Держи крепче

Глава 4

День в школе продолжался. Класс привычно гудел: кто-то шутил, кто-то бездумно залипал в телефон. Я сидел за партой, размышляя о том, как пережить оставшиеся уроки, когда дверь распахнулась, и в класс вошла Мияко.

Как всегда, её появление мгновенно привлекло всеобщее внимание, особенно мужской половины класса. Уверенная улыбка, грациозная походка — Мияко держалась так, словно находилась в центре сцены, где все остальные были лишь статистами какой-то невидимой пьесы. Вылитая актриса.

— Харука-чан! — радостно воскликнула она, приветственно махнув рукой.

— Привет, Мияко-чан, — ответила Сато с привычной доброжелательностью, повернувшись к подруге.

Я хотел было игнорировать происходящее, но тут заметил, что Мияко пришла не одна.

— Хочу познакомить вас с нашей новой ученицей, — объявила розоволосая, увлекая за собой кого-то из коридора.

И тогда я увидел её.

Акане.

Высокая. Идеальная фигура. Строгий, но элегантный внешний вид: длинные чёрные волосы, собранные в низкий хвост, кукольные глаза, казалось, видящие всех насквозь. Осанка, манера держаться. Она не просто вошла, а заняла своей аурой всё пространство вокруг.

Весь класс замер, а я вздохнул. Жесть.

— Всем доброе утро, — произнесла она, элегантно кивнув. — Меня зовут Фудзивара Акане. Я перевелась в вашу школу, в класс 2-А. Надеюсь, мы найдём общий язык.

Её взгляд чёрных глаз вдруг нашёл меня среди других учеников, и на губах мелькнула едва заметная улыбка.

— Ямагути-кун, — сказала она так, словно это было самым естественным продолжением её представления.

Теперь уже весь класс уставился на меня.

— Вы… знакомы? — удивлённо спросила Мияко, причём куда громче, чем, вероятно, собиралась.

— Да, — коротко ответила Акане, не отрывая от меня пристального взгляда. — Учились вместе в средней школе.

Её слова вызвали волну удивлённых перешёптываний среди одноклассников. Кто-то начал обмениваться многозначительными взглядами, кто-то даже тихо присвистнул.

— М-да, мир тесен, — наконец выдавил я, стараясь говорить максимально безразлично.

— Прости, Казума-кун, — вдруг произнесла Акане с лёгкой улыбкой. — Я думала попросить кого-нибудь показать мне школу, но мы ведь уже надоели друг другу за те годы, верно?

Её слова прозвучали беззлобно, почти равнодушно. Она тут же отвела взгляд, переключив внимание на Кенджи, который сидел неподалёку.

— А ты? — обратилась она к нему чуть мягче, но не утратив уверенности. — Как твоё имя?

Кенджи покраснел так стремительно, словно только что залпом выпил литр горячего чая.

— К-к-кенджи, — выдавил он, нервно сглотнув.

— Кенджи, — повторила Акане, словно пробуя его имя на вкус. — Покажешь мне школу?

Тот замер на мгновение, но потом энергично закивал.

— Конечно! Да!

— Спасибо, — ответила она с лёгким кивком и направилась к двери, не оглядываясь.

Мияко вскинула бровь, а Харука, до этого спокойно наблюдавшая за происходящим, вдруг заметно напряглась. Обычно милое лицо стало серьёзным, а взгляд, почему-то, на мгновение задержался на мне. Затем отвела глаза и сосредоточилась на тетради.

Ну и утро, конечно.

Кенджи сорвался с места так стремительно, что едва не опрокинул стул, и поспешил за Акане в коридор. Бедняга выглядел так, словно выиграл в лотерею и не знал, что делать с внезапным призом.

В классе воцарилась тишина, нарушаемая лишь приглушёнными шёпотами. Все взгляды были прикованы к Харуке, которая сидела, опустив голову. Пальцы нервно сжимали край тетради, на лице застыло плохо скрываемое напряжение. Она молчала, но глаза блестели так, словно вот-вот проступят слёзы.

— Харука… — тихо произнесла Мияко, подсаживаясь к ней. Её тон был мягким, извиняющимся. — Прости. Я ничего не подстраивала, честное слово. Сама не ожидала, что она так поступит.

