Держать удар

Глава 13

Глава 13

Пока Копцев решал проблему, ко мне подошёл Артемьев.

‒ Да без толку это, не изменят решения, ‒ высказал свое мнение он.

‒ Даже если протест отклонят, гарантирую ‒ мы подадим апелляцию в МОК, я тебе обещаю.

Уже проиграл Сашка Махмутов, причем абсолютно по делу со счётом 5-0, выиграли свои бои Скрябин, Шанавазов и Яновский, завоевав минимум бронзовые медали, а решения по апелляции всё не было. Копцев ходил мрачный и злой. Как он орал на болгарского функционера, это надо было видеть! Я думал, он его уроет прямо в судейской ложе. Жечев даже прятался от разгневанного русского. Оп-па! Что-то происходит! Опять подозвали этого несчастного члена жюри. Я быстро иду наперерез дядьке и замечаю бейджик на груди ‒ мужик судя по табличке француз. Решение пришло молниеносно.

‒ Но пасаран, мсье! ‒ хватаю за руку дядьку, у которого вид побитой собаки.

И вижу, мои слова зашли прямо в цель! Спина мужика выпрямилась, рот скривился в злобной ухмылке, глаза прояснились и, вырвав руку, тот отправился на судилище. Дальнейшего я уже не видел ‒ ко мне подскочили охранники и попытались заломать. Ничего, конечно, у них не вышло ‒ наш тренерский штаб отбил попытку захвата, а Лавров матом отругал меня, чтобы я не лез, куда не надо. Вообще ‒ да, он прав. Я же не знаю, как именно этот француз относится к лозунгу испанских антифашистов. Пока меня ругали, решение было принято, и, судя по недовольной физиономии Жечева, оно было в нашу пользу! Французский член жюри стоял рядом, и его вид выражал готовность воевать со всем светом!

‒ Ты чего такое ему сказал? ‒ шепотом спросил меня Борис Лагутин.

Наш прославленный двукратный олимпийский чемпион был не в тренерском штабе, но аккредитацию имел. Вроде как журналиста.

‒ «Но пасаран» сказал. Почему-то эти слова на него подействовали круто, похоже, дядьку уже достала эта ситуация, ‒ признался как на духу я.

‒ Дамы и господа! ... ‒ раздался голос диктора, и уже через полминуты мы поздравляли Витьку с медалью!

Остался последний бой ‒ Цзю дрался с египетским боксером. Настрой у друга был такой, что в полуфинал Костян вышел за тридцать секунд. Один из самых быстрых нокаутов на этих играх! Итого пять медалей минимум у сборной уже есть! И завтра еще будут бои. Я и Зайцев с американцами деремся, Мирошниченко ‒ с корейцем, что опасно, в первую очередь из-за возможного предвзятого судейства. Да и у меня соперник серьезный, а уж у Зайцева ‒ и говорить нечего! Рой Джонс ‒ будущая легенда профессионального бокса и один из самых любимых моих боксеров. Шансов у Евгения ноль, на мой взгляд. Но пока об этом не думаем. Сборная празднует первые медали! А тем временем легкоатлет Бен Джонсон, выигравший стометровку в финале, пару дней назад оказался пойманным на допинге! И наши тренеры обсуждали между собой, что, скорее всего, парня дисквалифицируют.

‒ Сколько я должен? ‒ улучив момент, спросил у Копцева.

‒ Иди уже! Должен! Пугать он меня вздумал! Вернули нам деньги. Но если не выиграешь, поставлю тебя в спарринг с Мирошниченко! ‒ пригрозил тот.

Тоже не испугался. Сашка ‒ добряк, сильно меня бить бы не стал. Единственным моментом, омрачившим этот день для меня, был визит толстяка Вадима Михайловича. Но он долго с нами не праздновал, заставил прослушать прямую трансляцию речи Шеварднадзе в ООН и свалил. Ничего толкового грузинский предатель партии не сказал. Перестройка, мышление... Да мы и не слушали его.

А вечером у меня опять гостья! Госпожа Ким-старшая. Видно, дочка рассказала про проделки с моей дверью её будущего зятя. Ну, а кому это ещё могло быть надо?

‒ Мы разорвали помолвку, больше у него не должно быть причин вас трогать. Но не ходите нигде один, я вас прошу.

Черт, а красивая мама у Юны. Но на контакт не идёт. Водки ей попробовал предложить, та только посмеялась надо мной.

Утром в автобусе по пути в спортзал слушаем новости Олимпиады. Всё верно, самый громкий скандал с Беном Джонсоном завершился закономерной дисквалификацией спортсмена. Мой поединок среди наших трех боев ‒ последний. Первым на ринг вышел Зайцев, и его гениальный Рой Джонс разделал как бог черепаху. Потом Мирошниченко победил корейца, и лишь в районе обеда состоялся мой выход против американца Кеннета Гулда. Об этом боксёре знаю только то, что он меня на год старше и на пятнадцать сантиметров ниже! Вот такой вот коренастый соперник. И на первых же секундах боя я оказался в нокдауне. Кеннет попер на меня как бешеный бык. Парень и так намного ниже меня, а тут ещё нагнулся, словно реально решил забодать. Не бить же мне его по макушке! Я сделал пару шагов назад, разрывая дистанцию, невыгодную мне, и хотел отойти влево, но запнулся о ногу бычка, который не хотел отпускать цель. Короче, как в том мультике ‒ «я не упал, шеф, меня уронили». Но судья открыл счет. Вскочил на ноги я моментально, рефери и «раз» не успел сказать.

