Держать удар

Глава 5

Глава 5

А вот так просто попасть в издательство не получилось. На пути у меня случился вооружённый кроссвордом дедок-вахтер, и плевать он хотел на все мои регалии. Я, дурак, когда заявился сюда, думал, что мне все двери открыты.

‒ Пропуск заказывай, ‒ проскрипел дедок, не поднимая глаз.

‒ А у кого? ‒ решил не спорить я.

‒ А я знаю к кому ты и по какому делу? ‒ так же, не глядя в мою сторону, спросил старик.

‒ К главному редактору, по личному, ‒ улыбнулся как можно приветливее я.

‒ Второй понедельник у него по личному, ‒ дед, наконец, поднял на меня глаза. ‒ Так пацан! Если думаешь, что надел костюм, и я тебя пущу, то зря!

Пацан? Слово за слово и мы с дедом разругались. Собственно, а чего мне у главреда делать? Девочек позавчерашних я и так найду! Напротив редакции есть точка общепита ‒ пельменная, куда на моих глазах, выйдя из редакции, устремилась уже парочка парней. Наверняка, таких красоток, как мои знакомые, немного. Надо взять «языка» и разузнать!

‒ Просто так даже синичка не чирикает, ‒ поведал мне уже лысеющий молодой представитель еврейского народа с глазами полными вековой мудрости.

‒ Ты знаешь, сколько у нас девок? Хотя, погодь, ты, говоришь, они в общаге живут? ‒ уточнил второй ‒ лопоухий молодец с натуральным румянцем на лице.

Кровь с молоком про таких говорят.

‒ Да что там непонятного? Лен у нас штук пять, и все оторви да выбрось, а Марго нет ни одной, зато есть фотограф ‒ Маринка, такая же оторва. Ох, не связывался бы ты ними, парень. Прожуют и не заметят, ‒ пугает первый, поняв, что ничего ни им, ни синичкам не обломится.

‒ Я сам с зубами! ‒ скалюсь я.

‒ Маринка сейчас на выезде, в зверосовхоз с Остриковым поехала, а Ленку Кузнецову, её подругу и соседку по общаге, зам редактора драла за что-то у себя в кабинете. Ор такой был, все этажи слышали. Она сейчас на обед пойдёт. Ленка, не зам главреда. Можешь поймать её на входе. Но Кузнецова точно не в духе будет.

Собираюсь уйти, но замечаю бабульку, которая зашла в точку общепита. На вид той лет восемьдесят, не меньше, но выглядит опрятно ‒ от жары прикрыта шляпкой, одежда неновая, но видно, что хорошая.

‒ Милая! Деньги дома забыла, налейте компотику, ‒ устало просит у продавщицы на раздаче она.

‒ Может ещё и пельменей подать? ‒ язвит толстеющая женщина лет тридцати.

‒ Ой, как хорошо! Я бы и поела! ‒ не поняла подколки бабушка.

‒ Вот, возьмите за бабушку, ‒ незаметно сую трёшку фее торговли.

Порыв души. А чего бабке не дал? Да побоялся обидеть, старики с понятиями, а вот торгашка возьмет ‒ сто процентов.

‒ Я ведь в театре служила раньше, да вот памяти никакой не стало ‒ сумочку дома оставила. А вы, наверное, узнали меня? ‒ радуется бабуля и пельменям, и компоту.

Продавщица лишь фыркнула под моим взглядом, но ответила, очевидно, чтобы не отдавать мне сдачу:

‒ Я все роли ваши помню. Спасибо вам!

У бабульки глаза на мокром месте, а мне приятно ‒ одно доброе дело за три рубля уже сделал!

‒ Эй, парень, вон Ленка вышла, беги, а то упустишь, ‒ крикнул лысеющий доброжелатель.

Торопливо покидаю пельменную, чтобы с трудом заметить повернувшую за угол знакомую. Платье на ней другое, но туфельки те же, и прическа та же. Точно она. Иду быстрым шагом, но всё равно не успеваю ‒ девушка уже общается с мужичком лет тридцати, который на неё смотрит, как ребенок на эскимо.

