Черная зима

Глава 24

Боль уходила. Слабость таяла. Оннэрб был потрясен и счастлив. А еще чувствовал ярость — ту самую, которую не ощущал уже бесконечно долгие годы. Опальный маг радовался ей как старому другу, поскольку понимал: где ярость, там и силы.

Как только третий пришелец из Червоточины закончил делиться с опальным магом его прошлым и тот пришел в себя, то обнаружил несколько интересных моментов.

Во-первых, едва жало выскользнуло из развороченного неба Оннэрба, рана затянулась буквально за секунды. И чародею понадобилось всего лишь захотеть, чтобы это произошло.

Во-вторых, он обнаружил, что может увидеть все, что происходит за стенами его жилища. Оннэрб видел столб-сигнальщик, на верхушке которого рвались с цепей крылуны, отряд из мага и двоих стражников, шедших по противоположной стороне улицы, тысячи снежинок, что падали с белого полотна неба.

В-третьих, он начал чувствовать людской страх, поселившийся в каждом уголке Баумары. И страх этот множил силы Оннэрба.

И, наконец, в-четвертых, опальный маг сам стал вместилищем той силы, что давала жизнь Червоточине. Его истощенная фигура едва заметно сочилась черным дымом с запахом гари, а янтарные радужки беспрерывно светились — Оннэрб не видел этого, поскольку поблизости не было зеркала, но чувствовал.

На последнего пришельца из Червоточины он посмотрел с отеческой любовью.

«Я понял, кем являюсь, — подумал он и открыл рот. Длинный язык с жалом на конце уже тянулся к нему. — Осталось понять, что делать дальше. Думаю, собственный план, позабытый на долгие годы, весьма меня впечатлит…»

Страд понятия не имел, сколько времени прошло, прежде чем он очнулся. С гудящей головой, взором, перед которым все двоилось, насквозь промокший и поливаемый так и не ослабшим дождем. Судя по тому, что начинало смеркаться, он пролежал без сознания не меньше часа. Хотя в такое ненастье толком не поймешь — опустились ли на болота сумерки или всему виной лишь сгустившиеся тучи.

Он прекрасно помнил, что случилось, и содрогнулся, когда перед мысленным взором возникла летящая с ветки многолапая туша.

«Тварь летела прямо на меня, — подумал Страд, вставая на колени. — И ударила, отчего я потерял сознание».

То, что неизвестный обитатель топей ограничился только этим, казалось настоящим чудом. Страд прекрасно понимал, что оказался там, где каждый ест каждого, кто послабее.

— Невероятное везение, — пробормотал он, понимая, что пора вставать, но пока не находя сил. — Ари?

Оглядевшись, Страд обнаружил, что поблизости хигнаура нет.

Стало страшно.

«Возможно, он просто отошел, — страх подтолкнул, и Страд поднялся, опираясь рукой о дерево. — Ари ведь знает о болотах гораздо больше меня. Все это время он наверняка пытался привести меня в чувство. А когда не добился успеха, отправился на поиски какой-нибудь целебной травы, или ягод, или еще чего-то…»

Он понимал, что такие мысли — всего лишь попытка успокоить самого себя. И оглядевшись, понял, что попытка была напрасной.

Земля местами оказалась словно вскопана, повсюду валялись пучки вырванной с корнем травы, а ближайший куст выглядел так, будто по нему прокатилась каменная глыба. Все намекало на то, что пока Страд лежал без сознания, здесь состоялась битва.

«Ари нет, — Страд, наконец, решился признаться себе в главном. — Та тварь… Она убила его, а потом…»

Он не знал, что было потом. Возможно, чудовище сожрало малорослика. Возможно, куда-то утащило. Или же просто бросило в воду, а сила Острова Поедателя плоти сейчас ведет тело хигнаура.

«Все это неважно, — Страд опустился на колени, глядя в никуда. Над головой опять загрохотало, но теперь он не обратил на голос стихии ни малейшего внимания. — Ари больше нет…»

Жалость и чувство вины накинулись с не меньшей яростью, чем ливень исхлестывал потоками воды все вокруг. Горечь сдавила горло, но Страд обнаружил, что не может заплакать. Вместо него плакало небо, а он сидел и тупо смотрел перед собой. Мокрый, бледный, не обращающий внимания ни на голод, ни на холод, ни на тяжесть в голове и слабость во всем теле.

Однако, несмотря ни на что, он понимал, что надо двигаться вперед. Ари меньше всего хотел бы, чтобы Страд сдался. Особенно сейчас, когда пройдена большая часть пути.

«Я сделаю все, — Страд представил хигнаура и мысленно обратился к нему. — Я найду Остров Поедателя плоти, добуду семечко, вернусь домой и спасу мастера Дролла».