Харука не ответила. Лишь сделала глубокий вдох, пытаясь совладать с эмоциями, и продолжала смотреть в одну точку перед собой.

Мияко бросила взгляд в мою сторону. Я сидел на своём месте, небрежно откинувшись на спинку стула и лениво покачиваясь — для меня весь этот спектакль был слишком знакомым зрелищем.

— Ямагути-кун, — наконец спросила она, нахмурившись. — Насколько близко вы общались с Акане?

Я оторвал взгляд от окна, встретился с её глазами и пожал плечами:

— Да как тебе сказать… У нас были что-то вроде дружеских отношений.

Мияко чуть прищурилась:

— Были?

— Ага, — кивнул я, сохраняя невозмутимость. — Если так интересно, то все подробности узнавай у неё.

И демонстративно зевнул, давая понять, что обсуждение этой темы меня совершенно не волнует.

После чего перевёл взгляд на Харуку. Её напряжение было настолько очевидным, что игнорировать подобное было просто невозможно.

— Не парься, Сато-сан, — сказал я утешающе, пытаясь разрядить обстановку. — Она просто воспользуется помощью Кенджи и вернёт его обратно. Никуда твой принц не денется.

Харука подняла голову, взгляд полон плохо сдерживаемого раздражения.

— Сама разберусь, Ямагути, — процедила она, прежде чем отвернуться.

Ничего себе. Никогда не видел её в таком состоянии. Вот что любовь делает с людьми.

Мияко снова посмотрела сначала на Харуку, потом на меня, но на этот раз промолчала. Атмосфера в классе стала слишком тяжёлой даже для неё.

После бесконечно долгого дня, заполненного физикой и литературой, наконец прозвенел звонок, возвещающий об окончании уроков. Я уже собрался скинуть всё в сумку и покинуть класс, когда староста, Ая-сан, встала и решительно хлопнула в ладоши.

— Всем внимание, пожалуйста! — её голос прозвучал чётко, как команда, и настолько уверенно, что класс мгновенно притих.

— У меня важное объявление, — продолжила она. — Впереди майские состязания между классами. Это наша возможность доказать, что мы достойны звания «Класс года».

По аудитории пронёсся взволнованный шёпот. Кто-то сразу скривился, другие заметно оживились, а один несчастный хиккимори начал с тревогой поглядывать в окно, проверяя, не начались ли уже тренировки.

— Какие состязания? — раздался чей-то любопытный голос.

— Спортивные, — ответила Ая. — Эстафеты, волейбол, возможно, что-то ещё. Точные дисциплины объявят позже, но важно, чтобы участвовали все. Это командные состязания.

Командные. Разумеется. Чтобы мы все могли испытать коллективный позор максимально эффективно.

Ая продолжила свою речь:

— Это важный момент для всего нашего класса. Надеюсь, вы все проявите энтузиазм и поддержите друг друга.

— «Энтузиазм» — это ирония или пожелание? — пробормотал я, стараясь говорить достаточно тихо, чтобы меня никто не услышал.

Но, конечно же, сидящая позади Азуми не могла пропустить такой момент.

— Ямагути, — протянула она, чуть наклонившись. Её голос звучал слишком невинно, чтобы это не было очевидной провокацией. — Я так понимаю, ты не собираешься принимать участие? Боишься запутаться, где бежать, а где сарказм отпускать?

Я медленно повернулся и, придав лицу максимально безмятежное выражение, ответил:

— Сарказм — это искусство, Такахаши. А искусство, если ты не в курсе, требует интеллекта. Так что, возможно, мне действительно стоит приберечь его для более подходящего случая, чем беготня на состязаниях.

Она усмехнулась, но не отступила:

— Искусство? Это ты так называешь свою уникальную способность избегать всякой активности?

Я сделал вид, что глубоко задумался.

— Уникальную? Спасибо за комплимент. Что до твоей активности, то это просто форма хаоса. Знаешь, случайное движение — ещё не спорт.

Азуми не выдержала и всё-таки улыбнулась. После чего махнула рукой, мол, отстань, и уткнулась в телефон, тихонько хихикая.

