ЧВК Вектор

Глава 11

Прошла неделя с тех пор, как была совершена попытка покушения на бывшего священника, а король Альбиона — Роберт третий, официально отказался от любых услуг ЧВК Вектор в принципе, и Винсента Филча в частности. Жест предсказуемый и даже понятный с точки зрения обывателя, но вот с профессиональной — являлся несусветной глупостью. Мало того что страна потеряла боевую ячейку высочайшего класса в самый разгар войны с эпидемией, так еще и лично Король остался без недавно завербованного лекаря, аналога Силы которого невозможно было найти на двух ближайших континентах.

Новости в газетах пестрили громкими заголовками первых страниц, глядя на которые, Винсент закипал в одно мгновение, а когда погружался в чтение самих статей, клочья бумаги разлетались по всему его кабинету:

«Трагедия при дворе: возлюбленная королева Альбиона пала от ледяных руки главы ЧВК „Вектор“!»

"Прошлый званый ужин, устроенный в честь успехов упомянутой ЧВК, обернулся кровавой трагедией, которая потрясла сначала наше государство, а потом и весь остальной мир. Королева Сесилия, одна из самых влиятельных и любимых фигур для жителей Альбиона, была убита небезызвестным Винсентом Филчем, бывшим пастором церкви Святого Духа, а ныне — командиром элитной военной организации, после того как она превратилась в одного из оживших — монстров, заражённых Трупным бешенством. Это событие взбудоражило не только высшие круги, но и весь народ Альбиона.

Согласно свидетельствам гостей ужина, королева сначала проявляла обычные признаки недомогания, но буквально на глазах у всех её состояние резко ухудшилось. Один из присутствующих рассказал: «Всё происходило так быстро, мы едва успели понять, что происходит. Сначала она просто побледнела, затем начались судороги, а уже через несколько минут она стала неузнаваема — её глаза потемнели, и она стала вести себя как те, кто заражён Трупным бешенством.»

Однако самым шокирующим моментом стал последний акт трагедии, когда мистер Филч был вынужден собственноручно убить королеву Сесилию, чтобы предотвратить угрозу распространения болезни в самом центре королевского двора. Очевидцы утверждают, что командир «Вектора» действовал с хладнокровием и точностью, когда осознал, что королева больше не человек. «Это было ужасно. Все замерли. А Винсент просто подошёл и без колебаний сделал то, что должен был», — поделился один из участников ужина.

Теперь многие задаются вопросом, как королева могла заразиться, будучи окружённой лучшими средствами защиты во всем королевстве. Одни подозревают диверсию, другие винят недостаточные меры предосторожности, принятые во дворце. Некоторые связывают это с тем, что мистер Филч и его отряд недавно вернулись из заражённой деревни Штрайн. Но пока нет никаких прямых доказательств того, что именно глава ЧВК «Вектор» стал переносчиком болезни. Король и его сыновья пока сохраняют молчание.

Эта трагедия подняла много вопросов о безопасности жителей если не всего Альбиона, то хотя бы жителей столицы! Все чаще звучат недовольные шепотки, когда речь заходит об эффективности королевских мер борьбы с Трупным бешенством. Многие опасаются, что если болезнь смогла проникнуть даже в сам дворец, никто в королевстве не застрахован…"

— Проклятые лжецы! — разрывая газету в клочья рычал Винсент, — Обратилась на их глазах⁈ Хладнокровно подошел и убил⁈ Вектор переносчик болезни⁉ Ненавввижу! Будьте прокляты! — даже не дочитав статью, руки Винсента за считанные секунды обратили обширный лист газеты в кучку крохотных клочков.

Обвинения в том, что именно он стал переносчиком болезни, особенно сильно ранили Винсента. Всё чаще такие уединения с газетой выплескивались в яростную ругань доносящуюся из-за закрытых дверей кабинета главы ЧВК, а после, в пьяную беседу с Эдвардом, который как мог старался убедить друга в том, что он все сделал правильно…

На почве этих событий, бывший священник замкнулся в себе и все это время не находил душевного покоя. Частенько он оставлял автомобиль где-нибудь поодаль от центра и бродил по улицам Сильверхилла, словно в поисках чего-то, чего и сам не знал. Раньше город казался живым, бурлящим, но теперь воспринимался бывшим священником совсем иначе. Мрачные каменные дома с железными фасадами и узкими окнами смотрели на него, как безмолвные свидетели позорного провала. Пыльные улочки, извивающиеся среди тесно прижавшихся друг к другу зданий, наполнялись ощущением уныния и заброшенности. Винсент чувствовал, как тягостная пустота растет внутри него, вытесняя былую уверенность в завтрашнем дне.

