Демоны моего волка

Глава 7

Я проснулась, когда уже солнце светило в окно и предположила, что уже время обеда. Хоть я и чувствовала себя отдохнувшей, все равно испытывала слабость в организме.

Повернув голову, я надеялась увидеть Уинни, и была удивлена спящей фигуре в откуда-то появившемся кресле — это был Николас.

Я предпочла не будить его и просто понаблюдать. Когда еще у меня будет такая возможность? Мне показалось, что он похудел, судя по осунувшимся щекам и резко выделявшимся скулам, которая уже успела зарасти щетиной. Глаза впали глубоко в череп, а вокруг появились черные круги, а может мне это сейчас просто так кажется. Одежду он поменял и этот сапфировый бархатный костюм с необычными вставками шел ему даже больше, чем прежний изумрудный. Поза его представляла собой сломанную куклу, которую бросили второпях. Сколько же он спит там?

Я хотела было встать и подойти к нему. Но едва я села, как у меня закружилась голова: от этого я плюхнулась на подушку, чем и разбудила графа.

— Ален, вы проснулись, — вымученно улыбаясь подсел он ко мне.

— Да, вы сомневались? — улыбнулась я в ответ, все еще с трудом фокусируя зрение.

— К сожалению, да.

— Отчего же?

— Вы проспали почти неделю, — сообщил он мне.

— Сколько? — мне показалось, что послышалось слово «неделя».

— Намного дольше, чем я рассчитывал.

— Вы рассчитывали, — пришлось мне повторить, ибо мозг отказывался работать в полную силу. — Вы что же, закачали меня снотворным?

— Что-то типа того, — и Николас отвернулся.

— Что это значит? — потребовала я ответа, привстав на локотки.

— Я вас укусил, Ален. Ваше тело проходит трансформацию и готовится стать оборотнем, — словно мистер Зильбер читал доклад по бумажке, именно так ответил мне граф.

Я не могла полностью анализировать ситуацию, вообще не зная, как на нее реагировать. По логике (ох, если бы она сейчас работала) я должна была впасть в паническое состояние. Оборотень! Я становлюсь оборотнем! Но сейчас, то ли от усталости, то ли от того, что во мне реально бурлила кровь волка, я не поддавалась шоку, мне будто было все равно.

— И что дальше? — лишь спросила я. — Я умру?

— Нет, если пройдете полную трансформацию в ближайшее полнолуние, — все еще не смотря на меня произнес Николас. И тут я поняла, что он винит себя во всем произошедшем.

— Ясно. Я справлюсь, — ответила я, сама не зная, на что подписывалась.

Наверное, сейчас было бы хорошо сказать, что все будет хорошо, вы ни в чем не виноваты, граф Теодор, но язык у меня заплетался и мысли давались тяжело. Я закрыла глаза и вновь провалилась в сон.

Вот я бегу по лесу. Темно. Лишь ночные звуки, присущие природе окружают меня. Я все время оборачиваюсь, словно ищу что-то в потемках. Дыхание учащается. Я предельна осмотрительна. Принюхиваюсь, всматриваюсь в каждый куст, прислушиваюсь к своей интуиции. А потом бегу. Бегу за чем-то маленьким, но весьма пронырливым. И вуаля, он мой! Зубы пронзают шею дикого зайца, из раны сочится кровь, а я испытываю облегчение и бесконечную радость! Никогда еще я не была так довольна собой! Даже когда Каз приударил, выбрав меня из сотен других… Каз…

И просыпаюсь. В комнате темно и мне дико хочется пить.

— Уинн, — шепчу я. — Уинн.

Никого. Что ж, придется самой рассчитывать на себя. Отчего я пытаюсь встать, хоть меня и шатает. Так, главное, без резких движений. Знать бы еще есть что попить здесь. Как бы не пришлось еще и вниз идти. Сомневаюсь, что я в состоянии.

Дохожу до прикроватной тумбы, держась одной рукой за балку, на которой крепится балдахин, и вуаля, нахожу графин. Счастье-то какое! Мне сразу становится легче, и я прям чувствую, что уже не шатаюсь.

Вытираю рот тыльной стороной руки и нахожу в себе уверенность, что смогу добраться до нижнего этажа. Мне хочется увидеть, что я не одна. Хочется знать, что происходит. И более всего поговорить с Николасом.

