Черный Круг. Двойник бессмертного

Глава 21

Миленион ушла, и осталась лишь непонятная горечь. Он в самом деле надеялся на нее. Не ожидал, что любимая богиня оттолкнет его. Отказ в любви не так задел его, как отказ в помощи. Ну что ж, он решит эту проблему по-другому. Он задернул штору, и гладь залива, позолоченная солнцем, исчезла, сменившись мрачноватым растительным орнаментом.

Что-то такое он видел совсем недавно… Вроде бы когда просматривал почту Бэлы. Ну конечно! Айанур собирается в земной мир.

Он вернулся к компьютеру и снова нашел текст этого мэйла. «Немире Деадаргана. С сожалением сообщаю, что наша планируемая на 21 июня встреча не может состояться по непредвиденным обстоятельствам. Моя покровительница, светлая Айанур, намерена почтить меня своим присутствием, в связи с чем я буду занята, организуя ее отдых. Покорнейше прошу простить и отложить нашу встречу до отбытия моей покровительницы, коей будет посвящено все мое внимание во время пребывания оной на земном плане. Искренне Ваша, с почтением и уважением, Бэла Айанур».

21 июня. Сегодня. Это его шанс. Когда еще представится возможность застать на Земле какую-нибудь богиню?

Вот только Айанур — не Миленион. Она даже слушать не станет чужого посвященного. Тем более его — кого предала однажды. Она и близко его не подпустит, боясь мести. И будет права — лобзать ее ноги он, во всяком случае, не имеет желания. Скорее уж вырвать их из тугого седалища предательницы.

Другую бессмертную он, уверенный в себе молодой красавец, попытался бы охмурить. Но не Айанур. Если делать ставку на Айанур, надо застать ее врасплох. И сразу же лишить возможности использовать божественную силу — он не хотел честной схватки, в которой еще неизвестно, за кем будет победа. В конце концов, она первая поступила с ним бесчестно.

Барьера у Айфарета не было. Ни глупая колдунья, ни ее глупая богиня не ждали нападения. Да и с чего бы? Он вышел из внепространственного перехода в одном из полутемных коридоров. Тронул Искательницу. Бэла находилась где-то слева. Он усмехнулся. Бывшая хозяйка этой серьги вряд ли подозревала, сколь разносторонним может быть ее использование.

Бэла сидела за компьютером в третьей по счету комнате. Играла в «DOOM», дуреха. Она не успела обернуться на звук его шагов, приглушенных ковром. Он быстро пересек комнату и прижал к ее белому лицу, обрамленному длинными черными волосами, марлю с хлороформом. На его поясе висело двое ножен, но он не хотел убивать колдунью — вдруг пригодится? Мечи нужны были ему для другого.

Оставив неподвижную Бэлу за компьютерным столом, Хешшкор отошел в угол и застыл в ожидании, положив ладони на рукояти клинков. Айанур, скорее всего, появится здесь, где находится ее посвященная. Скоро ли? Этот вопрос не особенно его трогал. Бэла проспит долго. А он умел ждать. Это умение, необходимое не только хорошему колдуну, но и любому вору, он отточил еще в детстве.

Бледная фигура стала вырисовываться из воздуха точно в середине комнаты. Айанур, богиня Тьмы, была светлой масти и любила одеваться в белое. Светлая Айанур! На редкость идиотское прозвание для темной богини. И уж вовсе неподходящее к ее подлому, черному сердцу. Хешшкор скользнул за спину формирующегося изображения золотоволосой женщины с гордой осанкой, в длинном бархатном платье цвета рыхлого мела.

Она лишь сделала первый вдох и занесла изящную ногу, виднеющуюся в разрезе узкой юбки, для первого шага, когда Хешшкор рывком выхватил клинки и рубанул снизу вверх чуть наискосок. Две прекрасные белые руки с нежными узкими запястьями и холеными ровными ногтями упали на ковер, заливая его кровью.

Айанур не сразу поняла, что случилось. Она пыталась справиться с резкой болью, воздвигнуть вокруг себя защитное поле, спешно залечить раны, но ничего не получалось. Сила вытекала из нее полноводным потоком, но не слушалась, а бурлила бесцельно. Она перевела взгляд на свои руки… и тут закричала.

То ли она упала сама, то ли ее толкнул парень, черты лица которого она никак не могла различить сквозь пелену перед глазами. Он вытер мечи о ее белое платье, ставшее красным, и нагнулся к ней.

— Шевельнешь хоть мизинцем — ноги тоже отмахну, — пообещал он тоном, от которого волосы поднялись дыбом, и стало предельно ясно: так он и поступит.

— Кто ты? — прошептала она, в ужасе от своей беспомощности и от боли, которую не могла унять простым жестом руки.

— Не узнаёшь? — В голосе почувствовалась жестокая насмешка. — Я — Хешшкор Всемогущий.

— Ты лжешь! Я знаю Хешшкора.

Он расхохотался.

— Чего ты хочешь от меня? — выдавила она сквозь слезы.

— Хочу, чтобы ты родила мне ребенка. — Он разорвал ее платье. — Это для меня очень важно, поняла? Лучше бы ты понесла с первого раза, если не хочешь продлить удовольствие. Знаешь, сколько всего я могу с тобой сделать, если наше общение продолжится? Посыпать твои обрубки солью, ковырять их крючком, сажать на них муравьев… И нечего гневно сверкать глазами: могущества у тебя сейчас меньше, чем у шлюхи с помойки.

— Не надо! — простонала она, съеживаясь от новой боли, пронзившей лоно. — Не надо, пожалуйста.

— Клянись, Айанур. Если принесешь клятву быстро, я оставлю тебя в покое, не буду держать при себе на цепи и не отберу твое бессмертие, когда ты ее выполнишь.

Ее душили рыдания. Угроза отобрать бессмертие раздавила ее волю окончательно.

— Я… я клянусь. Клянусь Тьмой, и пусть меня постигнет вечное небытие, если я нарушу свою клятву. Клянусь, что выношу и рожу твоего ребенка…

— И будешь заботиться о нем до зрелости, — пригвоздил он ее. — А не выбросишь, как ненужную игрушку, если разонравится.

Она захлебнулась на вдохе, поняв наконец, с кем свела ее судьба.