Во всей этой суматохе с газетами, закрытыми для прессы и других посторонних людей похоронами королевы и затишьем с заказами, Винсент и думать забыл про ревизора, который пытался вогнать ему в кровь жидкость из тела мутанта. Да, как оказалось, это была вовсе не сыворотка для обращения в ожившего, а простая кровь заражённого. Кто бы ни стоял за этим покушением, он был далеко не глуп и не спешил отдавать в руки Вектора ключ к разгадке создания эпидемии…

Более того, проведя разговор с приближенными Винсента, Эрл сделал вывод, что по сути, имея один труп ожившего и добротный холодильник, можно было не создавать новые партии этой заразы, а колоть шприцами кровь мутантов напрямую, после чего выпускать свежего ожившего резвиться на просторах любой деревни или даже города.

Это приводило бывшего священника в еще большее уныние, ведь выходило так, что искать лаборатории больше не имело смысла. Кто бы это ни был, ему достаточно иметь доступ к телам оживших, хотя бы косвенный, а значит, вряд ли у них получится решить вопрос силой. Единственный выход который оставался, это создать вакцину, которая не позволит заразе обращать людей в оживших…

Мысли о переезде за границу, предложенном Эрлом, медленно овладевали Винсентом. С одной стороны, это был шанс начать всё с начала, с другой — означал что он сдаётся. Он всегда гордился своим делом, но теперь, кажется, всё рушилось. Винсент размышлял об этом, ощущая горечь и отчаяние, которое медленно, но верно превращалось в решимость. Просто потому, что без денег от выполнения заказов, у них не будет средств для все новых и новых исследований Эрла, а даже если бывший священник продаст все что у него есть, каковы шансы что алхимик найдёт лекарство? Тогда, единственное что останется Винсенту, это точно так же переехать в другую страну и поступить в ряды чужой ЧВК, чтобы хоть как-то помочь людям бороться с этой заразой…

Так, в очередной раз бесцельно блуждая по Сильверхиллу и гоняя в голове неутешительные мысли, он оказался на пороге церкви, где все ещё служил его старый наставник Харальд. Бывшее пристанище самого Винсента было отличным местом, чтобы попытаться разобраться в том бардаке, что сейчас бурлил в душе бывшего священника.

Помедлив несколько секунд в лицезрении Святого Пентакля над входом, Винсент все же вошел внутрь, чувствуя, как его шаги гулко отдаются под сводами «храма Пантеона». В этом месте, он всегда находил утешение и душевный покой, а главное — тишину.

Когда Винсент приблизился к небольшому алтарю рядом с которым хлопотал пастор, Харальд обернулся и, заметив гостя, мягко улыбнулся бывшему ученику.

В последнее время, им не часто удавалось повидаться, поэтому разговор завязался сам собой и лишь спустя пару десятков минут Винсент решил озвучить причину своего появления:

— Мне нужен твой совет, — глядя куда-то в пустоту, обратился он к наставнику. — Возможно, ты уже в курсе — король разорвал с нами все соглашения, и теперь нам нечего предложить этой стране… И идти некуда. Как будто всё что я делал, больше никому не нужно…

Харальд внимательно смотрел на Винсента, его глаза будто излучали всеобъемлющее понимание.

— Разумеется я это слышал, Винсент, — перебив, спокойно сказал он — Газеты и слухи разносят вести по всему Сильверхиллу слишком быстро… Винсент, король стар, и его поступки порой вызывают много вопросов. Простому народу давно не нравится его политика — званные вечера, бессмысленные траты бюджета, слабая защита городов и деревень, а самое главное — отсутствие прогресса в поиске лекарства от Трупного Бешенства. Люди в столице давно уже недовольны. Если хочешь восстановить свои позиции — подумай о том, чтобы установить контакт с кронпринцем. Он молодой, амбициозный и, по слухам, не разделяет многие взгляды своего отца. Возможно, через него ты сможешь вновь найти точку соприкосновения с короной.

Винсент внимательно слушал слова Харальда. Идея о кронпринце, до которой сам глава ЧВК не додумался, показалась весьма логичной. Он понимал, что в ближайшее время, король, возможно, вообще не изменит своего решения, но молодой наследник мог бы оценить помощь Винсента и его команды по достоинству, и каким-то образом повлиять на своего отца.

— А ведь ты прав, Харальд, — наконец сказал Винсент. — Я попробую связаться с кронпринцем в ближайшее время. Возможно, это действительно куда лучший путь, чем позорное бегство из Альбиона. Хотя, признаться, не уверен что кронпринц захочет портить отношения с королем ради всего одной небольшой компании. Пусть и весьма многообещающей…

Настоятель кивнул, удовлетворенный решением Винсента, пропустив мимо ушей последнюю его тираду.

