Деревенский инквизитор

Экзамен для паладина — часть вторая

— Прячемся! — скомандовала Энейла, затаскивая свой небольшой отряд под ближайшее дерево. — И молимся, чтобы он нас не заметил.

— Госпожа, сзади мантикора! Осторожнее! — резко выкрикнул Рункан, хватаясь за меч. Рыжеволосая тут же обернулась и облегчённо воскликнула:

— О, Канцлер, ты здесь! А я уже думала, как бы тебя найти.

— Да я сам, когда почуял неладное, бросился тебя искать. Такой мощный выброс магии без внимания не отставишь, — ответил крылатый кот, спешно прячась под деревом, и хмуро глядя на подчинённых своей хозяйки. — А эти четверо мне незнакомы. Они похожи на паладинов, но выглядят, если честно, довольно несуразно.

— Мои подопечные, — коротко бросила Энейла. — Мне нужно было их испытать, но ситуация, как сам видишь, вышла из-под контроля.

— Госпожа Рубельграк, это же не простая мантикора?! Я чувствую тёмную энергию этого существа! Вы подчинили настоящее чудовище?! — воскликнула Лаша и со смесью страха и восторга уставилась на говорящего кота.

— Говоря в двух словах, этот демон — мой личный помощник, и его зовут Канцлер. Все остальные расспросы насчёт него предлагаю отложить на потом, поскольку сейчас нам предстоит заняться решением гораздо более серьёзной проблемы, — сказала инквизиторша, и очередное содрогание земли подтвердило её последние слова. — Слушайте все меня внимательно, на повторное объяснение времени нет. Человек, парящий в небесах, это деревенский чародей Шечерун Ужасный. В данный момент он как никогда оправдывает своё прозвище, поскольку, если я правильно поняла, его телом овладел дух великого чернокнижника Гарамокла. Надеюсь, вы все слышали про такого?

— Он же вроде умер пару сотен лет назад, — неуверенно пробормотал Халан. — Я думал, что после такого срока души уж точно не возвращаются.

— Этот проклятый чернокнижник оставил после себя книгу, в которой, похоже, и спрятал свою сущность, а другой чернокнижник, посчитав себя слишком умным, полез читать эти записи, — гневно прорычала Энейла и попыталась сквозь листву разглядеть фигуру Шечеруна, продолжавшего призывать к покорности. — Я ничего не имею против стремления к знаниям, но в данном случае следовало пройти мимо. Кстати, Канцлер, ты уже успел изучить нашего парящего друга? Это действительно дух Гарамокла или у Шечеруна просто проснулась мания величия?

— Изучил сразу же, едва заметил его парящим в небесах, — отчитался мантикор. — Если кто сейчас и летает над деревней, так это, несомненно, Гарамокл. Он призывал меня во время своего восстания, и я слишком хорошо его запомнил, так что эту ауру не спутаю ни с какой другой.

— А от разума Шечеруна хоть что-нибудь осталось? — спросила инквизиторша. — Или его полностью подавили?

— Хм, как ни странно, но его я тоже чувствую, — задумчиво произнёс Канцлер. — Судя по всплескам энергии, идущим от тела чернокнижника, между их сущностями развернулась борьба. Шечерун, безусловно, не ровня Гарамоклу, но, похоже, так просто сдаваться не собирается.

— Хоть какая-то хорошая новость, — пробормотала рыжеволосая, облегчённо вздохнув. — А то я уже собиралась попрощаться с этим ворчуном. Значит, ещё можно попытаться вернуть его обратно.

— На мой взгляд, ничего не получится, — подал голос ранее молчавший Трулизем, скептически покачав головой. — Я, конечно, не участвовал в подавлении восстания Гарамокла, но читал довольно много материалов на данную тему. Чтобы одолеть этого чернокнижника, потребовались совокупные усилия тридцати семи магов первой категории, трёх архимагов и одного крейстмага. Наш отряд явно не соответствует данным требованиям: один дракон, один паладин-инквизитор, один демон-разведчик и четвёрка послушников. Для Гарамокла мы окажемся на один зубок.

— Зато у нас есть Цепь Вагана, — предложил Кувал. — Наш дракон может взлететь и связать ею чернокнижника.

— Взлететь-то я могу, но, боюсь, что в нынешней ситуации от Цепи не будет никакого толка, — возразил Трулизем и, внезапно стушевавшись, уставился на землю.

— Но почему? — удивилась Энейла. — Это же весьма могучий артефакт. Думаю, даже Гарамоклу придётся приложить немало усилий, чтобы освободиться от неё.

— Дело в том, что когда меня связали Цепью Вагана, — начал объяснять дракон, продолжая смущаться. — Я очень обиделся и использовал все свои навыки, чтобы нейтрализовать её эффект. Ломать Цепь я, разумеется, не собирался, но так уж вышло, что трёх часов, в течение которых мы шли до деревни, мне хватило, чтобы серьёзно нарушить её работоспособность. В полную силу Цепь Вагана блокирует магические способности связанного, снижая их до минимума, и он сможет пользоваться лишь толикой своих сил и то, если будет знать, как именно это делать. Меня в своё время обучали защите от подобных артефактов, так что я один из немногих, кто способен противодействовать Цепи Вагана. Вот только после того, как я над ней поработал, боюсь, она лишь немного ослабит заклинания Гарамокла и вызовет у него небольшой зуд, ну и разве что сразу сбросить её с себя он точно не сумеет. В общем, толку от Цепи Вагана сейчас особо нет, и она способна удержать разве что низших демонов. К сожалению, для того, чтобы снять мои чары и привести артефакт в рабочий вид, потребуется не один день.

— Час от часу нелегче! — рявкнула рыжеволосая, в отчаянии топнув ногой. — Ладно, давайте подумаем, что у нас ещё имеется. Вот ты, Трулизем, легендарный дракон-герой, что скажешь с высоты своего опыта? Считаешь, что у нас действительно нулевые шансы на победу?

— Я, конечно, не хочу дарить напрасную надежду, но, если хорошо подумать, небольшой шанс всё-таки есть. В самом лучшем случае, один из десяти, — спокойно ответил дракон. — Хочешь, чтобы я с ним сразился? Сразу говорю, что многого не обещаю. Я хорош в нападении, но плох в защите. Если мой первый удар не пройдёт и я не сумею достать Гарамокла, мне можно будет сразу признавать поражение. К тому же у меня практически нет опыта борьбы с тёмными магами. Я сражался с чудовищами, охотниками на драконов, всевозможными самозваными героями, но вот иметь в противниках чернокнижников почти не доводилось.

— Мда, положение критическое, — подытожила Энейла, вновь вздохнув. — У нас нет ни подходящих артефактов, ни опытных бойцов. Если честно, я даже не представляю, что мы можем противопоставить этому восставшему чудовищу.

— Чем просто сидеть на месте, давайте сделаем хоть что-нибудь. Например, попытаемся спасти жителей деревни и спрячем их в безопасном месте, — внезапно предложил Рункан.

— Как я вижу, все жители уже попрятались по своим домам. Можно, конечно, попробовать вывести их из деревни, но, боюсь, едва мы привлечём к себе внимание, как сразу будем превращены в горстки пепла, — сказала рыжеволосая, бросив очередной сердитый взгляд в небо. — Да и, если подумать, эвакуация не поможет. Из того, что я помню про Гарамокла, он способен за раз призвать целую орду демонов, которые превратят в безжизненную пустыню всю территорию на сотни миль вокруг. Поэтому надо разбираться непосредственно с ним, пока он ограничивается угрозами и явно ещё не вошёл в полную силу.

