Дикарь

Глава 5

О государственных службах можно услышать много спорных утверждений.

Кто-то, например, говорит, что им платят огромные зарплаты — но специалисты других профессий, скажем, из области современных технологий или медицины, зачастую имели на порядок более высокий заработок. Плюс к этому, будучи на государственной службе, нельзя заниматься бизнесом, а именно он всегда был источником наибольших доходов. Так что зарплата — это спорный вопрос.

Кто-то считает, что служба государству — очень достойная и значимая работа, причастность к которой должна быть не подлежащим сомнению поводом для гордости; однако порой её сотрудники так или иначе совершают вещи, которые, став достоянием общественности, порождают толпы недовольных граждан, презирающих всякого рода службу. Так что достойность профессии, пожалуй, тоже была спорным вопросом. Сколько людей — столько и мнений.

Однако утверждение, что при необходимости государственные службы умели работать быстро, − совершенно бесспорно.

Нарушались порядки. Менялись правила. Откладывалось оформление документов. Всякий человек, хотя бы немного поработавший на государственной службе, знал: чтобы сделать свою работу хорошо, зачастую приходится выполнять её с нарушениями.

Сейчас, сидя в вертолете между двух человек в камуфляже, Игорь терялся в предположениях — сколько правил СЗГ нарушило сегодня из-за него? И есть ли у них эти правила вообще?

Не сдержавшись, он повернулся к Филиппу, сидящему рядом в камуфляже:

− А что, силовикам можно вот так вот просто взять вертолёт? — перекрикивая шум вращающихся лопастей, проорал он.

− Конечно, нет! Но мы же не простые силовики, − охотно крикнул в ответ Филипп.

− Значит, вам можно?

− Нет, − заржал Филипп. Он разительно отличался от второго солдата, каменным истуканом застывшим по левую руку от Игоря. Отсмеявшись, Филипп продолжил:

− Видишь ли, в большинстве государственных структур сейчас царит серьёзная бюрократия. У силовиков её, конечно, меньше, но всё равно хватает. Закупка различных видов техники и вооружения по сложным в заключении государственным контрактам, оформление топливных расходов, строгая учётность в хранении и передаче оружия… Всё это занимает кучу времени. СЗГ — сравнительно молодая структура, которая задумывалась как служба, где этих бюрократических сложностей не будет. Не будет тупой уставщины, которая так распространена в армейских подразделениях. СЗГ была создана как организация, направленная не на создание видимости работы с кучей документов и отчётов, а на достижение результата максимально эффективным путём.

− И как, получилось? − живо поинтересовался Игорь.

− Не совсем, − немного подумав, честно ответил Филипп. — Сам понимаешь, всех проблем избежать не удалось. Ты сам поймёшь, когда заключишь контракт.

− Что за контракт?

− Стандартный договор с СЗГ, обязывающий работать на государство в течение десяти лет. Его заключают все сотрудники, поступающие на службу.

Игорь закашлялся:

− Десять лет?

− Ну да, − равнодушно пожал плечами Филипп. — В принципе, можно разорвать контракт досрочно, однако в этом случае придётся выплатить финансовую неустойку. Да и не видел я ни разу, чтобы увольнялись. Обычно люди работают десять лет, а потом заключают следующий контракт. Ты узнаешь всё гораздо подробнее, когда мы прибудем на место.

Игорь откинул голову на спинку плоского кресла. Ему нужно было поразмыслить над словами Филиппа.

Минут через десять вертолёт приземлился на крыше высотного здания. Поблагодарив пилота, Филипп ловко выпрыгнул из вертолёта и, не оглядываясь, направился к неприметной двери в небольшой пристройке. Следуя за ним, Игорь спустился по лестнице, но не успел пройти и пары шагов по коридору, как упёрся в спину Филиппа. Тот, сухо улыбнувшись, произнёс:

− Доброй ночи, Михаил Сергеевич.