— У тебя есть силы, опыт и связи, Винсент. Не мне тебе говорить о том, что иногда, когда прямой путь к цели закрыт, приходится действовать обходными тропами. Просто ты слишком зациклился на неудаче…

После этой темы, выслушав слова благодарности за дельный совет от своего воодушевившегося ученика, Харальд перешел к тому, что волновало его самого:

— Есть еще одна вещь, о которой я хотел бы поговорить с тобой. На прошлой неделе задержали нескольких мужчин, «якобы» бывших членов одной секты. Констебль, который завсегдатай нашего прихода, рассказал мне чуть больше, чем пишут в прессе. Их уже судили и отправили в тюрьму за найденные при обыске запрещенные вещества, но вот беда — хотя их и опознали как членов «Новой Жизни», ничего не удалось из них вытянуть. Даже под угрозами смертной казни и… более решительными способами допроса, они молчали. Я подумал, что тебе это может быть интересно.

— Опять эта секта? — Винсент насторожился. Воспоминания о прошлом столкновении с одной из ячеек этой «организации», пробудили в нём чувство недоверия — это ведь был обычный сброд. Но со всеми личными проблемами, он совсем забыл, что читал в газетах о той же секте «Новой жизни» и том, что нашли в еще одном их логове при обыске. — Ты думаешь, эти люди представляют какую-то опасность?

— Мальчик мой, ты вообще газеты читал? То что у них нашли, было странным наркотиком, аналогов которому в Альбионе никогда не имелось. Ни один дворовой пропащий не подтвердил, что употреблял что-то подобное. Более того — химический состав этого наркотика содержит один элемент, до сих пор не известный науке, — ответил Харальд с тревогой в голосе. — После этого ареста, с улиц пропали все их адепты… Но мы оба знаем, что такие организации редко исчезают бесследно и окончательно. Они могли затаиться, переждать. Но пойми, Винсент, эти люди, несмотря на все доказательства против них, ничего не сказали. И это молчание настораживает — любой обычный наркоман, или даже дилер, выдал бы своего поставщика за обещание властей сократить срок. Я бы советовал тебе лично поговорить с ними.

Винсент почувствовал, как внутри него закипает решимость.

— И ты снова прав, Харальд, — сказал он. — Нужно узнать, что они скрывают и что это была за дрянь. Возможно, эта информация поможет мне не только разобраться с сектой, но и восстановить своё имя в глазах короля или, на худой конец, проложить тропинку к сердцу кронпринца. Если я смогу доказать, что секта представляет реальную угрозу для королевства, это изменит всё.

Харальд кивнул, его лицо выражало одобрение.

— Береги себя, Винсент. Ты силен… Сильнее чем кто либо на моей памяти, но этот путь может быть слишком опасен… Однако, я верю, что ты справишься.

Винсент поблагодарил своего наставника и, с новыми мыслями покинул церковь. В его голове уже выстраивался план, и чувство бессилия начало уступать место действиям.

Быстро дойдя до своего автомобиля, бывший священник завел паровой мотор, не переставая думать о том, что сказал Харальд. Этот странный «наркотик» — если все заключённые молчат, а дворовые пропащие клянутся, что в глаза такое «средство от серости реальности» никогда не видели, кто сообщил властям о том, что это именно наркотик? Ученые, которые его изучили? Возможно и так. А что касается неизвестного элемента — как такое вообще возможно? Эрл с ума сходил когда пытался получить тот новый материал, который открыл какой-то русский учёный, а тут — никто не знает и сразу на наркотики пустили? Ладно Винсент — он за научными статьями не следит, но его алхимик уж точно бы такое не пропустил. Странно это…

Спустя некоторое время — после посещения штаба и беседы с Лили, Винсент стоял перед массивными воротами тюрьмы, за которыми скрывался мрачный и неприветливый, особый мир. Тяжелые кованые двери с ржавыми петлями издавали скрип, когда стражник медленно открыл их, пропуская Винсента. Внутреннее помещение тюрьмы было откровенно подавляющим — узкие коридоры, освещенные тусклыми электрическими лампами, стены, испещренные следами времени и затхлый воздух, пропитанный запахом влажности и плесени.

Служака не узнал нежданного гостя, поэтому Винсент с легким поклоном поприветствовал стражника, заявив что того послала церковь Святого Духа, чтобы попытаться образумить некоторых заблудших, а затем, в его сопровождении, уверенным шагом направился дальше. Бывший священник знал, что предстоит нелегкий разговор, но сейчас его не оставляло чувство правильности, которое вело его вперед. Он двигался по коридорам, прислушиваясь к эху собственных шагов, пока не достиг комнаты для допросов.

Стражник у двери коротко кивнул и пропустил Винсента внутрь, предупредив о том, что заключённые которыми тот интересовался, опасны и могут быть агрессивными. Однако Винсент был готов к любому повороту событий — не ему бояться каких-то там бандитов, тем более уже заключённых под стражу.

