Черная зима

Глава 8

Новый день выдался таким же ясным, холодным и ветреным. Расчлененные порождения Червоточины и превратившиеся в чудовищ маги и стражники отправились в лаборатории к некромантам, но восточная окраина по-прежнему напоминала поле боя. На истоптанном сотнями ног, изъезженном колесами фургонов, исчерченном когтями снегу темнели пятна крови, как человеческой, так и принадлежащей тварям. В некоторых домах были выбиты окна, из стен торчали арбалетные болты. На одном из перекрестков Страд увидел поваленный столб-сигнальщик. Единственный уцелевший крылун рвался в небо, трое других представляли собой кашу из мяса, костей и перьев.

Уже пятый час маги и стражники патрулировали улицы, пытаясь отыскать увиденных Страдом существ. По словам Дролла, те оставляли незаметные для простого глаза следы и постоянно перемещались, словно искали что-то.

«Все очень странно… — размышлял Страд, следуя за мракоборцем. — Они появились из Червоточины, но не стали ни на кого нападать. Совсем как тварь в деревне Чешуйка. Только та была одна, а этих несколько».

Непонимание происходящего пугало. Перед мысленным взором раз за разом возникала загаженная комната в доме Трамбра и несчастный мальчик Матис, привязанный к столу.

Сейчас таких Матисов могло оказаться несколько. По словам мракоборца, самое меньшее — четверо.

Твари перемещались с одной улицы восточной окраины на другую. Скорее всего, искали тела для переселения. Однако сейчас большинство жителей в убежищах, а маги и стражники ходили отрядами по три-пять человек. Напасть на такой отряд — далеко не то же самое, что на восьмилетнего, никому не нужного калеку.

Это успокаивало, но лишь немного. Червоточина менялась. Никогда прежде она не выпускала сразу два вида чудовищ. Никогда прежде те не обладали способностью вселяться в людей. Никогда прежде твари не поднимали мертвых и не превращали их в монстров.

И неизвестно, какие еще испытания преподнесет облако черного дыма, когда возникнет в следующий раз.

Дролл и Страд проходили мимо низины, в которой погиб молодой длинноволосый прирожденный. Неожиданно мракоборец замер.

— Посмотри, — он присел, указал на снег.

Следы. Два чуть извилистых ряда отпечатков уводили в глубь низины. Очень странных, словно оставленных острием копья. Или — суставчатыми лапами, какие были у большеголовых змей.

— По крайней мере, одну мы выследим, — мракоборец выпрямился, глядя вперед. — Идем.

— Подождите… — Страд схватил наставника за рукав, когда тот уже двинулся к низине. Дролл обернулся, посмотрел на него, строго и с непониманием. — Не надо… вдвоем. Неизвестно, насколько они сильны. Дождемся кого-нибудь…

— Нет времени ждать, — отрезал Дролл. — Ты сам видел, насколько быстро перемещаются твари. Но я дам знать остальным, где мы.

Мракоборец пустил тревожную искру. А затем пошел по следу.

«Опасно», — Страд покачал головой, посмотрел по сторонам — улица оставалась пустой — и отправился за Дроллом.

Ему было страшно, как почти два месяца назад, по пути на Станцию Сдерживания. Тогда мракоборцу тоже грозила опасность, и Страд успел отвести угрозу едва ли не в последний момент.

«Сейчас еще хуже, — Страд не сводил взгляда с громадных кровавых клякс на изрытом снегу — шли мимо места сражения с первым чудовищем. — Я даже заклинания использовать не могу».

Впрочем, и в битве с изменившимся сноедом он спас Дролла без помощи магии. Просто оттолкнул, сам встав под удар, и сотканное из черного дыма лезвие распороло ему бок. Рана оказалась неопасной, но это было тогда. А сейчас все могло закончиться иначе.

Следы, огибая кучи мусора, вели к восточному базару. Вскоре Дролл и Страд уже шли мимо прилавков — за двумя рядами «оспин», оставленных лапами твари и уводящих неизвестно куда. Страд не мог отделаться от мысли, что он и мракоборец направляются прямиком в ловушку.

«Где-то здесь я познакомился со жглякой», — подумал он, оглядываясь и сжимая кулаки.

В этот момент впереди и послышался клекот.

Дролл тут же замер. Чуть согнул ноги.

— Она близко, — еле слышно проговорил он.

Страд кивнул, чувствуя, что начинает дрожать. Сердце заколотилось. В ногах появилась слабость — верная спутница страха.

Дролл отправил вверх еще один сноп красных искр.

«Правильно», — Страд обернулся, надеясь увидеть кого-нибудь из магов и стражников: первый тревожный сигнал должны были заметить уже давно.

Однако торговый ряд оставался пуст.

Вновь клекотание. Из-за прилавков, шагах в сорока впереди. Мракоборец повернулся на звук.

И использовал заклятье.

Сгусток оранжевого пламени устремился к цели — покосившемуся прилавку, перед которым стояло несколько железных бочек. Полет его длился не больше секунды. Затем последовал взрыв, и хлипкая конструкция разлетелась в щепки. Бочки с грохотом раскатились.

Тварь заклекотала и, наконец, выпрыгнула. Вероятно, поняла, что сражения не избежать. Согнула лапы, готовясь к броску. От буро-зеленого змеиного тела поднимался черный дым.

Дролл ударил обездвиживающим заклятьем…

Страд не понял, как это случилось. Он не мог и подумать, что от магических атак мракоборца можно увернуться. Однако змея сделала именно это. Она просто распрямила лапы — и в следующее мгновение была уже на крыше ближайшего прилавка.

Страд застыл, глядя на тварь.

Мракоборец, если и растерялся, то не подавал виду. Он отступил, осторожно, чтобы не потревожить врага.

