Дикий

Глава два

Этан лежал на спине.

Он никогда не спал на спине. У кугуаров она слишком узкая, и гораздо удобнее лежать на боку. Он хотел перекатиться, но тело воспротивилось. Странно. Плечи были слишком широкими, ноги какой-то неправильной формы, а хвост… пропал.

Паника. Он шумно вдохнул и дернулся, чтобы встать. Он не мог видеть, не мог толком пошевелиться. Из горла вырвался какой-то неправильный звук – человеческий. Боже, нет.

Что-то помогло ему приподняться. Рука. Нет, руки. Кто-то у него за спиной. Человек. Руки обнимали его, обхватив запястья, обвив его собственные руки вокруг него, словно рукава смирительной рубашки. Чья-то грудь прижималась к его спине.

Бред какой-то. Нужно приготовиться к нападению. Кошка… Думай!Воздух снова со свистом ворвался в легкие. Дыши, Этан.

– Расслабься, – чей-то шепот.

Этан вскочил. Нет. Попытался вскочить, но не смог пошевелиться, лишь затрясся всем телом. Он не был парализован, его просто держали. Хватка усилилась, чужие ноги обвили его бедра, руки крепче стиснули его. Кто-то почти обернулся вокруг него. Как? Зачем?

Он услышал какое-то завывание и только потом понял, что оно вырывается из его горла.

– Все в порядке, но тебе нужно успокоиться.

Голос лишь заставлял Этана дрожать еще сильнее, он напрягал мышцы, стараясь освободиться. Он был силен даже в человеческой форме, но не настолько, чтобы сломать эту клетку из рук, ног и спины. Нужно обратиться. Кошка. Кошка.Ему нужно придумать, как перекинуться.

– Не борись. Никто не причинит тебе вреда. – Тембр голоса выдавал его тюремщика, как и нечеловеческая сила.

Волк. Этана удерживал волк. При одной только мысли сердце пугающе громко заколотилось. Все пугало. Мир вокруг начал тускнеть, но Этан с трудом удерживался в сознании. Один бог знает, что они сделают с ним, стоит ему отключиться.

– Тише. – Незнакомец удерживал его с явным трудом. Волк уткнулся носом в шею Этана – классически волчий способ успокаивать, но это действовало на волков, не на него. Этан попробовал бы сломать ему шею, но его слишком трясло, а захват был слишком сильным. Этан потерял контроль, слабый, беспомощный.

– Этан, – снова успокаивающий голос, такой обманчивый, и все же все силы оставили Этана. Внутри проснулось человеческое любопытство, настороженное, но все усиливавшееся, несмотря на страх. Гребаный человек. Он уговаривал отказаться от борьбы. Будил в душе страшную тоску.

Этан вдруг понял, что волк назвал его по имени. Как?

Кошка. Нужно было измениться, чтобы драться. Его кошачья половина может победить любого волка. А глупый человек хотел подружиться. Боже.

Подыши немного, Этан. Соберись, и сумеешь обратиться, и к черту волков!

– Вот так.

Он прерывисто вдыхал и выдыхал. Боже, он не может перекинуться. Почему нет? Куда делась его кошачья сущность? Как будто человеческие прикосновение – плевать, что мужчина на самом деле волк – подавляли ее. Человеку же хотелось задавать вопросы.

Незнакомец слегка ослабил хватку. Недостаточно, чтобы Этан мог что-нибудь сделать, просто чтобы тому стало удобнее.

Его никогда так не удерживали, он не чувствовал себя в безопасности. Ему не следовало говорить, но человек плевать на это хотел.

– Я ничего не вижу, – прохрипел он. Говорить было почти больно.

– Открой глаза.

Веки взлетели, и по глазам ударил яркий ослепляющий свет. Этан съежился.

– Можешь выключить лампу, пожалуйста? – Вежливая просьба была адресована не Этану.

И кому тогда?В комнате есть кто-то еще. Конечно, Этан слышал дыхание, но не сразу разобрал, что людей двое. Его снова захлестнула паника, и волк еще крепче обнял его. Он не хотел этого, но этим волкам наверняка плевать на желания Этана.

– Этан, – на этот раз громче. – Ты здесь в безопасности, но тебе нужно успокоиться.

– Не могу. Не могу. – Глупо говорить это, но боже, тут волки, они порвут его на части. Один будет держать его, а второй – синеглазый – пускать кровь. Бессилие убивало. Именно от этого он столько лет убегал.

– Никто ничего тебе не сделает. – Почему волк говорит это? Это какая-то игра? Этан никак не мог понять, что происходит, особенно когда волк потерся лицом о его шею, заставив задрожать. – Ты растерян, я знаю. Ты слишком долго был кошкой. Чтобы начать думать как человек, понадобится время. Но это придет.