Прямо перед ним, буквально в нескольких шагах, стоял высокий мужчина, облачённый в камуфляж чуть более темной расцветки, чем Филипп. Судя по количеству карманов и утягивающих форму ремней, Игорь предположил, что эта модель костюма была современнее. Впрочем, это были просто его домыслы.

Мужчина еле заметно кивнул, не изменяя равнодушного выражения лица:

− Филипп Кратов. Ты же понимаешь, что у тебя будут проблемы?

Филипп поднял обе руки, словно признавая поражение, и обернулся к Игорю:

− Вот, знакомься: Михаил Сергеевич Глазунов, начальник отдела элементалей и твой будущий командир. Стихия — бронза. — Обернувшись к Глазунову, Филипп продолжил: − Мы как раз шли к вам в кабинет.

− Не нужно. Ты и так сегодня сделал больше, чем следовало. Можешь идти. А ты − следуй за мной, − не дожидаясь ответа, Глазунов развернулся на каблуках и направился вглубь здания. Филипп подтолкнул Игоря в спину, шепнув напоследок:

− Иди, не бойся, всё нормально будет. Ты нужен СЗГ не меньше, чем она тебе. Осталось уладить формальности.

− Почему у тебя будут проблемы? — повернув голову, поинтересовался Игорь.

Филипп на секунду замешкался, словно ему было неловко это говорить, и признался:

− Я не должен был лететь за тобой на вертолёте. Вообще-то, за тобой следовало отправить пару элементалей на машине. Это не моя работа. Я — всего лишь аналитик отдела разведки. Всё, догоняй Глазунова!

Игорь не успел спросить, почему Филипп оказался в отделе разведки. Он точно помнил, как тот продемонстрировал кружащиеся вокруг пальцев снежинки. Логично было предположить, что его место — среди элементалей. Но Филипп, махнув на прощание рукой, уже скрылся на ближайшей лестнице, и Игорь, пожав плечами, отправился вслед за своим будущим начальником. Значит, узнает позже.

Быстрым шагом направившись за Михаилом Сергеевичем, Игорь окинул глазами коридор. Ничего особенного: Бежевые стены, не украшенные ничем. Деревянные двери по обе стороны коридора. Пара окон на его противоположных сторонах. И всё.

Спустившись на этаж ниже, Михаил открыл ближайшую дверь, и, заняв место за столом, жестом предложил Игорю сесть напротив. Заняв обычный, но довольно удобный офисный стул, Игорь с интересом осмотрелся.

По внешнему виду кабинета можно многое сказать о его хозяине. Беспорядок на столе может свидетельствовать о работе творческой и эмоциональной личности. Картина, допустим, с кошкой — о том, что человек, скорее всего, любит домашних животных. Небольшая икона расскажет о набожности своего обладателя.

По кабинету Глазунова нельзя было сказать ничего. Полка, предназначенная для книг, была пуста. На столе — ни одного документа. Даже ноутбук и принтер были показательно отставлены в сторону, не привлекая к себе внимания. По правую руку — сейф, сейчас закрытый. Больше ничего.

− Итак, Игорь Константинович Лазарев, добро пожаловать в СЗГ. Мы рады, что вы решили к нам присоединиться. Служба в СЗГ — это почётно, достойно и благородно, и вы правильно поступили, решив связать свою жизнь с нами, − тоном, которым можно было говорить на поминках, начал Михаил Сергеевич. — Однако есть несколько важных моментов, которые нам с вами предстоит обсудить.

Игорь слушал, внимательно изучая Глазунова. Короткий ежик темно-русых волос, казалось, был идеальной солдатской причёской, но у Михаила она была чересчур… Совершенной. Безупречный переход от лысых висков к коротким волосам сверху. Ни одного торчащего волоса. Казалось, он приехал на работу прямо из барбершопа. Скуластое лицо выбрито до синевы, несмотря на позднее время суток. Казалось, этот человек, даже делая что-то общее для всех, старался быть лучше прочих. Михаил Сергеевич продолжил:

− Первое — это заключение контракта. Второе — подписка о неразглашении сведений, которые станут известны тебе в результате работы. И после этого наступит третье, самое сложное, − прохождение годовой программы подготовки бойца и отработки действий в команде, за пять месяцев.

