ЧВК «Пересвет»

Глава 17

Меня со всех сторон окружили полицейские, но мне было плевать на них — сейчас я наслаждался моментом. Богатые и влиятельные люди, чья жизнь могла продолжаться несколько сот лет, смотрели на меня со страхом.

Да, когда-то я был для них ровня, свой… Когда-то они имели со мной дела, пожимали руку, с кем-то я тусил и выпивал.

У прежнего меня была не самая лучшая репутация, но настоящий хозяин этого тела, никогда не был отморозком.

Что ж… сюрприз!

Для многих это стало шоком, вперемешку с ужасом.

Но были среди знатных персон и те, кто смотрел на меня с любопытством.

Силуэт одного из них я заметил в окне.

Встретился с ним взглядами. Он не выдержал и скрылся за портьерой.

Второй была женщина в облегающем темно-красном платье с открытыми плечами, стоявшая у парапета. Она неторопливо обмахивалась веером и не сводила с меня глаз.

Третий взгляд принадлежал высокому плечистому юноше, замершему у парадного входа. На нём был белоснежный офицерский китель, но почему-то без погон, знаков отличий и наград.

— Брось оружие! — рявкнул один из полицейских.

Я подчинился, разжал пальцы. Ствол упал, лязгнув о мощёную камнями площадь.

— На колени! Руки за спину! Живо! — в руках стража правопорядка тускло блеснул металл наручников.

— Перебьёшься!

— Что ж… Сам напросился!

В руках полицейских появились дубинки…

— Вы серьёзно?! — хмыкнул я.

Вместо ответа они одновременно двинулись на меня.

Я приготовился.

Драка с полицией не входила в мои планы. В конце концов, они просто делают своё дело — охраняют порядок.

Но и получать резиновой дубинкой по хребту не было ни малейшего желания.

Вспомнился случай из детства, когда я залез на чужой дачный участок за клубникой, а потом отхватил от хозяина шлангом. Пару дней я потом не снимал футболку, пряча на спине красную полосу.

На моих губах появилась ухмылка.

— Он ещё и ржёт! Вперёд!

С первыми двумя копами я справился, отправив в глубокий нокаут, но их было слишком много, так что сначала я пропустил первый удар, он пришёлся под колени, отчего ноги подогнулись сами. Второй прилетел по спине, потом удары посыпались на меня градом.

— Именем Императора, остановитесь! — раздался чей-то властный голос.

Барабанная дробь по моей спине стихла.

Я поднял голову и увидел юношу в белоснежном кителе без знаков отличий.

— Чтобы ни натворил этот дворянин, до окончания следствия он будет находиться под моим личным покровительством, — Юноша жестом приказал мне встать.

Я с трудом поднялся на ноги и с удивлением обнаружил, что все полицейские опустились на одно колено и слушают молодого человека с неподдельным благоговением.

Дворяне на колено не опустились, но заметно приосанились.

— Мне доподлинно известно, — продолжал юноша, — что этому дворянину за последнее время пришлось пережить множество опасностей.

В его голосе зазвучали патетические нотки:

— Но никому не дано право вершить самосуд над верноподданными Императора. Суду надлежит установить, чем руководствовался Максим Басманов-Астафьев, когда совершал увиденный нами акт жестокости. До вынесения приговора он остаётся на свободе.

Юноша развернулся и направился обратно, к особняку.

При его приближении представители высшего сословия чинно кланялись, прозвучало «ваше высочество».

Ого! Оказывается, я имею дело с особой из императорской фамилии… Знать бы ещё с кем именно: каюсь, за время пребывания здесь не успел толком изучить всю высшую знать.

— Максим, идёмте за мной, — бросил он, не оборачиваясь. — С вами дурно обошлись. Необходимо привести вас в подобающий вид.

Чертовски не хотелось шлёпать за ним и изображать подобострастие. Я бы всё отдал, чтобы оказаться рядом со Снежаной, убедится, что она всё ещё дышит, что врачи делают всё правильно, что её жизни ничего не угрожает.

Но от этого юноши исходила такая аура силы и власти, что я не посмел не подчиниться и уныло побрёл за ним.

Если при приближении моего спасителя дворяне опускали взгляды, то меня наоборот, буравили насквозь, словно пытались углядеть во мне скрытую причину, по которой я удостоился покровительства столь высокой персоны.

И всё-таки — кто мой спаситель?

Говорили мне в школе — учись, не то пожалеешь! Я с сожалением подумал о здоровенном томе «Великие династии Российской Империи», который попросил принести из библиотеки дворца, и до которого у меня так и не дошли руки.

