Демоны моего волка

Глава 5

Когда Николас Теодор уехал я будто бы потеряла покой. Похожее чувство накрывало меня в Праге после разговора с Казом: я была влюблена!

Вместо того, чтобы переодеться и продолжить работу, я ввалилась дом, разлеглась на диване и томно смотрела на все, что попадалось на глаза, перебирая нашу встречу. Мне однозначно привлекал его внешний вид (хоть ему и было присуще высокомерие в некоторых жестах и мимике): то, как на нем сидела одежда, столь же замудренная как и моя с разницей, что вместо юбок к него были брюки, а вместо корсетов — жилеты и пиджаки — и все это парадное и элегантное, а не из мексиканской драмы «Цыганская любовь» конца прошлого века (имею ввиду 90-ые), который смотрела наша соседка-бабушка, которая присматривала за мной в детстве.

И пусть он был надменен местами, мне понравилась его честность. Граф не стал скрывать от меня даже свою интимную связь, хоть это и было уж слишком откровенным сообщением. Не то, чтобы я ревновала (пока рано об этом говорить), я скорее позавидовала той женщине, что разделила с ним ложе.

И вот мои мысли завертелись вокруг моей фантазии, где был он, а той женщиной я…о том, как мы раздеваем друг друга, поедая наши тела глазами, как я касаюсь его торса, а он моих губ. Как я томно дышу, а он наслаждается этим…

— Госпожа Ален, как прошла ваша встреча? Нужна ли вам моя сейчас помочь? — слова Уинни резко вырвали меня из грез.

— Нет, а что? — ответила я первое, что пришло мне в голову.

— Мы с Мод идем за водой к реке. Как вы и приказали, планируем готовить вам ванну.

— О, великолепно, — лишь ответила я, немного злясь, что девчонка не пришла на пару минут позже.

Мне и раньше нравилось витать в облаках, представлять себе, что я есть что-то большее, чем есть на самом деле. Да разве есть девочки, которые не мнили из себя принцесс или невест каких-нибудь принцев? Вот и я не исключение.

В такие моменты главное не потерять связь с реальностью, не раствориться в своем мире окончательно. Это меня немного и пугает. Не потерялась ли я в своих грезах? Не снится ли мне все это? Может и впрямь я все это нафантазировала, а на самом деле лежу в психбольнице в Праге, привязанная к кровати.

И тут я вспомнила фразу мамы, которую она часто повторяла: если что-то беспокоит тебя — иди работай! Физическая усталость — вот таблетка от всех болезней. Что я сейчас и сделала.

Поднялась к себе, с горем пополам расшнуровалась (к счастью, благодаря слабой вязке, корсет не долго сопротивлялся моей настойчивости), переоделась в грязную рабочую одежду и пошла вниз…и столкнулась в дверях с Николасом!

— Какого черта? — испугавшись, выругалась я.

— Я кое-что забыл в комнате, — все еще прижимаясь ко мне всем телом, прорычал он.

В моей реальности мы были бы с ним одного роста, ибо там я высокая, но Ален куда ниже, в связи с чем сейчас сер Теодор смотрел на меня сверху вниз. Это было с одной стороны опасно, ведь в очередной раз разум кричал, что передо мной находится хищник, но с другой — ощущение себя маленькой девочкой было приятно. Хотелось спрятаться за этой горой мышц и отдаться под его влияние.

Наше молчание и переглядывание затянулось, и никто не решался сделать первый шаг. Я могла с уверенностью сказать, что он испытывает ко мне сексуальное влечение, но меры приличия этого мира во мне заиграли новыми красками: я не могла себе позволить вести себя столь вольготно как Вивьен из Праги. Одно дело одежда, моя работа по дому, другое — честь семьи де Лакруа.

И вот я приподняла еще выше подбородок, железной хваткой зажала в тиски свои эмоции и отступила на шаг в сторону, освободив проход.

— Если вам что-либо еще понадобиться, я планировала поработать на крыше. Позовете.

И гордо прошла во двор.

«Работай! Работай! Работай! Не думай! Не думай! Не думай!» как мантру повторяла я мамины слова, поднимаясь по искореженной лестнице все выше и выше.

