Деревенский инквизитор

Инквизитор против алхимика

Про Неистовую Энейлу внутри Ордена ходило много самых разнообразных слухов. Начинающие паладины, разинув рты, внимали словам старших товарищей о том, что рыжеволосая красотка пьёт кровь сражённых ею демонов, что боль от полученных ран увеличивает её силы в десятки раз, а также что её взгляд способен узреть даже происходящее в глубинах «инферно». Впрочем, инквизиторша не возражала против сплетен, поскольку они значительно повышали авторитет в глазах коллег, что существенно облегчало ей работу. Однако ни в одном, даже в самом невероятном слухе не говорилось, от чего именно стынет кровь в жилах легендарной Энейлы Рубельграк.

А больше всего инквизиторша боялась заполнения бумаг. Самых обычных деловых бумаг: отчётов, писем, инструкций, указаний и прочих документов, относящихся к делопроизводственной сфере. Столкновение с силой бюрократии выматывало Энейлу гораздо сильнее, чем противостояние ковену чёрных магов. Да, она могла пережить битву с демонами, не получив ни единой царапины, но во время бумажной работы не раз бывала на грани того, чтобы броситься на меч и прекратить свои страдания.

Несмотря на завидную усидчивость и строгость к себе, инквизиторша постоянно допускала в документах оплошности, вызывающие гнев наставников и командиров. Время от времени она путала цифры в донесениях, в результате чего итоговое число истреблённых демонов либо возрастало до небес, либо стремилось к нулю. Докладывая об успешно выполненной работе, Энейла могла указать совсем иной населённый пункт, чем вызывала панику начальства, которое принималось выяснять, каким образом легендарную героиню занесло на другой конец страны. Несколько раз она даже ухитрилась ошибиться в званиях сослуживцев, что приводило к весьма неординарным казусам, вроде нечаянного разжалования всей верхушки Ордена в рядовые. Из-за всего этого Энейла и ненавидела бумажную работу, а бумаги продолжали регулярно добавлять проблем, способствуя возникновению всевозможных нелепых ситуаций, одна из которых в итоге и привёла инквизиторшу в Троллью Напасть.

Вот и сейчас она скрупулёзно пыталась составить очередной отчёт о поиске святого Корнивеса, однако не заметила, что уже на первой странице снова неправильно написала титул главы Ордена и указала срок расследования в двести лет вместо двух. Тех, кто в будущем решил бы изучать историю Ордена по бумагам Энейлы, ожидало немало неприятных сюрпризов.

Подробно пересказывая события последнего месяца, она исписала уже три листа и собиралась переходить к четвёртому, когда её мучения были прерваны внезапным появлением старейшины. Рум Жмых довольно бесцеремонно ворвался в дом, забыв даже постучать в дверь, что свидетельствовало о крайней обеспокоенности главы деревни.

— Слава богам, ты на месте, — облегчённо вздохнул старик, вытирая пот со лба.

— Что-то случилось? — поинтересовалась рыжеволосая, заметно повеселев в предвкушении возможности хоть ненадолго оторваться от ненавистной писанины.

— Тебе когда-нибудь приходилось охотиться на фальшивомонетчиков? — с ходу выдал староста.

— Совсем не моя специальность, — ответила Энейла, удивлённо пожав плечами. — Обычно этим занимается городская стража и специальные службы при казначействе. Мой профиль — это, как ты сам знаешь, тёмные маги, демоны и прочие порождения мрака.

— Для меня что демоны, что бандиты — всё едино, — небрежно отмахнулся Жмых. — Хотя чует моё сердце, что без демона здесь не обошлось, поэтому, возможно, данное дело как раз по твоей части. Вот, взгляни.

Староста положил на стол три золотые монеты. Собеседница с недоумением взяла одну из них и принялась изучать. Осмотрев золотой со всех сторон и даже попробовав его на зуб, инквизиторша вновь подняла глаза на старика.

— А почему ты решил, что она фальшивая? Самая обычная монета, шетонг с профилем короля Некстона Семнадцатого. Помнится, мы в академии так их и называли — семнашками.

— Семнадцатый? — с болью в голосе переспросил староста. — Значит, уже и он появился. А теперь посмотри-ка ещё раз.

— Зачем? — удивилась Энейла, но всё-таки перевела взгляд на монету и тут же резко отшатнулась, уронив её на стол. — Это что за фокус?! Куда делся король и что за старуха появилась вместо него?!

— Это божественная дева-императрица Нарагуза, правившая лет двести назад, когда наши земли ещё были частью империи, — сказал Жмых, внимательно приглядевшись к золотому. — Монеты с её изображением иногда ещё попадаются, хотя и очень редко.

— Да-да, я слышала про неё, но не поняла, почему пропал профиль Некстона?

— А вот это я собирался выяснить у тебя, — устало ответил староста, пододвинув к себе стул. — За последний час перед моими глазами промелькнула целая вереница портретов наших правителей за последние триста лет, и, похоже, они пошли по второму кругу. Причём самое забавное, что с имперским гербом на обратной стороне ничего не происходит.

— Вижу. А на тех двух монетах тоже меняются лица?

— Ещё на одной — да, императоры чередуются с такой скоростью, что не успеваешь заметить, кто только что был изображён. А вот третья, — Жмых подхватил монету и передал его инквизиторше. — Лучше посмотри сама.