Собственный разум тут же огрызнулся мыслью о том, что, возможно, спасать уже некого. Но это лишь разозлило Страда и придало сил, чтобы вновь подняться.

Подождав, пока утихнет головокружение, Страд огляделся. Ему предстояло отыскать или добыть очередного мертвого обитателя Жадных болот и отправиться за ним. Но теперь уже в одиночку, что делало его гораздо более беззащитным.

— Ничего, — сказал он, едва слыша собственный голос за шумом дождя. — Я справлюсь.

Страд обшаривал взглядом окрестности не меньше пары минут, но так ничего и не нашел.

— Видимо, придется побродить по болоту, — он нахмурился и покачал головой.

Заблудиться Страд не боялся: на территории, подвластной Поедателю плоти, он уже много часов, а путь у него один — к Острову. Но время утекало, а мракоборец уже много дней боролся со смертью.

Краем глаза Страд заметил движение справа. Повернулся и замер, похолодев от испуга.

Светящаяся розовым фигура скользила над водой. Худое тело, защищенное рваным, сотканным из света балахоном, развевающиеся несмотря на отсутствие ветра и потоки ливня волосы, темные дыры на месте глаз и носа, полуоткрытый рот.

«Это призрак», — понял Страд, испытывая очень знакомое чувство — безумное желание убежать, которое не так давно полностью завладело его сознанием одной темной ночью в деревне Чешуйка.

Лишенная тела искра жизни плыла к нему. А Страд смотрел на бесплотного обитателя болот и не мог пошевелиться. Лишь внутри все трепетало.

«Бежать! Спасаться!..» — стучало в голове, и когда призраку оставалось преодолеть футов сорок, тело Страда, наконец, оказалось готово сделать то, чего требовал разум.

Страд кинулся прочь. Позабыв и о вещевом мешке, и о шесте, и даже о сабле. Пробежал до края островка, одним прыжком оказался на следующем…

«Не убегай».

Застыв так же резко, как и бросился бежать, Страд не сразу понял, что прозвучавшее в мозгу было не его собственной мыслью.

«Я не причиню вреда, — поняв, что призрак опять залез к нему в голову, Страд тихо заскулил. Ему по-прежнему было дико страшно. — Твоего друга еще можно спасти. И я хочу помочь».

— Ари, — прошептал Страд.

Страх перед призраком не мог пройти вот так просто, однако изумление немного ослабило его. Обернувшись, Страд увидел, что розовая полупрозрачная фигура доплыла до островка, на котором остались его вещи, и теперь смотрит. Казалось, в пустых глазницах застыло ожидание, если такое вообще возможно.

«На твоего друга напал цепун-гигант, очень редкий и опасный хищник, — продолжал призрак, не двигаясь с места. Видимо, он понимал чувства Страда и не хотел его пугать. — Все случилось внезапно, и хигнаур не успел использовать свою силу, чтобы защититься. Цепун схватил его и утащил в логово».

— Ари жив, — прошептал Страд, осмысливая сказанное призраком, — но в логове у гигантского цепуна. Живой…

«Да, твой друг жив. Пока. Цепун усыпил его, впрыснув яд. Обмотал паутиной и подвесил вместе с другими своими жертвами, чтобы вскоре хорошенько попировать».

От последних слов призрака Страда пробрало холодом.

— Но… его еще можно спасти?.. — он вопросительно уставился на бесплотного пришельца.

«Верно. Ты обладаешь магией, хотя сейчас с тобой происходит что-то странное — я вижу это, — едва призрак заговорил о магии, Страд помрачнел, особенно после упоминания о чем-то «странном». — Цепун-гигант — очень опасная тварь, но шанс есть. Если ты готов рискнуть ради друга, я могу показать тебе дорогу к логову чудовища».

На пару мгновений перед глазами вновь возникла огромная многолапая туша. Теперь Страду предстояло увидеть тварь еще раз. Более того — сразиться с ней.

Он сглотнул, чувствуя, как все в животе наливается тяжестью.

— Сейчас, я только подберу вещи, — тихо, с вызванной страхом хрипотцой сказал Страд. — И ты покажешь мне, где живет цепун.

«Хорошо».

Сборы отняли не больше минуты, а затем Страд отправился за призраком. Медленно, проверяя шестом землю перед собой и беспрестанно оглядываясь. Дождь не прекращался, и Страда начало колотить. Он то и дело сглатывал и стучал зубами.

«Тебе не обязательно использовать сейчас шест. Чтобы избежать опасных мест, просто иди за мной», — прозвучало в голове.

