Черная вдова: «Красная метка»

ГЛАВА 34: АВА

Ава крепко сжала руку Алекса. Его кожа была бледной, холодной и влажной на ощупь, и Ава продолжала сжимать его руку снова и снова.

– Не отключайся, Алекс. Мы почти у цели.

Он кивнул, не открывая глаз.

Ава снова сосредоточила все свое внимание на приборе, стоящем перед ней. О.П.У.С. буквально светился. Яркие энергетические вспышки словно пульсировали внутри массивного переплетения проводов.

– Он работает. Похоже, я его включила. Теперь нужно как-то его замкнуть.

Время пришло.

Она сунула руку в карман, где лежала черная флешка.

Это было единственно важным в этот момент: последний шаг на пути к уничтожению кошмарного проекта Ивана. По крайней мере, так должно было произойти. При условии, что написанный Наташей код сработает.

Ава оглянулась на Алекса, которого она перевернула на бок, чтобы остановить кровотечение из ран на правой руке и ноге. Она все еще сжимала его левое предплечье.

– Уже пора, да? – Алекс открыл глаза.

Ава кивнула.

– Все получится, – сказал он.

– А если нет?

– Значит, провернем все это еще раз. – Он попытался улыбнуться, но вышла лишь болезненная гримаса. – Давай. Сделай это.

– Десять секунд, – сказала Ава.

Она посмотрела на материнскую плату. Флешку можно вставить прямо... сюда.

– Пять.

– Что, струсила? – Алекс закрыл глаза, его голос был очень слабым. Ава понимала, что его нужно доставить домой как можно скорее, пока он не потерял слишком много крови.

– Ну, хотя бы «занозой» не зовешь, – сказала она, в упор глядя на машину перед собой.

Три.

Два.

Один.

Давай.

Она вставила флешку в материнскую плату и подсоединила последний искрящий провод, чтобы замкнуть цепь.

Все.

Закрыв глаза, она упала рядом с Алексом. Его губы изогнулись в улыбке. Это было последнее, что она почувствовала: его губы на своей щеке.

– Молодец.

И весь мир взорвался вокруг нее.

Вокруг них.

Миллионами крохотных кусочков их прошлого.

Авы, Алекса и Наташи Романофф.

Юлии Орловой, Анатолия Павлова, Петра Усова и в особенности – Ивана Сомодорова.

Тучи едкого черного дыма опустились на Аву, окутав и ее, и всех, кто еще остался в живых. Дым заполнял водохранилище, прорываясь сквозь туннели и взрываясь у каждого выхода.

Будто крещение, – подумала она.

Только не водой, а дымом и огнем, смертью и разрушением...

И без церкви.

Самый большой из больших взрывов...

Только означает он смерть вселенной...

А не зарождение.

Ава поняла, что теряет сознание, силы покидали ее.

Глаза Наташи Романофф, которые все это время скрывались под ее собственными глазами, исчезали.

Сработало.

Она начала забывать.

Не все – лишь те воспоминания, что принадлежали не ей.

Остальное она помнила.

Может быть, это последний мамин подарок.

Возможность помнить.

Ава сбросила с себя покореженный обгоревший лист металла. Нижняя часть обшивки совершенно расплавилась.

– Все закончилось, – сказала Ава и села, возвращаясь в мир белой пыли и серого пепла. – Понимаешь, похоже, все на самом деле закончилось. Я чувствую.

Она опустила ладонь на теплую щеку Алекса.

– Ну же, Алекс. Давай выбираться отсюда. Нужно, чтобы тебя подлатали.

– Раскомандовалась, – пробормотал он.

Принять душ.

Вот чего я сейчас хочу.

Закутаться с головой в чистые простыни и пролежать так тысячу лет.

И чтобы Алексей Романофф оставался рядом со мной еще на тысячу лет.

Она посмотрела на Алекса. Его лицо было бледным, но глаза двигались под закрытыми веками.

– Идти сможешь?

Ава взяла его за руку и сжала.

– Ради тебя? Все, что угодно. – Его губы едва шевелились, произнося эти слова. – Всегда.

Последнее слово он произнес шепотом, а затем медленно, устало сжал Авину руку в ответ.

Один раз – и затем второй.

– Держись, – сказала Ава. – Потерпи еще пару минут.

Он потерял много крови.

Благодаря Алексу Ава была все еще жива – и ее мозг снова принадлежал лишь ей одной.

Если бы он не спровоцировал снайперов Сомодорова, смогла бы Ава отключить О.П.У.С.?

А если бы мама не согласилась работать в «Люкс- порте», если бы она не вела этот проект, если бы папа не стал работать в стамбульской лаборатории – выбрал бы тогда Иван Аву в качестве подопытной?