На этот раз вместо имперского шетонга в её руках оказалась довольно экзотическая монета с отверстием посередине. Энейле не так часто встречались подобные деньги, поэтому она с интересом покрутила её в пальцах. Но едва инквизиторша сжала этот золотой в кулаке, как металл вдруг начал плавиться и менять свою форму. Не прошло и пары мгновений, как на её ладонивместо полого круга возникла семиконечная звезда.

— А это ещё что такое? — с искренним изумлением пробормотала рыжеволосая.

— Если мне не изменяет память, — проговорил староста, задумчиво поглаживая свою бороду. — Деньги настолько необычной формы чеканят островные эльфы. Но последний раз я видел подобные монеты лет двадцать назад, так что могу и ошибаться.

— Понятно, — буркнула Энейла, бросив золотую звезду на столешницу. — А теперь рассказывай, откуда у тебя эти деньги.

— Рассказать-то я могу, главное, чтобы из моих слов вышел толк, — проворчал Рум Жмых, устраиваясь поудобнее. — Ну что ж, начнём. Сегодня был очень суматошный день, поскольку в деревню приехало сразу шестеро торговцев. Вот как будто сговорились: то никого, а тут вдруг целая толпа. Все они люди проверенные и бывали у нас не раз. Так, Мозум Глот, как обычно, наведался за древесиной. Местный дуб является качественным сырьём для изготовления мебели, поэтому каждые три месяца Глот приезжает из Алхуры за очередной партией и затем распродаёт её в столице графства за бешеные деньги. Братья Шурк и Махурк Хатсо — известные конкуренты. Каждый год жду вести, что один из них прибил другого, но пока как-то держатся. Сейчас активно торгуют инструментами, но периодически интересуются и иными товарами для продажи, поэтому уже давно загрузили нашего кузнеца заказами. Особенно им приглянулись его тележки. Ну, помнишь, на которых нашу казну возили? В окрестных городах, конечно, уже начали воспроизводить аналогичные экземпляры, но в Тролльей Напасти они пока стоят гораздо дешевле.

— Очень полезная информация, но причём здесь твои монеты? — недовольно перебила рыжеволосая.

— Минутку, сейчас речь дойдёт и до них. Помимо перечисленных торговцев, сюда приехал сам Кравацукун Лекурангал. Ну, это известный во всех южных графствах специалист по сидру. У нас недавно создали новый сорт это напитка, поэтому он решил прикупить пару бочек для оценки. Пусть и с задержкой, но заглянул Ворток Кантан. Обычно он постоянный гость наших ярмарок, а тут припозднился на неделю, хотя всё-таки забрал остатки овощей, которые мы и не знали, куда сплавить. А ещё заявился Харазин Линка. Этот проныра уже пару лет как договорился с Шечеруном, чтобы тот поставлял ему всякие амулеты и обереги.

— Я снова задаю вопрос о монетах. Как они связаны с упомянутыми личностями?

— Все эти торговцы заключили свои сделки через совет деревни, — спокойно продолжил Жмых. — То есть прежде чем заплатить дровосеку, кузнецу или чародею положенные деньги за товар, купцы вручают сумму представителям совета, которые кладут её в казну. Ну и, как ты сама понимаешь, потом мы передаём оплату поставщику за вычетом из неё процента за посредничество, который рассчитывается в зависимости от степени нашей вовлеченности в дело. Естественно, что поначалу, едва только получив деньги, я не заметил ничего необычного, но когда пару часов назад полез в сундук за гонораром для Шечеруна, обнаружил вот это. На всякий случай даже перетряхнул весь сундук, но, к счастью, нашёл всего три странные монеты. Конечно, я перепугался и сразу побежал к тебе. Сама посуди, во-первых, деньги явно фальшивые, а во-вторых, дело точно пахнет нечистой магией. Кто знает, может, это какое-то хитрое проклятие, распространяющееся на всех, кто берёт их в руки.

— Проблема в том, что я сама сталкиваюсь с таким впервые, — заметила нахмуренная Энейла, вновь поднеся монеты поближе к глазам. — Эй, Канцлер, ты когда-нибудь видел нечто подобное?!

— Нет, — отозвался дремлющий на шкафу мантикор. — Но одно могу сказать точно: от этих монет действительно разит чёрной магией.

— Значит, остаётся только одно, — заявила рыжеволосая и, сжав монеты в кулаке, направилась к выходу. — Пора опять потревожить нашего ворчуна.

— Я подозревал, что без него не обойтись, — прокряхтел староста, поднимаясь со стула. — Ладно, если уж и он ничего не сможет сказать по данному вопросу, придётся писать людям барона, чтобы они сами разбирались.

Два года активного строительства вскоре должны были принести свои плоды, поскольку башню волшебника почти доделали. Подвальное хранилище, лаборатория на первом ярусе и библиотека на втором были полностью завершены. В настоящий момент шло обустройство личного кабинета на третьем этаже и зоны для отдыха на четвёртом. Впрочем, неготовность специальной комнаты не мешала Шечеруну прямо сейчас расслабляться после долгих трудов, приспособив для этого небольшой балкон на четвёртом этаже. Установив там кресло и столик с прохладительными напитками, чернокнижник восседал за ним и с довольным видом изучал деревню и её окрестности. Поскольку к этому времени Шечерун разобрался со всеми делами, он был твёрдо уверен, что в ближайшие часы его никто не потревожит. Тем сильнее оказалось недовольство чародея, когда за его спиной вдруг раздался топот ног и через мгновение перед ним предстали староста и инквизиторша, закрыв своими телами умиротворяющий вид на природу.