Брови Игоря поползли вверх:

− Годовой подготовки — за пять месяцев?

Глазунов еле заметно вздохнул:

− Это звучит гораздо сложнее, чем будет на самом деле. Я уже ознакомился с твоим досье: у тебя серьёзное спортивное прошлое. Насколько я понял, ты выступал даже на профессиональном ринге. Это облегчает нашу задачу: физически ты подготовлен на более чем достаточном уровне. Осталось заняться твоей специальной и огневой подготовкой.

− Что включает в себя специальная подготовка? — уточнил Игорь. Огневая, очевидно, была связана со стрельбой. Михаил Сергеевич говорил, словно читая с листа, как если бы весь текст был многократно отрепетирован. Возможно, так и было.

− Специальная подготовка включает в себя специфические навыки, необходимые для выполнения задач по предназначению, − пробубнил начальник элементалей. Игорь про себя вздохнул. Ощущение, будто говоришь не с живым человеком, а с уставом.

Видимо, почувствовав напряжение Игоря, Глазунов смягчился:

− Не волнуйся, со временем тебе всё станет понятно. Если в общих чертах, то суть такова: наша задача — постоянно развиваться и быть готовыми к тому, что придется противостоять отдельным элементалям. Например, остановить разбушевавшегося дикаря. Или подавить деятельность банды. У нас такое было, и не раз. Обычные подразделения специального назначения не слишком хорошо подходят для противостояния преступникам с силой стихии. Для этого были созданы мы.

− СЗГ работает только против дикарей? — не смог сдержать скепсиса Игорь. Совсем недавно он столкнулся с элементалем ступени ученика, и сомнительно, что тот смог бы противостоять вооруженному отряду спецназа. А о дикарях, достигших ступени мага, Игорь пока не слышал.

Михаил Сергеевич цепко посмотрел на Игоря. Так и не ответив на вопрос, он достал из верхнего ящика какой-то листок и протянул его Игорю:

− Вот. Если ты согласен присоединиться к СЗГ — подпиши.

Это был контракт. Игорь внимательно просмотрел его. Срок — на десять лет, как и говорил Филипп. Он, правда, забыл упомянуть сумму: при досрочном уходе со службы необходимо было выплатить по несколько миллионов за каждый неотработанный год. Прикинув в голове цифры, Игорь мысленно присвистнул: похоже, досрочное увольнение было невозможно.

Отдельным абзацем было указано, что сотрудник, подписавший контракт, соглашается с тем, что при исполнении обязанностей может наступить смерть.

«Ну и формулировки у этих юристов».

− Все элементали в отделе являются офицерами. Ты не станешь исключением: после подписания контракта выйдет приказ, присваивающий тебе звание младшего лейтенанта. Зарплата составит порядка ста пятидесяти тысяч рублей.

А вот это были приятные новости. Игорь с трудом сдержался, чтобы не покачать головой в удивлении: с самого начала зарплата, которую ему предлагали, превышала среднюю минимум в три раза. Мало кто из обычных людей мог рассчитывать на доход выше пятидесяти тысяч в месяц. Особенно — в возрасте Игоря.

− Помимо прочего, − реакция Игоря не укрылась от внимательных глаз Михаила Сергеевича, − в случае выполнения сложных служебных задач положены дополнительные премии. В случае получения травм — тоже. — Глазунов, по-видимому, хотел сказать что-то ещё, но вдруг осёкся. Несложно догадаться, что должно было прозвучать следующим. Всё уже прописано в контракте.