Страд кивнул и ускорился. Голова едва ли не трещала от обилия мыслей и вопросов. Одного того, что он идет следом за призраком, хватало, чтобы сойти с ума.

«Я понимаю, как все это невероятно. Наверное, мне следует немного рассказать о себе, тогда тебе станет хоть немного спокойнее».

— Пожалуй, — прошептал Страд.

«Ну что же… При жизни меня звали Полсберг. Я был молодым ученым из Баумары, когда десять лет назад отправился в Жадные болота. Мне хотелось составить их карту, сделать подробное описание всех существ, населяющих топи. Это место с самого детства привлекало меня, поэтому я и решил посвятить жизнь его изучению. Правда, не думал, что это будет настолько буквально».

В последней фразе, прозвучавшей у Страда в голове, отчетливо слышалась грусть.

«Мне не следовало отправляться сюда в одиночку. Однако мои коллеги были заняты другим проектом, а я не хотел ждать. Вот и отправился. Поначалу все шло хорошо. Я побывал во всех поселениях хигнауров, нашел немало интересных вещей. Будущая карта вырисовывалась просто превосходно. Но потом я повстречался с цепуном-гигантом. Я даже представить не мог, что эти чудовища могут достигать таких размеров. Как бы там ни было, цепун схватил меня и «законсервировал» при помощи яда. А потом съел. Не знаю, почему я остался здесь в виде призрака, однако Жадные болота теперь мой дом. Уже десять лет…»

— Жуткая история, — пробормотал Страд, глядя на истощенную полупрозрачную фигуру, плывущую в нескольких футах впереди.

«Что есть, то есть, — Страду показалось, что Полсберг усмехнулся. — Впрочем, тут имеются и свои преимущества: теперь мне знаком каждый уголок Жадных болот. А существование в виде призрака позволило мне чувствовать магию. При жизни я ведь был обычным человеком, не прирожденным и не полумагом. Сейчас… Сложно сказать. Я практически не могу взаимодействовать со всем, что меня окружает, но вот палитра моих чувств заметно расширилась. Также, как ты заметил, я могу проникать в разум других. Причем как людей, так и населяющих болота созданий. Правда, путешествовать по закоулкам их сознания довольно скучно, поскольку все, о чем они думают, — это насытиться и сделать так, чтобы твари покрупнее не насытились ими. А самых слабых существ, вроде обычных цепунов или змей, я на некоторое время даже могу подчинять своей воле».

— Только слабых? — переспросил Страд. — С цепуном-гигантом этого не получится?

«Увы. Но я смогу на некоторое время дезориентировать его. Так тебе будет легче справиться. Но я настоятельно советую тебе быть осторожным в использовании магию. Я мало в этом понимаю, но чувствую: что-то с тобой в этом плане не так».

«Это точно», — мысленно ответил Страд, мрачнея и чувствуя страх.

Даже призрак, расставшаяся с телом искра жизни, чувствует, что у Страда проблемы при использовании заклинаний. Это было жутко и неприятно. Страд почувствовал себя калекой, чье увечье невозможно скрыть.

— Далеко еще? — спросил он, понимая, что сейчас нужно думать совершенно об ином: скоро ему предстоит ввязаться в сражение, исход которого совершенно непредсказуем.

«Нет. Минут через пять будем на месте».

— А как цепун смог вырасти до таких размеров?

«Есть такая вещь, называемая эволюцией. Нам лишь кажется, что те сотни тысяч созданий, населяющих болота, способны только сожрать слабейшего. На самом деле они развиваются. Пускай незаметно, невероятно медленным шагом, но обитатели топей совершенствуются. И цепун-гигант — одно из ярчайших тому доказательств».

Страд задумчиво покивал. В голосе Полсберга он чувствовал настоящий азарт и понял, что тот так и не расстался со своей страстью к изучению Жадных болот.

«Его мечта сбылась, хоть и очень странным образом», — подумал Страд.

В мыслях тут же возникла его собственная мечта — избавиться от Червоточины раз и навсегда. Сейчас, когда надо было спасти Ари, отвоевать у смерти Дролла и, возможно, понять, почему сам Страд не может использовать магию как обычно, эта мечта вызывала лишь горькую усмешку. Слишком уж недосягаемой она представлялась, хотя еще совсем недавно Страд вполне допускал, что шанс есть.

— А этот цепун-гигант… Он здесь один такой? — спросил Страд, продираясь сквозь колючие кусты.

«Нет. Всего их четверо. Но сородичи нашего великана живут далеко отсюда».

«Хоть что-то хорошее», — подумал Страд.

Ему не потребовалось подсказки Полсберга, чтобы понять: тот привел его к цели.