— Дайте угадаю, — проворчал чернокнижник, возмущённый столь внезапным визитом. — У вас опять появились проблемы, решить которые могу только я, верно? Ну, что на этот раз? Снова пьяные эльфы провели на полях ритуал с ошибками, чем вызвали нашествие демонической саранчи? А может, очередной фермер нашёл в своём сортире паутинника и вместо того, чтобы просто сжечь его, поднял панику на всю деревню? Хотя, пожалуй, это слишком мелко, чтобы просить о помощи меня. Скорее всего, Масхурпал опять налил чересчур много зелья роста в удобрения, и лорква вновь вымахала в человеческий рост, так?

— Всё, выговорился? — хмуро поинтересовалась Энейла и, не дождавшись ответа, швырнула магу на колени злополучные монеты. — А теперь скажи, знаешь ли ты что-нибудь об этом?

— О чём? — с недоумением буркнул Шечерун. Нехотя подхватив деньги, он несколько секунд разглядывал их, после чего неожиданно выдал возглас, полный восторга. — Надо же, фантомное золото! Откуда вы его взяли?!

— Значит, ты в курсе, что это такое? — обрадовался староста.

— Не просто в курсе, а очень даже в курсе, — заверил чародей и вскочил на ноги, мигом забыв об отдыхе. — Считайте, что вам удалось меня заинтересовать. А теперь предлагаю отправиться в мою библиотеку, поскольку именно в ней я предпочитаю решать все вопросы, пока рабочий кабинет не готов. И по дороге вы введёте меня в курс дела.

Переход по лестницам занял всего пару минут, но этого времени хватило, чтобы староста поведал историю появления монет. Выслушав Жмыха, чернокнижник нахмурился и, войдя в библиотеку, принялся расхаживать по залу, заложив руки за спину.

— Так что это за золото такое? — спросила Энейла, присев за стол и продолжая сверлить мага хмурым взглядом.

— Дело в том, что я знаком с его создателем, — ответил Шечерун. — Что ж, думаю, в нашем случае небольшой экскурс в прошлое лишним не будет. Лет десять назад, когда я заканчивал академию, судьба свела меня с одним очень талантливым алхимиком по имени Таош Куралан. Будучи всего на насколько лет старше меня, он, благодаря своим обширным научным познаниям, уже тогда занимал должность заведующего кафедрой алхимии и материаловедения. А сошлись мы с ним из-за общности наших интересов.

— Каких же? — уточнила Энейла, ехидно усмехнувшись. — Чёрной магии?

— Обижаешь, — отмахнулся чернокнижник. — Нет, нашим общим увлечением являлись азартные игры.

— Ну конечно, — заметил староста и тоже ухмыльнулся. — Тебя ведь как раз и сослали в Троллью Напасть из-за мошенничества и нечестной игры.

— Но-но, — запротестовал Шечерун, погрозив Жмыху пальцем. — Я вовсе не шулер, мой метод — это моральное давление на противника, в чём я, между прочим, немало преуспел, в отличие от того же Таоша, которому, наоборот, дико не везло в игре. Он постоянно был по уши в долгах, закладывал личные вещи и изо всех сил пытался любыми способами заработать пару лишних монет. Одно время он даже приторговывал зельями и порошками, составы которых, как вы понимаете, не очень одобрялись законом. Мы с друзьями даже спорили, кто придёт к нему раньше: законники или представители «Теней». Я ставил на последний вариант и оказался прав. Вскоре после продажи очередной партии контрафактных снадобийТаоша навестили очень неприятные люди, которые потребовали свою долю и порекомендовали начать работать под покровительством их господина. Уважаемый заведующий кафедрой слегка испугался перспективы подобного сотрудничества и поспешил дать задний ход. В итоге он отделался достаточно легко: ему всего лишь сломали руки и предупредили, что в случае самостоятельного продолжения незаконной деятельности, им займутся уже серьёзно.

— Страшные дела творятся в этих столицах, — пробормотал Жмых и даже поёжился. — Как хорошо, что у нас таких проблем нет.

— Зато других хватает, — возразил чернокнижник, задумался на несколько секунд и продолжил. — Поскольку деньги Таошу всё равно были нужны, он решил пойти другим путём. Вспомнив, что все алхимики в мире рано или поздно увлекаются превращением свинца или ртути в золото, он тоже решил изучить данный вопрос и с головой погрузился в опыты. А в помощь себе собрал небольшую команду из пяти студентов-энтузиастов с разных кафедр, в число которых вошёл и я. Процесс нашей совместной работы был довольно бурным, но продуктивным. По итогам Таош совершил немало важных открытий и сумел даже разработать философский камень, хотя в это почти никто не поверил. Но он сам, конечно, отчудил, когда представлял своё изобретение совету Учёному совету магической академии. Во время доклада Таош собирался продемонстрировать созданное зелье бессмертия, в качестве подопытных животных умудрился взять первых попавшихся бабочек, которые оказались однодневками. Естественно, все члены совета решили, что это какая-то шутка, и даже не стали проверять, сколько живут представленные насекомые: один день или уже несколько месяцев. Поэтому я до сих пор считаю, что лучше бы наставник сделал бессмертных хомячков, они бы однозначно выглядели убедительнее. Кстати, легенды врут, философский камень не превращает свинец в золото, хотя все его прочие свойства, вроде создания эликсира жизни, мы изучили подробно и убедились в их достоверности. Впрочем, не исключено, что у наставника получилась какая-то неполноценная версия состава, и его следовало ещё доводить до ума, однако сразу после критики, полученной от членов совета, обиженный Таош уничтожил все наработки, связанные с философским камнем. А потом мы ещё долго объясняли мэтру, что на зелье бессмертия он заработал бы гораздо больше, чем на золоте, но, увы, повторно создать магистерий уже не удалось.