— Я бы хотел внести пару дополнений, — внезапно поднял руку Халан. — После того, как Ваш ручной демон рассказал, что местный чародей борется с захватившим его тело духом, я решил как можно тщательнее изучить данный объект. И чем дольше я за ним наблюдаю, тем больше прихожу к мнению, что бой Гарамокла за новое тело отнимает у него значительную часть сил. Все эти сотрясения и удары молний, на мой взгляд, как раз являются стихийными выбросами его силы и вызываются той самой борьбой.

— Значит, Шечерун не собирается сдаваться, — встрепенулась Энейла. — И каковы, по-твоему, его шансы на победу?

— Небольшие, — грустно ответил юный послушник, отрицательно покачав головой. — По моим ощущениям, его хватит минут на пятнадцать-двадцать, после чего Гарамокл полностью захватит тело.

— Что ж, пока этот недотёпа ещё жив, нам придётся любыми средствами помогать ему в борьбе, чтобы спасти его. Вот только всё, что мы можем сделать, это действовать снаружи, — задумчиво проговорила рыжеволосая, затем тряхнула головой и решительно повернулась к дракону. — Значит, так. Пусть Цепь Вагана и работает не в полную силу, всё-таки постарайся как-нибудь захлестнуть ею этого бунтаря, связать и сбить на землю, потому что пока он летает под облаками, нам с ним не совладать. Поскольку Гарамокл сейчас тратит большую часть сил на то, чтобы справиться с Шечеруном, думаю, у тебя должно всё получиться. Если удастся приземлить этого воскресшего чудика, попытайся занять его как можно дольше. В ближний бой не лезь, работай издалека. Впрочем, зачем я тебя учу, с твоим-то опытом ты и сам разберёшься. Главное, продержись подольше.

— Постараюсь, хотя и не вижу во всём этом смысла, — спокойно ответил Трулизем. — Впрочем, раз ты так завелась, значит, какой-то план у тебя есть. Но сразу предупреждаю, если меня сильно прижмут, непременно отступлю. Героическая смерть во имя добра не входит в мои планы.

— Для героической смерти у меня есть мои ученики, — заявила Энейла и хмуро оглядела подопечных, моментально встрепенувшихся от её слов.

— Сделаем всё в лучшем виде, наставница Рубельграк! — моментально выдал Рункан. — Ради чести ордена и спасения мирных граждан мы готовы пожертвовать своими жизнями! Скорее дайте нам задание!

— Ваша задача проста, — проигнорировав пафос послушника, сказала рыжеволосая и кивнула на дракона. — Слушайтесь этого дядьку и помогайте ему по мере надобности. Постарайтесь сдержать Гарамокла и не дайте ему захватить тело моего друга.

— А что будешь делать ты? — поинтересовался Трулизем, бросив на Энейлу косой взгляд. — Раздала нам указания, а про себя ни слова. Сама-то собираешься принимать участие в бою?

— Собираюсь, вот только есть один нюанс, — отозвалась инквизиторша, недовольно поморщившись. — Вообще-то я планировала обедать, а не сражаться. Посмотри, у меня нет ни доспехов, ни хотя бы простенькой брони, а из оружия только вилка. Сомневаюсь, что Гарамокл что-то почувствует, если я попытаюсь в него ею ткнуть. Поэтому мне просто необходимо сбегать до своего дома, чтобы вооружиться. Думаю, мне это удастся, поскольку пока вы будете отвлекать Гарамокла, он не обратит на меня внимание. Вдобавок, кроме меча, у меня в запасах найдётся ещё пара-тройка боевых артефактов, с помощью которых, возможно, получится хоть как-то достать этого летающего гада.

— Бесполезно, — внезапно вмешался в разговор Канцлер.

— Ты о чём? — удивилась Энейла.

— Вся твоя задумка бесполезна. На словах всё красиво, но максимум, чего вы добьётесь, это всего несколько лишних минут, по истечении которых Гарамокл непременно полностью овладеет телом Шечеруна и сотрёт с лица земли всё, до чего дотянется. И раз пара минут не сыграет никакой роли, я не понимаю, зачем вам вообще прикладывать усилия. Поиск слабых мест или удары в спину тут не помогут, поскольку тёмный маг намного сильнее вас. Чтобы одолеть столь могущественного чернокнижника потребуется и сила аналогичного уровня. Либо, как уже упоминал дракон, вся верхушка магического ордена либо… ну, скажем, тот же святой Корнивес. Но ты его так и не нашла.

— Ты прав, нам не по силам победить Гарамокла, — согласилась рыжеволосая и задумчиво посмотрела в сторону трактира. — Без дополнительной помощи мы для него, словно букашки. Но зато мы можем ненадолго отвлечь его, и за это время я попытаюсь ещё кое-что сделать. В общем, слушай мои указания. Как только дракон атакует Гарамокла, мчись со всех лап в замок к Ринуальду и расскажи ему обо всём, что случилось в деревне. Надеюсь, он разберётся, как поступить дальше. Остальные будут действовать по прежнему плану.

— Значит, Вы сбегаете за оружием и вернётесь? — уточнила нахмуренная Лаша. — Я готова временно подчиняться дракону, но ненадолго, поэтому хотелось бы знать, насколько быстро Вы управитесь?

— Меня можете не ждать, потому что в этот бой я, похоже, не пойду, так как у меня возникла новая идея. В общем, когда начнётся битва, я направлюсь не к себе домой, а в «Радужного кота». Я прекрасно понимаю, что мой план безнадёжен, поэтому хочу перекинуться парой слов с местным старостой. Быть может, он даст мне полезный совет или укажет верное направление, где искать этого легендарного святого, про которого только что говорил Канцлер. Я знаю, что Корнивес сейчас находится в этой деревне или где-то поблизости от неё, и надеюсь, мне удастся не только найти его убежище, но и уговорить его присоединится к нашей битве. Ну не верю я, что в такой отчаянной ситуации прославленный подвижник станет отсиживаться в стороне. И староста — единственный, кто может помочь мне отыскать его.

— Рассчитываете на то, что легендарный святой обнаружится в подвале трактира? — вяло пошутил Халан. — Впрочем, если он существует и может нам помочь, думаю, следует учесть подобную вероятность.

— Всё, хватит болтовни, я иду сражаться, — наконец не выдержал Трулизем, выхватил у вора артефактную цепь и закинул её на плечо. — Придётся вспомнить молодость, когда подобные приключения были для меня обычным делом. Постараюсь провернуть всё так, чтобы чернокнижник упал вон на тот пустырь, на котором обычно проходит деревенская ярмарка. Место ровное и сейчас безлюдное, идеально подойдёт для схватки. Поэтому предлагаю молодёжи перебираться в ту сторону.

— Если всем ясны их задачи, приступаем к выполнению, — велела Энейла и осторожно посмотрела сквозь листву на небо, опасаясь, что за это время чернокнижник уже обнаружил их убежище и готовится к атаке. Но, к счастью, Гарамокл по-прежнему болтался в небесах, продолжая распинаться в своём величии. — Считаю до трёх. Один, два…

На счёт «три» все бросились в разные стороны. Дракон с невероятной скоростью устремился в небеса, постепенно меняя человеческую форму на более привычную, послушники со всех ног помчались к пустырю, Канцлер словно растворился в воздухе, а Энейла, прорычав под нос пару проклятий, рванула к трактиру. Её вела призрачная, почти ничем не подкреплённая надежда — последнее, что оставалось инквизиторше в нынешних обстоятельствах.