Дальше события стали развиваться стремительно. То что заряженный против меня рефери досчитает до десяти ‒ и к гадалке не ходи, и, несмотря на то, что я могу драться, тупо могут засчитать нокаут. Докажи потом, что я стоял на ногах уверенно. Вот и кончились, Толя, твои Олимпийские надежды! Пока мозг анализировал и готовился к унынию, моё тренированное тело сделало сальто на месте! Я бы мог и назад сделать, но получилось вперёд. Эффектный кувырок и отработка троечки в воздухе по приземлении не оставили рефери никаких причин засудить меня. При счете «восемь» он нехотя разрешил продолжить бой. Бычок рванулся ко мне, но я шансов больше давать не намерен. Пытаюсь жестко доминировать, не экономя силы, так как понимаю ‒ по судейским запискам я проиграю однозначно. Мне нужна чистая победа! Наконец, в конце раунда, проведя молниеносный левый крюк в голову, я отшвырнул американца к канатам. Рухнувший на ринг Кеннет, к его чести, сделал несколько попыток встать, но не смог. Прости, парень, я никогда не стремился к жестокости и не против был поиграть в размен ударов, но меня просто заставили избить тебя, чтобы доказать, что я лучше.

Поздравления от тренеров, и на пути в раздевалку меня заловил Ян Севелин.

‒ Поздравляю с выходом в полуфинал, у тебя большие шансы на медаль!

‒ В боксе бронзу дают обоим полуфиналистам, так что шансы стопроцентные! Это тебе не футбол! ‒ подколол я члена делегации Великобритании по боксу.

‒ О, тогда уже молодец, но я не за этим. Сегодня зайду к тебе в номер после ужина, будь один.

Пожимаю плечами, мне собственно всё равно, я сижу по вечерам у себя, и не из-за страха перед влюбленным корейским мачо, просто у меня есть цель и распылять энергию на другое не хочу. Никаких прогулок по магазинам, никаких развлечений. Спорт, спорт, спорт. Мой соперник на завтра (а, да, наши бои завтра) ‒ француз Лоран Будуани. Ещё один ноунейм для меня. Другую полуфинальную пару составят кениец Роберт Вангила и знакомый мне поляк Ян Дыдак! Вот бы мне с ним в финале встретиться и взять реванш за моё поражение в Ленинграде!

После ужина, на котором не было Юны, ко мне в номер, как и обещал заявился Ян. Вид у моего, считай, компаньона был загадочно-торжественный.

‒ Я понял, Толя, что надо открывать в Советском Союзе, ‒ заявил тот и, не дождавшись моей реакции, немного разочарованно раскрыл карты: ‒ Я организую коммерческий банк.

‒ Банк? А что, у нас разрешено уже? ‒ реально удивился я.

‒ Да! В конце августа открылся..., ‒ Ян заглянул в небольшой кожаный блокнотик, ‒ в Казахской ССР под названием «Союз-банк». У него лицензия номер один от госбанка СССР, через несколько дней в Ленинграде создали еще один банк, ‒ Севелин опять заглянул в шпаргалку. ‒ Кооперативный банк «Патент». У него лицензия номер два!

‒ А ну, дай! ‒ бесцеремонно вырываю шпаргалку я у дядьки.

Бог ты мой! Началось! У Яна совершенно свежая информация о восьми коммерческих банках, причем последний получил лицензию позавчера всего!

3. Московский кооперативный банк «Москоопбанк» ‒ 29 августа.

4. Алма- Атинский центральный кооперативный банк «Центрбанк» ‒ 19 сентября.

5. Московский кооперативный банк «Кредит‒Москва» ‒ 21 сентября.

6. Казань, кооперативный банк «Полисервис-банк».

7. Эстонская ССР ‒ «Тартуский коммерческий банк».

8. Латвийский коммерческий инновационный банк.

Три последних имеют дату лицензии 26 сентября. Я знал, что уже можно, ведь создание банков на коммерческой основе было разрешено Законом «О кооперации в СССР», принятым 26 мая 1988 года, при этом Устав кооперативного банка должен быть зарегистрирован в Государственном банке СССР. Но то, что в нашей стране отреагируют на это так быстро, для меня стало неожиданностью. Как только открыли дверку, банки стали создаваться один за одним.

‒ Неплохо, ‒ признал я. ‒ А чем заниматься будете?

‒ Для начала нашу фабрику деревянных изделий надо финансировать, потом кредиты, разумеется, под залог или гарантии правительства. Вклады будем принимать, оказывать помощь в расчетах разным коммерческим структурам, клиринг...

‒ Клиринг, фальшивые авизо... , ‒ пробормотал по-русски я, ибо вспомнил мошенническую схему обналичивания денег с помощью пустышек. Также припомнилось знаменитое ‒ «Мы пишем бумажку, она идёт в банк, получаем два грузовика наличных и везём их прямо домой, в Грозный».

‒ А я вам зачем? ‒ любопытствую я.

‒ Нам нужно открыть банк ‒ с этим можем справиться сами, но как и с кем можно работать ‒ я лично не знаю. Да, можно нанять советских спецов, но где гарантия, что нас не обманут? Зная о твоих связях в КПСС и правительстве, я предлагаю тебе должность в банке. С зарплатой договоримся. Ты спросишь, зачем мы тебе? У нас есть деньги, которые мы можем пустить, например, на кредиты, у тебя кэша нет.

‒ Ну, положим, я не всесилен, и в правительстве у меня никого знакомых нет. КПСС? Ты имеешь в виду нашего первого секретаря в крае и министра МВД Власова? ‒ уточнил я, ведь про Аюкасову я Яну не рассказывал.

‒ Через неделю Власов будет на посту, ... черт..., ‒ Ян опять заглянул в блокнотик, ‒ председателя Совета министров РСФСР. Уже всё решено!