— Но в итоге твой знакомый алхимик всё-таки сделал это золото? — настойчиво перебила Энейла, кивнув на необычные монеты.

— Немного терпения, — попросил чародей и глубоко вздохнул. — Мы уже подобрались к сути моего рассказа. Перебрав уйму способов, Таош так и не смог приблизиться к своей цели, поэтому решил поработать со смежными областями магии и объединить их с алхимией, чтобы получить желаемое золото. Использование всевозможных трансфигураций и трансформаций оказалось безуспешным, тогда Таош обратился ко мне с вопросом, есть ли среди демонов такие, кто разбирается в преобразовании материи.

— Я начинаю догадываться, откуда на этих монетах взялись следы чёрной магии, — пробормотал Жмых.

— Именно, — подтвердил Шечерун, согласно кивнув. — Я поделился с ним формулой призыва Зуфиркана. Вообще-то этот демон отвечает в основном за иллюзии. Например, наши военные любят обращаться к нему, когда требуется замаскировать войско под лес, чтобы враги испытали шок, когда деревья набросятся на них с мечами. Однако в договоре с Зуфирканом прописаны определённые условия, при которых он может использовать и подлинное преобразование вместо иллюзорного. Понятное дело, что имеется куча ограничений использования реальной трансформации, которые распространяются и на создание ценных металлов и камней. Но Таош умудрился найти нужные лазейки в договоре и, связав силы демона с алхимией, наконец-то создал золото из свинца. Правда, чуть позже, когда полученному металлу стала придаваться форма, выяснилось, что золото оказалось не совсем обычным. Мы прозвали его фантомным.

— То есть все изменения монет… — начала было рассуждать Энейла, но чернокнижник оборвал её на полуслове.

— Это результат совмещения сил. Созданный Таошем металл по своей структуре ничем не отличается от золота, он так же пластичен, устойчив к кислотам и плавится при аналогичной температуре. Мы провели кучу тестов и не заметили никакой разницы. Однако вскоре она отчётливо проявилась, поскольку из-за вмешательства хаотичной демонической энергии золото приобрело способность произвольно трансформироваться, принимая разные формы. Причём метаморфозы эти подчиняются некоей странной логике. Например, ваши монеты остаются шетонгами, но изображения императоров на них меняются. У нас было множество теорий, почему это происходит, но ни одну из них мы не успели подтвердить на практике.

— Ладно, как появилось это золото, мы поняли, — отрезала Энейла, подскочив со своего места. — А что стало с твоим Таошем?

— Сложно сказать, — произнёс Шечерун, задумчиво почесав затылок. — Как я понял, он, используя силу демона, наштамповал множество монет и попытался использовать их в игре. Вроде бы ему даже удалось продержаться несколько дней, пока кто-то ни обратил внимание на странные свойства золота. Виновника нашли очень быстро, но, самое весёлое, что поймать не смогли.

— Ему удалось сбежать? — уточнила рыжеволосая, недовольно забарабанив пальцами по столу.

— Да, мы с товарищамипредположили, что он смог договориться с Зуфирканом и изменил свою внешность. По крайней мере, на последующих допросах именно так мы объясняли неуловимость нашего бывшего наставника. Кстати, тогда нас чуть ни выгнали из академии. Всё-таки содействие фальшивомонетчику — довольно серьёзное обвинение. К счастью, мы смогли отвертеться, заявив, что нас просили всего лишь поучаствовать в экспериментах. Ну, мы действительно помогали только с опытами, а деньги из полученного золота Таош чеканил уже сам. В итоге скандал замяли и нас отчислять не стали.

— А с главным виновником что в конце концов случилось? — продолжала допытываться Энейла, но Шечерун лишь пожал плечами.

— Понятия не имею. После побега про него ничего не было слышно, да и его монеты больше не всплывали. Правда, через пару месяцев по столице расползся слух, что Таош всё-таки связался с «Тенями», а те, в попытках выудить секрет золота, нечаянно его убили. После этого мы и стали забывать нашего наставника. Теперь ты понимаешь, какие у меня появились мысли и чувства, когда я увидел эти монеты? Выходит, он жив и продолжает свою деятельность.

— Понимаю твои чувства, — проворчала рыжеволосая. — Но ты не думал, что мы имеем дело с экземплярами из той партии, что он создал ещё до своего побега из столицы?

— Думал, поэтому проверил их парой заклинаний, которые показали мне, что возраст этих монет — всего пара недель.

— Возможно, кому-то удалось повторить его открытие, — предположил староста.

— Не спорю, — согласился чернокнижник. — Но всё же, глядя на эти золотые, я чувствую руку своего наставника. Наверное, во мне просто сильно горит желание вновь с ним встретиться, но я очень хочу верить в то, что он не пропал без вести.

— Ладно, давайте оставим сантименты, — прервала его монолог Энейла. — Лучше сосредоточимся на том, кто из названных купцов может быть связан с этим алхимиком?

— Говоришь, история произошла десять лет назад? — уточнил у чародея Жмых, вновь принявшись теребить бороду. — Если подумать, с каждым из этих торговцев я знаком как минимум лет по пятнадцать. Они, конечно, те ещё жулики, но до подделывания денег, на моей памяти, никогда не опускались. Хотя вот младшего Хатсо я почти не знаю, поскольку он вошёл в дело лишь шесть лет назад. Но с ним постоянно то сотрудничает, то конкурирует его старший брат, которому я доверяю и который может поручиться за родственника, так что вряд ли это Махурк.