− А в случае смерти? — в лоб спросил Игорь.

− В случае смерти твоим ближайшим родственникам будет выплачена сумма около пяти миллионов, − с готовностью ответил Глазунов. — При мне не было ни одного летального случая. Но все всё равно указывают родственника, которому нужно будет перевести деньги, если… Произойдёт несчастный случай. Тебе есть, кого указать?

Сглотнув подступивший к горлу ком, Игорь отрицательно помотал головой. После сегодняшнего дня близких людей у него не осталось.

− Ну, указать родственника можно будет в любой момент. — Михаил Сергеевич вдруг улыбнулся, показав ровные белые зубы: − Да и к тому же, мы ведь не собираемся умирать, верно?

− Да, не хотелось бы, − неловко поддержал его Игорь. Он ещё раз просмотрел контракт. Правила простые. Не разглашать сведения, ставшие известными в результате службы. Не покидать пределы государства, если это не связано с выполнением задачи. Не применять оружия против коллег. В целом, ничего особенного. Взяв предложенную Михаилом ручку, Игорь поставил свою подпись.

− Поздравляю с вступлением в СЗГ, − приподнявшись, Глазунов крепко пожал Игорю руку. — Где ты живёшь? Если далеко, то мы можем предоставить тебе служебное жильё в одном из зданий поблизости.

− Да, было бы здорово, − Игорь обрадовался, что ему не пришлось рассказывать о своём доме. Возвращаться туда точно было нельзя — там его снова быстро бы нашли.

− Что же, тогда держи, − открыв сейф, Михаил Сергеевич протянул Игорю ключи. На бирке, прикрепленной к ключам, был напечатан адрес. — Квартира находится в здании напротив. Рабочий день начинается с восьми утра. Пока тебе не выдали пропуск, тебя не пустят, так что завтра я сам буду ждать тебя у входа. Не опаздывай!

− Спасибо, − Игорь убрал ключи в карман. — В таком случае, до завтра.

− Да, увидимся завтра, − отвлечённо сказал Михаил Сергеевич. Он уже не смотрел на Игоря, вперившись взглядом в извлечённые из сейфа бумаги. Решив его больше не отвлекать, Игорь вышел, тихонько прикрыв за собой дверь.

Неподалёку в коридоре обнаружился лифт. Спустившись на первый этаж, Игорь под пристальными взглядами двоих дежурных в специальном застеклённом помещении проследовал к выходу. Один из них хотел было направиться к нему, но напарник взял его за плечо и что-то негромко сказал. Игорь присмотрелся: это был тот, кто вместе с Филиппом сопровождал его в вертолёте. Кивнув ему, Игорь покинул здание и направился к своему новому жилью.

Квартира на третьем этаже была совсем небольшой, но вполне уютной. К тому же, судя по царившей в комнате чистоте, тут регулярно убирали. Небольшая кухня и спальня находились в одном вытянутом помещении: кажется, такие квартиры назывались студиями. Не слишком удобны для семьи, но для одинокого мужчины, пожалуй, большего нужно и не было. В ванной комнате обнаружилась застеклённая душевая кабинка, которой Игорь тут же и воспользовался.

Вымывшись и накинув висевший на крючке халат, парень вышел из ванной комнаты. На небольшой тумбочке расположился будильник, который тут же был заведён на семь утра. Только после этого Игорь позволил себе лечь на кровать. Ему хотелось многое обдумать — в конце концов, сегодняшний день был крайне насыщен, − однако, стоило его голове коснуться подушки, как он погрузился в глубокий сон.