Я медленными шагами спускаюсь вниз. Хоть и темно, мне кажется, что я легко вижу очертания. До того уже привыкла к этому дому. Даже слышу, о чем говорят внизу. Мод пререкается с Уинн. Кажется, говорят обо мне…

«…а если она на меня набросится?» — испуганно сказала Мод.

«Думаю, она еще не настолько безумна» — ответила ей Уинн.

«Но ты же сама говорила, что она бредила после того, как сиганула с утеса».

«Да, помню, но за это все время она ничего плохого ведь не сделала»

«Не считая того, что ведет себя не как леди! Ты только вспомни, что она носит! Не дай господь бог ее увидит лорд Реджинальд де Лакруа!»

«Да плюнь тебе на язык, Мод! Что ты говоришь!»

«Да она даже не постеснялась пред графом Теодором в этом виде появиться! Позор!»

«Не будь к ней так жестока, Мод, она через многое прошла».

«Я ее не узнаю. Это не наша Ален. Наша госпожа была совсем другой и не вытворяла бы всего этого безумства. Полы б уж точно не мыла».

«Да, госпожа хорошо ударилась головой. Ну что ж поделать. Зато жива».

«Надолго ли. Надолго ли…»

Тут я не выдержала и зашла в столовую, откуда доносились голоса и шел свет.

Уинн завопила при виде меня, в то время как Мод упала «без чувств». Никого в жизни я еще не пугала до такой степени. Подумаешь я подслушала их сплетни обо мне, ну что б от этого аж так вопить и орать, н-да уж, это что-то новенькое.

И тут я повернула голову к зеркалу и ужаснулась. Я была в белой сорочке, испачканной в крови, как и мое лицо. Господи, я выглядела как окровавленная невеста из фильмов ужасов.

— Ален, Ален, — подбежал к нам Николас. — Что вы тут делаете?

А я ответить даже не могу ему, до того я в шоке.

— Вы выпили кровь, не так ли, — приобнял он меня. Странно, что его это не пугает. — Это я ее вам там оставил и потушил все свечи. Надеялся, что в темноте вы примите это за воду.

— Что происходит, Николас? — впервые обратилась я к нему по имени.

— Вы нуждались в ней. И это был единственный шаг поставить вас на ноги, — смутно объяснил он. — Помните, я укусил вас. Да, вы превращаетесь в оборотня. Простите, Ален. Мне так жаль…

— А, — лишь смогла я выдавить из себя, все еще стоя в его объятиях и вспоминая, что подобный разговор уже у нас с ним был.

— Как вы себя чувствуете? — посмотрев мне в глаза и нахмурив брови, спросил он.

— Странно, если честно. Даже более странно, чем то, как я сюда попала.

Тогда я была удивлена, думала, что все это розыгрыш, но как-то все само собой легко вошло в меня: атмосфера, быт, их мир. Словно мне этого, итак, хотелось — разнообразия. Прага — прекрасный город, я его обожаю, но в том мире я будто всегда была чем-то второстепенным. И лишь образ чудачки давал мне немного места на всеобщей арене. Этот же образ познакомил меня с Казом. А здесь я сразу почувствовала себя главной, значимой, героиней своей истории. И пусть я изначально не знала до какого времени мне выделена эта роль Ален, но отыгрывать мне ее нравилось, хотя со стороны, как заметила Мод, это выглядело паршиво. И периодически посещала мысль: не раскрыть ли мне все карты перед ними? Не очистить ли совесть? Но потом осознание непринятия глушило все мои попытки.

— Вы не помните, как спустились сюда? — не понял меня Николас.

— Забудьте, — отмахнулась я. — Расскажите лучше, что меня ждет. К чему я должна быть готова?

Николас задумался.

— У всех индивидуально, Ален. Кто-то неистовствует, а кто-то сдержан.

— Тогда расскажите, как было у вас, — предложила я. Ведь если он меня заразил, то скорее всего я пройду его же путь.

— Жажда крови становится невыносимой. И чем ближе к полнолунию, тем хуже. Демон внутри вас будет расти и требовать пищи. А не получая ее, будет высасывать из вас жизнь.

— Чью кровь я выпила в спальне? — бегло посмотрев на служанку и приходящую в себя Мод, заметила, что ран у них нет. — Джузеппе?