— Но купцы работают не одни, — заметил Шечерун. — У них имеются помощники, охранники, слуги. Таош — человек грамотный, может работать на разных должностях: от секретаря до эксперта по свойствам материалов, поэтому на его месте я, скорее всего, предложил бы свои услуги какому-нибудь торговцу, а потом, пользуясь связями работодателя, прокручивал бы за его спиной тайные делишки.

— Надо срочно созвать всех купцов в дом совета, — предложил староста. — И там выяснить, не нанимал ли кто-нибудь из них за последние годы подозрительного работника.

— Плохая идея, — возразила Энейла, покачав головой. — Мы имеем дело с преступником, находящимся в розыске уже десять лет. Из собственного опыта могу сказать, что чутьё у подобного человека должно быть очень острым. А учитывая, что он вдобавок может менять внешность, боюсь, успеет улизнуть, пока мы будем допрашивать свидетелей.

— Согласен, — задумчиво произнёс чародей. — Мэтр Таош всегда отличался мнительностью, потому, наверное, так хорошо скрывался все эти годы. Впрочем, собрать купцов вместе всё же хотелось бы. Было бы неплохо взглянуть на них самих и их помощников да и немного побеседовать. Но сделать это надо под каким-нибудь более невинным предлогом, чтобы не вызвать подозрений.

— А чего их собирать? — довольно ухмыльнулся Жмых. — Да вам даже невинный предлог придумывать не придётся. Прямо сейчас все они вместе со слугами сидят в «Радужном коте» и отмечают удачную сделку. И поверьте моему опыту, эти посиделки продлятся ещё часов пять, не меньше.

— Тогда чего мы ждём?! — выпалила Энейла, подскочив на месте от нетерпения. — Пора поймать и наказать этого алхимика!

— Ну, и как же нам его вычислить? — задумчиво пробурчала инквизиторша, которая расположилась возле трактира и через окно изучала лица празднующих гостей. — По мне, все они — обычные торгаши. Будь у меня возможность без опасения вызвать каждого из них в свой подвал для допроса, я бы даже не парилась, но поскольку мы ловим опасного мага, способного заморочить мозги кому угодно, мне совсем не хочется лишний раз проводить такую беседу. Тебе точно не удаётся его распознать? — обратилась она к стоявшему неподалёку Шечеруну.

— Я уже проверил всех на предмет иллюзий, — отозвался тот, недовольно фыркнув. — Даже специально использовал заклинания попроще, без всяких маскировок, чтобы мэтр Таош смог их почувствовать и хоть как-то на них среагировал: запаниковал или начал ставить защиту. Но нет, я не ощутил никакой подозрительной магии.

— Может, тогда ты попробуешь его найти? — спросила Энейла у сидевшего у её ног Канцлера, на что тот отрицательно покачал головой и заговорил с ворчливыми интонациями Шечеруна.

— Извини, но мы заключали договор только на поиск твоего пропавшего святого. Не спорю, иногда мне весело помогать тебе и в других делах, но в данном случае ситуация не настолько критическая, и ты прекрасно справишься сама, без моего участия.

— А что скажешь ты? — рыжеволосая повернулась к старосте.

— Боюсь, ничего полезного, — устало ответил он. — Я уже говорил, что знаю этих людей много лет, а поразмышляв об их помощниках, пришёл к выводу, что неплохо знаком и с ними. Тот же Непулон уже много лет служит роду Хатсо. А сидящий с краю толстяк — это Ванарт Стат, дальний родич нашего Атима Стата, тоже, кстати, большой любитель поболтать. Или вон видите загадочного типа в капюшоне? Многие принимают его за наёмного убийцу или шпиона, но это не так. Его зовут Морит Багонк, он родился и вырос в Тролльей Напасти, юношей ушёл вроде бы на службу к нашему барону, а вернулся приказчиком купца Харазина Линка, которого вы уже не раз видели.

— Учитывая способность Харазина доводить меня до исступления, удивительно, как я до сих пор не превратил его в жабу, — проворчал чернокнижник, бросив недовольный взгляд на упомянутого купца. — Он, конечно, хорошо разбирается в артефактном деле, но его требования меня серьёзно озадачивают. Кто бы мог подумать, что в этой глуши найдётся столь требовательный до магии человек.

— Магия! — внезапно выкрикнула Энейла.

— Где?! — чуть ли ни подпрыгнув на месте, воскликнул чародей.

— Не где, а как! — объяснила рыжеволосая, коварно ухмыльнувшись. — Мы не можем найти преступника, но что мешает нам заставить его проявить себя?

— Я уже пробовал это сделать, — раздражённо пробормотал Шечерун. — Но мои заклинания никак его не спровоцировали.

— А если он их даже не почувствовал? — продолжала давить инквизиторша. — Ты сам сказал, что он — алхимик, специалист по преобразованию материи. Поисковые заклинания — не его стихия.

— Об этом я и не подумал, — произнёс Шечерун, задумчиво кивнул. — Так-то, если вспомнить, нам с друзьями приходилось подробно объяснять мэтру Таошу суть всех прочих областей магии. И поскольку его интересует только трансформация материи и всё, что с этим связано, он действительно мог не заметить чары поиска, которые я задействовал. Видимо, придётся решать эту проблему, исходя из его увлечённости алхимией… О, идея!

