мягко говоря, ужасающей.

От одной мысли, что кто-то может залезть в ее прошлое, Наташе становилось физически плохо.

– Плевать. Я не собираюсь больше цеплять эти штуки на голову, – сказала Ава, срывая дымящиеся электроды. – Я еще жить хочу.

Наташа оглядела четырнадцать кучек обугленных проводов, разбросанных по полу. Хотя лаборатории Трискелиона были оборудованы по последнему слову техники – по крайней мере, так было до сегодняшнего дня, – Тони, похоже, не добился больших успехов.

Ну же, Тони. Вытащи ее из моей головы.

Не знаю, как долго я еще смогу выдержать.

Процесс продвигался медленно. Этим вечером Тони сначала сконструировал импровизированный «квантовый распутыватель Старка», за которым тут же последовал «квантовый расшифровыватель Старка», вскоре трансформировавшийся в «квантовый гипнотический регулятор Старка», «стимулятор ускорения движения глаз Старка» и «квантовый ультразвуковой сканер Старка». В сущности, если перед названием чего-либо можно было подставить слова «Старка» или «квантовый», Тони был в игре.

Теперь он держал перед Авой с Наташей два искрящихся металлических провода и связку электродов.

– Дубль шестнадцатый. Новая идея. «Блокировщик гипоталамуса Старка». – Он прикрепил электроды к вискам Авы. – Или «гипоталамный сэндвич Старка», может, так вам лучше запомнится. Подключаем...

Ава сорвала с головы электроды.

– Хотите сделать из меня объект для испытания «квантового электрошока Старка»? Забудьте. Это ничего не даст.

Алекс кивнул.

– Да, без обид, но с тем же успехом можно дать каждой из них по столовой вилке и попросить сунуть их в розетку.

– Ну, вообще-то... – сказал Тони, глядя в потолок. Но затем покачал головой. – Нет, не обращайте внимания. Мы это уже делали в попытке номер семь. Давайте-ка лучше попробуем вот что. – Он снова поднял руки с искрящимися проводами.

Ава посмотрела на него, как на сумасшедшего – что, по мнению Наташи, было довольно справедливой оценкой.

– Я пас. Может, позовете нас после того, как сделаете свой «квантовый сжигатель Старка». А пока – я устала от всего этого дерьма.

– Мои изобретения, – сказал Тони, – никогда не бывают дерьмовыми. Почти никогда.

Алекс посмотрел на четырнадцать неудачных прототипов, разбросанных вокруг, и поднял бровь.

Тони пожал плечами.

– Ладно, бывают, но редко. И вообще, давайте оставим эту тему.

– Ава, если бы был другой путь, нас бы здесь не было, –сказала Наташа. – Поверь мне.

– Почему? С чего вдруг я должна тебе верить? – Ава соскользнула со стула и, попятившись назад, сшибла с лабораторного стола половину коммутационных схем, мотков проволоки, электрических переключателей, паяльников и множество других инструментов. По лицу Авы было понятно, что она больше не допустит, чтобы хоть что-то из этого еще раз приблизилось к ее голове.

– Почему? А как насчет национальной безопасности? Или даже международной? – Наташа встала. Она понятия не имела, как следует разговаривать с девочкой – с той, которая была так на нее похожа, но в то же время была совсем другой.

Ей всего семнадцать.

Наташа смотрела на Аву и перебирала в голове разные варианты. Еще один испуганный кролик, угодивший в ловушку, – думала она. Ей это было знакомо.

Как же она похожа на меня в ее возрасте.

И как же она все-таки меня сейчас ненавидит.

Ава продолжала пятиться и успела добраться до самого входа в лабораторию, когда двое вооруженных военных преградили ей путь. Она сложила руки на груди.

– Серьезно? Хотите удержать меня силой? А я-то думала, что все эти замки нужны для того, чтобы не впускать людей.

В комнате повисла тишина – до того момента, пока случайная искра не угодила в ближайшую мусорную корзину.

Раздался взрыв, и лабораторный стол на колесиках отбросило в сторону, прямо на двоих техников.

– Не трогать! – рявкнул Тони на испуганных техников. – Что это, по-вашему, тостер? – Он сделал паузу. – Ладно. Я поясню. Его можно использовать в качестве тостера: поджарить хлеб. Например, французский батон. Или, скажем, поджарить всю Францию целиком. Но лучше не трогайте. Просто убирайтесь отсюда. Сейчас же.

Техники поспешили к выходу, один из военных ввел на стальной панели кодового замка комбинацию цифр, и дверь открылась.

– О, значит, им уйти можно? Только мне нельзя? А я думала, Америка – свободная страна. – Ава смотрела на Тони в упор.

– Может быть, пора сделать перерыв, – предложил Алекс. – Большой такой перерыв.