Подданные титулуют его «высочеством». Выходит, это или сын Императора, или брат. Круто, чего уж…

Но с какого перепуга он так любезен по отношению к моей скромной персоне… Ну, или не скромной.

Ладно, будем посмотреть!

Мы прошли по лестнице из розового мрамора, миновали парадный вход, гостиный холл огромной хрустальной люстрой, занимавшей большую часть второго света, поднялись на второй этаж, коридоры которого были устланы коврами с восточными узорами, и оказались в просторном кабинете. Точнее даже в библиотеке, часть которой была отдана под массивный письменный стол, стоявший у окна, пара кресел для посетителей, шкаф для бумаг и картотеку. Все стены занимали библиотечные стеллажи высотою в несколько метров, причём составленные в несколько рядов. Судя по следам на лакированном полу, эти книжные хранилища имели скрытые механизмы для перемещения.

Юноша прошёл к столу, но не устроился за ним, а сел в одно из кресел.

— Прежде чем мы начнём беседу, приведите себя в порядок. Вы выглядите неподобающе.

Очень хотелось сказать, что это случилось не благодаря моим стараниям, но вряд ли собеседник оценит такую дерзость.

— Слушаюсь, ваше высочество.

Он отвернулся к окну, за которым была только ночь и усыпанное звездами небо.

Рядом со мною возник слуга.

Он появился настолько бесшумно, что я едва не вздрогнул от его негромкого «Следуйте за мной, ваша светлость!”»

— Ваше высочество, — я коротко поклонился.

Юноша продолжил смотреть в окно, не удосуживая меня взгляда.

Видимо, смотреть на меня в столь неподобающем виде, было выше его сил.

Слуга заботливо приоткрыл дверь.

— Сюда, ваша светлость!

Меня проводили в одну из комнат, судя по всему, гостевых.

— Свежий костюм и прочие принадлежности доставят через пять минут, — заверил слуга.

Он поклонился и затворил за собой двери.

Я направился в ванную, снял пропахшую потом и испачканную чужой кровью одежду, осмотрел синяки от резиновых полицейских дубинок.

— Фигня, могло быть и хуже, — проворчал я. — Кости целы и ладно…

Быстро принял душ, хотя желание постоять под упругими горячими струями часа полтора, было чертовски сильным, насухо вытерся и вышел из ванны.

Там меня ждала свежая одежда и…

Пощёчина!

Пощечина прилетела от той самой женщины в облегающем красном платье с открытыми плечами, которая смотрела на меня с любопытством.

И вот теперь она пробралась в мою комнату и отвесила мне пощёчину!

Долбанные аристократы — ни минуты покоя!

Хорошо, хоть в этот раз обернулся полотенцем и не стал светить перед женщиной природным хозяйством...

— Какого хрена! Дамочка, ты совсем рехнулась?

— Я?! Это ты с ума сошёл! Зачем ты устроил это представление на площади? Мало у тебя врагов?

— Видимо, ещё недостаточно. Вот, работаю над этим упущением.

— Мерзавец!

Я еле успел перехватить её руку.

— А ты, собственно…

— Ох, Максим, я так по тебе соскучилась! — Гнев в глазах дамочки в красном вдруг сменился порывом страсти.

Она сделала шаг и впилась губами в мои губы.

Её волосы пахло лавандой и чем-то свежим, быть может морем после грозы… Запах вдруг свёл меня с ума, обжёг нахлынувшей страстью.

Я прижал её к себе, отвечая на поцелуи, а она изящными пальцами распутала опоясывавшее мою талию полотенце.

Дальше всё было как в хмельном тумане — я подхватил её и отнёс на кровать, отметил про себя удобство платья с открытыми плечами — оно легко поддалось, потом мои руки гладили её бархатную кожу, сжимали упругие ягодицы, ласкали нежную грудь. Она постанывала под моим напором, впивалась пальцами в спину и царапала кожу острыми как ножи ноготочками.

— Боже, Максим! О, боже! Как хорошо!

Когда всё закончилось, я перевернулся на спину, прижимая её к себе. Она счастливо ткнулась мокрым как у щенка носом мне в подмышку.

— Сегодня ты превзошёл самого себя…

— То ли ещё будет! — заверил я. — Повторим?

— Только не сейчас… Не стоит заставлять его ждать.

Я понял, что она говорит про его высочество: не то принца, не то великого князя… Впрочем, по барабану!

Больше всего мне хотелось снова подмять эту красотку, но…

Я нехотя вытащил руку из-под её головы и ещё раз вдохнул аромат лаванды и морской свежести.