Чернокнижник шагнул к рыжеволосой и прошептал ей на ухо несколько слов. Энейла бросила на него удивлённый взгляд, но затем довольно ухмыльнулась и резво направилась к входу в трактир.

— Что ты ей сказал? — поинтересовался Жмых.

— Да так, — задумчиво отмахнулся чернокнижник и прислонился к окну. — По-хорошему, именно я должен всё проверить, но мэтр Таош знает меня в лицо, поэтому пусть с этим делом разбирается наша красотка.

Войдя в таверну, Энейла стала с интересом приглядываться к купцам, которые продолжали активно праздновать и оживлённо общались друг с другом. Впрочем, братья Хатсо практически сразу обратили внимание на новоприбывшую и принялись энергично зазывать её к себе. Подобное приглашение было только на руку инквизиторше, и она поспешила подойти к столу.

— Привет! — поздоровалась она прежде, чем кто-либо из празднующих успел задать вопрос. — Вы же здесь все купцы?

— Именно! — отозвался вальяжный Мозум Глот. — Если хочешь что-то купить или продать, можешь обращаться к нам. У нас есть всё!

— Отлично! — воскликнула рыжеволосая, старательно изображая радость. — А то мне срочно нужна одна безделица, но я уже устала искать её в этой глуши.

— И какая же именно? — раздался нестройный хор голосов торговцев. — Сладость?

— Украшение?

— Бальное платье?

— Приворотное зелье?

— Удобная кровать?

— Нет, ну что вы, — с ехидным видом отмахнулась Энейла. — Моя просьба будет гораздо проще. Не знает ли кто-нибудь из вас, как достать «Кровавую плесень»?

— А что это такое? — принялись вопрошать сидящие за столом, недоумённо переглядываясь между собой, но в ту же секунду их бормотание заглушил голос Морита Багонка.

— Если требуется очень срочно, приходи через час к дому совета. Но сразу предупреждаю, что эта вещь недешёвая.

— Знаю, — ответила инквизиторша и быстро подошла к приказчику. — А ещё знаю, что раздобыть её за пределами столицы не так уж просто. Если только продавец ни является профессиональным алхимиком, не так ли, мэтр Таош?

Приказчик среагировал моментально. В лицо Энейлы полетела кружка с пивом, которую она, впрочем, с лёгкостью отбила в сторону. Но этих секунд Мориту хватило, чтобы нырнуть под стол и с невероятной скоростью устремиться к выходу. Однако никаких шансов скрыться у него не было, поскольку в дверях его поджидал ухмыляющийся Шечерун с магическим жезлом наперевес.

— Надо же, кого я вижу. Наставник Таош, как сильно Вы изменились за прошедшие годы!

— Диранок? — пробормотал изумлённый помощник купца и резко замер на месте. — Точно, Шечерун, это же ты!

— Эй, что ещё случилось? Драка что ли начинается? — послышались недовольные возгласы купцов.

— Ничего такого, — поспешила заверить Энейла, вежливо улыбаясь. — Просто нам с господином Багонком необходимо срочно пройти в дом совета для обсуждения одного важного дела. Ты ведь не доставишь мне неприятностей, Морит? — последняя фраза была обращена к приказчику, лицо которого тут же покрылось крупными каплями пота.

— Рекомендую не вступать с ней в спор, — добавил Шечерун. — Всё-таки это профессиональный инквизитор, а они, сам знаешь, не любят бросать слов на ветер.

— Я понял, — пробормотал алхимик, тяжело сглотнув. — Раз вы меня поймали, думаю, уже нет смысла бежать.

— Вот и отлично, — ухмыльнулась рыжеволосая. — Продолжим беседу в более удобном месте.

— Одного не пойму, — сказал Рум Жмых, устало покачав головой. — По словам Шечеруна, во время побега из столицы ты сменил внешность. Но здесь ты появился в своём настоящем обличии, ты выглядишь так же, как и до отъезда отсюда. Почему же в столице ты принимал иной вид?

— Жмых, неужели ты забыл, что я с детства умею изменять облик? Меня же этому ещё старая Бельда обучила, — развязно поинтересовался помощник купца. Осознав, что его не собираются сразу отправлять на дыбу, он немного успокоился и, усевшись за стол в доме совета, принял вальяжный вид. — Так уж вышло, что когда я приехал в столицу поступать в академию, то сразу ввязался в конфликт с местными магами, которые оказались членами приёмнойкомиссии. Понимая, что после таких разборок они меня даже слушать не станут, я решил сменить внешность, да и имя заодно. В итоге почти десять лет я прожил в обличии Таоша Куралана и вернул свой настоящий вид, лишь когда был вынужден скрыться.

— Точно! — воскликнул староста, хлопнув себя ладонью по лбу. — Ты же ещё подростком любил лазить по чужим огородам, прячась под моей личиной. Ох, сколько всего я тогда от односельчан натерпелся! Да уж, многое вылетело из моей памяти за прошедшие годы…

— С подобными трансформациями мне ещё не приходилось иметь дел, — задумчиво пробормотала Энейла, но тут же решила надавить на задержанного. — Итак, про твои столичные приключения я в курсе. Меня интересует всего два вопроса: как ты умудрялся не привлекать к себе внимания в последние годы и зачем запустил фантомное золото в оборот в этой деревне?