Встреча состоялась в небольшой комнате с единственным столом и двумя стульями. Винсент сел напротив закованного в цепи мужчины, который, несмотря на своё унизительное положение, сохранял вызывающее выражение лица. Заключенный выглядел как обычный человек — лет тридцати пяти, коротко стриженные волосы, запавшие глаза, на которые наложила свой отпечаток неделя под заключением, но в его взгляде читалось презрение и даже некая угроза.

— Ну что, пастор, пришел вешать мне лапшу? — заключенный скривил губы в злобной усмешке, презрительно окинув Винсента взглядом.

— Вижу, что ты не из тех, кто легко поддается на разговоры о прощении, — ответил Винсент, спокойно выдерживая взгляд. — Но уверяю тебя, есть вещи, о которых стоит подумать прежде, чем ты решишь как поступить.

Мужчина ухмыляясь молчал, будто слушая пустую болтовню очередного кликуши, которых тот за последние годы навидался как никто другой. Издержки профессии, так сказать.

— Я хотел бы услышать от тебя правду, — продолжил Винсент, изменив тон на более холодный и жесткий, — и если ты думаешь, что можешь молчать, то позволь напомнить: ты в тюрьме, и скоро всё это закончится не так, как тебе хочется. Я слышал, тебя и твоего дружка ждет электрический стул…

— О, ты пытаешься меня запугать? — Мужчина фыркнул, откинувшись на спинку стула, насколько позволяли цепи. — Думаешь, я боюсь смерти? Ха! Мы готовы ко всему. Ты просто не понимаешь, с кем связался.

Винсент медленно поднял руку, и та вспыхнула золотым сиянием, которое постепенно расползалось на остальное тело. Видя этот свет, заключенный на мгновение застыл. Бывший священник не спешил объяснять, что это за явление, но оно было достаточно впечатляющим, чтобы человек напротив его ощутил приближение чего-то неведомого и опасного.

— Ты ведь уже догадался кто я, не так ли? А раз так, напомню — я могу выжечь твою душу, прямо сейчас, — тихо произнес Винсент, продолжая держать ладонь поднятой. — Тебе плевать на смерть? Что ж, тогда можешь и дальше молчать и твоя жизнь закончится, но не просто так — без души, ты можешь забыть о перерождении. Так что подумай дважды, прежде чем дать окончательный ответ.

Улыбка на лице сектанта медленно испарилась, оставляя только страх и непонимание. Он пытался вернуть прежнюю уверенность, но ничего не выходило. Действительно — зная что тебя в любом случае ждет новая жизнь, не так страшно умирать, но сейчас… Его голос дрогнул, когда заключённый наконец заговорил.

— Секта… это не то, чем кажется на первый взгляд. Мы — всего лишь мелкие пешки. Там… за нами, стоят те, о ком ты не имеешь ни малейшего представления. Они повсюду. Во всех странах, в каждом городе. То, что ты видел… это лишь вершина айсберга.

Винсент подался вперед, глаза его сузились.

— Продолжай.

— Это не простая организация с уличными кликушами. Они приходят из тени, когда им это нужно, и уходят обратно, когда дело сделано. Никто не знает, где они находятся, никто не знает их настоящих лиц. Мы выполняем их приказы, но мы не знаем, кто они на самом деле. Это огромная сеть, — мужчина говорил с дрожью в голосе, постепенно срываясь на шепот. — То место, что вы тогда нашли… это всего лишь маленькая точка. Они прячутся везде… даже здесь, в тюрьме, возможно, они знают, что я говорю…

Он замолчал, оглядываясь вокруг, как будто кто-то мог подслушивать их разговор.

— Есть один адрес, — продолжил сектант, прищурившись, как будто размышляя, стоит ли говорить дальше. — Единственное место, о котором я знаю. Это всего лишь ширма, но стоит заглянуть за кулисы, и ты поймешь!

Винсент впился в него взглядом.

— Где это?

Заключенный замешкался, но затем, поняв, что выбора у него нет, наконец произнес:

— Бар на углу Хайстрит и Чарльтон. Они иногда встречаются там со старшими, но ты никогда не найдешь их в зале. Не знаю как, но они исчезают так же, как и появляются.

— С этим я как-нибудь справлюсь, — ухмыльнулся бывший священник, после чего задал самый главный вопрос: — это вы стоите за созданием Трупного Бешенства.

— Да, — опустив голову сказал заключённый, но тут же вскинув ее, добавил: — точнее нет! «Новая жизнь» и другие подобные секты создают «Вспышку», это наркотик который употребляют сами и поставляют хозяевам, а уже они что-то с ним делают… Я не знаю ничего наверняка — такие слухи ходят, но доказательств нет.

— И зачем вам это? Им зачем? — Винсент задал вопрос, который мучает его последние семнадцать лет.