Так, кое-где прогнили доски и заржавели гвозди. А тут оторвалась черепица. Здесь стоит пройтись глиной и замазать трещины…

Примерно набросав себе список дел, я пошла за стройматериалами. Джузеппе не было, и я предположила, что и он ушел за водой. Замечательно! Пустой дом и я в нем с потенциальным убийцей, который к тому же мне был симпатичен!

Я набрала арсенал всего (доски, гвозди, молоток, ведро с глиной и пр.) и сложила перед лестницей.

— Вы уверены, что вам не понадобится помочь? — услышала я знакомый голос за спиной.

— О, вы еще здесь, — напряжено сказала я.

— Думаю, вы вполне видели мою лошадь, чтоб задавать мне столь глупый вопрос, — усмехнулся Николас.

Проклятье! Лошадь его и впрямь стояла не далеко от конюшни: черный красивый жеребец. Я даже подумывала подойти и погладить ее, но так и не решилась: вот кто знает, какие животные у оборотней? Ведь по природе, лошади должны бояться волков. Уверена, они их чуют даже в человеческом обличье.

— Что ж, всего доброго сэр Теодор, — попрощалась я, все еще не оборачиваясь. Не хотела бы что бы он увидел до чего пунцовое мое сейчас лицо.

— Вообще-то мое воспитание не даст мне сейчас оставить женщину, скажем так, в беде.

— Спасибо, но я справлюсь сама, — поспешила я взять инструменты и показать, что не боюсь трудностей.

Он перехватил сзади мои руки, от чего мне пришлось повернуть к нему свое лицо.

И вновь он влез в мое личное пространство. Вновь я почувствовала его тело, прижатое к своему и глаза…темно-серые с огоньком. Он тяжело дышал, будто сдерживал своих демонов. Молчание. Долгое. Затянувшееся будто бы на часы… И вот его взгляд упал на мои губы, а я все ждала, когда же он сделает первый шаг и поцелует меня.

— Я настаиваю, — прошептал Николас, обжигая меня горячим дыханием, на что мне просто пришлось кивнуть, так как в моем мозгу не осталось места словам: он буквально плавился в гормонах, что взяли надо мною вверх.

На этот раз отступил он, забрав у меня инструменты. Я наблюдала, как он полез на крышу, как разместился там. А вскоре начал стучать, заколачивать, утеплять, крыть… в общем все то, что планировала сделать я сама, но уверена с лучшим результатом, ибо он сильнее от природы и работа плотника даже в наше время принадлежит по большей части мужчинам.

— Подайте мне клещи, — периодически просил он. Или: — могли бы вы попридержать вон там?

Периодически мы вели диалоги, говоря о погоде, о красоте местных краев в это время года. Николас признался, что его любимый цвет — желтый…

— …наверное, поэтому я в особенности не мог оторвать с вас взгляд утром. Вы в том платье напомнили мне закат в золотую пору осени.

— На это и был расчет, — усмехнулась я, скрывая свой триумф. — И мне стоит извиниться за мой нынешний наряд, — смутилась я.

— Не стоит. Я был им шокирован в вечер приезда. Но уже попривык. И все же считаю его весьма подходящим для вас.

— Хотите сказать мне идет грязная ободранная одежда? — рассмеялась я.

— Нет, вы не так поняли, — забивая очередной гвоздь, помотал Николас головой. — Я еще никогда не видел столь пленительное одеяние, как на счастливой удовлетворенной своей работе женщине.

— А откуда вы знаете, что я работала в тот день? — задумалась я.

На долю секунды лорд Теодор приостановился, но потом очаровательно улыбнулся и (я вот уверена на все 100 % соврал!) сказал:

— Так, предположил, — и неистово продолжил работать.

«Что-то ты темнишь, дорогой» — подумала я.

С высоты нашего местоположения, мы видели, как Мод, Уинни возвращались с реки, набрав полные ведра воды, Джузеппе же тянул телегу с бочкой, и я порадовалась, что если и попала по каким-то сверхъестественным причинам в этот мир, то хорошо, что знатной дамой, а не прислугой.

Вечерело, когда мы привели крышу в нормальное состояние и спустились вниз.

— Что ж, думаю она переживет эту зиму, — отряхивая руки, огласил свой вердикт Николас. — Но на следующий год все же советую ее полностью обновить.