Наташа посмотрела на Тони, но тот лишь пожал плечами.

Ну, спасибо за помощь, Старк.

Она подошла к стоящей у дверей Аве и неловко положила руку на плечо девочки.

– Ава... – начала Наташа. –Я знаю, это нелегко.

– Ох, прошу тебя. – Ава развернулась на каблуках лицом к ней.

– Что?

– Не надо. Просто не надо. Не надо вести себя так, словно ты моя подруга. Никакая ты мне не сестра. У меня нет сестер, я даже родителей своих не помню, спасибо Ивану Сомодорову. – В голосе Авы звучала досада. Алекс с сочувствием посмотрел на нее.

– Я знаю, каково это – потерять родителей, – кивнув, сказала Наташа. – Если бы ты только позволила мне...

– Нет. Второй раз я на это не попадусь. Я тебя не боюсь. Больше не боюсь.

Наташу поразило полное решимости лицо Авы. Оно выражало искреннюю веру в собственную правоту.

Но ты должна бояться, девочка. Ты. должна бояться многого.

Этот мир не щадит девочек Ивана.

Последовала продолжительная пауза; Наташа обдумывала варианты. Наконец, она попыталась снова:

– Ава, послушай. Может, ты не веришь, но я здесь, чтобы помочь тебе. Я пытаюсь не позволить Ивану Сомодорову поджарить тебя во второй раз. Я знаю, что это такое. Я ведь была рядом, помнишь?

И когда-то я была такой же, как ты.

– Ты была рядом? – Ава фыркнула. – Когда ты была действительно нужна, тебя рядом не было. И нечего вмешиваться в мою жизнь теперь, когда тебе вдруг захотелось почувствовать себя героем. Я прекрасно справлялась в одиночку с тех пор, как ты меня бросила.

– Прекрасно справлялась? – Наташа подняла бровь. – Ты сбежала. Живешь в подвале, питаешься в убежищах и столовых для бездомных. Фактически ты беспризорница.

Алекс был в шоке.

Щеки Авы вспыхнули.

– По крайней мере, я не шатаюсь по турнирам по фехтованию, пугая всех своим ненастоящим лицом.

Тони улыбнулся.

– Видите, вот это я называю коммуникацией. Ну вот, мы уже сдвинулись с мертвой точки. Мы уже начали делиться мыслями.

Наташа тупо уставилась на нее. Все, сдаюсь.

– Кто-то сказал, перерыв? Я согласен. Отличная идея. – Алекс потянулся к Аве, но она отдернула руку. Она еще не закончила.

Ее глаза сверкали.

– Я так счастлива, что ты наблюдала, сестра. Так счастлива, что тебе было не все равно. – Она вытащила из кармана старый поцарапанный плеер и швырнула его через всю комнату. Наташа моргнула, но Ава не останавливалась: – Можешь забрать свой плеер. Забирай хоть все свои подарки, которые ты присылала мне на день рождения, без подписи, без открытки. Мне они были не нужны, – сказала Ава. – Мне был нужен друг. Хотя бы одно знакомое лицо в стране, полной чужих людей. Наверное, я слишком многого хотела.

– Пойдем, Ава. – Алекс бережно положил руку ей на плечо.

Наташа попыталась снова:

– Просто выслушай меня. У меня есть идея. И я не позволю Ивану Сомодорову добраться до тебя. Даю слово.

Ну же.

Позволь помочь тебе.

Мы нужны, друг другу, хочется тебе этого или нет.

– Даешь слово? – Ава усмехнулась. – И где были твои слова последние восемь лет? Где были вы все? Все, что сделал для меня ЩИТ, – это запер в комнате ради моего же блага, но поверь, благом там и не пахло. Это благо – провести восемь лет в одиночестве? В «7Б», в машине без опознавательных знаков, в штабе, где наставник заставлял меня зубрить конституцию страны, которую я уже начинала ненавидеть.

Теперь уже Наташа побагровела от ярости.

– Ненавидеть? А они тебя били? Промывали тебе мозги? Сковывали тебя цепью? Заставляли воровать, лгать, убивать? – Наташа выкрикивала слова, не в силах остановиться. – Нет? Ну что ж, мне так жаль, что у тебя было мало времени на погремушки. Так жаль, что ты не попала на большие танцульки. Так жаль, что тебя кормили, одевали и пытались спасти от смерти.

Она помотала головой, чтобы отогнать воспоминания, снова и снова возникающие у нее перед глазами. Избиения и травмы. Провалы и угрозы. Шрамы, оставленные Иваном на ее коже и в ее психике.

– Спасти от смерти? Может быть, моя жизнь была бы куда лучше, если бы вы не пытались меня спасать.

Взгляд Наташи стал суровым и злым.