— Да потому что этот мир окончательно прогнил, — разом осмелев, заявил сектант с вызовом, — все эти заводы, дворцы, отупевшие и обленившиеся люди, которым кроме газет и жратвы нихрена не нужно! И войны — ты заметил, что все междоусобицы резко прекратились, как только Трупное Бешенство начало гулять по планете? Мы делаем этот мир чище — мы спасаем его! Новая жизнь — вот чего мы хотим! Жизнь, без войн и территориальных ограничений! Свобода для всех!

— Если эта «жизнь» вообще останется, после того, как все солдаты сдохнут в клыках и когтях тех тварей, которых твои хозяева ежедневно плодят…

Винсент встал, не произнося больше ни слова. Он добился своего и теперь знал, куда идти. Секта оказалась гораздо масштабнее, чем он мог предположить, и этот бар — его следующая цель.

— Все записала? — прошептал Винсент в крохотный наушник, который взял у Лили перед посещением тюрьмы.

— Да и… — инженер Вектора запнулась, — я поражена! Поверить не могу что спустя столько лет, мы наконец напали на след…

— Я, признаться, тоже, — хмыкнул Винсент. — Оставайся на связи, ты ещё можешь быть нужна.

— Пока идет заряд этого проклятого микроскопа, я совершенно свободна, — улыбнулась девушка, — так что побуду пока с тобой, командир.

Не смотря на холодный тон в общении с инженером, когда Винсент покинул тюрьму, в его душе кипел коктейль из тревоги и небывалого воодушевления. Наконец то! Наконец то он узнал кто за этим стоит! И пусть это лишь начало… По сути, он нашел лишь «стог», а теперь ему предстоит найти ту самую иголку, которая затерялась где-то очень глубоко… Винсент знал, что идет по очень тонкому льду, но пути назад у него не было. Сведения, которые он вскоре попытается добыть, могли бы изменить всё — восстановить его репутацию, вернуть расположение короля, и возможно, стать ниточкой к виновнику проблем для всего мира.

Винсент вышел из тюрьмы, глубоко вдохнув прохладный воздух. Плотная туманная дымка укутывала улицы Сильверхилла, придавая всему городу зловещий оттенок. Газовые фонари, словно уставшие солдаты, тускло светились сквозь этот туман, отбрасывая бледные тени на мокрую брусчатку. Винсент медленно зашагал к автомобилю, после чего направил транспорт в сторону Хайстрит, погруженный в свои мысли.

Бар на углу Хайстрит и Чарльтон, о котором рассказал сектант, был местом, куда редко заходили приличные люди. Репутация у заведения была столь же темной, как и его внутреннее убранство. Самое подходящее место для встречи тех, кто предпочитает скрываться от посторонних глаз.

Винсент не мог позволить себе действовать опрометчиво, но и тянуть время было нельзя. Если Сектант сказал правду, то об их разговоре скоро станет известно серым кардиналам эпидемии, а значит, эта ниточка оборвётся и придется всё начинать заново.

Покинув уютный салон автомобиля, Винсент поднял ворот плаща спасаясь от мелкого дождя и бросил взгляд на выцветшую вывеску, которая когда-то, вероятно, сияла яркими огнями. Дверь бара была сделана из тяжелого дуба, потемневшего от времени и многочисленных дождей. Бывший священник толкнул её, и перед ним открылся сумрачный зал.

Внутри царила плотная, удушливая атмосфера. Тусклый свет ламп, свисающих на длинных проводах, едва освещал помещение, оставляя большую часть зала в полумраке. Запах дешевого алкоголя, затхлости и табака висел в воздухе, а смешанные голоса посетителей создавали глухой гул, подобный рою пчел. В баре было многолюдно, но никто из собравшихся не обращал внимания на нового гостя.

Винсент сел в дальнем углу, за столиком, который оказался на удивление чистым по сравнению с остальными. Радуясь тому, что не был обряжен как столичный щёголь, он заказал себе виски, стараясь не привлекать внимания шумной толпы. Время шло медленно, а он терпеливо наблюдал за посетителями. На первый взгляд, все казались обычными людьми: рабочие, мелкие служащие, пара завсегдатаев, сидящих у стойки. Но Винсент знал, что не стоит доверять первым впечатлениям.

Присматриваясь чуть внимательнее, он начал замечать некоторые странности. Например, женщина в углу возле окна, сидела уже полчаса разглядывая газету, но не перевернула ни одной страницы. Или мужчина с длинным шарфом, который вошел в бар гораздо раньше Винсента, но так ничего и не заказал. Было очевидно, что некоторые из присутствующих здесь не для удовольствия, а для массовки или с той целью, понять которую с ходу не получилось бы и у частного детектива.

