Чистилище-online 2

Глава 17

Вскоре я вдоволь навалялся во дворе Грома, а затем попрощался с ним и покинул его обитель страданий. Теперь мой путь лежал на базар. Я потопал к нему, вдыхая холодный воздух и чувствуя, как поддоспешник неприятно липнет к спине, а когда достиг цели, то смешался с толпой и начал ходить между лавочек, изображая придирчивого покупателя. Постепенно я подобрался к тем рядам, где торговали зажигательной смесью. Я прибыл сюда как раз вовремя, чтобы увидеть как десяток светлых игроков с сытыми, высокомерными рожами обступили прилавок Бруха. А тот что-то угодливо стрекотал, поглядывая на того самого игрока, которого я приметил сегодня за выбором гарпунов. Он кивал в такт словам коммерсанта и иногда что-то веско добавлял, устало потирая лоб. К сожалению, на таком расстоянии я не мог расслышать о чём шла речь, но догадывался. Похоже, тот усталый чувак — некто вроде снабженца. Он заранее договорился с торговцами, что купит товар, как только сюда прибудет корабль. И вот судно уже здесь и пришло время совершать сделку. Но последнее слово всё же принадлежало капитану «Погибели тёмных», коим оказался усатый щеголь в треуголке. Он в этот миг согласно кивнул, окинув брезгливым взглядом местных жителей и игроков, которые шныряли по базару. При этом капитан не делал различий между игроками: тёмные они или светлые. Для него все были точно грязь под ногами. Кажись, усатый словил такую звезду, что теперь её блеск может затмить лишь гриб ядерного взрыва. Он вызвал во мне стойкий рвотный рефлекс. Я сначала подумал, что это рыба просится наружу, но потом понял — это меня от него тошнит. И помимо рвотного рефлекса он пробудил во мне классовую ненависть. А что хорошо умеют бедные? Правильно, убивать богатых.

Я опасно сузил глаза, стоя за внешней стеной крайней лавки, и принялся наблюдать за тем, как команда «Погибели тёмных» начала грузить в ящики горшки с зажигательной смесью. Они тщательно осматривали каждую глиняную тару, явно опасаясь какого-нибудь брака, из-за коего на их судне может произойти взрыв.

Вскоре я понял, что светлые купили у Бруха все горшки. Возможно, игроки и планировали приобрести столько зажигательной смеси, а может, победила алчность, и они польстились на скидки. Короче, сейчас не особенно важна подоплёка такой объёмной покупки. Главное, что горшки отправились на борт корабля. Так что я довольно потёр руки, а затем услышал, как капитан громко заявил:

— Ну, а завтра утром отправимся на запад…

И он бросил короткий многозначительный взгляд на рыжую девушку, которая стояла по правую руку от него. А та буквально на одну секунду понимающе улыбнулась, а спустя миг уже серьёзно кивала. Ага, так я вам и поверил. На запад вы полетите. Как же. Скорее всего, вы отправитесь на север, так как с юга и востока город окружают высоченные хребты. Тоже мне хитрецы. Хотя их мимолётная пантомима может быть крайне тонкой уловкой. Блин, придётся рисковать, но шанс угадать направление их пути всё равно хороший. Но надо бы поторапливаться. Возможно, что и время отправления «Погибели тёмных» отнюдь не утро. Ведь в Чистилище игроки не привыкли сидеть на одном месте.

Придя к такой мысли, я отлип от стены лавки и потопал в сторону другой части базара. Я ещё утром приметил, где мне купить верёвку, спички, кусок плотной чёрной материи и пару птичьих неощипанных тушек, из которых можно сделать две химеры. Поэтому мне удалось быстро совершить покупки, и вслед за этим я двинулся к городским воротам.

Пока я шёл к ним, то изрядно разнервничался. У меня даже руки немного задрожали. Всё-таки я решил совершить что-то выдающееся. Эх, сейчас бы выпить, чтобы успокоить нервы… Нет, вы не подумайте, что я алкаш. Мне бы не составило труда завязать с алкоголем, но матушка мне говорила, чтобы я никогда не бросал то, за что взялся. Вот и приходится пить. Да и мне действительно надо чуток успокоиться. Ведь если всё получится с кораблём светлых, то меня явно станут очень усердно искать, дабы отомстить. И ещё меня мучило осознание того, что на судне будет несколько десятков светлых игроков. Мне совсем не хотелось их смерти, поэтому я надеюсь, что никто из них не погибнет. Корабль вроде бы не должен получить такие повреждения, которые не позволили бы светлым спастись.