Через большое окно трактира можно было во всех подробностях наблюдать за зрелищем, невероятным по красоте и эпичности, но при этом пугающем до глубины души. Вбежав внутрь здания, Энейла первым делом поспешила убедиться, что её план не провалился на начальной стадии, но, к счастью, Трулизем показал себя очень опытным и умелым бойцом. Набрав высоту, он сразу устремился в атаку. Гарамокл принялся бросать в него десятки молний и разрывных шаров, но дракон достаточно изящно уклонялся от смертоносных заклинаний. Выдохнув пламя, с лёгкостью погашенное волшебником, он внезапно сделал ловкий пируэт и захлестнул тело Шечеруна Цепью Вагана.

Затаив дыхание, рыжеволосая следила за тем, как Гарамокл резко потерял свою летучесть и плавно пошёл на снижение, но продолжал швырять в разные стороны разрушительные заклинания. Трулизем всё-таки получил пару молний в живот, однако смог развернуться и нанёс удар хвостом, отбросив чернокнижника прямо на пустырь, где его уже поджидали юные послушники. Первым из них в бой вступил Халан, нанеся огненный удар, вызвавший сильное задымление, которое скрыло большую часть деталей схватки. А через несколько секунд сверху резко опустился Трулизем, продолжая атаковать противника лапами и огнём. По итогам увиденного стало понятно, что первая часть плана прошла успешно, и теперь наступило время поработать мозгами.

— Что у вас там творится? — подал испуганный голос молчавший до этого староста. — Шечерун своих зелий что ли перебрал?

— Уж лучше бы он зельями баловался, — сердито прорычала Энейла. — Этот недоумок умудрился призвать дух Гарамокла, тот вселился в его тело и теперь хочет взять реванш за прошлое поражение.

— Так что же теперь делать?! Бежать отсюда подальше?! — вскрикнул Жмых, резко подскочив и неуверенно оглядевшись по сторонам. — Или ты сумеешь его остановить?

— Остановить? — переспросила рыжеволосая и горько ухмыльнулась. — Да я к нему даже приблизиться не смогу, чтобы всадить меч. И бежать бессмысленно, поскольку скоро он войдёт в полную силу и превратит окрестности в выжженную пустыню.

Инквизиторша замолчала, погрузившись в раздумья, и внимательно оглядела помещение. Народа в трактире было не так много, кроме старосты присутствовали ещё несколько фермеров с южной окраины и двое местных лесорубов. Вся эта компания с тревожным видом сидела у одного из окон, шёпотом комментируя увиденное. Да и сам трактирщик, стоявший, как обычно, на своём месте за стойкой, обеспокоенно прислушивался к тому, что творилось на улице.

— Неужели Гарамокл настолько силён? — наконец смог спросить поражённый староста, вырывая собеседницу из размышлений.

— Сам Трулизем, с его-то мощью, сейчас с огромным трудом его сдерживает, не давая обрушить свои чары на деревню. Но я не знаю, надолго ли хватит сил дракона.

— А кроме дракона, больше-то и некому будет справиться с Гарамоклом?

— Я знаю того, кто не уступает по силе этому воскресшему мерзавцу и сможет побороться с ним на равных. Это святой Корнивес. Из всех, кто мне известен, только он один сумеет нам сейчас помочь, поэтому нужно срочно его отыскать.

— Ты безуспешно искала Корнивеса два года, а до тебя в течение тридцати лет сотни умелых сыщиков не смогли обнаружить даже его следы. Считаешь, что нам удастся сделать это за пять минут? — спросил Жмых, с недоумением посмотрев на инквизиторшу. — Твоя идея кажется мне настоящим безумием.

— Это всё из-за отчаяния и собственного бессилия в данной ситуации! Через несколько минут нам всё равно придёт конец, но мы можем попытаться хоть что-то сделать, чтобы не допустить возрождения Гарамокла! Возможно, чудо и случится! Надо посильнее напрячь мозги, чтобы наконец вычислить этого проклятого святого, и уговорить его спасти нас! Ты упоминал, что в молодости видел его, значит, должен помнить какие-то его особенности: внешность, характер, привычки, хоть что-то!

— Всё, что я смог вспомнить о нём, давно тебе рассказал, — отмахнулся староста, однако тут же призадумался. — Знаешь, а мне кажется, ты движешься не тем путём. Чем вспоминать давно прошедшее и забытое, лучше собрать воедино то, что ты выяснила за эти два года.

— А чего тут объединять? — проворчала Энейла, недовольно покосилась на окна, дребезжащие от грохота заклинаний, и начала перечислять полученные сведения. — Я узнала, что святой жив, находится в этой деревне или в её окрестностях, скрывает свою внешность и стёр свою личность от посторонних при помощи древнего заклинания. Но я никак не могу найти способ, как заставить его раскрыть себя. Я думала о том, чтобы изучить биографии всех пожилых жителей деревни в надежде, что рано или поздно наткнусь на того, кто не сможет рассказать о своей юности или о том, как он оказался в Тролльей напасти. Но большинство здешних стариков не помнят даже вчерашний день. Вот и объясни, как мне искать этого проклятого святого?

— Я сам пытался расспрашивать народ на эту тему, но, если честно, тоже не смог найти ни одного подозреваемого, — развёл руками Жмых. — Половину всех жителей деревни я лично знаю с раннего детства, а другая половина может, подобно Шечеруну, похвастаться богатой биографией за пределами наших земель, и это легко проверяется. В итоге моих изысканий я пришёл к мысли, что заклинание, стирающее личность нашего святого, невольно заставляет окружающих игнорировать его, даже если он находится на виду.

— Я могла игнорировать его, пока это был всего лишь вопрос моего задания, но когда на кону стоят жизни обитателей деревни, я не позволю Корнивесу оставаться в стороне!

Рыжеволосая в ярости заметалась по помещению, не сводя взгляда с происходящего за окнами боя. За плотным облаком пыли и дыма по-прежнему не удавалось ничего разглядеть, но, судя по несмолкающему шуму и сотрясениям земли, Трулизем не собирался сдаваться и противостоял воскресшему чернокнижнику изо всех сил.

— Ты можешь разбрасываться какими угодно обещаниями и угрозами, но это не приблизит нас к разгадке, — вздохнул староста и устало покачал головой. — Пожалуй, нам стоит смириться и принять свою судьбу. Если имя святого стёрто из реальности, как мы узнаем, что он — это он?

— Раз его имя стёрто, — медленно пробормотала Энейла, и тут её внезапно осенило. — Тогда, возможно, у этого человека вообще нет имени?!

— Как это нет имени? — искренне удивился Жмых. — Не может такого быть. Имена есть у всех разумных существ.

— А если мы этого даже не осознаём? Если настолько привыкли к этому человеку, что у нас даже не возникает мыслей о том, что мы не знаем, как его зовут?

— И у тебя на примете есть такой человек? — поинтересовался староста, с недоумением оглядевшись по сторонам.

— После твоих слов о стёртом имени я внезапно поняла, что есть!

Энейла тяжело вздохнула. Очередной грохот заставил окна пойти трещинами, но это не испугало инквизиторшу. Не обращая внимания на творящийся за окном хаос, она повернулась к барной стойке и бросила пристальный взгляд на хозяина трактира.

— Если вспомнить, в момент приезда в Троллью напасть кое-что показалось мне неправильным, но я чересчур сосредоточилась на своей миссии, поэтому больше не думала об этом. Но сейчас, когда все нити привели в эту точку, до меня дошло, что я так и не узнала твоего имени.