— Благодарю, сэр Теодор. Думаю, без вас я бы занималась этим несколько дней.

— Что ж, не хочу более удручать вас своей компанией и поеду, — надевая шляпу, сообщил он.

— Если вам воспитание не позволило оставить женщину в беде, как вы высказались, то мое воспитание не позволяет мне отпустить вас без ужина, — остановила я его.

Он пристально посмотрел на меня и будто что-то хотел сказать, но так и не решился, а просто кивнул, чему я уже порадовалась.

На этот раз ужин был куда лучше, так как между делом я успела предупредить Мод постараться и приготовить что-то достойное дома Теодоров. И о чудо, она меня не подвела! Утка, запеченная до золотистой корочки и овощи были для меня соответствующе уровню ресторана (хотя я и не часто посещала такие заведения).

— Я был бы не против принять ванную, — сообщил Николас, заканчивая трапезу.

— И я, — и краска вновь прилила к моим щекам. — Но…

Вот ведь проклятье! Воды в доме, возможно, не хватит. Естественно, я могла бы сегодня опять не мыться и попросить собрать воды на завтра, но еще одну ночь провести в таком ужасном состоянии было выше моих сил!

Николас ждал продолжения моей реплики, вопросительно приподняв брови.

Я выдохнула и решилась быть честной и на этот раз:

— Воды может не хватить на нас обоих. Сомневаюсь, что Мод и Уинн притащили с запасом.

И замолчала, в надежде, что мужчина придумает, как выйти из сложившейся ситуации, но он лишь томно смотрел на меня.

— Я мог бы предложить несколько вариантов, если вы ждете это от меня. От непристойного до должного.

Как бы я хотела услышать непристойность, господи ты боже мой!

— Огласите последнее, пожалуйста — ответила я, скрывая улыбку.

— Предлагаю вам для начала принять ванну, а в это время я принесу воды с реки для самого себя.

— Гость, что делает работу прислуги, даже звучит недостойно голубых кровей, — опустила я глаза.

— К счастью, я у меня еще есть силы позаботиться о себе. Нас к этому приучали с детства.

— Я была бы не прочь послушать эти истории.

— Пренепременно расскажу вам при удобном случае, но а пока думаю вам пора.

— Неужели от меня так сильно воняет, что вы меня выпроваживаете? — неужели я это сказала вслух?! Провалиться мне сквозь землю, вашу мать!

Николас призадумался и опустил глаза, но едва я встала, чтоб бежать отсюда куда подальше, услышала.

— Вы не поверите, но меня никто так не пленил запахом пота как вы.

Я застыла на месте от его слов, а когда сделала шаг в сторону, он резко схватил мою руку и дернул на себя.

— Неужели вы не видите, что я кое-как сдерживаюсь? — прорычал он мне прямо в лицо.

Меня затрясло от страха. А если точнее от многих страхов одновременно: убьет ли он меня или просто укусит, будет ли больно, закричу ли я, спасут ли меня обитатели дома или предпочтут попрятаться по углам, какой я буду на вкус для него, понравлюсь ли…

Я боялась его и хотела. И не знала, чего более желает мое бешено стучащее сердце. И я сделала то, что посчитала нужным: нежно погладила его по лицу тыльной стороной ладони. А Николас как послушный волк лоснился об нее, вдыхая мой запах, словно привыкая к ласке моих рук. И это было все так интимно, как никогда ни с кем прежде. Как-то даже завораживающе и до мурашек по коже.

— Не сдерживайся, — ответила я, облизывая пересохшие губы.

— Нет! — Николас резко оттолкнул меня от себя. — Нет! — повторил он. — Держитесь подальше от меня!

Он тяжело дышал, и начал наворачивать круги, качая головой:

— Лучше продолжайте бояться меня, как и прежде, — и отчаяние просквозило в его голосе. — Скоро полнолуние, и мне все сложнее контролировать свою природу.

Все это время я молча наблюдала за ним, не решаясь на действия. Возможно, стоило подойти и обнять, сказать, что все хорошо, а может и дать волю чувствам и будь что будет, но что удивительно, разум одолел вверх, и я лишь кивнула и ушла.

Жалела ли я об этом? Бесспорно. Но это уже совсем другая история.