— Ты права!

Я принялся быстро одеваться. Она помогла застегнуть запонки на рукавах, отметив часы на руке.

— Откуда они у тебя?

— Подарок, — ответил я.

— Женщины?

— Нет, мужчины. Мне их подарил друг…

— Дарить часы — плохая примета, — покачала она головой. — Отсчитывают секунды жизни, приближая смерть.

— Плевать! Я не суеверен, — улыбнулся я.

— Зря!

Когда я уже собрался уходить, она снова поцеловала меня, в этот раз нежно и как-то печально, пристально посмотрела в глаза:

— Ты изменился, Максим.

«Ты даже не представляешь насколько!» — хотел было сказать я, но вместо этого ответил уклончиво:

— Я многое повидал за последние дни.

— Наслышана! Прошу, не пропадай надолго…

— Не всё в этом мире зависит от меня! Но… я постараюсь!

Мы расстались.

Это был самый странный и одновременно невероятный секс в моей жизни — спонтанный, страстный, ещё и с красивой незнакомкой. То, что она меня знает, точнее думала, что знает, другое дело.

У дверей кабинета я обнаружил двух охранников, облаченных некое подобие доспехов. Возможно, это были экзоскелеты, наподобие штурмовой брони Софии.

Я на секунду замер перед дверьми кабинета, собираясь мыслями, сделал глубокий вдох и вошёл в кабинет.

Юноша оставался в той же позе, в какой я его оставил, и абсолютно не замечал моего присутствия. Или делал вид, что не замечает.

— Ваше высочество! — я поклонился.

— Вы не очень-то расторопны, — сказал он, не поворачивая ко мне головы.

— Прошу простить меня. Трудный выдался вечер. Много страстей для такого небольшого промежутка времени.

— Устраивайтесь, — он наконец-то посмотрел на меня и кивнул на кресло, стоящее напротив. — Как говорят в народе? В ногах правды нет.

— Народ говорит дело…

Я сел, не зная, как вести себя со столь высокопоставленной особой...

Юноша выдержал паузу, прежде чем начать разговор.

— Буду с вами откровенен — вы получили приглашение от графа Еросимова по моей просьбе. Сам граф не жаждал видеть вас в своём доме. Думаю, о причинах вы догадываетесь…

Я многозначительно кивнул, хотя догадывался только об одной из миллиона возможных причин нелюбви графа ко мне: прежний я был тем ещё мудаком.

— А позвал я вас для одной цели… — собеседник замолчал.

— Для какой, ваше высочество?

— Узнать, кто хочет вашей смерти.

Я удивлённо моргнул.

— Даже так, ваше высочество… Чем обязан столь высокой чести?

Он усмехнулся.

— Дело в вас… Вы — ходячий источник проблем. Не только для вас лично и вашего рода… Речь идёт про всю Империю. Вы и раньше были не самым спокойным представителем вашего Дома, а сейчас и вовсе сравнялись по разрушениям с добрым циклоном. Вас пытаются убить даже там, где ничего подобного не должно происходить по определению. И мне хотелось бы знать, в чём именно причина такой популярности?

Он говорил спокойно, тембр его голоса не выдавал ни единой лишней эмоции. По своему жизненному опыту я знал, что так разговаривают только очень уверенные люди, знающие цену своим словам. А еще обычно они очень опасны.

Ответить, что не имею ни малейшего понятия? Глупо. Подумает, что я вру, оскорбится и одним влиятельным врагом у меня станет больше.

Надо дать ему хоть что-то похожее на правду. А еще лучше — настоящую правду.

— Ваше высочество, я задаюсь теми же вопросами, — я тщательно подбирал слова, стараясь говорить вежливо, избегая своей обыкновенной манеры общения. — И хочу разобраться во всём не меньше вашего…

— Я вас слушаю.

Я рассказал всё, что узнал от Шефа, включая историю с «серым» дилером, найденным в дельте Волги.

Юноша слушал с бесстрастным лицом профессионального игрока в покер. Понять, что он думает и знает, было невозможно.

— Я вам верю, — сказал он после того, как я завершил свой рассказ. — Некоторые факты мне были известны до нашей встречи. Отец подключил к расследованию специальный отдел.

А отец у нас, значит, император… Вряд ли спецслужбы напрямую подчиняются кому-то ещё.

— Благодарю за доверие, ваше высочество,

— Не стоит. До вашего отца, князя Басманова-Астафьева была доведена информация о прекращении всяческого взаимодействия с подрядами, замораживается финансирование уже начатых совместных проектов. Так же ваш Дом отстраняется от разработки новых прорех. Разумеется, до окончания следствия. Утрата контроля над перспективным образцом вооружения, нанесение орбитального удара по территории Империи это серьезный промах. Вам повезло, что горы Алтая слабо заселены и наши верноподданные практически не пострадали.