— Моё имя? — переспросил резко смутившийся трактирщик, нервно сглотнул и бросил отчаянный взгляд в сторону двери. — Я не думаю, что оно будет Вам интересно.

— А ведь ты права, — пробормотал староста и как заворожённый посмотрел на хозяина трактира. — Я знаю этого человека уже тридцать лет, но лишь сейчас понял, что ни разу не слышал его имени. Ходили, конечно, какие-то прозвища, но все они быстро забылись.

— Похоже, заклинание не просто стирает старое имя, но и не позволяет приобрести новое, — задумчиво проговорила инквизиторша. — Не так ли, святой Корнивес Даралусский?

— Давно меня так не называли. Очень давно, — с неожиданным облегчением в голосе сказал трактирщик и вдруг начал меняться. Буквально на глазах он становился старше, на его лице добавилось морщин, волосы поседели и отросли ниже плеч, а взгляд наполнился одновременно мудростью и печалью. — Я уже и не надеялся, что когда-нибудь услышу это имя в обращении ко мне.

— А я не надеялась, что когда-нибудь повстречаю Вас, — пробормотала поражённая Энейла и даже отшатнулась. — Значит, я не ошиблась, и Вы действительно святой Корнивес?

— Все разговоры потом. В моей деревне творится великое зло, и я должен его остановить. А уже потом я отвечу на все Ваши вопросы, — заявил трактирщик, расправил плечи и уверенным шагом направился к выходу.

— Это будет долгая беседа, — пробормотала рыжеволосая и бросилась вслед за найденным святым, а вместе с ней побежал и староста.

— Такое зрелище я не могу пропустить, — пояснил Жмых, покидая трактир. — Когда ещё мне доведётся посмотреть, как легендарный святой бросает вызов не менее легендарному тёмному магу? Вполне вероятно, что это окажется последним, что я увижу, но, если всё-таки выживу, я обязан поведать о данном событии своим детям и внукам.

— Думаю, ты непременно расскажешь потомкам об увиденном, — ответил святой Корнивес и обернулся к спутникам, успокаивая их своей невозмутимой улыбкой. — Поверьте, этот враг мне по плечу. Хотя нужно поспешить, боюсь, что наши товарищи в сражении долго не продержатся.

И, несмотря на свой почтенный возраст, два старика вдруг рванули вперёд с огромной скоростью, оставив Энейлу далеко позади. В очередной раз яростно выругавшись, она бросилась за ними со всех ног, пытаясь игнорировать бьющие с разных сторон молнии и раскаты грома. Битва подходила к своей кульминации, и в ближайшие минуты всё должно было решиться.

Рункан тяжело дышал. Осознание того, что их отряд близок к поражению, приводило юношу в отчаяние. Его руки тряслись, поэтому он с трудом держал свой верный меч. Казалось, что бой длится долгие часы, хотя юноша прекрасно понимал, что прошло совсем немного времени. И с каждой секундой шансы на победу таяли на глазах. Да, могучий Трулизем смог связать Гарамокла артефактной цепью и сбросил его с небес на землю, где Халан провёл атаку своим любимым огненным заклинанием. Но чернокнижник вскочил на ноги так быстро, словно ему не нанесли никакого урона. Тёмный маг откинул в сторону Лашу, попытавшуюся атаковать его, расплавил в воздухе кинжалы Кувала, которые тот швырнул ему в спину, и, наверное, распылил бы всех четверых послушников, если бы рядом ни приземлился дракон и ни вступил с ним в яростный бой.

Воспользовавшись моментом, послушники отбежали в сторону и спрятались за поваленным деревом, из-за которого, затаив дыхание, стали следить за схваткой. Небольшого столкновения хватило, чтобы они поняли, что этот противник однозначно им не по зубам. Оставалось только надеяться на то, что более опытный боец сможет одержать верх в этой битве.

Конечно, дым и пыль застилали поле боя, но и того, что удавалось разглядеть, хватало, чтобы понять, как проходит сражение. Наблюдая за Трулиземом, послушники убедились, что того недаром считали легендарным героем. Несмотря на то, что часть магии Гарамокла блокировалась цепью, его смертоносные заклинания сыпались потоком, но дракон либо уклонялся от них, либо отбивал их лапами и хвостом. Также Трулизем пытался прорваться сквозь защиту чернокнижника, но последний ускорял темп и генерировал чары с нарастающей скоростью, заставляя противника всё чаще уходить в оборону.

Дракон демонстрировал невероятные умения и силу, но вскоре стало заметно, что он начинает потихоньку выдыхаться, а вот удары его оппонента становились всё более точными и сокрушительными. Внезапно Гарамокл резко рассмеялся и одним движением порвал сковывавшую его тело цепь. Могучий артефакт, до этого способный сдерживать высших демонов, превратился в его руках в пыль. А ещё через мгновение в Трулизема ударил импульс чистейшей энергии, отшвырнув могучее существо в сторону, словно пушинку.

И в этот момент Рункан понял, что битва подошла к концу. Юным послушникам оставалось либо быстрее отступать, либо бросаться в отчаянную атаку в надежде на то, что их смерть будет быстрой. Немного подумав, лидер отряда выбрал первый вариант.

— Мы проиграли, поэтому нам надо бежать, — пробормотал он, закрывая глаза рукой. — Мы ещё можем предупредить главу ордена, и тогда этому чернокнижнику не поздоровится. Поэтому пока он нас не видит из-за дыма…

— Ну уж нет! — резко перебила Лаша, которая, оправившись после удара, казалось, стала ещё более уверенной в себе. — Не прощу этого чернокнижного гада! Ему не одолеть меня столь слабеньким ударом! Интересно, что он подумает, когда я опробую на нём фамильную технику моей семьи?!

— Я накопил немного энергии, на одно заклинание хватит, — внезапно предложил Халан. — С его помощью я попытаюсь отвлечь Гарамокла, и тогда ты, возможно, сумеешь подобраться к противнику поближе.

— А у меня ещё осталась парочка артефактных кинжалов, — добавил Кувал своим обычным насмешливым тоном. — Я позаимствовал их в хранилище вместе с Цепью. Правда, я не знаю, как использовать их по магическому назначению, но, поверьте, постараюсь метнуть как можно точнее.

— Тогда идём вперёд! — подытожил Рункан, тяжело вздохнул и медленно поднялся на ноги. — Наставница Рубельграк велела как можно дольше сдерживать этого мага, и мы должны выполнить поставленную задачу хотя бы в течение нескольких минут. Наших сил хватит всего на одну атаку, но, возможно, этих двух-трёх минут окажется достаточно для того, чтобы наставница успела привести помощь.

— Три минуты, молодой человек? — вдруг раздался за спиной юноши смутно знакомый голос. — Да Вы себя явно переоцениваете. Поверьте мне, Гарамокл распылит вас всех в прах, едва только заметит. Вы ещё живы лишь потому, что ему, похоже, хочется подольше насладиться своим триумфом и первой победой после перерождения.

Рункан резко обернулся и с недоумением уставился на подошедшего к ним старика, очень похожего на обслуживавшего их хозяина трактира. На небольшом расстоянии за ним следовали Энейла, бросавшая насторожённые взгляды по сторонам и явно изучавшая поле боя, и староста деревни, который поспешил затаиться за этим же самым деревом, заставив послушников слегка потесниться.

— Наставница Рубельграк! — хором выдали члены отряда, выскочив из убежища и встав по стройке смирно перед Энейлой.