— Моя история довольно простая, — тяжело вздохнув, начал свой рассказ алхимик. — Я задумал покинуть столицу, потому что, во-первых, сломал свою научную карьеру и больше меня там ничего не держало, а во-вторых, должен был срочно залечь на дно из-за объявления в розыск. Поскольку я никому никогда не рассказывал про свою настоящую родину, то решил на время вернуться в Троллью Напасть. Однако судьба распорядилась иначе. По пути домой я пересёкся с Харазином Линком и сразу нашёл с ним общий язык, что не удивительно, поскольку, если подумать, он является моим дальним родственником. Выяснилось, что он увлёкся торговлей магическими товарами и искал помощника, имеющего опыт в данной сфере. Я, как бывший сотрудник магической академии, подошёл Линку просто идеально, и вот уже в течение десяти лет работаю на него.

— Значит, ты просто занимался торговлей? — искренне удивился Шечерун. — А как же твои многочисленные опыты и исследования?

— За них можешь не беспокоиться, — заверил Морит, довольно ухмыльнувшись. — Хозяин выделил мне, как ведущему специалисту, большую часть подвала в своей лавке в Алхуре, который я превратил в лабораторию. Ты даже не представляешь, сколько открытий мне удалось совершить за последние годы. Правда, боюсь, они так и останутся никому не известными, учитывая моё нелегальное положение, — подытожил алхимик и резко погрустнел.

— Ну, этот вопрос, думаю, я смогу решить, — проворчал чернокнижник, заставив бывшего наставника вновь встрепенуться.

— Постой, — пробормотал Морит. — Я слышал, что верховным чародеем графства назначили некоего Шечеруна. Только не говори, что ты и есть он?

— Он-он, — перебила Энейла восторженный вопль алхимика. — А ты так и не рассказал, зачем вновь стал заниматься созданием фантомного золота.

— Если честно, я не хотел, — произнёс вновь приунывший собеседник. — После того, что я натворил в столице, понял, каким был дураком, поэтому завязал с этим делом и постарался даже забыть формулу. Но так уж вышло, что пару недель назад мы остановились на постой в одном замке неподалёку отсюда, и тамошний комендант, довольно услужливый господин, предложил для развлечения сыграть в карты.

— И ты опять проигрался в пух и прах, — догадался Шечерун, скривив лицо в болезненной ухмылке. — Смотрю, жизнь тебя ничему не учит.

— Ну, я всегда думал, что в замке паладинов вряд ли найдутся хорошие игроки, — начал оправдываться Морит. — А тот случай доказал, насколько сильно я могу ошибаться.

— Замок паладинов? — переспросила взвившаяся Энейла. — Только не говори мне, что обходительного коменданта зовут Ринуальд?

— Да, именно так он и представился, — подтвердил обрадовавшийся помощник купца. — А Вы его знаете?

— Знаю и собираюсь убить при первой же встрече, — проворчала рыжеволосая. — Ведь просила же завязать с прошлым…

— Значит, ты поиздержался и решил опять наштамповать фантомных монет? — поспешил вернуться к вопросу золота Шечерун.

— Ну да. После наших игр я остался должен Ринуальду. Поскольку на обратном пути мы собирались вновь остановиться в его замке, я пообещал, что верну долги после того, как мы заключим все сделки. Но набрать нужную сумму мне так и не удалось, поэтому пришлось вспоминать старые навыки, — сказал алхимик и растерянно посмотрел на бывшего ученика. — И, похоже, я умудрился перепутать личные деньги с теми, что дал мне на хранение хозяин, поэтому фантомное золото попало в деревню.

— Ты ему веришь? — резко обратилась Энейла к чернокнижнику.

— Специально для его проверки я достал из запасников «Кристалл правды», — задумчиво ответил Шечерун. — Обычно использую его с ушлыми торгашами, чтобы видеть, где они меня обманывают, но оказалось, что этот артефакт пригоден и для распознавания правдивости слов. Если верить его показателям, мой наставник не врёт.

— Честно говоря, мне тоже кажется, что он с нами откровенен, — инквизиторша задумчиво посмотрела на потолок. — Для верности хотелось бы, конечно, затащить его в мою пыточную, но раз выяснилось, что данное дело не входит в мою компетенцию…

— В смысле? — искренне удивился чернокнижник. — Он же фальшивомонетчик, а ты — представительница закона.

— Я уже говорила старосте, что моя сфера деятельности — всевозможные демоны и чёрные маги, творящие зло и беспредел. В нынешнем происшествии, несомненно, тоже была задействована чёрная магия, но настолько незначительная, что я просто не знаю, стоит ли брать её в расчёт. Проще, наверное, вызвать специалистов из казначейства, чтобы они занялись фальшивомонетчиком. Но как лучше поступить, пускай уж староста решает, всё-таки это он представитель местной власти.

— Хотите вернуть меня в столицу? — тяжело вздохнув, спросил Морит. — Ну ладно, я и так бегал столько лет…

— Если подумать, то особого вреда нашей деревне он не нанёс, — внезапно высказался Жмых. — Да, перепугал меня монетами, но никакого ущерба-то нет. А что там случилось в столице, меня не волнует. Кстати, а по какому всё-таки признаку происходит трансформация созданного тобой золота? — полюбопытствовал он у алхимика.