Тем временем Ая продолжала:

— Итак, утром, как только получу подробности состязаний, проведём собрание, чтобы обсудить состав команд. Постарайтесь прийти в школу пораньше.

Пораньше? Великолепно. Как будто одной пытки недостаточно, надо ещё добавить обсуждения, на котором всё равно будет принято самое нелепое решение.

Когда Ая наконец закончила, все стали расходиться.

Я спустился к раздевалке, переобулся у шкафчика и вышел на школьный двор. Вечерний свет растекался по дорожкам расплавленным золотом, воздух был свеж и чист, а весна, казалось, шептала: «Ещё немного, и всё изменится». Верится с трудом.

Заметил Кенджи. Он стоял под деревом в центре школьного двора, переминаясь с ноги на ногу, точно первоклассник, ожидающий своей очереди у доски. Нервничал. То и дело бросал быстрые взгляды в сторону входа. Очевидно, кого-то ждал.

Гадать долго не пришлось.

К нему подошла Акане. Как всегда — уверенная походка, безупречная осанка и эта слегка кокетливая улыбка. Чёрные волосы блестели в лучах заходящего солнца, а лицо выражало ровно столько дружелюбия, сколько требовалось, чтобы скрыть её истинные мысли.

Я тихо присвистнул, наблюдая эту сцену. Акане что-то сказала Кенджи, тот неловко кивнул, явно не зная, куда себя деть. И вместе они направились к воротам.

Ну что ж, Кенджи, поздравляю. Ты только что стал пешкой в её игре.

Я уже хотел просто уйти, но тут заметил Харуку.

Та стояла чуть поодаль, словно случайный наблюдатель, но её поза — скрещенные руки и напряжённый взгляд — выдавали слишком многое. На лице не было слёз или явного раздражения, только сдержанная, глубоко спрятанная боль.

Тебе, наверное, кажется, что тебя предали, Сато-сан. И, по сути, так оно и есть. Но твоя боль не от того, что тебя променяли. А от того, что ты перестала быть главной в чьей-то жизни. И это ранит сильнее всего.

Она на мгновение прикоснулась к глазам, словно случайно, но я заметил, как дрожат её пальцы, смахнувшие слезу.

Эх, Кенджи, ты ведь даже не понимаешь, какую грань переступил. Просто взял и нарушил негласный закон школьной социальной структуры, где «Принцесса» всегда должна быть в центре внимания.

Мой взгляд снова скользнул к Акане. Она шла рядом с Кенджи, спокойная и беззаботная. Казалось, смущающийся красавчик рядом её совершенно не интересовал. Не трепетало её дьявольское сердце. Тогда зачем всё это?

Я задумчиво поскрёб висок. Обычно Акане никогда не делает ничего случайно. Всегда выстраивает всё так, чтобы окружающие думали, будто это они сами приняли то или иное решение. Возможно, она выбрала Кенджи именно потому, что тот был рядом с Харукой.

По какой причине? Ответ прост — кто у нас главная школьная принцесса? Я бы, конечно, сказал Рин! Но для учеников — это Сато Харука. И вот, Акане переводится в школу, где уже есть принцесса. Как выбрать способ заявить о себе? Как заставить всех обратить на себя внимание?

— Принцесса, — тихо произнёс я себе под нос, переводя взгляд с Харуки на Акане.

Титул.

Вот она, истинная цель всего этого спектакля.

Харука — «школьная принцесса», окружённая всеобщим вниманием и обожанием. Акане — та, кто всегда стремился доказать своё превосходство. И дело вовсе не в Кенджи. Никогда не было в нём. Это просто сцена из старой пьесы. Харука потеряла корону. Акане забрала её. Вот и вся история.

Или… может, я ошибаюсь, и всё гораздо проще? Может, Акане действительно заинтересовалась им? Хотя, зная её, в это сложно поверить.

Я выдохнул и направился к воротам, не глядя больше на эту сцену.

— Ты не изменилась, Акане, — пробормотал я. — Всё те же игры. Только декорации новые.

По правде говоря, мне совершенно нет дела до их разборок. Помочь Харуке бороться за титул принцессы? Зачем? Сама разберётся. Спасать Кенджи из паутины Акане? Он тоже не ребёнок. Справится как-нибудь. Может, у них там и правда любовь наклёвывается.