— Можете нами командовать! — поспешил добавить Рункан. — Готовы выполнить любой Ваш приказ!

— Отдыхайте, — неожиданно спокойно ответила рыжеволосая. — Сейчас это уже не ваш бой.

— Все оставайтесь за этим деревом, — велел похожий на трактирщика старик. — И не лезьте под ноги. Не люблю, когда меня отвлекают, — и, немного подумав, добавил. — Столько лет не командовал в бою, а ведь помню всё до сих пор!

— А теперь просто сидим и смотрим, — сказала Энейла, подтолкнув молодёжь обратно к поваленному дереву, а затем и сама укрылась за ним.

— Кто это вообще такой? — пробормотал недоумевающий Рункан. — Он родственник хозяина трактира?

— А Вам удалось разыскать Вашего святого? — добавил Кувал.

— Вот сейчас сами всё и увидите, — усмехнувшись, неопределённо ответила наставница.

К этому моменту Гарамокл наконец сдвинулся с места. Судя по осторожным шагам, он явно опасался того, что дракон поднимется и продолжит бой, но убедившись, что противник лежит без движения, чародей значительно осмелел. Даже сквозь клубы дыма было видно, как он сбросил с себя уцелевшие остатки цепи и громко засмеялся. Его тело окутал поток молний, а через мгновение над пустырём вновь раздался его громогласный голос:

— Жалкие глупцы! Вы решили, что дряхлое чудовище и никудышная магия способны остановить моё триумфальное возвращение?! Но вы жестоко ошиблись! Склоните головы и молите о пощаде, и, быть может, я позволю вам продолжить ваше ничтожное существование!

— Для покойника ты чересчур много болтаешь, — парировал похожий на трактирщика старец, в мгновение ока приблизившись к восставшему чернокнижнику со спины.

Гарамокл обернулся и, увидев нового противника, сразу же нанёс по нему удар, подобный тому, которым был сокрушён Трулизем. Лавина энергии врезалась в старика, и Рункану показалось, что ещё мгновение — и тот превратится в горстку пепла. Но внезапно весь этот магический поток исчез, словно лопнувший мыльный пузырь. Фонтан огня и молний, бивший из рук Гарамокла резко иссяк, и тёмный чародей растерянно посмотрел на нового оппонента.

— Кто ты?! — проревел он, обращаясь к противнику, и в голосе могучего чародея промелькнули нотки ужаса. — Как ты смог остановить меня?! С помощью этого заклинания я способен одним ударом уничтожить дракона!

— А я не дракон. Я всего лишь скромный служитель богов, которым, кстати, очень не нравится твоя деятельность. Поэтому, изыди!

Сразу после этих слов тело старца окуталось ярким сиянием, моментально перекинувшимся на Гарамокла. Чародей закричал изо всех сил и попытался дёрнуться, но неведомая сила удерживала его гораздо крепче, чем Цепь Вагана. Чернокнижник затрясся, изрыгая проклятия, а в это время яркий свет обволакивал его, подобно плотному кокону.

— Нет! — рёв Гарамокла становился всё тише. — Я не могу уйти! Я только нашёл идеальный сосуд, чтобы вернуться!

— А меня только что нашли, чтобы я не дал тебе вернуться! — голос старика, напротив, обретал силу. — Поэтому сгинь и верни нам хорошего человека!

Кокон света вдруг обратился яркой вспышкой, озарившей окрестности, заставив всех наблюдающих прикрыть глаза руками, а через мгновение всё стихло: дрожь земли, бившие с неба гром и молнии, крики и шум битвы. Деревню охватила тишина. На секунду Рункану даже показалось, что биение его сердца — это самое громкое, что можно сейчас услышать. Тяжело дыша, он повернулся к наставнице, чтобы задать самый главный в данный момент вопрос:

— Наставница Рубельграк, скажите же нам наконец, кто этот старец, одолевший Гарамокла?

— Тот, на чьи поиски я потратила два года своей жизни, хотя всё это время он находился у меня под носом, — произнесла Энейла и с облегчением выдохнула. — Вы уже слышали это имя — святой Корнивес Даралусский.

— Легендарный подвижник действительно здесь?! — ошарашенно пробормотал Халан. — Я читал про него. В библиотеке отца хранится множество книг, повествующих о деяниях этого святого. Как бы мне хотелось с ним пообщаться и узнать, является ли правдой всё то, о чём написано в наших сборниках.

— Все разговоры потом! — раздался решительный голос, свет окончательно рассеялся, и святой словно материализовался возле убежища послушников. — Сначала я должен привести в чувство нашего чернокнижника и подлечить героического дракона, а уж после готов поведать о своей жизни.

— Ну что, похоже, твоя миссия завершена? — обратился к Энейле староста, выбравшись на свет из-за корней, за которыми он прятался.

— Похоже на то, — согласилась та, вытирая пот со лба. — Хотя, знаешь, мне немного обидно. Если честно, последние полгода я надеялась на то, что этим святым являешься ты, но надо же мне было так сильно ошибиться.

— Извини, что не оправдал ожиданий, — ответил Жмых, издав лёгкий смешок. — Но мне кажется, тебе не стоит переживать из-за этой ошибки и лучше заняться чем-то более полезным. Например, помочь нашему вновь обретённому святому. Он вроде и сам справляется, но можем спросить, не требуется ли ему чего. Вдобавок нужно созывать народ на уборку, после этой битвы придётся очень долго приводить территорию в порядок. Через две недели у нас должна состояться очередная ярмарка, а на участке, смотри, сплошные ямы и выкорчеванные деревья. Кстати, не выгоняй пока своих послушников и поручи им подсобить нам с уборкой. Они ребята молодые и крепкие, с ними мы куда быстрее с этим делом управимся.

Рыжеволосая отмахнулась от тирады увлёкшегося старосты и, перепрыгнув через дерево, направилась к сидевшему посреди пустыря Шечеруну. Корнивес уже растормошил его и побежал на помощь к дракону, и теперь чародей с недоумением озирался по сторонам, явно пытаясь прийти в себя после акта экзорцизма. На глазах Рункана Энейла усмехнулась и явно приготовилась обрушить на голову своего напарника множество накопившихся слов.

— Всё-таки ты идиот, ну, согласись.

Инквизиторша и чернокнижник сидели на лавке под раскидистым деревом, росшим у входа в трактир, и искренне радовались наконец-то появившейся возможности поговорить по душам. Последние пару часов на них навалилось столько дел, что им было не до откровенных бесед. Пришлось бегать по домам и успокаивать взволнованных жителей, объясняя им, что всё закончилось. Попутно довелось выслушать немало возмущённых речей старосты, пытавшегося подсчитать ущерб, нанесённый Тролльей напасти. Шечерун клятвенно заверял, что призовёт целую армию демонов, которые восстановят деревню и сделают её ещё краше прежней, но Жмых при любом упоминании магии начинал недовольно рычать. Энейла даже догадывалась, о чём именно староста думал в эти минуты. Его желание вручить чернокнижнику лопату и заставить лично разгребать все завалы читалось, словно открытая книга.

— Соглашусь, — лениво ответил чародей. — Да, я зарвался, полез, куда не следовало, нарушил технику безопасности и получил по заслугам. Если тебе станет от этого легче, можешь выпороть меня своей плетью, которой ты так любишь играть с Ринуальдом.

— Много чести для тебя, — отмахнулась рыжеволосая. — Лучше скажи, что теперь будешь делать с этим гримуаром?