— Нужна твоя помощь, — не оборачиваясь, сказал он. — Тварь очень быстра, в одиночку ее не зацепить. Как только скажу — бей любым заклятьем.

— Хорошо, — тихо, понимая, что сейчас опять будет больно, ответил Страд.

Он решил использовать обездвиживание — простейшую магию, требующую минимум сил. Сосредоточился, приготовился…

Оставалось дождаться команды мракоборца…

Сзади послышались голоса. Кто-то из магов и стражников наконец-то спешил на подмогу.

Тварь вновь заклекотала. Переступила лапами. Раскрыла пасть, отчего голова разломилась на три части — словно распустился уродливый цветок.

«Жуть…» — Страд передернул плечами.

— Давай! — это Дролл.

Заклятье полетело к цели. Однако тварь увернулась. Не закрывая пасть, взмыла в воздух. Устремилась к мракоборцу. Тот ударил солнечным копьем, но в последний момент змея чуть сместилась. Росчерк желтого света прошил воздух в паре дюймов от безобразной головы.

Неудача наставника была последним, что увидел Страд: от дикой боли, вызванной заклятьем, он потерял сознание.

«Вот и вы, — Оннэрб смотрел на гостей. — Наконец-то…»

Ему было и радостно — все-таки он оказался прав и дождался, — и жутко.

Опальный чародей был в своей комнатке, когда почувствовал, что они пришли. Вышел, миновал узкий коридор со скрипучим полом и замер на пороге зала — просторного, но заваленного хламом и заросшего грязью помещения с заколоченными окнами.

Там чадили свечи, несколько послушников сидели кружком на полу. А те, кого так ждал Оннэрб, четверо истекающих черным дымом существ, неизвестно как проникших в жилище прирожденного, брали отравленных магией несчастных в кольцо. Члены общины не столько боялись, сколько недоумевали — заклинания опального мага почти лишили их инстинкта самосохранения. Поэтому они продолжали сидеть, когда существа остановились, когда раскрыли пасти, отчего крупные головы стали похожи на распустившиеся бутоны с тремя мясистыми лепестками…

И когда из глоток таинственных визитеров потек черный дым, послушники тоже не сдвинулись с места.

Один за другим члены общины закрывали глаза и валились на пол. Поначалу Оннэрб подумал, что они умирают, но вскоре понял — вернее, почувствовал, — что черный дым вводит их в подобие транса.

Для чего? Оннэрб не знал, но понимал: так нужно.

Закончив с послушниками в зале, существа отправились в другие комнаты — усыплять остальных. Опального мага словно не замечали, и тот беспрепятственно следовал за гостями, прибывшими из Червоточины.

«Так это из-за вас Баумара который день живет в страхе, — размышлял он. — Крылуны чувствуют ваше присутствие…»

Облако черного дыма исчезло почти четверо суток назад. Однако вестники продолжали рваться с цепей. Простым жителям столицы позволили выйти из подземелий лишь сегодня утром: ничего страшного не происходило, а держать баумарцев в напряжении и неизвестности столько времени было просто нельзя.

Но спокойствие в город так и не вернулось. Маги и стражники патрулировали улицы, остальные сидели по домам, готовые в любой момент вернуться под землю. Такого не бывало никогда за все время противостояния Червоточине. Все чувствовали: тяжелый, но привычный уклад жизни меняется. Сила, стоящая за облаком черного дыма, все упорнее заявляет о своих правах. И неизвестно, какие сюрпризы она преподнесет.

Единственный человек, который знал чуть больше остальных, сейчас следовал за четырьмя змееподобными существами в очередную комнату, где были послушники.

Те сидели на набитых соломой матрасах и буравили дощатый пол пустыми взглядами. Так члены общины проводили большую часть времени — за исключением моментов, когда Оннэрб давал какие-либо поручения или туманил их сознание и отравлял тела каждодневными порциями магии.

Гости из Червоточины обступили их, разинули пасти, выпуская черный дым. Не прошло и минуты, как послушники погрузились в беспамятство.

«Вот и все, — Оннэрб прерывисто вздохнул. Он боялся, хоть и понимал: эти существа — часть его самого. И они пришли, чтобы соединиться. Как это будет — и, главное, что потом, — опальный маг не знал. — Остался только я».

Он возвратился в свою комнатку, повернулся к гостям.

«Я готов», — обращаться к ним вслух не имело смысла.

Как, впрочем, и обращаться вообще. Существа прекрасно знали, что Оннэрб готов, а подумал он об этом больше для себя.

Все-таки он боялся…

Одно из существ выступило вперед. Разинуло пасть.

Опальный маг решил было, что сейчас вновь потечет черный дым. Но увидел нечто другое — длинный и подвижный язык с жалом на конце.

Встать на колени… Прирожденный просто понял, что это нужно сделать. Так гостю будет удобнее…

Он опустился, существо приблизилось. Остальные заклекотали.

Жало замерло в дюйме от лица Оннэрба. Маг смотрел на него и понимал: будет очень больно.

«Но после боли…» — он намеренно не додумал и открыл рот.

Жало проникло между челюстями. Вонзилось в небо опального чародея. Стало прокладывать дорогу к мозгу.

Оннэрб словно окаменел. Ему пришлось испытать много боли. Однако по сравнению с тем, что он чувствовал сейчас, все прежние страдания были ничтожными.

В голове хрустело, на язык падали соленые капли. Горло сдавило рвотным спазмом.

Жало продвигалось толчками. Оннэрбу казалось, что его терзают не острым костяным отростком, а раскаленным прутом. В глазах потемнело, он не выдержал — хотел закричать, но смог издать лишь мычание.

А потом боль смыло волной воспоминаний…