Меня несколько успокоили такие выводы, благодаря чему из города я вышел с холодным рассудком, обратив внимание на то, что оба стражника задрали головы и восхищённо рассматривали «Погибель тёмных». По-моему, они даже не заметили, что из Библа кто-то вышел. Да, корабль светлых впечатлял. Он был самым большим судном, которое я видел, и имел три паруса и две палубы. А над «вороньим гнездом» гордо реял треугольный стяг с какими-то буквами. Кажись, корабль имел отношение к одному из кланов светлых. Это опять немного выбило меня из колеи, но я взял себя в руки и быстро зашагал по дороге, поглядывая на горы отработанной породы. Они все увеличивались и увеличивались за счёт полных тележек, которые по железным рельсам тянули сюда яки. Благо, что эти кручи были далеко от дороги, поэтому меня вряд ли заметил кто-то из рабочих, управляющих яками. Но я всё равно поглубже натянул на голову капюшон плаща и сгорбился, чтобы казаться ниже. И вот таким макаром я покинул зелёную зону и стал глядеть на горы, выбирая место для засады. Оно должно быть выше предполагаемого полёта корабля и не так далеко от дороги, ведь судно сперва полетит над ней, а уж потом начнёт набирать высоту. Вот вроде бы тот выступ вполне подходит мне, но до него довольно сложно добраться. Здесь же нет тропинок. Но делать нечего надо ползти, хотя подъём может занять не меньше часа.

Я свернул с дороги к горной гряде, нашёл расщелину, которая постепенно шла вверх, и стал штурмовать её. Дело это было муторным и сложным. Острые камни рвали ботинки, а крутые подъёмы лишали выносливости, даря реки пота. Моя кожа противно зудела, а изо рта вылетало хриплое дыхание. Мне приходилось частенько делать привалы, падая на редкие здесь клочки жёлтой травы. Но я упорно шёл вперёд, стиснув зубы и обдирая в кровь пальцы, которые уже не защищали порвавшиеся перчатки. А потом мне вообще пришлось карабкаться вертикально вверх по отвесному склону, выискивая за что бы уцепиться. Благо, что таким образом я преодолел всего три-четыре метра, а затем очутился на узком каменном карнизе, который поднимался к вершине горы. Я устало побрёл по нему, стараясь не смотреть вниз, и вскоре встретил крылатую тварину, похожую на полутораметрового варана с кожистыми крыльями летучей мыши. Он имел толстую серую кожу и почти сливался с пейзажем, из-за чего я чуть не проморгал его. Всё же мне удалось заметить «варана».

Глядя на монстра, я устало потряс топором и грозно прохрипел, едва не выплёвывая горящие огнём лёгкие:

— У-у-у сука!

Тот опасливо посмотрел на меня жёлтыми глазами с чёрными крапинками и решил не связывать — взмахнул крыльями и полетел к соседней вершине. Я завистливо посмотрел ему вслед. Вот мне бы крылья, а то иду тут как бедный родственник. Весь в поту и серой пыли, которая уже в три слоя покрыла плащ, из-за чего я стал похож на гигантскую моль. Хорошо хоть облюбованный мной выступ уже был рядом. Оказывается, тропинка-карниз вела прямо к нему, поэтому через десяток минут я приковылял на место и стал осматриваться. Первым делом мне в глаза бросился человеческий скелет, который будто бы прятался за здоровенным валуном, упавшим с вершины. И отчего он умер? Его убили? Хотя почему я сразу же начинаю с самого плохого варианта? Может, он просто играл в прятки и… переборщил? Шучу, конечно. Но все кости вроде бы целы, а в черепе нет лишних отверстий. Так что же с ним случилось? Сердечный приступ? Хер его знает. Странная смерть. Да и где все его шмотки? Кто-то упёр их после его смерти? Вполне возможно. Ладно, пора заканчивать играть в Шерлока Холмса и глянуть на местные пейзажи.