— То же, о чём я говорил тебе вчера. Спрячу его в сейф, а потом передам членам магического совета. Заодно наглядно им объясню, что именно нужно делать при получении сигнала об обнаружении подобного опасного артефакта. А именно: бежать за ним со всех ног, изымать из ненадёжных рук и прятать подальше от любопытных глаз, чтобы не вышло, как у меня.

— Я бы его вообще сожгла, хотя уже опасаюсь, как бы это тоже ни пробудило Гарамокла. Не удивлюсь, если этот хитрец предусмотрел и подобный вариант.

— Согласен с госпожой Рубельграк, — раздался голос внезапно подошедшего Корнивеса, который тоже присел на лавку. — Из того, что я знаю про подобные книги, уничтожать их намного опаснее, чем читать.

— А вот и наш святой, — устало пробормотала Энейла. — Уж простите, что без пиетета, но события последних дней так вымотали меня, что я бы сейчас, наверное, даже с самим императором говорила неучтиво.

— Меня это не волнует, — отмахнулся старик. — Мы знакомы уже целых два года, поэтому можем общаться безо всяких церемоний, на равных.

— Ладно, тогда хочу сказать тебе огромное спасибо за спасение этой деревни и всех её обитателей.

— Если честно, это мне хочется упасть Вам в ноги, госпожа Рубельграк, и поблагодарить за всё хорошее, что Вы сделали тут за эти пару лет.

— Эй, хватит расшаркиваний! — моментально возмутилась инквизиторша. — Сам же сказал, что мы знакомы уже порядочное время и предложил общаться на равных, вот и следуй этому. Со старостой ты же ведёшь себя почти панибратски. Кстати, что вы с ним сейчас так рьяно обсуждали?

— Жмых интересовался, покину ли я деревню после сегодняшних событий. Также он спрашивал, что, в случае моего отъезда, станет с трактиром: передам я его в собственность Совету деревни или сам выберу наследника. А ещё он упорно уговаривал меня остаться, потому что, по его словам, за все эти годы здешние края должны были стать мне по-настоящему родными.

— Знаешь, меня удивляет тот факт, что ты обосновался в Тролльей напасти на целых тридцать лет, — заметила инквизиторша. — Есть ли этому какая-то причина?

— И мне тоже это интересно, — добавил Шечерун. — Почему легендарный святой Корнивес Даралусский, у которого была куча разных возможностей, решил поселиться в такой глухой провинции?

— Хотелось бы сразу предупредить, что мои объяснения займут не одну минуту, — святой вяло улыбнулся. — Боюсь, что вам придётся выслушать всю мою биографию с самого рождения.

— Я ждала ответов на свои вопросы два года, поэтому долгий и подробный рассказ о твоей жизни будет для меня даже в удовольствие, — спокойно ответила Энейла. — Тем более делать мне сейчас всё равно нечего, и особой работы не предвидится, пока я ни дождусь гонцов из ордена, которым должна сообщить о выполнении своей миссии.

— Что ж, пожалуй, начну с того факта, который сейчас мало кто помнит. Моё появление на свет случилось по воле богов и было предсказано пророками.

— Не сказал бы, что этого никто не помнит, — возразил Шечерун. — В доброй половине книг, что я читал о святом Корнивесе, об этом говорится.

— Успокойся, зануда, — проворчала рыжеволосая. — Выслушай сначала всю историю из первых уст, а уже потом комментируй.

— Спасибо, — вежливо улыбнувшись, поблагодарил Корнивес и продолжил. — Я родился в одном из столичных храмов и сразу же оказался в центре внимания. Все жрецы знали, что я наделён невероятным божественным благословением, и каждый из них желал использовать эту силу в своих целях. Моё обучение началось ещё в колыбели, и уже в три года я провёл свой первый экзорцизм. Сам этого не помню, но, если верить жрецам, я с лёгкостью изгнал демона из одержимой девочки.

— Мда, суровое детство, — вновь не удержался от комментария Шечерун, но, поймав на себе недовольный взгляд Энейлы, поспешил отмахнуться. — Ладно, молчу, слушаем, что было дальше.

— Меня стали возить из города в город, словно диковинное животное, чтобы я творил чудеса: изгонял бесов, исцелял неизлечимо больных, призывал благословение богов на поля для хороших урожаев, сражался и побеждал могущественных тёмных магов. Можно сказать, мне даже не давали передохнуть. И если в раннем детстве я воспринимал свои обязанности как некий священный долг, то с возрастом, когда сполна насмотрелся на жизнь тех, кто пользовался плодами моих трудов, в моей душе поселилось сомнение. Я начал понимать, что покровители целенаправленно приводили меня туда, где требовались мои услуги, после чего с удовольствием пользовались благодарностью спасённых мной. Я стал бунтовать, потребовав у своих наставников дать мне больше свободы, но те оказались большими хитрецами. Они охотно позволили мне самостоятельно изучать мир, но старательно направляли в такие места, где люди страдали больше всего. Это привело к тому, что я сам с головой бросился исполнять свои обязанности спасителя, поскольку был сострадательным и не мог пройти мимо творящейся несправедливости. В результате за несколько лет я объездил большую часть мира.

— В нашей академии рассказывали про мировое путешествие святого Корнивеса, во время которого он сотворил свои величайшие чудеса, — заворожённо пробормотала инквизиторша, проигнорировав свою же просьбу не мешать рассказчику. — Но я и представить не могла, как на самом деле всё это обстояло.

— Путешествие было долгим, — продолжил старик. — Но в какой-то момент мне захотелось остановиться. Я приобрёл опыт и, вернувшись в родной храм, понял, что хотя сотворил столько чудес, мир, к моему удивлению, так не и становится лучше, как бы ни уверяли меня в этом мои наставники. Наивный юнец, которым было так легко манипулировать, постепенно взрослел и стал всё чаще задавать серьёзные вопросы. И однажды выяснилось, что всё, сделанное мной в течение этих лет, было не безвозмездным, как я считал. Оказалось, что хитрые жрецы требовали с нуждающихся плату за чудеса и тем самым зарабатывали на моём благословении безграничные богатства. Подобного наглого обмана я уже стерпеть не смог и, воспользовавшись моментом, просто сбежал. Оставил в столичном храме письмо, в котором объяснил свои мотивы, и поспешил скрыться. К тому моменту у меня хватало друзей, которые помогли мне добраться сюда.

— Но почему же именно Троллья напасть? — опять перебил святого Шечерун.

— Во время своих мировых странствий мне доводилось несколько раз проезжать через эту деревню. Иногда я по разным причинам задерживался в ней на несколько дней и в итоге познакомился с местным священником, который предложил в случае чего предоставить мне здесь убежище, — пояснил Корнивес. — И когда я обдумывал свой побег, мне показалось, что данное место идеально подойдёт для моего отшельничества. Удалённое от больших городов, но при этом достаточно цивилизованное. Тихое и спокойное, но имеющее своеобразную тёмную ауру, появившуюся после войны с Гарамоклом, последствия которой, видимо, ещё долго будут тут откликаться. Вот только все мои планы уединиться пошли прахом, поскольку выяснилось, что здешний священник находился при смерти, и мне пришлось самому взять в руки бразды управления храмом.

— Вот тут и начинается самая непонятная часть истории, — снова подала голос Энейла. — Зачем нужно было устраивать исчезновение, если побег из столицы в глушь и так удался? И для чего понадобилась игра в трактирщика?