Свой первый рабочий день Игорь чуть не проспал. Так уж вышло — переутомленный организм отказался просыпаться по будильнику, и, когда Игорь наконец открыл глаза, до начала рабочего дня оставалось десять минут. Нескоро умывшись, и брезгливо отряхнув вчерашнюю одежду, он всё-таки заставил себя надеть свои вещи. Других у него в любом случае не было. От опоздания спасло расположение квартиры: чтобы добраться до работы, достаточно было пересечь дорогу. Так что у входа в здание чуть запыхавшийся Игорь оказался за минуту до назначенного времени.− Пунктуально, − прокомментировал его прибытие Михаил Сергеевич. Он стоял в неизменном камуфляжном костюме, облокотившись на колонну у входа, и смотрел на часы. − Но на будущее: в военных структурах считается вежливым приходить заранее. Минут на десять-пятнадцать. Это, конечно, не обязательно, но было бы неплохо, если бы ты действовал, как все. Идём. Надо тебя приодеть."Отлично, ты большой молодец! Первый день на работе начинается с нагоняя", − проворчал про себя Игорь, следуя за Глазуновым. За стеклянными раздвижными дверьми находились металлические, которые открывались с помощью специальных пропусков. Естественно, у Игоря такого пока не было, поэтому Михаил Сергеевич прошёл первым, и с небольшой задержкой двери открылись, пропуская нового работника. Поднявшись на лифте на пятый этаж, Глазунов завёл Игоря на небольшой склад. Там их уже ждали: улыбчивая женщина в очках, придающих ей сходство со стрекозой, сидела за столом, делая какие-то записи на листе. Она повернула голову к посетителям и вопросительно посмотрела на Михаила Сергеевича:− Это он?− Да, наш новый сотрудник, − кивнул ей Глазунов. − Выдайте ему, пожалуйста, полный комплект формы.− Рост − сто восемьдесят? − окинув Игоря оценивающим взглядом, спросила женщина.− Сто семьдесят восемь, − поправил её Игорь.− Рост − сто восемьдесят, − нелогично заключила женщина и скрылась в лабиринте стеллажей с вещами.

В поисках объяснений Игорь обернулся к Глазунову, но тот лишь пожал плечами. Похоже, он и сам не слишком разбирался в местной кухне. Зато женщина, несмотря на своё странное поведение, оказалась профессионалом: уже через пару минут на столе перед Игорем выросла небольшая горка из аккуратно сложенных вещей. Поправив растрепавшиеся волосы, женщина уточнила размер ноги, и, на этот раз не став спорить, принесла две пары обуви сорок второго размера. Михаил Сергеевич удовлетворённо кивнул:

− Бери вещи и пойдём. Можешь не примерять — Оксана Александровна никогда не ошибается.

От неуклюжей похвалы на щеках женщины возник лёгкий румянец. Порой люди, которые редко получают чужое одобрение, становятся очень чувствительны к комплиментам. Неловким движением поправив очки, Оксана Александровна вернулась за стол. Когда Игорь выходил со склада, он краем глаза видел, как на губах женщины блуждала мечтательная улыбка.

Михаил Сергеевич привёл его в спортивный зал. Помещение размером с небольшой стадион было целиком застелено плотными матами: кажется, у борцов такое покрытие называется «татами». Правда, татами обычно покрывает пол; здесь же маты были закреплены ещё и на стенах вплоть до высоты в два человеческих роста. Махнув рукой в сторону раздевалки, Глазунов произнёс:

− Можешь переодеться в камуфляжный костюм и берцы. Я подожду тебя здесь.

Игорь, только и мечтавший о том, чтобы скинуть с себя грязные вещи, быстрым шагом направился в раздевалку. Просторное помещение с расположенными по периметру лавочками и небольшими металлическими шкафами пустовало. По-быстрому переодевшись, Игорь взглянул в зеркало: камуфлированный костюм сидел, как влитой, а непривычная, но тем не менее подходящая обувь не вызывала никаких неудобств. Походя спихнув грязные вещи в один из шкафчиков, Игорь вышел из раздевалки.