Судя по перечню введенных против Дома санкций, последствия моих злоключений вышли боком совсем не там, где я ожидал.

— Могу ли я что-то сделать, для смягчения этих мер, ваше высочество?

— Только не утаивать никакой информации. Чем быстрее найдутся виновные, тем быстрее восстановятся деловые отношения между Империей и Домом Басмановых-Астафьевых.

— Ваше высочество, могу я задать вопрос?

Юноша кивнул.

Когда виновных найдут… Что с ним будет?

— Ничего хорошего. Законы Империи суровы по отношению к таким людям. Простолюдинов казнят, долго и мучительно… Дворян ждёт кара намного хуже!

— Хуже смерти?

— Конечно… Не мне вам это говорить…

— Да-да, я понимаю…

— Ну, а если за этим стоит благородный дом… На этом его история прервётся раз и навсегда.

Я мысленно поставил галочку на пункте «Узнать самую страшную казнь для дворян». Понятия не имею, что это, но у меня почему-то пошёл мороз по коже.

Он многозначительно посмотрел на меня.

— Ваша аудиенция закончена. Можете идти!

Я поднялся из кресла, поклонился.

— Ваше высочество, — отсалютовал я и направился к выходу.

— Максим…— вдруг остановил он меня.

— Да ваше высочество?

— Информация о том, что вы возглавили ЧВК, принадлежащую вашему дому, верна?

— Так и есть. ЧВК «Пересвет», ваше высочество.

— Вы считаете это хорошей идеей?

— Еще не знаю, ваше высочество. У меня не было выбора. Остается надеяться, что ваши санкции не распространяются на функционирование ЧВК...

— Работайте спокойно. Под запретом лишь контракты Империи. Можете брать заказы и подряды у частных лиц…

— Благодарю вас, ваше высочество!

Я ещё раз поклонился, хотя наследник Императора вновь вернулся к созерцанию пейзажа за окном, и вышел из кабинета.

Охранники, сторожившие вход в кабинет, не удостоили меня даже взглядом.

Я шёл по длинному коридору чужого особняка, и размышлял о разговоре с наследником Императора — информация, которой меня огорошили, оказалась довольно гнетущей.

Стать причиной бедствий целого семейства, пусть и невольно, совершенно не входило в мои планы. Но хуже всего было то, что я не знал, как всё исправить. Не знал, где искать первопричину всей этой охоты, не знал, в какое именно дерьмо вляпался настоящий Максим Басманов-Астафьев.

Незаметно для себя, я оказался у перил лестницы.

Снизу, вероятно, с кухни, доносились аппетитные ароматы специй и зажаренного на углях мяса.

Упс! Оказывается, я так проголодался, что готов сожрать целого быка! А ещё сильнее мне хотелось опрокинуть тройку-другую стопок хорошей водки.

Я спустился на первый этаж.

В широкие открытые настежь двери виднелся ночной сад, круглая площадка с ротондой, гости, разделившиеся по группкам и ведущие беседы.

Откуда-то издалека доносились звуки оркестра, играющего лёгкую непринуждённую мелодию, сновали официанты с подносами, полными напитков и закусок.

Жизнь высшего общества шла своим чередом. В отличие от меня у них не было такого количества проблем…

Я вышел на воздух.

С подноса, проходившего мимо официанта, схватил пару канапе из каких-то морских гадов и сливочного сыра, другой подал мне бокал хорошего креплёного вина.

Не водка, конечно, но для разгона пойдёт.

Устроившись у широкого парапета, я наблюдал за гостями — среди них наверняка были те, кто причастен к последним событиям.

Любой мог оказаться врагом.

Взгляд упал на группу господ, что-то активно обсуждающих и среди них я заметил её. Ту, в чьих объятиях я недавно побывал.

Я дожевал канапе, допил одним глотком вино, которое оказалось весьма коварным — замаскированная под изысканность крепость ударила в голову, и направился прямиком к ней.

После всего, что с нами приключилось и тех африканских страстей, должен же я хотя бы узнать её имя!

Практически одновременно со мной к группе разговаривавших гостей приблизилась чета пожилых дворян.

Седовласый мужчина, обращаясь к женщине в красном платье, произнёс:

— Княжна, позвольте представить вам мою супругу, Милану Сергеевну! — женщины обменялись улыбками. — Милана — это княжна Марина Лазарева.