А если бы не выбрал, встретила бы Ава Наташу Романофф?

А если бы она не познакомилась с Наташей Романофф, разве она нашла бы Алекса?

Аве даже думать об этом не хотелось.

Она услышала вдалеке, за обломками, Наташин голос:

– Нужно убираться. Здесь повсюду полиция – настоящая полиция.

– Сюда, – позвала ее Ава.

Но, по мере того как дым рассеивался, а глаза обжигало огнем, к Аве приходило понимание, что еще не все закончено.

Ей осталось сделать еще кое-что.

Что-то, чего она никогда раньше не делала.

Она перевернулась на бок, несмотря на порезы и кровь, не обращая внимания на острые обломки, в которых лежала, будто в постели из камней и битого стекла.

– Я люблю тебя, как бы тебя ни звали. Алекс Мэнор или Алексей Романофф. Ты меня слышишь? Я люблю тебя. Я хочу играть в парке с твоей собакой, познакомиться с твоим дурацким котом. Хочу фехтовать в паре с тобой, танцевать с тобой и есть мороженое вместе.

Она улыбнулась.

– И я хочу поцеловать тебя, поцеловать по-настоящему, так, чтобы забыть, где кончаются твои губы и начинаются мои. – Она уткнулась носом в рубашку Алексея и втянула воздух. – Что думаешь?

Раздался скрежет – это Наташа отодвинула в сторону перевернутый лабораторный стол, преграждавший ей путь.

– Алекс?

Ава прижалась к нему и прислонила ухо к груди, чтобы услышать глухое биение сильного сердца, как прошлой ночью, когда они с Алексом спали в одесской гостинице «Дача».

Она подождала.

И ничего не услышала.

Прислушалась снова.

– Алексей?

Нахмурившись, она приподнялась над ним.

Потрогала его залитую кровью щеку.

Щека была холодной.

Затем закричала Наташа, но что-то было не так, ведь Ава не слышала вообще ничего.

Весь мир погрузился в тишину, словно Аве проткнули барабанные перепонки, и кровь текла из них, а не из ран Алекса.

Все замерло. Никакого движения. Ава не знала, продолжает ли гореть вода, а пепел – падать на пол.

Это было неважно.

Теперь уже все было неважно.

Все.

Она перевернула его на спину.

Вдыхала воздух в его сине-багровый рот.

Целовала холодные губы.

Трогала его спокойное лицо.

Где-то далеко сестра Алекса давила кулаками ему ребра.

Вверх-вниз.

Вдох-выдох.

Дыши, черт бы тебя побрал

Дыши

Он холодный, как мрамор, – думала Ава.

Уже холодный

Как мои родители

Как Иван

Как снег, который накрывал лицо Алексея в его кошмарах

Люди не должны быть холодными, как мрамор

Люди должны быть теплыми

Они должны жить

Они должны прикасаться

Они должны шептать

Они должны смеяться и любить плакать и ждать

И ждать

Ждать

Алексей Романофф

Ты должен подождать

Подожди меня

Алексей

Нет

УРОВЕНЬ ДОПУСКА: «X»

СМЕРТЬ ПРИ ИСПОЛНЕНИИ СЛУЖЕБНЫХ ОБЯЗАННОСТЕЙ

ИСХ.: ЩИТ, ДЕЛО № 121А415

ОТВЕТСТВЕННЫЙ АГЕНТ (ОА): ФИЛЛИП КОУЛСОН

ПО ДЕЛУ: АГЕНТ НАТАША РОМАНОФФ, ОНА ЖЕ ЧЕРНАЯ ВДОВА, ОНА ЖЕ НАТАША РОМАНОВА

РАСШИФРОВКА СТЕНОГРАММЫ: МИНИСТЕРСТВО ОБОРОНЫ, СЛУШАНИЕ ПО ДЕЛУ О СМЕРТИ ПРИ ИСПОЛНЕНИИ СЛУЖЕБНЫХ ОБЯЗАННОСТЕЙ

ИЗ ЖУРНАЛА УЧЕТА ВЕЩЕСТВЕННЫХ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ

Предоставлено Турецким отделением ЩИТа, региональное управление в Стамбуле.

Обгоревшие обломки аппарата О.П.У.С. изъяты и упакованы. Груз подлежит отправке в изолятор временного содержания ЩИТа для дальнейшего изучения и исследования.

Примечание: Все активные устройства ввода/вывода отсоединены. Аппарат деактивирован и нейтрализован.

Подопытные, прежде подвергавшиеся воздействию технологии О.П.У.С., возвращены в прежнее психическое состояние.

Состояние засекреченной информации определить следующим образом: «НЕ ПОД УГРОЗОЙ».

[Романофф_Н]