– Не говори так. Ты понятия не имеешь, о чем говоришь. Твоя жизнь была бы не лучше, она была бы короче...

– На игрушки, – перебил ее Алекс.

В комнате повисло молчание. Никто не знал, что сказать.

Алекс продолжал:

– Правильно говорить – «игрушки», а не «погремушки». У детей бывают игрушки. Я имею в виду обычных детей, конечно. Не таких, как вы двое.

Наташа метнула на него испепеляющий взгляд. На лице у Авы застыло отвращение.

Но Алексу, похоже, было все равно. Он только пожал плечами.

– А эти большие танцульки называются «выпускной». Похоже, в вашем календаре такой даты не было.

– К чему ты клонишь? – Наташа испытующе смотрела на него.

– К тому, что у вас, девчонки, гораздо больше общего, чем вы думаете.

Наташа перевела дыхание и повернулась к Аве.

– Батарея или спинка кровати?

Ты понимаешь, о чем я.

Ава не мигала.

Наташа наклонилась к ней.

– К чему он крепил наручники?

Когда бил тебя.

Когда держал тебя в клетке, словно животное.

Глаза Авы сверкали.

Наташа пожала плечами.

– Когда ты плакала, просила покормить тебя или отпустить в туалет. Или когда ты была недостаточно благодарна ему за то, что он выбрал тебя одной из его девушек.

Или все вместе, – подумала Наташа. – Как в моем случае.

Никто не произнес ни слова.

Наташа повернулась к Тони.

– Зря я пришла сюда. Давай отправим Алекса домой, а Аву – обратно под защиту.

Это твой выбор, птенчик.

Наташа хотела сказать Аве еще кое-что, но не могла. Она и так сказала уже слишком много.

Я не могу помочь тебе. Только не таким образом.

Что бы ни случилось, Ава, тебе придется как-то жить с этим.

Как живу я.

Наташа задумалась, а не подслушивает ли Ава ее мысли. Наверное, нет, по крайней мере, пока. К тому же, необязательно быть ясновидящей, чтобы понять, как Иван Сомодоров обращался со своими девочками в «Красном отделе».

– Прекрасно, – сказал Тони. – Вызову машину хоть сейчас. – Он пожал плечами и положил отвертку. – Все.

– К раковине, – сказала вдруг Ава. – К трубе под раковиной.

Конечно, – сказала про себя Наташа и закрыла глаза.

В ванной акустика лучше.

Он хотел, чтобы твои крики слышали все остальные.

Все молчали.

– Я не очень многое помню, но это запомнила хорошо. Наверное, я привыкла к тому, что он делал. Все привыкали. Но я так и не смогла привыкнуть к тому, что он говорил. – Голос Авы был тихим, но твердым. Разговоры об этом делали ее только сильнее.

И злее.

Наташа видела это по ее лицу.

Хорошо.

Ты должна злиться.

Это укрепит тебя.

Все взгляды были теперь устремлены на Аву, но она лишь пожала плечами. Если ей и было, что еще сказать, то она не хотела говорить. Только не здесь.

– Пойдем, – сказала Наташа. Она была полна решимости, даже сильнее, чем раньше. Ведь теперь Наташа знала правду: Ава была столь же уязвима и так же сломана, как и она сама. Наташа должна была защитить ее, защитить всех. Ава была их самым слабым местом, и Наташа должна была убедиться, что никто этим не воспользуется.

Ни Иван, ни кто-либо другой.

– Тебе нужно укрытие, – наконец, сказала Наташа.

– Что? – Ава выглядела так, словно ее ударили.

– Штаб-квартира ЩИТа – самое подходящее место для тебя. Ты будешь в безопасности. Никто не сможет до тебя добраться. На то она и штаб-квартира. – Наташа пожала плечами.

Здесь тоже небезопасно. Но я смогу защитить тебя.

По крайней мере, до тех пор, пока Тони не найдет способ разрушить нашу связь.

– Чтобы сохранить в тайне твои секреты? Это единственное, что тебя волнует? Потому что, если они доберутся до меня, то доберутся и до тебя? Потому что я знаю, в каком ящике ты хранишь нижнее белье и в каком шкафу держишь скелеты? – проговорила Ава с горечью.

– Ава. Перестань, – сказала Наташа.

– Нет, продолжай, – вставил Тони. Он заметно оживился. – Поподробнее про ящики.

Ава продолжала:

– Потому что я знаю, как разбито твое сердце? Знаю, что тебя пугает вовсе не смерть – тебя пугает жизнь?

– Хватит, – Наташа повысила голос.

– Почему? Потому что я знаю о тебе больше, чем ты сама? Жаль тебя расстраивать, агент Романофф, но этого мало.

– Все кончено. – Наташа кипела от ярости. – Ты. Я. Все это.