Перед Глазуновым, убрав руки за спину, строем стояло около двадцати человек. Когда Игорь вышел из раздевалки, все головы разом повернулись на него. Игорь посмотрел на них в ответ: разного возраста и даже пола (он готов был поклясться, что минимум три головы принадлежали женщинам), стоящие в строю люди были одеты так же, как и он сам. И так же, как он, были довольно подтянуты. Ни одного толстого или даже пухлого человека. Игорь молча приблизился к остальным, занял место рядом и повернулся лицом к Михаилу Сергеевичу. Тот, увидев это, кивнул и сказал:

− Коллеги, представляю вам нашего нового сотрудника — Игоря Лазарева. Надеюсь, вы поладите, потому что выбора у вас в любом случае нет. Поближе познакомитесь позже, а сейчас — напра-во! Бегом — марш!

Игорь внутренне обрадовался, что оказался в конце строя. Не привыкший к командам, да и не ожидавший их, он на секунду растерялся и остался стоять на месте, когда все побежали. Спохватившись, он бросился следом, быстро нагнав остальных. Это не укрылось от чужого внимания: высокая девушка с короткой причёской из светлых волос хмыкнула и слегка покачала головой, когда Игорь подбежал к ней, подстраиваясь под общий темп.

Разминка, к вящей радости Игоря, оказалась довольно обычной, в чём-то — даже простой: после долгих занятий боксом бег трусцой и легкие разогревающие упражнения не заставили его даже немного вспотеть. Остальные тоже не выглядели утомлёнными. Похоже, тренировки ни для кого из присутствующих не были в новинку. Михаил хлопнул в ладоши, привлекая внимание:

— Так, начинаем работать в парах. Начинаем с легких спаррингов без использования элементов. Повторяю, к стихии не обращаться! Антон, ты услышал?

— Да понял я, босс, понял, — один из самых крупных парней поднял руки вверх, словно сдаваясь. Среди прочих его выделяла броская стрижка: на его голове красовался модный могавк, придающий широкому лицу свирепый вид.

— Сегодня поработаешь в паре с новичком, — Глазунов кивнул головой в сторону Игоря. Антон стал напротив него и протянул широкую ладонь:

— Антон.

— Игорь, — пожал протянутую руку Лазарев, чувствуя, как ему в ладонь впиваются жесткие, будто каменные, мозоли. Судя по ним, а также глядя на мощную фигуру Антона, возвышающегося над ним на полголовы и шириной способного поспорить с холодильником, можно было сделать вывод, что парень явно любит тренировки с железом.

Остальные не спешили приступать к своим спаррингам. Напротив, все разошлись так, чтобы видеть, как Антон будет драться с новичком. Некоторые, как, например, короткостриженная блондинка, и вовсе уселись на матах, разве что не достав попкорн. Похоже, все ожидали зрелища.

Экипировки, которую надевали перед спаррингом, было немного: открытый шлем, закрывающий виски и защищающий голову от сотрясений, обязательный бондаж и шингарды — маленькие перчатки, оставляющие открытыми пальцы. Такие обычно использовали в смешанных единоборствах: они скорее спасали кулаки бойцов, чем хоть как-то смягчали удар при попадании по сопернику. Игорь подвигал руками в шингардах: они весили в несколько раз меньше, чем боксёрские перчатки, к которым он привык.

«Ну что же, будет вам зрелище», — мысленно пообещал Игорь.

— На середину! — приглашающе махнул рукой Михаил Сергеевич. Внимательно осмотрев экипировку обоих бойцов, он повторил явно заученную фразу:

— По затылку не бить, в глаза, горло и пах удары не наносить. Помним, что это спарринг, работаем аккуратно, травм избегаем. Начали!

В следующую секунду Антон, рывком сократив дистанцию, ударил правой рукой, целясь в голову Игоря. Игорь слегка отклонился, пропуская кулак мимо себя, и отпрыгнул в сторону, разрывая дистанцию. Антон бросился следом, нанося тяжелые хуки, от которых Игорь всё так же отступал, кружа вокруг соперника. Похоже, тот нацелился закончить бой в первые секунды, и это удивляло: Антон явно не был новичком, и использовать только руки в спарринге с боксёром было опрометчивым решением.