Винсент внимательно наблюдал за всеми входящими и выходящими, стараясь не упустить ни одной детали. Вскоре он заметил ещё одну странность: некоторые люди, зайдя в бар, через какое-то время просто исчезали. Они не выходили через дверь, и казалось, что бар буквально поглощает их. Второй двери в зале не наблюдалось, а значит…

Внезапно его внимание привлекла группа мужчин, которые тихо переговаривались у стойки. Один из них, по всей видимости, был лидером, и его авторитет ощущался даже в том, как он стоял. Его лицо скрывалось под низко надвинутой шляпой, а голос был тихим и сдержанным, но командным. В какой-то момент, двое мужчин, которые стояли рядом с ним, двинулись в сторону, прикрываясь толпой гуляк, а потом, будто растворились в воздухе. Винсент удивлённо поднял бровь, но тут же расслабленно откинулся на стуле, делая вид, что его разморило от выпитого.

Наблюдая дальше, он уловил мелькнувшее движение за стойкой. За одним из массивных шкафов с выпивкой по-видимому, располагался узкий скрытый проход. Винсент ощутил прилив адреналина, но решил не действовать опрометчиво. Сейчас было важно лишь наблюдать и запоминать.

Ещё несколько минут, и лидер группы, завершив короткий разговор с последним оставшимся из их группы, направился в ту же сторону. Винсент почти не сводил с него глаз, но из-за одного из случайных посетителей, проходящего мимо, потерял его из вида на мгновение. Когда он снова посмотрел туда, где тот стоял, лидера уже не было. Винсент напрягся. Он понимал, что если пойдет за ним, то единственное что останется, это с боем брать пленных, после чего пытать до смерти, чтобы получить еще хоть какую-то информацию. Это было по меньшей мере опасно, а по большей — просто на просто глупо, ведь план не гарантировал никаких результатов. Но и сидеть сложа руки тоже не было вариантом.

Его мысли прервала барменша, которая подошла к столику, чтобы убрать пустую посуду. Она мельком взглянула на бывшего священника, как будто что-то заподозрила, но ничего не сказала. Винсент коротко мотнул головой, давая понять, что ему больше ничего не нужно.

Когда официантка отошла с пустым стаканом, он решил оставить свой столик. Винсент неспешно направился к стойке, обходя ее с угла, чтобы посмотреть, где же исчезли люди. Там, где он думал что видел скрытый проход, теперь был обычный шкаф с напитками. Но что-то в этом шкафу не давало ему покоя. Ему нужно было вернуться и обдумать все варианты, а также найти помощников.

Когда Винсент вышел из бара, густой туман окутывал улицу, как мягкое одеяло, затрудняя видимость и приглушая звуки. Его глаза быстро адаптировались к слабому освещению, и он направился к автомобилю, как вдруг заметил чуть впереди силуэт мужчины, уверенно шагающего по улице. Это был тот самый тип в шляпе — лидер группы, который загадочно исчез из бара.

Мужчина шел неторопливо, как будто не подозревал, что за ним могут следить. Винсент, подняв воротник своего плаща и пониже надвинув шляпу, зашагал за ним, стараясь держаться на почтительном расстоянии. Даже без Силы, благодаря туману и легкому дождю, Винсент двигался почти бесшумно.

Мимо Винсента проносились нечеткие тени автомобилей и домов, лишенные индивидуальности и сливающиеся с туманом в нечто аморфное. Ветхие, порой полуразрушенные здания напоминали о той стороне города, куда богатство и процветание давно не заглядывали. Контраст между ними и направлением, в котором двигался незнакомец, становился все более заметным.

Винсент продолжал слежку, размышляя о странностях этого дела. Лидер группы выглядел не как типичный член секты — его одежда была вполне респектабельной, но далеко не такой, чтобы он мог позволить себе роскошный образ жизни. А если предположить, что он был одним из тех, кто управлял делами секты, все становилось еще запутаннее.

Маскировка? Скорее всего…

Через несколько кварталов цель слежки Винсента свернула на более широкую улицу, где уже начинались элегантные особняки — богатые, ухоженные и явно принадлежащие людям с высоким положением в обществе. Винсент чуть ускорил шаг, чтобы не потерять его из виду, стараясь остаться незамеченным. Он понимал, что здесь, в центре города, любой подозрительный человек сразу привлечет внимание, и ему не хотелось выделяться.

Мужчина прошел еще немного, прежде чем подошел к одному из таких особняков. Это было внушительное здание, облицованное светлым камнем с массивной деревянной дверью, украшенной коваными элементами, возле которой стоял небольшой сигнальный автоматон-охранник. Винсент остановился в тени, наблюдая, как мужчина уверенно подошел к двери и, не задумываясь, открыл её с помощью ключа, который явно был у него всегда под рукой. Он вошел внутрь, и дверь за ним тихо закрылась.