Ава рассмеялась.

– Что – это? Это никогда и не начиналось. Как и вся твоя жизнь – которой у тебя не было. Ни друзей, ни семьи. Это и есть твой самый большой секрет? Что у тебя нет воспоминаний, только досье? Что твоя проблема – не в том, чтобы быть супергероем, а в том, чтобы быть человеком?

– Да, – сказала вдруг Наташа, неожиданно для Авы.

Ава сделала шаг назад.

– Что?

Взгляд Тони метался между Авой и Наташей.

Даже Алекс смотрел на них, широко раскрыв глаза.

– В яблочко. Ты меня сделала. Довольна? Теперь собирай вещи. Мы уходим.

Глаза Авы по-прежнему горели. Она помотала головой.

– Я не могу вернуться туда. Только не в «7Б».

– Иван Сомодоров охотится за нами обеими, Ава, за тобой и за мной. Я ничего не могу с этим поделать, пока он на свободе, – сказала Наташа. – Но, раз уж ты действительно можешь читать мои мысли, то ты и так это знаешь. Поэтому, если твой маленький монолог окончен, пойдем.

– Пусть приходит. Я не позволю снова запереть меня.

Ава посмотрела на Тони. Тот пожал плечами.

– Прости, детка.

Ава в отчаянии перевела взгляд на Алекса.

Он протянул руку и посмотрел на остальных.

– Дайте Аве еще один вечер, хорошо? Дайте ей время до завтра – этого хватит, чтобы все обдумать.

– Что, прости? – Ава одарила его язвительным взглядом.

Но это его не остановило.

– А потом она сделает все, чего вы от нее хотите. Я лично приведу ее в штаб-квартиру. Ведь мы все хотим одного и того же. Да, Ава? – Алекс ободряюще кивнул ей.

Она смотрела на него, как на сумасшедшего.

– Да неужели?

Он крепко сжал ее руку.

Ава покачала головой и посмотрела на него каким-то странным взглядом. Затем она повернулась к Наташе.

– Ладно, – сказала Ава. – Завтра. И я вернусь в «7Б».

Наташа кивнула солдату, он тут же нажал на клавиши, и дверь открылась.

– Завтра.

Ты все равно вернешься, птенчик.

Так или иначе.

– Я попрошу только об одном. – Ава в последний раз решительно посмотрела на Наташу. – Послезавтра ты оставишь меня в покое. И больше я никогда не увижу твоего лица. Пообещай мне.

Взгляд Наташи был еще более решительным.

– Поверь мне, сестра. Я не умею иначе.

УРОВЕНЬ ДОПУСКА: «X»

СМЕРТЬ ПРИ ИСПОЛНЕНИИ СЛУЖЕБНЫХ ОБЯЗАННОСТЕЙ

ИСХ.: ЩИТ, ДЕЛО № 121А415

ОТВЕТСТВЕННЫЙ АГЕНТ (ОА): ФИЛЛИП КОУЛСОН

ПО ДЕЛУ: АГЕНТ НАТАША РОМАНОФФ, ОНА ЖЕ ЧЕРНАЯ ВДОВА, ОНА ЖЕ НАТАША РОМАНОВА

РАСШИФРОВКА СТЕНОГРАММЫ: МИНИСТЕРСТВО ОБОРОНЫ, СЛУШАНИЕ ПО ДЕЛУ О СМЕРТИ ПРИ ИСПОЛНЕНИИ СЛУЖЕБНЫХ ОБЯЗАННОСТЕЙ.

МО: Это было для вас ударом? Узнать, что посторонний человек получил доступ к вашему сознанию, к вашим воспоминаниям?

РОМАНОФФ: Такое уже случалось раньше. Вам это известно.

МО: Разумеется, нет. Вам стало проще смириться с этим или, наоборот, сложнее, агент?

РОМАНОФФ: Не очень-то легко осознавать, что твои мозги выставлены на всеобщее обозрение, сэр.

МО: Для некоторых это сложнее, чем для всех прочих, агент.

РОМАНОФФ: Если вас интересует, волновала ли меня проблема связи с Авой, то, разумеется, да, волновала. Если же вас интересует, была ли я намерена подвергать ее опасности, то вы совсем меня не знаете, сэр.

МО: Я знаю все лишь с ваших слов, агент. И говорю вам это уже не первый раз.

РОМАНОФФ: А вам не приходило в голову, что существуют и другие люди, которые беспокоятся о том, чтобы моя память не стала достоянием общественности?

МО: Например?

РОМАНОФФ: Вы мне скажите. Не я же здесь допрашиваю сама себя. Кто просил вас провести это расследование?

МО: Эта информация засекречена.

РОМАНОФФ: Что же это за слушание, если вы не даете мне ничего услышать, сэр?