— Это вовсе не игра. Я построил трактир, во-первых, потому, что народ почти не ходил в храм, а мне хотелось общения с обычными людьми. А во-вторых, за время моих странствий я перепробовал блюда самых разных кухонь мира и в результате искренне увлёкся кулинарией. Хотя, возможно, желание накормить всех вкусной едой тоже является частью моей сущности святого подвижника. Ну а теперь что касается исчезновения. Первые годы, проведённые в Тролльей напасти, были самыми счастливыми в моей жизни. Я отвечал только за себя, мог заниматься любимыми делами, читая проповеди и готовя еду, и радовался тому, что мне удалось выпутаться из жреческой паутины. В общем, был всем доволен. Но спустя пять лет в деревне появились первые паломники. Я не сразу понял, кто это, и радушно их принимал, но вскоре выяснилось, что их появление было частью плана моих бывших покровителей. Хоть я и перестал подчиняться наставникам, они решили опять заработать на мне. Я наивно посчитал, что с лёгкостью скрылся от них, но они меня нашли и составили новый сценарий. Вскоре тысячи людей стали приезжать в Троллью напасть, дабы получить благословение великого святого, ну а жрецы, организовавшие данное паломничество, неплохо наживались на доставке этих людей ко мне. И тогда я в полной мере осознал, что такое отчаяние. Я не видел смысла снова сбегать, так как понимал, что рано или поздно меня опять отыщут и включат в очередную схему по обогащению, но и оставить всё, как есть, я не мог. И даже не знаю, к какому решению я бы в итоге пришёл, если бы ни Тируленг.

— Тируленг? Где-то я слышал это имя, — пробормотал Шечерун.

— Тот охранник, тело которого было обнаружено в сгоревшем храме, — пояснила Энейла.

— Он самый, — спокойно подтвердил Корнивес. — Тируленг часто приезжал сюда вместе с торговыми караванами, и так уж вышло, что мы с ним нашли общий язык. На нём лежало смертельное проклятие, доставшееся от одной дальней родственницы, и я потратил немало часов, пытаясь избавить его от данной ноши. В процессе мы много общались и постепенно сдружились, поэтому именно ему первому я рассказал о своей проблеме, и он предложил мне решение. По словам Тируленга, его прабабка была могучей ведьмой, и от неё он слышал про заклятие «Потерянного имени». Я заинтересовался этим, и в следующий свой приезд он привёз её бумаги, в которых было расписано данное чародейство. В записках сообщалось, что человека, использующего это заклятие, просто перестанут узнавать, но как именно оно будет работать, мы толком не поняли. Я опасался, что меня продолжат искать и рано или поздно обнаружат, невзирая ни на какие чары, и тогда Тируленг предложил для верности инсценировать мою смерть. Он сам вызвался быть жертвой, поскольку я так и не смог снять его проклятие. Ну а о том, что произошло дальше, вы, думаю, в курсе. Он заперся в храме, поджог его и покончил с собой, приняв яд. Я же спрятался в трактире и провёл обряд «Потерянного имени». Если честно, я собирался сразу же покинуть Троллью напасть, посчитав, что меня просто перестанут узнавать. Но всё оказалось гораздо сложнее: люди забыли меня как святого и жреца, зато отлично помнили как хозяина таверны. До сих пор не понимаю, почему заклятие сработало именно так, но я решил, что подобное положение дел меня вполне устраивает и остался в деревне под личиной трактирщика.

— Если подумать, жертва Тируленга как раз оказалась слабым местом твоего плана, — задумчиво прокомментировала Энейла. — Обнаружив труп охранника, все решили, что святого похитили, инсценировав его исчезновение, поэтому принялись вести тщательные расследования…

— А я хочу поговорить кое о чём поважнее, — на полуслове оборвал инквизиторшу Шечерун, которого просто трясло от возбуждения. — Что произошло с твоей святой силой после обряда?

— Я потерял её, — грустно произнёс трактирщик. — Я стал невидим не только для людей, но и для богов, поэтому лишился поддержки свыше. И это оказалось самым большим ударом и испытанием для меня. Нет, поначалу я, конечно, был счастлив из-за того, что сделался обычным смертным и теперь точно потеряю интерес для алчных жрецов. Но вскоре понял, что радовался зря, поскольку проблемы, которые мне раньше удавалось решать одним движением руки, сразу перешли в разряд невыполнимых. Деревенские жители умирали от всевозможных болезней, окрестные леса заполнились нечистью, а я не знал, как с этим справиться. Конечно, мне не хотелось сдаваться, но всё, что я мог, это лишь помогать советами. Так, благодаря моим наставлениям старая деревенская знахарка получила знания, которые позволили пережить множество кризисов. Ну а мои ежедневные беседы со старостой навели его на мысль выпросить из столицы профессионального мага, в результате чего у нас и появился Шечерун.

— Даже подумать не мог, что мой переезд сюда — это в каком-то роде проявление воли богов, — пробормотал чернокнижник. — Что ж, теперь мне понятно, почему ты не вступал в битву с Гарамоклом до того момента, пока с тебя ни сняли чары.

— Да, увы, тогда я был всего лишь беспомощным наблюдателем, — подтвердил Корнивес, печально разведя руками. — Конечно, я пытался избавиться от этого проклятия, а по-иному я уже не мог его назвать. Мне удалось найти дополнительные сведения о нём и даже выяснить, что оно рассеется, если кто-нибудь назовёт меня по имени, но, к сожалению, я так и не сумел никого заставить это сделать. Однако мне повезло, что наша дознавательница оказалась достаточно настойчивой и наблюдательной.

— Спасибо за комплимент, — Энейла довольно ухмыльнулась. — Рада, что смогла вернуть тебе не только имя, но и божественную силу. Ты уже решил, чем займёшься после разоблачения? Попытаешься вновь скрыться от своих наставников, если они ещё, конечно, живы, или всё-таки вернёшься к работе чудотворца?

— Если честно, я не хочу покидать Троллью напасть, всё-таки половина моей жизни прошла в этих краях, — немного подумав, ответил трактирщик. — Кроме того, за столько лет я понял, что исчезнуть и потерять себя, тем самым лишив людей помощи, было невероятно глупо и эгоистично. Поэтому ради искупления своей вины я готов терпеть толпы паломников и даже постараюсь восстановить сгоревший храм. В общем, бежать и прятаться я точно больше не буду и вернусь к своим обязанностям жреца. Ну а теперь позволь мне напомнить и о твоих обязанностях. Я слышал о проводимом тобой экзамене и думаю, пора бы тебе вынести решение по его итогам. Твои испытуемые уже полчаса стоят за нашими спинами, боясь сказать хоть слово, и я надеюсь, ты всё-таки обратишь на них внимание и больше не станешь особо терзать, учитывая их поведение во время недавнего сражения.

— Они здесь? Если честно, я совсем забыла про этих четверых…Староста отправил их пробежаться по ближайшим фермам, чтобы разъяснить ситуацию и попросить помочь с генеральной уборкой в деревне. И я думала, что это задание займёт их как минимум до следующего утра.

Рыжеволосая резко поднялась, обернулась и неопределённо хмыкнула, обнаружив в десятке шагов от трактира четвёрку послушников, переминавшихся с ноги на ногу. Рядом с ними прямо на земле с ленивым видом расселся исцелённый Трулизем, а позади него стоял слегка запыхавшийся староста.

— Наставница Рубельграк! — воскликнул Рункан, когда Энейла подошла к ним, и поспешил склонить голову. — Просим прощения за беспокойство, которое мы Вам сейчас доставляем, но нам хотелось бы узнать Ваш вердикт. Мы понимаем, что совершили страшную ошибку во время экзамена и не смогли ничего сделать с чернокнижником в бою, поэтому готовы принять любое Ваше решение.