— Нет, — грустно улыбнулся Николас. — Это был заяц. Я его поймал недавно.

Заяц. Я вспомнила свой сон. Неужели теперь наши мысли будут пересекаться? Вполне логично, учитывая в каком мире я теперь нахожусь.

— А худший сценарий, что вы помните? Я хочу знать самого страшного демона, — всегда предпочитала быть готовой к худшему.

Николас отстранился и сел за стол, потирая подбородок.

— Я знал лишь своего деда, из-за которого нашей семье и пришлось залечь на дно на севере. Он был настолько непредсказуемым, что мы не могли его удержать. Демон внутри был весьма изощренным, хитрым. Точнее правильнее было бы сказать, что именно таким был дед, который и сколотил наше состояние, но и демон его не уступал ему.

— Что он сделал? — перебила я монолог графа Теодора.

— Он убивал. Не единожды. И не оставлял следов. Но мы, его семья догадывались.

— Значит он был серийным убийцей? — заключила я.

— Да, как-то так написали в полиции.

— Он все еще жив? — спросила я.

Мужчина покачал головой, но не стал более говорить, поменяв резко тему.

— Ален, сейчас в вас есть толика крови, что подпитала ваше животное внутри. И, к сожалению, это лишь временная мера. И вы будете все время слабеть, пока вновь не выпьете.

— Обычная еда ей поможет? — неожиданно вмешалась в разговор Мод, чем в особенности удивила Николаса. Уверена, в его доме слуги безмолвны в их присутствии.

— Это даст ей возможность не умереть, не более, — медленно выговорил он, словно взвешивая стоит ли ему вообще говорить об этом со служанкой. Скорее всего он, как и господа его уровня жизни, привыкают не замечать слуг, хоть и находятся с ними в одном помещении.

— Мод, принеси мне воды. Я хочу умыться, — отослала я женщину. — Уиннифред, можешь пойти спать.

Я хотела остаться с Николасом наедине. И когда все ушли, подошла к нему вплотную.

— Что нам делать дальше?

Я знала, что спонтанность и чудаковатость делали меня особенной, но мне не всегда нравилось такой быть. По природе я предпочитала размеренность и определенность. Вот и сейчас я бы хотела знать, что нас ждет впереди. Так легче, когда впереди есть цель, и ты хоть как-то в ней приближаешься, чем все делать наобум и там как пойдет.

Сейчас я стояла можно сказать между его ног и смотрела на Николаса сверху вниз. Запустив пальцы в его густую шевелюру, я слегка потянула его голову назад, отчего услышала рык. Его демону это однозначно не нравилось, зато я почувствовала, как замурчало что-то во мне, не что иное, как мой демон.

Наклонившись, я облизнула его губу и слегка надкусила. Все это время Николас не спускал с меня глаз. А затем резко опрокинул меня на стол и впился в поцелуе так, словно хотел меня поглотить всю.

Я ерзала под ним, стонала, в особенности орудуя руками.

Нас разделяла моя тонкая сорочка и его одеяние. Но мне ли не знать, что главное освободить его штаны, чтобы слиться воедино. Чем я и занялась, поддерживаемая его рычанием и хриплыми стонами.

Когда я наконец-то смогла по интуиции расстегнуть его все ремешки и штаны сползли, Николас резко развернул меня и прикусил за ухо, приживая одной рукой меня к себе, а другой до боли заживая грудь. И не церемонясь вошел в меня. Его зверя не волновало, первый ли это мой раз и сотый, он хотел взять меня грубостью и силой.

Я почувствовала боль между ног и вскрикнула, но на этот раз это не остановило графа, он продолжал резкими движениями вторгаться меня. И тут я поняла, что не будь я сейчас на половину оборотнем, мне бы это не нравилось. Но моему зверю все это было в кайф: грубость, сила, страсть.

