Держи ухо востро!

17

Берилл Леоминстер для Престона Фэавезера была красавицей по многим параметрам. Ее тело было прекрасным, упругим и подтянутым; кожа — как у бронзовой статуэтки, только кое-где были видны едва заметные шрамы от хирургического вмешательства. Личико тоже было симпатичным, хоть и немного простоватым, зато его обрамляла копна медовых волос, которые она на ночь укладывала под сеточку, объясняя тем, что они «мешают». И еще одна вещь была в ней прекрасна — это ее внимательность. В постели она была ненасытна и опытна, к тому же думала не только о себе. И, вероятно, была старше лет на семь-восемь заявленных ею двадцати девяти. Она весело тратила денежки своего бывшего мужа, что само по себе было не очень красиво, но для Престона это дало выход некой косвенной мести, которая была, конечно же, красива. Но в глазах Престона самое прекрасное в Берилл было то, что сегодня пятница и она уезжает.

Большинство отдыхающих на этот курорт прилетали с континента на чартерных рейсах в субботу днем. Одиночки, пары или целые семьи. Одиночки как-то находили себе пару уже к середине воскресенья, часто вызывая волну тесной дружбы между гостями и штатом, на что администрация смотрела сквозь пальцы. Однако, если между самими гостями завязывались знакомства это было более чем хорошо. А лучше всего были вот такие долгосрочные гости как Престон, которые могли бы, как он сам выразился, «ввести в курс дела» новичков.

В течение следующей недели новоиспеченные парочки будут с удовольствием изучать чудеса острова и друг друга, а потом, в субботу утром разъедутся по домам. У персонала как раз останется несколько часов, чтобы привести порядок в номерах до приезда следующих отдыхающих. Так что пятничный вечер для многих пар на этом курорте словно момент истины. Вечер прощания, обмена телефонными номерами, адресами электронки и очередной лжи.

Но не для Престона Фэавезера. Он жил ради этих вечеров и всегда говорил правду всем этим девушкам-заменителям своих подлых бывших жен. На этой неделей такой девушкой была чудесная Берилл.

— С тобой, Прес, я провела время просто замечательно! — промурлыкала девушка ему в ухо, лежа с ним в кровати в ночь с пятницы на субботу. Вечер они просидели на веранде у ее номера с белым вином, рассматривая замечательную луну, вернее ее четверть, улыбающуюся им своей мерцающей белой улыбкой.

— О, да, я знаю, милая, — Престон мурлыкал ей в ответ, одной рукой обнимая девицу за талию и кося взгляд на прикроватные часы. Физически он уже со всем этим покончил, но мысленно ему еще предстояло сделать несколько шагов до полного завершения. — И я знаю, что ты не против моих небольших подколок.

— Конечно, нет, — прошептала она, зарываясь носом ему в шею.

— Змея в твоем ящике для белья.

В шею ему прыснул не очень-то искренний смешок.

— Это было еще тем сюрпризом. Понятия не имею, где ты раздобыл змею на этом острове.

— Было нелегко, но оно того стоило. Еще был стакан с ледяной водой, который я якобы случайно вылил на тебя, когда ты загорала.

— Шалунишка! — в ее голосе уже слышался неприкрытый смех и прощение.

— Ну, ты же не была против.

— Нет, вообще-то. Против тебя я ничего не имею.

— И даже когда я снял с тебя лифчик в бассейне?

Она немного отодвинулась и посмотрела на него серьезно.

— Это уже было чересчур. Особенно когда ты притащил его сюда и не собирался возвращать. Если бы мне не удалось выпросить полотенце, я не знаю, что бы я делала.

— Надеюсь, ты поблагодарила человека, который дал тебе полотенце?

— Конечно, — и Берилл выразительно на него посмотрела. — Я поблагодарила эту женщину. У мужчины я бы не стала ничего просить.

— Но почему? — невинно поинтересовался Престон.

— Не тогда, когда я с тобой!

— Но ты же не была со мной. Я был тут, с твоим лифчиком от купальника.

— Ты понимаешь, о чем я.

— Не уверен.

— О, ради бога, Престон! — воскликнула она, забыв в волнении назвать его уменьшительно-ласкательным именем. Она присела в кровати, оголив грудь. — Ты же понимаешь, что мы были вместе всю эту неделю. Ты полностью меня монополизировал.

— Монополизировал?

— Ты понимаешь, о чем я. С тех пор как твой друг Алан нас познакомил в прошлую субботу, я что-то почувствовала… почувствовала, что может быть…. ощутила что-то такое особенное…. О, ну ты знаешь, что я имею в виду!