— Ну, оценить ваше поведение в бою я точно не могу, поскольку в то время находилась в другом месте. Впрочем, там хватало и иных свидетелей. А кстати, — Энейла тут же повернулась к чернокнижнику. — Пока этот Гарамокл сидел в тебе, ты был в отключке или осознавал, что творилось вокруг?

— Учитывая, что я пытался ему сопротивляться, хотя это больше напоминало попытки сломать городскую стену голыми руками, полагаю, кое-что я осознавал, — задумчиво пробормотал Шечерун. — Если хочешь знать моё мнение насчёт того, как проявили себя твои подопечные, могу с уверенностью сказать, что они неплохо отвлекали внимание Гарамокла, бесив его своей назойливостью. Он постоянно пребывал в напряжении и страшно злился из-за того, что в любой момент мог ждать очередной глупой выходки от этой четвёрки. На мой взгляд, именно поэтому Гарамокл не мог сосредоточиться и войти в полную силу.

— Всё именно так и обстояло, — согласился Трулизем. — А от себя хочу добавить, что в сражении толку от твоих послушников, конечно, было совсем немного, но как прикрытие они сработали отменно и пару раз совместными действиями даже сбили смертоносные атаки Гарамокла. Вполне вероятно, что сейчас я сижу здесь живой и относительно здоровый лишь благодаря их общим усилиям.

— Да хватит тебе придираться к ним, Рубельграк, — запыхавшимся голосом вступился за молодёжь староста. — Нормальные ребята, умелые и порядочные, и смелости им не занимать.

— В данном случае окончательное решение принимаю я, — резко перебила Энейла и подняла руку, заставив всех замолчать, после чего обратилась к подопечным. — Скажу честно, поначалу вы мне не понравились из-за присущих вам гордыни, честолюбия и склонности к аморальным поступкам. Людей, подобных вам, я бы точно не хотела видеть среди членов нашего ордена. Однако, присмотревшись к вам повнимательнее, я поняла, что в вас что-то есть и я была к вам слишком строга. Да, вашей четвёрке однозначно не хватает стремления к идеалам ордена, но при этом вы обладаете знаниями, храбростью, силой духа, заставляющей идти вперёд даже в невыносимых условиях, и упорством в достижении поставленной цели. Поэтому я готова закрыть глаза на собственные требования и признать вас полноценными паладинами ордена Белого огня. Соответствующие документы будут отправлены в Южный форт, не сомневайтесь. Хотя после всего произошедшего сегодня, думаю, даже письма писать не потребуется. Скорее всего, в ближайшее время сюда прибудет вся верхушка ордена, чтобы разбираться с последствиями второго восстания Гарамокла, и тогда своё мнение о вас я передам им лично.

— Благодарим Вас, наставница! — дружно воскликнули послушники, учтиво преклонив колени. Правда, при этом Лаша, забыв про образ суровой воительницы, тихонько повизгивала от восторга, Кувал исподлобья бросал ехидные взгляды, а Халан, не выдержав нахлынувших эмоций, внезапно вполголоса крепко выругался. И лишь Рункан продолжал изображать уважение и преданность к наставнице.

— Благодарите лучше его, — отмахнулась Энейла, кивнув на Корнивеса. — Лишь благодаря его усилиям все мы живы, и деревня по-прежнему стоит на своём месте. Он спас вас, меня, дракона, Шечеруна да и всех, кто нас окружает. Ну а учитывая его кулинарные таланты, уверена, что сегодня вечером он спасёт всех ещё и от голода и нас будет ждать славное пиршество.

— Кстати, хорошая идея! — воскликнул святой, вскочив с лавки. — Такое событие просто необходимо отметить, поэтому пойду гонять прислугу. А ты можешь одолжить мне своих учеников? Боюсь, чтобы устроить такой пир, имеющихся помощников мне просто не хватит, даже несмотря на вернувшееся благословение богов.

— Да забирай! — Энейла кивнула головой, и четверо её подопечных без возражений побежали в трактир вслед за Корнивесом.

— Надо бы и мне помочь святому за то, что он подлатал меня. А то я уж думал, что отлетался, — устало прокряхтел Трулизем, поднимаясь на ноги, и тоже побрёл за послушниками.

— Ну, вот всё и закончилось, — проговорил Жмых, проводив взглядом всех скрывшихся за дверью «Радужного кота», и обратился к Энейле. — Получается, теперь ты отсюда уедешь? А я уже начал к тебе привыкать. Даже стал надеяться, что задержишься тут ещё на несколько лет, но ты слишком быстро справилась со своей миссией.

— А я и представить не мог, что сотрудничество с паладинами и их инквизицией может оказаться таким воодушевляющим занятием, — добавил Шечерун. — Если подумать, мы с тобой прошли через столько всего: ловили демонов и браконьеров, искали наследие чёрных магов, разоблачали шарлатанов. Короче, перечислять можно долго. И вот, похоже, пришло время прощаться. Отныне наши дороги расходятся, и, возможно, вскоре ты даже не будешь вспоминать про нас.

— Глупые, — произнесла Энейла и, улыбнувшись, положила руки на плечи друзьям. — Какие же вы глупые. Если думаете, что после того, что мы вместе пережили, я про вас забуду, вы сильно ошибаетесь. Троллья напасть со всеми её обитателями теперь навсегда останется в моё сердце. И куда бы меня ни занесло, я постоянно буду помнить о вас. А рано или поздно, думаю, я обязательно снова загляну в эти края, чтобы в очередной раз посидеть вместе с вами за столиком в «Радужном коте».

— А давайте начнём прямо сейчас, — предложил староста. — Тем более у нас имеется повод — наша двойная победа. Мы нашли святого и одолели тёмного мага. Обещанного вечернего пиршества, конечно, придётся подождать, но погреба и ледник нашего святого забиты пивом и хорошими закусками, поэтому ожидание не будет тягостным.

— Согласен, — Шечерун довольно потёр ладони. — Я пропустил через своё тело могучего чернокнижника прошлого, и теперь мне просто необходимо заглушить эти тяжкие воспоминания. И знаете, а мне даже жалко Гарамокла. Бедняга, уже во второй раз огребает, причём снова в Тролльей напасти. А я ведь столько раз говорил, что это место, похоже, заколдованное.

— Точно, заколдованное, — согласилась рыжеволосая и охотно пошла вместе с друзьями ко входной двери, но, едва сделала пару шагов, как замерла в недоумении. — Подождите-ка, меня терзают странные мысли. Такое ощущение, что мы о чём-то забыли.

— Да всё нормально, — уверенно заявил чернокнижник, схватил напарницу за руку и потащил в трактир. — Экзамен сдан, святой найден, а злобный колдун повержен. Поэтому настало время отдыхать!

— Ладно, поверю твоим словам, — пробормотала Энейла, облегчённо вздохнула и последовала за Шечеруном. События последних дней настолько сильно измотали бывалую инквизиторшу, что ей требовалось срочно сбросить напряжение.

И никто не знал, что в сторону Тролльей напасти уже мчалась небольшая армия Ринуальда, ведомая верным Канцлером, а сидевший в засаде Хирьюнил, так и не дождавшись испытуемых, был готов нарушить условия договора и нагрянуть в деревню, чтобы уточнить ряд вопросов. Всё это непременно вызовет новую волну суматохи и паники, но это будет уже совсем другая история. Абсолютно другая.