— Пораскинув мозгами, я пришёл к выводу, что когда задаю демону форму монеты, он, видимо, не выбирает, а сразу закладывает все предложенные варианты, — принялся объяснять алхимик. — Например, всю галерею портретов с шетонгов, которые я ему показывал. А вариант реверса в этом случае, получается, был единственный, поскольку в течение уже нескольких столетий на всех имперских монетах сторону с гербом чеканят по традиционному образцу. Именно поэтому на фантомных шетонгах меняется только аверс с правителями, а реверс остаётся постоянным. Мне бы очень хотелось проверить мою теорию, попытавшись аналогичным образом изменить денежный номинал, но, к сожалению, это невозможно, так как на золотых монетах, в отличие от серебряных, цифры не печатаются. Такая же история произошла и с эльфийскими деньгами. На них нет изображений правителя и герба, зато форма обновляется каждые полвека, в соответствии с собственным летоисчислением этого народа. Я взял за образцы эльфийские золотые за последние двести лет и был поражён тем, как причудливо преображается их вид: кольца, звёзды, осьминоги, рыбки, разные цветы.

— То есть ты можешь специально задать конкретную последовательность для трансформации предмета из своего фантомного золота? — подытожил старик.

— Верно, я довольно успешно проводил подобные эксперименты, когда исследовал природу необычных свойств созданного материала. Но я не вижу в закладывании цепочки преобразования никакого практического толка, — удивился Морит.

— Просто у меня возникла одна идея, — сказал Жмых, с задумчивым видом подойдя к окну. — Если мы решили не сдавать преступника властям, то почему бы в качестве наказания ни заставить его поработать на нас?

— Слушаем внимательно, — хором ответили Шечерун и Энейла.

Староста довольно улыбнулся и принялся излагать свою задумку.

— Поразительно, но, похоже, всё разрешилось к лучшему, — проворчала рыжеволосая, наблюдая за тем, как во дворе пятеро купцов таскали друг друга за воротники и бороды, пытаясь разобраться, кто же будет первым в очереди на заключение контракта.

— Я сам удивлён, — сказал Шечерун, с интересом изучая товары, стоявшие на столике в центральном зале дома советов. — Кто бы мог подумать, что идея старосты привлечёт столько внимания.

— Ну, в торговле у него куда больше опыта, чем у нас двоих вместе взятых.

Энейла тоже подошла к столику и принялась рассматривать ряды золотых статуэток. Многочисленные рыцари в доспехах, злобные чудовища и полуобнажённые принцессы поначалу казались самыми обычными сувенирами, но пристальное разглядывание значительно меняло первое представление о них. Дело в том, что через каждые пару минут фигурки меняли позы. Рыцари всё агрессивнее размахивали мечами, чудовища всё шире открывали пасти и сильнее выпускали когти, а девушки всё откровеннее оголяли свои прелести.

— Я живу тут уже восемь лет и должен был привыкнуть к тому, что Жмых везде найдёт свою выгоду, — согласился с напарницей Шечерун. — А так ты права, всё действительно завершилось как нельзя лучше. Мэтр Таош, тьфу, Морит, используя свои навыки и силу демона, наделал этих статуэток и отдал их нашей деревне почти задаром, а Жмых заключил с ним договор о том, что данная новинка в ближайший год будет распространяться исключительно через совет Тролльей Напасти. Как я понимаю, в течение указанного срока Морит не имеет права самостоятельно торговать этими изделиями и должен раз в месяц должен привозить сюда очередную партию, сбытом которой уже будет заниматься наш староста. Старину Харазина стоит поблагодарить за то, что в течение последних двух недель он активно развозил эти статуэтки по всему графству с указанием места производства, в результате чего покупатели массово потянулись за новинкой в Троллью Напасть, и из них здесь уже образовалась настоящая очередь. И благодаря договору на эксклюзивное право реализации, такими клиентами деревня обеспечена на год вперёд. Конечно, есть риск, что в столице рано или поздно заинтересуются очередным появлением фантомного золота. Но на этот случай я подстраховался и через знакомых разослал его формулу многим знакомым магам, живущим в разных концах страны. Если всё пойдёт, как я задумал, в ближайшие годы империю ждёт засилие поделок из этого материала, и столичным сыщикам вряд ли удастся выяснить, где именно скрывается автор оригинала.

— Золото меняет лишь свою внешнюю форму, оставаясь золотом, — пробормотала Энейла пытаясь ухватить очередную мысль за хвост. — Интересно, а не может ли быть так, что и святой Корнивес, которого я ищу, уже давно сменил свой облик?

— Такой вариант вполне вероятен, — ответил чернокнижник. — Его никто не видел уже лет тридцать, однако не исключено, что мы встречаемся с ним каждый день, только не понимаем, что это он и есть.

— Кстати, я хочу ещё кое-что узнать, — вспомнила инквизиторша, бросив на чародея заинтересованный взгляд. — А что такое «Кровавая плесень», про которую я спрашивала в трактире? Ты же ничего мне про неё так и не рассказал.

— На самом деле, никакой опасности она не представляет, — ответил Шечерун, вежливо улыбнувшись. — Дело в том, что когда столичные маги разработали формулу идеального зелья для похудения, из-за особенностей внешнего вида они дали ему такое неприятное название. Конечно, для покупательниц были придуманы более вычурные наименования, но создатели в своём кругу называют это зелье только так. Поэтому когда я предложил подобный вариант поимки Таоша, решил использовать именно обозначение «Кровавая плесень»…

— Выходит, ты считаешь, что я толстая?! — вдруг взорвалась инквизиторша, даже не дослушав объяснение Шечеруна. Тот, осознав свою ошибку, начал бормотать какие-то оправдания, но тем самым вызвал лишь очередную вспышку гнева напарницы. Впрочем, эта злость и рядом не стояла с теми эмоциями, которые им предстояло пережить в ближайшее время. Но это будет совсем другая история. Очень опасная история.