Винсент отошел чуть назад, скрываясь за углом соседнего дома, и задумался. Этот тип явно не походил на человека, способного позволить себе жить в подобной роскоши. Его внешний вид и манеры говорили скорее о человеке, ведущем двойную жизнь — на первый взгляд, он мог быть кем угодно, от мелкого служащего до обычного рабочего. Но особняк, в который он вошел, был предназначен для кого-то с гораздо более высоким статусом.

«Кто же ты на самом деле?» — подумал Винсент, вглядываясь в дом, в окнах которого загорелся электрический свет. Если этот человек действительно связан с сектой, то у него могли быть высокопоставленные покровители, или же он был ключевой фигурой в их иерархии. В любом случае, Винсент понимал, что, углубившись в это расследование, он столкнулся с чем-то гораздо большим, чем просто местная преступная группировка.

Постояв еще несколько минут, Винсент решил не пытаться проникнуть внутрь. Вместо этого он отошел подальше от особняка, стараясь не привлекать внимания, и направился обратно к своему автомобилю, уже строя в голове план, как он сможет использовать новую информацию.

— Лили, я возвращаюсь, — сказал глава Вектора, прижав палец к наушнику.

— Наконец-то, — взволнованно выдохнула девушка, — я уже начала переживать. Что-нибудь узнал?

— Расскажу как буду в штабе, — ответил он отключая связь.

Из-за непроглядного тумана, Винсент возвращался в штаб-квартиру медленно, попутно обдумывая каждый шаг, который привел его к этому моменту. Улицы города начали пустеть, и на фоне мерцающих огней фонарей, которые казались единственным напоминанием о жизни в этом затихшем уголке Сильверхилла, его мысли были тяжелыми. Он понимал, что за этими темными переулками и изящными фасадами скрывается нечто гораздо более опасное, чем он предполагал.

Оказавшись перед дверями штаб-квартиры, Винсент на мгновение остановился. В этом здании всегда царил порядок и дисциплина, но теперь казалось, что даже воздух здесь пропитан беспокойством и неуверенностью. Он вошел внутрь и направился к мастерской Лили.

Инженер, как всегда, была погружена в работу. Увидев Винсента, она отошла от громоздкого аппарата и внимательно посмотрела на него, заметив напряжение, сквозившее в его движениях.

— Ты уже вернулся? — подходя к начальнику, девушка выглядела взволнованно, — давай, я готова внимать!

— Мне будет нужна твоя помощь, — начал Винсент, проходя мимо столов с разбросанными чертежами и недоделанными устройствами. — Я только что вернулся из того бара, о котором говорил сектант. Наткнулся там на нескольких людей, которые мне сильно не понравились. Один из них привел меня к особняку в паре кварталов от центральной площади. Это место требует нашего внимания.

— Что ты имеешь в виду? — Лили прищурилась, её интерес к ситуации заметно возрос.

— Я хочу, чтобы ты отправила туда несколько своих дронов для слежки, — сказал Винсент, облокотившись на один из столов. — Нужно выяснить, что происходит вокруг того бара, а также, что за люди живут в этом особняке. И еще — попробуй узнать через свои связи в городском архиве, кому принадлежит это здание и кто этот мужчина, за которым я следил. Только прошу, пусть источник будет надежным — нам не нужно чтобы хозяева дома прознали о нашем интересе.

Лили кивнула, её пальцы уже бегали по клавиатуре ближайшего кватрона. Она была одной из немногих, кому Винсент мог полностью доверять, и её технические навыки не раз выручали команду в самых сложных ситуациях.

— Дроны выдвинутся через пару минут, — сообщила она, не отрываясь от работы. — посажу Кала следить за экранами. Что касается архивов, это может занять немного больше времени, но я знаю пару надежных людей, которые смогут нам помочь.

— Прекрасно, — Винсент кивнул, видя, что дело в надежных руках. — Пусть постараются все раскопать как можно быстрее, если нужно, я заплачу сколько потребуется. У нас есть все основания полагать, что этот мужчина связан с верхушкой секты.

Лили задумчиво взглянула на него, понимая, насколько серьезной стала ситуация. Она знала, что Винсент не из тех, кто паникует, но его голос был более напряженным, чем обычно. Это не было их обычной операцией — на кону стояло слишком много.

— Я сделаю всё возможное, — сказала она, подмигнув уставшему начальнику, — они мне должны, так что о деньгах можешь не думать.

— Спасибо, Лили. — Винсент слегка улыбнулся и отлип от стола. — В конце месяца, можешь рассчитывать на щедрую премию.