Он потянулся как тяжеленный, но такой милый кот.

— Ты имеешь в виду, что мы за эту неделю знатно повеселились, — предположил он. — Секс и развлечение, немножко отдыха от повседневной рутины.

— Что ты сказал? — она удивленно уставилась на него.

— Развлечение, — ответил он, и стрельнул в нее взглядом — ни дать ни взять кот с застрявшим перышком от канарейки в зубах.

— Ну да, развлечение, — отвлеченно пробормотала она. Однако, ее планам это мимолетное замешательство не должно помешать. — Это было замечательно, Прес. Эта неделя…

— Да, я знаю, — поддакнул он.

Она снова легла на него.

— Эта неделя дала мне больше, чем я могла ожидать…

— Да.

То, что его ответы казались немного вынужденными, только подстегивало ее к дальнейшему разговору.

— Ты же здесь еще на неделю останешься, да?

— Да, мм, еще на неделю, — ответил он, мысленно уже предвкушая завтрашний день.

— А как давно ты здесь, Прес?

— О, в раю не замечаешь времени. Всегда, — пробормотал он.

Он никогда не скажет ни одной из них, что здесь живет уже без малого три года. И неизвестно когда уедет. Такие заявления делают их немножко непредсказуемыми.

— Мне было так грустно, что мы завтра расстанемся, и я спросила у администрации не могли бы они втиснуть меня в расписание еще на недельку. Ты бы хотел, чтобы я осталась еще на неделю?

— О, конечно нет! Не надо тебе доводить себя до банкротства только ради меня!

Этот ответ для нее оказался столь неожиданным, что она опять приняла сидячее положение.

— Банкротство? — Она уставилась на него, не вполне понимая, как теперь со всем этим справляться.

Если бы он согласился, она сама намекнула бы на свои финансовые тяготы и, как Берилл себе представляла, со временем мог бы помочь ей немного ослабить это бремя. Ведь он так хотел видеть ее рядом! Но как только он упомянул, что отсутствие у нее денег является причиной, чтобы не оставаться, то что же ей теперь делать?

— Мы не говорим о финансах, Прес, — наконец, решилась она. — Мы говорим о нас.

— О, моя дорогая Берилл! Утром прошлого понедельника ты уже через своих друзей узнавала все о моем финансовом положении.

— Как ты такое можешь говорить?

— Потому что телки всегда так делают. Но вы не…

— Телки?

— Но вы же не понимаете, — напирал он, осторожно складывая руки так, чтобы защитить себя, если вдруг она полезет драться. — Что я делаю то же самое. И точно знаю сколько ты должна мистеру Маркусу Леоминстеру. Дорогая Берилл. И мне известно, что у тебя ничего ценнее твоей симпатичной попки нет. И что недели для охоты на мужа маловато…

— Охоты на мужа?

— Боюсь, Берилл, — уже в открытую смеясь, продолжал Престон. — Я зря потратил эту неделю на твои убывающие финансы, сокращающееся время, и позволь заметить, твою увядающую красоту.

— Да как ты…? Как ты….

— Берилл, — ухмыляясь ей в лицо, теперь похожее на оплывшую восковую маску. — Ну какого черта ты бы связалась с таким толстым хамом как я, ведь не залезть же ко мне в штаны? В карман, конечно же.

— Ты сукин….

Зазвонил стационарный телефон. Берилл беспомощно наблюдала, как Престон в последний раз поднимается из ее постели.

— Всему свое время, — философски заметил он.

Телефон зазвонил еще раз.

— Время? — Берилл смотрела на Престона во все глаза. — Ты знаешь, кто это звонит?

— Конечно, — кивнул Престон, надевая свои огненно-красные плавки. — Это Алан Пинклтон. Зовет меня поиграть в скраббл.

— Скраббл?!

— Скажи ему, — попросил Престон, направляясь к двери, — что я уже иду.

Телефон продолжал звонить, но Престон, удалялся от бунгало по бетонной дорожке, окруженной благоухающей бугенвиллией, и трезвон становился все глуше. Дорожка была освещена мягким светом, ночной воздух был теплым и нежным — восхитительная ночь. Затихающий в дали звук телефона почему-то напомнил ему песню «I Love а Parade», и всю короткую дорогу до своего бунгало он ее насвистывал. Там Алан уже давно положил телефонную трубку, ведь на звонок никто не ответил; а также на веранде приготовил для них игровое поле скраббла.

Престон был в таком прекрасном расположении духа, что даже не возмутился, когда Алан, которому не положено выигрывать, легко его обыграл.