‒ Лен, да не огорчайся. Дура она, это все знают, но я своё обещание сдержу! Джинсы сегодня занесу, те, что ты выбрала, ‒ утешает он мою знакомую.

‒ Привет! ‒ не стал я ждать, пока они уйдут вместе. ‒ Спасибо за статью! И хотел ещё фото у Марины выпросить.

Ленка хороша, и конкурент меня не пугает.

‒ О, Толя! Ром, спасибо, я дома после семи буду, приходи! ‒ девушка вежливо дает понять мужичку, что он здесь лишний. ‒ А Марго ещё на выезде, но фото у нас в редакции. Пойдём, вынесу.

Меня мягко берут под руку и ведут назад к злому вахтеру. Причем того, что моя знакомая недовольна чем-то незаметно.

‒ Проблемы какие? ‒ решил всё же проявить участие я.

‒ Да мама-Ира отругала, начальница моя. Я тут в статье упомянула мастерскую кооперативную, вон того дяди, которого ты сейчас видел. Причем скользом так, без акцента упомянула ‒ мол, «парень в джинсах от нашего Хабаровского кооператива „Огонек“ смотрелся не хуже, чем иностранный гость». Дословно в статье так было... А придралась, коза! Говорит, ты специально про этот кооператив в каждой статье пишешь, мол, сунули тебе! А я всего в третий раз упомянула, и ничего не сунули ... ещё. Вечером, может ..., ‒ недовольно ответила Лена. ‒ Я вообще на новостях работаю, редко статьи дают вставить!

‒ «Джинса», значит, в заметках твоих. А что, я не осуждаю! ‒ серьёзно подбодрил я.

‒ Джинсы! Ну, дадут мне джинсы и что? Кому хуже? ‒ не поняла термина журналистка.

‒ «Джинса» — это «заказуха», то есть скрытая реклама, ‒ пояснил я. ‒ Термин такой... московский.

‒ Так это не я придумала так делать? ‒ удивилась Лена.

‒ Это старо как мир, на западе сплошь и рядом. Вот та статья, что про нас с подполковником, тоже могла быть «джинсой», если бы ты сказала что-то вроде ‒ «в замечательном парке, очень любимом горожанами», это была бы «джинса» парка. Или вот «джинса» клетки ‒ «клетка из зоомагазина „Кот и пес“ надежно закрыла путь на волю дикому зверю». Но и это не главное, парк или зоомагазин должны заплатить тебе за позитивное упоминание, то есть рекламу! ‒ пояснил, как смог, я термин «джинса», до которой ушлая местная журналисточка дошла сама.

‒ Ещё пример! ‒ потребовала Ленка.

‒ Могу показать. Видишь, пельменная? ‒ показываю рукой. ‒ Идём!

‒ Это... меня там не любят, я когда устроилась, плохо написала про них ‒ мол сметаны мало, порции урезают. Сейчас и не захожу туда, ‒ со вздохом призналась Ленка.

‒ Вот и повод будет наладить отношения!

Заходим в заведение, и я сразу веду знакомую к уже отобедавшей халявными пельменями старушке.

‒ Вот, Лен, это известная актриса. Простите, как ваше имя-отчество?...

‒ Жаль, нет Марго (раз её подруга так называет, то никаких Маринок ‒ пусть будет Марго), со снимком лучше было бы, ‒ сетую я, уже выходя из пельменной.

‒ Нет, Толь, это же новости почти одной строкой, тут без фото надо, я уже и текст придумала.

И Кузнецова зачитала статью, в которой говорилось о добрых и неравнодушных людях, работающих в пельменной «Амур». «Узнав известную актрису, которая уже давно на пенсии и случайно забыла кошелек, накормили ее бесплатно. Спасибо за это продавщице Зое Дойниковой». Слово в слова записала Ленка рассказ старушки, выкинув рассуждения о современной режиссуре и какой-то Руфине, которая увела у неё мужа.

‒ Только я не поняла, а мой гонорар где будет? Мне к заведующей идти?