Уклонившись от удара левой рукой и нырнув под правую, метившую ему в лицо, Игорь нанёс быструю серию по корпусу Антона, завершив её хуком в челюсть, и тут же разорвал дистанцию.

Антон, пошатываясь, сделал пару шагов назад. Ноги заплелись, заставив тяжёлое тело упасть на задницу. Удивлённо помотав головой, он встал, подняв руки перед подскочившим к нему Глазуновым:

— Был неправ, босс, недооценил соперника. Сейчас исправлюсь.

Михаил Сергеевич в ответ молча кивнул и отошёл в сторону, позволяя бойцам продолжить. Стойка Антона поменялась: если раньше он держал руки почти вплотную к голове, то теперь он выставил их вперёд, контролируя дистанцию. Ноги расставились чуть шире.

«Это не боксёрская стойка. Скорее…»

Не успел Игорь додумать, какому именно боевому искусству принадлежит эта стойка, как ему в грудь прилетел увесистый пинок. Игорь успел загородиться руками, но ему всё равно пришлось сделать несколько шагов назад, чтобы не упасть. Антон тем временем осторожно приближался, двигая руками в воздухе, чтобы отвлечь внимание. Легкие прямые удары руками не могли нанести существенного урона и больше прощупывали дистанцию, одновременно заставляя Игоря защищать верхнюю часть тела. И оставлять открытой нижнюю.

Когда в ногу прилетел неожиданный лоу-кик, Игорь чуть не упал. Распространившееся по бедру непривычное ощущение неприятно обожгло ногу. Поставив себе зарубку не пропускать удары по ногам, Игорь резко сместился вперёд и вправо, одновременно нанося тяжелый удар в лицо соперника.

Антон инстинктивно поднял руки, закрывая голову. Этого Игорь и добивался.

Большинство людей — тренированных и не очень — привыкли думать, что самые тяжелые и опасные удары наносятся по голове. Нокауты от ударов в челюсть, кровь из носа, фингалы под глазами — всё это было зрелищно и наглядно показывало, какие последствия могут нести за собой удары в лицо.

Но удары, попавшие в корпус, были не менее опасны.

Нарушенное дыхание, заставляющее противника терять всю выносливость, отбитые внутренние органы, сломанные ребра, нокауты от ударов в печень — такие вещи были гораздо опаснее, скажем, синяка или какого-нибудь рассечения. Но человек всё равно в первую очередь инстинктивно защищает от ударов именно голову.

Этим Игорь и воспользовался.

Как только руки Антона поднялись, Игорь ударил правой рукой в область селезёнки. Локти Антона тут же опустились ниже, и хук слева, а затем и справа, кинули голову Антона из стороны в сторону, заставив его автоматически заслонить голову руками.

Последний, четвёртый удар в серии, Игорь нанёс под открывшиеся ребра слева. Точно в печень.

Антон еле слышно охнул, опуская руки к животу. Игорь не стал больше бить, хоть соперник и открыл лицо. Продолжать не было смысла: Антон медленно опустился вниз, сев на корточки, а затем и вовсе завалившись набок. Некоторое время доносилось только его сиплое прерывистое дыхание. Уступая место подошедшему Глазунову, Игорь отступил на несколько шагов.

Пара десятков глаз смотрели на него с удивлением: похоже, его быстрое выступление впечатлило многих из присутствующих. Игорь окинул их быстрым взглядом. Кто-то уважительно покачал головой. Кто-то с интересом рассматривал Игоря, словно примеряясь, как с ним сподручнее сражаться. Именно такое выражение лица было, например, у невысокой девушки с небольшим шрамом, пересекающим верхнюю губу, и стянутыми в тугой хвост каштановыми волосами. Похоже, Игорю удалось заинтересовать большинство из новых коллег.