Николас вновь опрокинул меня на стол и поменял позу: теперь я лежала пред ним, распростертая на столе. Он не отрывал от меня глаз, продолжая можно сказать насиловать. И в тот момент, когда увидел, что я улыбаюсь, решил придушить. К счастью, не сильно, слегка, но это придало что-то новенькое к моим ощущениям. Теперь мне казалось, что моя жизнь зависит от его толчков: когда он входил, хватка Николаса ослабевала и в мои легкие попадал воздух, когда он выходил, то сжимал мое горло сильнее. Необычная игра, жаль, что длилась она не долго. Вскоре, зарычав и обратив глаза в пламя огня, он вошел максимально глубоко и кончил. И пусть я не испытала такого же сильного оргазма, я понимала, что мне понравился процесс, как сладкое чаепитие после тяжелого трудового дня. Да и для первого раза Ален все прошло лучше, чем для Вивьен из Праги. Каз был куда менее хорошим любовником.

Николас склонился надо мной, все еще оставаясь внутри, и поцеловал: трепетно, нежно, с какой-то благодарностью что ли.

— Выходите за меня, мисс де Лакруа, — прошептал он мне в губы, от чего я улыбнулась.

— Сейчас в вас говорит лишь удовлетворённый зверь. Вскоре от затихнет и вы вновь меня возненавидите.

— Я влюблен в вас, Ален, с того вечера, как увидел в грязной одежде, пропахшей потом. Еще тогда я понял, мне приятен ваш запах. А когда вы коснулись меня в столовой, понял, что ваша кожа единственная, чего я хочу касаться до конца своих дней.

— Вас тянет ко мне лишь физически, признайтесь.

— Даже не подумаю. Ибо оценил вас не только это, но и за трудолюбие, честность, открытость…

— Да, на крыше мы не плохо потрудились, — вспомнила я.

Николас замолчал, а потом набрался решимости и заявил:

— Я наблюдал за вами…

— Что? Когда? — задумалась я.

— До того, как зашел тем вечером. Вы доклеили стены бумагой и придвинув стол, наблюдали за своим творением. С таким удовлетворением, что аж зарделись, честное слово, — улыбнулся он.

— Ах вы негодник! — наиграно, приударила я рукой по бицепсам мужчины. — Подглядывали, значит!

— И тогда я понял, что вы — удивительная. В ужасных лохмотьях, с бардаком на волосах, но светились ярче солнца, ибо ваш богатый внутренний был куда больше вашей оболочки…

Я лежала под ним и думала, что ни одна лапша, что все это время на меня вешал Каз, не сравниться с речью Николаса.

— Ваш зверь всегда будет против меня, — сузила я глаза, все еще приводя доказательства, что наш брак невозможен.

— Нет, теперь я понял, что он именно такое и искал: нечто необузданное, не поддающееся его влиянию. Ему нравилось пытаться вас сломать, подмять под себя, понять глубину вашего мира…

— Думаете ему это удалось? — ехидно спросила я.

— Судя по вашей улыбке нет, — Николас начал вставать с меня. — Но он не теряет надежды.

Я невольно взглянула на него нагого и вполне осталась довольной, что аж захотелось когда-нибудь написать его с натуры. Как же я давно не рисовала, не считая обоев в библиотеке.

— Я однажды нарисую твой портрет или с натуры, — то ли ему, то ли самой себе сообщила я.

— Не знал, что ты рисуешь, — натягивая штаны, ответил он, в то время как я прикрыла свою наготу, обратив внимание, что теперь кровь не только на моем лице и манжете, но и между ног. Посмотрев на пол, поняла, чем займусь, едва выпровожу гостя.

— Да, с детства, — ответила я.

— Так ты не ответила на мой вопрос, — полностью приведя себя в порядок, поймал граф мой взгляд.

— Который? — на автомате спросила я, все еще думая о том, чем и как я буду мыть полы и стирать на ночь глядя.

Николас встал предо мной на колени (к счастью, не на лужицу крови, это было бы мерзко).

— Ален де Лакруа, удостоите ли вы меня чести стать моей женой?

Господи, он серьезно сделал мне только что предложение?! Но что же мне ответить? Ведь он даже представить не может, кто я на самом деле. С другой стороны, это не помешало ему влюбиться в меня, ведь судя по его словам, чувства в нем проснулись именно, когда я вселилась в это тело.

— Я согласна, — чуть ли не плача, ответила в итоге я, дав волю своим чувствам. Пусть что будет! Или как говорила моя тетушка: чему быть, тому не миновать.

Итак, стоя в окровавленной сорочке, полутрансформировавшейся Ален, в чьем теле жила теперь Вивьен, только что сделал предложение оборотень из знатного рода. Не Алиса ли я часом, упавшая в кроличью нору?