‒ Гонорар бывает разный, может деньги, может джинсы, а может то, что тебя там не отравят в другой раз, ‒ мудро вещаю я.

‒ Ну, новость прокатит, тем более, наша зам главреда ‒ заядлая театралка и эту бабку точно знать должна. Она же старая. Не бабка, а мам-Ира наша. Ей уже за сорок! Бабка тоже старая, впрочем. Ладно, жди, я за фото!

‒ Хорошее фото, спасибо. Сколько должен? ‒ разглядываю снимки я.

‒ Всё бесплатно, из чистой симпатии. Ты мне понравился, а это трудно, поверь. Год у меня никого не было!

‒ Это предложение? ‒ спошлил я.

Потом, пользуясь отсутствием соседки, моя новая знакомая благодарила у себя в комнате за новую для себя информацию, а я благодарил за фото. Как мог. А мог я долго, вечерней тренировки сегодня не предвидится.

‒ А ещё что-нибудь расскажи, ‒ Ленка была неутомима и в постели, и в жажде знаний.

‒ Смотри, например, ты можешь следить чтобы не было негативных статей про кого-нибудь или про что-нибудь, например, про плохую экологию или грязь на улицах, ‒ это тоже «джинса». Или соцопросы ‒ ты можешь их сама проводить и печатать какие надо результаты. Но тут лучше бы создать что-то вроде социологического агентства, или аналитического. Чтобы это было не твоё мнение, а общественное, или экспертное.

‒ А эксперты будут писать то, что нам надо! Толя, хочу, хочу! ‒ задрыгала ногами под простыней подружка.

‒ Каким ещё «нам»? ‒ попытался возмутиться я, но оторва Ленка отвлекала меня старым женским приемом. И уже после я прикинул, что и в самом деле можно создать социологическое агентство. Уж на жизнь оно заработает, особенно в период гласности, учитывая, сколько трюков из будущего я знаю.

‒ В Москву ехать надо, ‒ авторитетно заявила Ленка, когда мы опять выдохлись.

‒ «Точно, там все деньги», ‒ вспомнил фильм «Брат» я.

Ну, и в «Жмурках» эта фраза звучала. «Евробонды» куда-то гнали. Что? легальный бизнес вроде. А ведь скоро начнётся этот бандитизм. И сделать ничего нельзя. Или можно?

‒ Я не могу пока уехать, до весны ещё должна отработать по распределению. Черт, как у нас всё через задницу устроено! Вот на западе, я слышала, никакой отработки нет! ‒ поделилась печалькой Ленка.

‒ Лена, там безработица страшная. Ты попробуй устроиться куда без опыта работы там! А у нас везде требуются, требуются! ‒ усовестил я подругу.

‒ Слушай, ты иногда такой занудный коммунист, а иногда нормальный, ‒ удивилась девушка.

‒ Просто ты не понимаешь своего счастья ‒ у тебя есть работа. Ну, да забей! А так, давай после олимпиады состыкуемся. Может, чего придумаем вместе на ниве журналистики?

‒ Состыкуемся, ‒ хихикнула Ленка. ‒ Ой, скоро же Ромка придёт с джинсами.

‒ Мне уйти? ‒ равнодушно спрашиваю я, ибо своей женщиной я девушку уж точно не стал считать после секса.

‒ Не... наоборот! Он приставать ко мне может, уже намекал-намекал. А тебя забоится. Ты только по пояс не одевайся!

‒ По пояс сверху или снизу? Мне чем его пугать? ‒ спросил я и мы оба заржали.

Потом пришёл дядька, которого моё наличие в комнате и вправду опечалило. Потом приехала злая Марго, которую индюк в деревне клюнул, да так сильно, до синяка аж. Потом я повел девушек в ресторан. ... А на следующий день вместо упадка сил ощутил опять небывалый прилив.

‒ Штыба, ты чё жрешь, что ли? ‒ отозвал меня Копцев в сторонку после тренировки. ‒ работаешь всё мощнее и мощнее.

‒ Только то, что доктор прописал, ‒ открестился от обвинения в употреблении допинга я.

Ну, мельдоний же ещё не допинг!