Большинство — но не всех. Например, взгляд коренастого крепыша с короткими вьющимися волосами ничего не выражал. Поэтому, когда его кустистые брови вдруг подскочили вверх, а рот приоткрылся, Игорь рефлекторно прыгнул вправо.

Это его спасло.

Там, где мгновение назад находилась его голова, мелькнула нога Антона. Если бы Игорь не отскочил, удар пришёлся бы ему в затылок, возможно, нанеся травму на всю жизнь. Антон и не подумал на этом останавливаться: он махнул рукой, задев не успевшего среагировать Игоря по щеке. В глазах Игоря вспыхнули искры, и он тяжело покатился по татами.

Встряхнув головой, он увидел, как Антона держат Глазунов и тот самый кучерявый крепыш, благодаря которому Игорь избежал первого удара. Но Антон, словно игнорируя их усилия, пытался вырваться, сверля Игоря бешеным взглядом.

Многие люди думают, что самый опасный человек в спарринге — это профессионал с годами тренировок за спиной, способный нанести тяжелый урон даже гораздо более крупному противнику. Это ошибка. Профессионалы, да и просто опытные бойцы умеют правильно взвешивать свои силы, избегая травм, как своих, так и соперника. Новичок в спарринге тоже обычно не слишком опасен — просто за счёт отсутствия у него нужных навыков.

Самые опасные бойцы находились посередине: в отличие от новичков, они уже имели достаточно умений, чтобы нанести серьёзный урон, но при этом, не дотягивая до уровня опытных спортсменов, они не умели правильно дозировать свои силы. А порой, войдя в раж, не знали, когда нужно остановиться, применяя иногда даже недопустимые атаки, которые могли значительно навредить здоровью соперника. Таких Игорь особенно не любил.

А Антон, похоже, был именно из них.

Ему удалось наконец вырваться из рук Глазунова и кучерявого, и он бросился к Игорю. Но Игорь уже был готов.

Не сдерживаясь, он встретил Антона прямым ударом правой руки в лицо. Это остановило наступление, но не Игоря: последовательные левый хук, правый апперкот и ещё один левый хук должны были отправить соперника в глубокий нокаут. Не сработало: голова Антона несколько раз мотнулась из стороны в сторону, но на этом всё. Когда Антон криво ухмыльнулся, с превосходством глядя на Игоря, стало заметно, что по его щеке разбежалась паутинка тоненьких трещин, как от камешка, прилетевшего в стекло.

Он сделал шаг вперёд и поднял руку, словно намереваясь прихлопнуть Игоря, как муху, но не успел: налетевшие на него сзади Глазунов всё с тем же кучерявым парнем сбили Антона с ног, прижав к матам. Он попробовал ещё дёргаться, но ещё один из парней — лысый и сухощавый — помог его удержать, и Антон наконец затих. Спустя долгую минуту он наконец пробурчал:

— Да всё, всё, успокоился я. Можете отпускать.

Подождав ещё несколько секунд и не обнаружив никаких признаков продолжения агрессии, Михаил Сергеевич кивнул остальным и Антона отпустили. Тот медленно поднялся, подвигал челюстью и, повернув голову к Игорю, неуклюже буркнул:

— Извини меня. Находит такое состояние иногда… В общем, я не хотел. Извини.

Игорь в ответ лишь кивнул. Состояние не оправдывает того, что он чуть не пнул его ногой в затылок. Как и не отменяет того факта, что, если бы не помощь Глазунова и остальных, Игорь остался бы наедине с элементалем в состоянии бешенства, не имея возможности использовать свою стихию из-за защищающих костяшки перчаток. Обычная, в обще-то, тренировка могла закончиться тяжелыми травмами или даже смертью. Впервые Игоря посетил вопрос:

«Чёрт возьми, ну и куда меня только занесло?»