Я подошёл к краю уступа и увидел извивающуюся внизу дорогу, а чуть в стороне раскинулся Библ, с покачивающейся над ним «Погибелью тёмных». Да, я выбрал весьма удачное место для претворения в жизнь моего плана. Отсюда было всё видно как на ладони. Правда, здесь царил пронзительный ветер, который быстро высушил пот и стал изрядно донимать меня. А ещё тут оказалось довольно высоко, из-за чего я почувствовал мощный подъём адреналина, а уж когда зашатался камень под моей ногой, то весь адреналин едва не ливанул в мои трусы. Благо, что я успел отпрыгнуть на более надёжную часть уступа, а потом вовсе зашёл за валун, дабы скрыть от ветра. Тут я скинул с плеч мешок, вытащил птичьи тушки, обезглавил их кинжалов и принялся мастерить двух химер. Мои окровавленные пальцы с трудом вдели нитку в иголку, а потом стали сшивать части мёртвых тушек.

В итоге у меня получились две крылатые химеры. Я оставил их рядом с собой, вытащил из мешка оба фонаря, кусок материи, спички и сложил это добро тут же.

Итак, всё было готово и мне оставалось лишь ждать. Я присел, положив под мягкое место мешок, а потом укутался в плащ, оставив лишь щёлку для глаза, и стал внимательно наблюдать за нёбом над городом. «Погибель тёмных» всё так же покачивалась на ветру, натягивая толстый трос, который удерживал её возле башни-спицы. Пока корабль никуда не собирался улетать. И если слова капитана о времени отчаливания из города правдивы, то меня ждёт жуткая ночка. Я уже начал замерзать, а всё из-за прохудившихся ботинок. Но несмотря на свой плачевный вид они, как и перчатки, продолжали прибавлять к моим параметрам дополнительные единицы характеристик. Кажись, не так сильно я их и убил, хоть они и не согревали ноги. Эх, сейчас бы костерок запалить, но тогда можно ставить жирный крест на моей затее. Придётся терпеть.

И я терпел, вскоре начав развлекать себя тихим фальшивым пением, вырывающимся между посиневших губ:

— Холодный ветер с дождём усилился стократно. Всё говорит об одном, что нет пути обратно, что ты не мой лопушок, а я не твой Андрейка. Что у любви у нашей села батарейка. О-оу-и-я-и-ё! Батарейка… О-оу-и-я-и-ё!

Мне сразу же вспомнились студенческие посиделки, из-за чего в сердце проникла грусть. Похоже, я любил ту свою жизнь, но она не отвечала мне взаимностью. Но вот если я выберусь из Чистилища, то непременно снова поступлю в медицинский и закончу его. Жаль только, что я вряд ли буду помнить свои приключения в этом месте. Мне вполне могут стереть воспоминания о Чистилище, ведь отсюда явно кто-то возвращался, а на земле нет никакой информации. Неужели никто не рассказывал о своём путешествие в такое странное Чистилище? Хотя их могли посчитать сумасшедшими. Короче, хрен его знает, что выйдет. Лучше я снова спою. Хоть какое-то развлечение.

Я промычал ещё с пяток песен, а потом мне надоело, да и на землю опустились сумерки, а в такое время лучше молчать и не привлекать к себе внимание местных тварей. Поэтому я перешёл на мыслительную деятельность, став в целом размышлять о Чистилище. И спустя какое-то время меня больше всего зацепил один вопрос — а где же всё-таки все люди младше шестнадцати и старше тридцати трёх? Почему их тут нет? Может, у них отдельные «серваки»? Хотя много ли может нагрешить среднестатистический ребёнок до пятнадцати лет включительно? По-моему, таких даже не стоит слать в Чистилище, а надо сразу отправлять на перерождение. И тут меня осенило! А что если дети действительно не попадают в Чистилище? А с теми людьми, кому уже больше тридцати трёх, уже всё понятно? К такому почтенному возрасту человек явно успеет прильнуть либо к светлой стороне, либо к тёмной. Конечно, всё что я тут сейчас нафантазировал может быть полнейшим бредом, но звучит-то логично! Я совсем не удивлюсь, если когда-нибудь узнаю, что дело обстоит именно так!

Меня настолько поразили собственные выводы, что я промычал непослушными губами:

— Ну мой мозг и дал гари. До такого додуматься. Вот что значит провести полдня на горе в полном одиночестве. Так, а это что там такое?