Что касается примирения Мияко с Харукой. Пусть розоволосая сначала научится думать на пару шагов вперёд. А то её не поймёшь — то целует, то кусает. Ладно это ещё я — адекватный хикка-задрот пережил. А что насчёт других? В общем, их дружба с Харукой выдержит и не такое, уверен.

Меня сейчас больше всего волновало совсем не вся эта школьная драма.

Идя отнюдь не в сторону дома, достал телефон. На экране светилось новое сообщение от Рин.

Рин: «Я жду тебя. Адрес: Сэтагая, 4−12–9. Квартира 302. Подруга уехала на несколько дней, оставила ключи».

Сэтагая, значит. Серьёзно, что бы мы делали без её подруги?

Я: «Понял. Скоро буду!»

Отправив ответ, спрятал телефон в карман и прибавил шаг.

Шум школьного двора и знакомые улицы остались далеко позади. Дома стали выше, дороги шире, а прохожие выглядели куда более погружёнными в свои дела, чем в нашем районе. Я знал, что иду в «нейтральное» место, где мы могли бы спокойно поговорить и провести время без лишних глаз…

Харука шла вдоль тротуара быстрым, почти судорожным шагом, сжимая ремешок сумки так сильно, что побелели костяшки пальцев. Вечерний воздух был свеж и чист, но ей казалось, что дышать становится всё труднее. Она пересекла перекрёсток и свернула в сторону детской площадки.

— Хару-чан! — раздался знакомый голос позади.

Мияко догнала её и, слегка запыхавшись, встала рядом.

— Харука, подожди. Прости меня! Я правда не знала, что Акане… — её голос дрогнул, и она быстро проглотила остаток фразы. — Что она так поступит. Я сама в шоке.

Харука застыла на месте, не глядя на подругу, и сжала ремешок ещё крепче. На мгновение показалось, что она вообще ничего не скажет. Но затем плотина её сдержанности прорвалась.

— Не знала⁈ — выкрикнула она, резко обернувшись. Голос был полон боли, слёзы уже блестели на щеках. — Не строй из себя дурочку, Мияко! Ты сама привела её в класс! Ты хоть понимаешь, как это выглядело для всех⁈

Мияко замерла, глаза расширились от неожиданности такой реакции.

— Но я действительно… — попыталась она вставить слово, но Харука не дала.

— Ты унизила меня! Вместе со своей Акане! Она забрала Кенджи прямо у всех на глазах, а он… этот придурок даже не понял, что делает! — Харука выдохнула, пытаясь успокоиться, но слёзы продолжали катиться по щекам. — Ты хоть на секунду задумалась, как это выглядело для меня⁈

Мияко сделала шаг вперёд и тихо произнесла:

— Я не хотела… Это всё вышло само собой. Я не могла предвидеть.

Харука отвернулась, торопливо вытирая лицо. Голос стал тише, но в нём всё ещё слышалась дрожь.

— Бесит. Всё это бесит. Но больше всего… больше всего меня бесит не эта Акане. И не Кенджи.

Мияко нахмурилась, глядя на подругу с недоумением.

— Тогда что? — осторожно спросила она.

Та обернулась, взгляд был усталым, но одновременно полным затаённой боли.

— Меня бесит, что теперь я не смогу быть с Казумой.

Мияко приподняла брови.

— В смысле? При чём здесь Казума?

Харука горько усмехнулась, но голос предательски дрогнул.

— Потому что он видел. Видел, как Кенджи променял меня на другую. И если я начну сближаться с ним сейчас, что он подумает? Что я использую его как запасной вариант, как что-то «на всякий случай»? Ты серьёзно не понимаешь?

Мияко застыла. Открыла рот, чтобы что-то сказать, но быстро закрыла его, не найдя нужных слов.

Харука снова отвернулась, плечи поникли.

— Неважно, — пробормотала она тихо. — Просто оставь меня в покое, Мияко.

Та хотела было возразить, но поняла, что сейчас лучше не спорить. Она лишь тяжело вздохнула, оставаясь на месте, пока Харука медленно удалялась по дорожке, оставляя её одну на фоне качающихся на ветру пустых качелей.