После этого он покинул мастерскую и медленно направился к своему кабинету. Винсент чувствовал как сильно вымотался за этот день, но понимал, что времени на отдых у него нет. Когда дверь в кабинет закрылась, ему на секунду захотелось просто выключить свет и уйти от всех забот при помощи алкоголя и последующего крепкого сна. Но еще не все дела на сегодня были завершены…

Бывший священник сел за свой стол и взял ручку. Перед ним лежал чистый лист бумаги, который вскоре должен был превратиться в письмо к кронпринцу. Винсент понимал, что король, даже при всех имеющихся доказательствах, едва ли встанет на его сторону, но кронпринц, возможно, еще не сформировал окончательное мнение о Векторе.

Письмо получилось кратким, но содержательным. Винсент объяснил сложившуюся ситуацию, подчеркнул важность работы его команды для безопасности Альбиона и выразил надежду, что кронпринц обратит внимание на их проблему и сможет каким-то образом на нее повлиять. В конце, он позволил себе дать небольшой намек на то, что нащупал тот краеугольный камень, толкнув который, возможно, они смогут раскрыть средоточие главной напасти этого мира.

Он знал, что это рискованный шаг, но другого выхода у Винсента не было. Завершив письмо, бывший священник аккуратно запечатал его и отложил на край стола, чтобы утром передать личному помощнику.

Он откинулся на спинку кресла, в его мыслях постепенно начал выстраиваться план действий. Время медленно шло вперед, и Винсент чувствовал, как по мере написания письма его уверенность в правильности своих действий только укрепляется.

Впереди его ждало еще много испытаний, но теперь у него была ясная цель, к которой он собирался идти до конца…

Газета «Альбион Трибьют»:

Римская Империя теряет Грецию и Южную Африку: эпидемия выходит из-под контроля.

Римская Империя, некогда олицетворение силы и величия, столкнулась с одной из самых разрушительных страниц своей истории. В минувшие дни император Август IV официально признал, что большая часть Греции, включая её знаменитые острова, а также Южно-Африканская колония, отныне навсегда потеряны для человечества.

Это заявление, хотя и стало шоком для мировой общественности, не было неожиданным для экспертов. Потеря этих территорий является результатом многолетних волн Трупного Бешенства, которые неуклонно уничтожали население.

Греция — колыбель цивилизации, некогда яркая и процветающая, теперь превращена в заброшенные руины. По словам представителей римского правительства, эпидемия охватила страну постепенно: сначала отдельные острова, затем материковую часть. В течение многих лет Рим пытался удержать регион, организуя эвакуации и направляя армии для зачистки.

Однако, несмотря на героические усилия солдат, многочисленные карантинные меры и блокаду заражённых территорий, эпидемия продолжала распространяться. Большая часть населения погибла, превратившись в оживших. Тем, кто уцелел, удалось бежать лишь благодаря совместным усилиям римской армии и добровольцев.

«Греческие острова теперь принадлежат мёртвым,» — заявил генерал Луций Варрен, командующий операциями в регионе. — «Мы сделали всё, что могли, но удержать эти земли оказалось невозможно».

Южно-Африканская колония, одна из жемчужин Римской Империи, также оказалась потеряна. Географическая удалённость от центральных земель империи сыграла свою роль. Когда первые вспышки Трупного Бешенства начали проявляться в этом регионе, ресурсы для борьбы с эпидемией поступали с огромными задержками.

Местное население, хотя и отчаянно пыталось сдержать распространение болезни, оказалось бессильно перед бесконечными волнами оживших. К настоящему времени колония полностью опустела, и огромные территории захвачены инфицированными.

Эксперты указывают, что основной причиной столь масштабных потерь стала огромная площадь Римской Империи. Управление территорией, охватывающей несколько континентов, оказалось невозможным в условиях глобальной эпидемии. Расстояния между центром и колониями, а также огромные ресурсы, необходимые для координации и снабжения, сделали оперативное реагирование крайне затруднительным.

«Эта катастрофа стала неизбежной из-за структуры самой Империи. Трудно защитить то, что находится слишком далеко, особенно если враг невидим и распространяется так стремительно,» — отметил профессор Марко Риганти, эксперт по кризисным ситуациям из Флорентийского университета.

Понимая масштабы угрозы, Римская Империя официально запросила международной помощи для проведения массивной зачистки заражённых территорий. Греческие острова и южноафриканские земли, ныне покрытые толпами оживших, представляют собой серьёзную угрозу для соседних регионов.

Некоторые страны уже откликнулись. Германская Империя, Российская Империя и особенно Египетский халифат выразили готовность направить свои ЧВК и военные силы для поддержки Рима.

«Мы не можем позволить этой заразе распространяться дальше. Если мы не поможем Риму, завтра эта угроза может прийти в наши дома,» — заявил в интервью капитан Мусиф Али Ханан, представитель ЧВК «Ифрит».

События в Римской Империи служат напоминанием всему миру: Трупное Бешенство остаётся врагом, против которого невозможно бороться в одиночку. Греческие острова и Южная Африка теперь стали символами того, что человечество должно действовать сообща, чтобы выжить…