Я увидел, как в густых сумерках в небе над Библом что-то заколыхалось и двинулось в мою сторону. Кажись, это «Погибель тёмных» изволила покинуть город. Вот ведь хитрецы! Даже «бортовые огни» не зажгли, как делали другие корабли, когда летели в темноте. Только Андрейку вы не проведёте! Я вычислил вас! Но надо поторапливаться, а то их судно очень быстро набирает скорость и высоту. Я попытался подняться на ноги и застонал из-за того, что моё тело затекло и промёрзло прям до самого чёрного сердца. Мне пришлось десяток секунд разминаться, кряхтя от боли, а затем я подул на окоченевшие пальцы, после чего накрыл полами плаща масляный фонарь, зажёг его и обмотал чёрной материей, чтобы не было видно огонёк. И теперь мне предстоял самый сложный этап плана — заставить химеру понять, что ей надо сделать.

Я оживил мертвечину, дав максимальный уровень, сунул в лапы фонарь, а потом коротко объяснил задачу. Ей всего лишь надо было проникнуть на вторую палубу через любое незадраенное отверстие или плохо прикрытую дверь, а потом поджечь переборку арсенала, разбив об неё фонарь. Я объяснил химере, где находится арсенал, но меня терзали определённые сомнения в том, что мертвечина поняла. Всё же я отправил её к кораблю, который уже оказался всего в десяти метрах от моего уступа. Я сумел различить человеческие силуэты, снующие по верхней палубе, и услышал обрывки разговоров, среди которых терялся шум крыльев химеры. Она благополучно канула во тьму, а я спрятался за валун и стал ждать. Если ничего не получится, то придётся устраивать другую засаду или вообще отказаться от мысли разобраться с «Погибелью тёмных». У этого корабля почти нет слабых мест. Его можно подавить лишь другим таким же кораблём, но с более классной командой, или же, как я, — попытаться поджечь арсенал, когда там горшки с зажигательной смесью. Но огонь могут заметить гораздо раньше, чем он прогрызёт перегородку и доберётся до горшков. Поэтому шансов на успех было крайне мало.

Между тем пробежали те секунды, которые я отмерил химере. Она уже должна в очередной раз умереть. И вот успела ли мертвечина выполнить ту задачу, которую я возложил на неё? Она вообще поняла её? Да хрен её знает. Пока корабль вполне спокойно поднимался в чистые небеса, где сиял серебряный глаз луны. Паруса надувал холодный ветер, благодаря чему скорость всё увеличивалась и увеличивалась. И тут вдруг прозвучал взрыв, за которым последовал душераздирающий треск. Мне показалось, что судно разорвал огненный шар, который возник внутри второй палубы. Корабль разломился на две части, но его не объяло пламя, ведь обшивка, паруса, такелаж — всё это было пропитано специальным составом, недающим огню поживиться этими частями судна. А вот некоторые игроки вспыхнули, словно просмолённые факела, а потом все они воя от боли и ужаса понеслись к земле вместе с развалившейся «Погибелью тёмных». Корабль ко времени взрыва оказался высоко в небе и теперь не имел никаких шансов выжить, как и его экипаж. Люди разбивались о каменную поверхность дороги под ужасающий грохот, с которым разлетелись вдребезги две части судна. У меня в этот момент сердце оборвалось. Я же всех их убил! До теракта мне казалось, что этого можно избежать, но судно набрало слишком большую высоту. Я не рассчитывал, что летающие корабли способны на такой манёвр. Надеюсь, что среди игроков не присутствовало тех, у кого это была последняя жизнь, иначе меня совесть сожрёт. Хотя кого я обманываю? Я допускал мысль, что светлые погибнут, но блеск пяти тысяч золотых монет затмил мой разум. Мда, похоже, я легендарная мразь. От осознания этого мне стало тяжело на душе, а потом вдруг прозвучал чистый, громкий голос, льющийся с неба:

— Внимание, игроки! За долгое время среди вас появился тот, кто преодолел отметку в две с половиной тысячи единиц славы!

И на этом голос замолчал, а у меня подкосились ноги, и я упал на задницу, а затем молниеносно открыл интерфейс. Да, так и есть, уровень моей славы оказался 2725 единиц. Две тысячи четыреста пунктов славы мне дали за погибших светлых. И почему-то за одних давали всё ту же сотню, а за некоторых всучили даже по две сотки. Хм, странно. Я бы подумал над этим вопросом ещё, но тут за моей спиной раздалось голодное рычание…