К черту человека! Кошка.Но Этан не мог нащупать свою вторую половину. Кугуар потерялся где-то внутри, он пытался вырваться, но оказался погребен слишком глубоко под человеческой сущностью, чтобы выбраться наружу. Внутренняя борьба лишала сил, перед глазами заплясали серые пятна, он не мог больше бороться.

Как только Этан потерял сознание, Брэм расслабил мускулы. Все его тело словно застыло, удерживая кугуар. Он осторожно опустил Этана на постель, поборов желание откинуть песочные волосы с его лица. Но нет, нечестно без необходимости прикасаться к кугуару, если он не давал на это разрешения. Телесного контакта Этану и так перепало достаточно, и кошке это явно не понравилось.

Брэм соскользнул с кровати и посмотрел на оборотня, свернувшегося калачиком на краю. Этан выглядел так, словно пытался защититься, и от этой мысли Брэм почувствовал себя виноватым.

Подождав мгновение, чтобы собраться, он поднял голову и вызывающе посмотрел на Дага, который с интересом следил за разыгрывающейся сценой. Прочитав на лице альфы удовлетворение, Брэм внезапно разозлился. Несмотря на то, что подсказывала ему интуиция, он сказал первое, что пришло на ум:

– Это ну просто здорово, мать твою!

Даг нахмурился.

– Следи за языком.

Сжав кулаки, Брэм обошел кровать. Этан излучал ужас, и, хотя Даг уверял, что дикому кугуару требуется физический контакт и человеческое присутствие, объятия Брэма мало помогли унять этот всепоглощающий страх.

Лицо Дага враз лишилось всякого выражения, но в голосе прозвучала угроза.

– Не разговаривай больше так со мной, особенно в присутствии кошечки, мне плевать, что он без сознания.

Брэм покорно кивнул. В конце концов, он всегда делал то, что приказывал ему альфа. Он кивнул, и гнев спал – как обычно и бывало перед лицом ярости Дага – и Брэм смог предложить альфе то, чего тот хотел – раскаяние.

– Прости. – Брэм в самом деле говорил от всего сердца, хотя то, что они делали с Этаном, казалось ему неправильным, несмотря на все смягчающие обстоятельства.

– Ладно. Но Этан не единственный, кому нужно успокоиться.

– Знаю. Прости.

– Все прошло довольно хорошо.

– Довольно хорошо?– Брэм забыл о том, что должен демонстрировать раскаяние. Уж признать, что для Этана все это пытка, Даг просто обязан. – Я чувствовал, как колотится его сердце. Мне казалось, что у него сейчас случится сердечный приступ.

Когда у Этана сорвался голос на последних словах, не могу, у Брэма защемило сердце.

Даг обхватил его затылок и с силой тряхнул.

– Тише, а то разбудишь его. Ему нужно поспать.

Брэм наклонил голову, принимая это прикосновение.

– При обычных обстоятельствах я бы не стал мириться с таким поведением, Брэм, и тебе это известно. Однако я понимаю, что ты извелся. – Пальцы Дага до боли сжали шею Брэма, чтобы подчеркнуть слова.

Даг прав, Даг всегда прав. Брэм повторял это как мантру. Нужно избавиться от гнева и вспомнить, что он делает свою работу. Работу, которую хотел. Ему повезло, что альфа выбрал его для реабилитации этого дикого кота.

Даг продолжал говорить:

– Этот парень прожил кугуаром восемь лет. После такого срока мысль о том, чтобы снова стать человеком, пугает и сбивает с толку. По крайней мере мне так говорили. Я же тщательно изучал это явление, помнишь? Я отлично знаю, что делаю. И я не обязан объяснять тебе свои действия.

– Да, – сказал Брэм, терпя хватку Дага, пытаясь не противиться боли.

– Конечно, ты чувствуешь его ужас. Я тоже чувствую. Но через пару дней, когда кот привыкнет к человеческой форме, страх пойдет на убыль. Я говорил тебе, что нам потребуются время и терпение. – Пальцы альфы пережали нервы, и Брэм еще сильнее ссутулился.

– Да. – Ему хотелось, чтобы Даг убралруку. Даже несмотря на то что он жаждал прикосновений своего альфы, любая боль вызывала у него отвращение.

– У тебя ведь оно есть? Терпение, Брэм?

– У меня есть терпение, – подтвердил он.

Именно этого ответа ждал Даг, к тому же это было правдой.

– Прости, Даг. – Но только когда Брэм задрожал, Даг отпустил его. Брэм изо всех сил держался, чтобы не передернуться. Безжалостные пальцы напомнили ему о наказаниях, назначаемых Габриэлем, когда он был подростком, они всегда начинались с шейного захвата, и шли по нарастающей.

Однако сейчас дело не в Брэме. А в Этане. Если бы Дагу это было интересно, он объяснил бы, что проблема не в терпении. Просто чертовски трудно чувствовать, чуять страх Этана.

– Я не думал, что он меня испугается, – объяснил Брэм. – Прости, что не подготовился лучше.

– Я тебя предупреждал. Надо было слушать меня. И делать, как я говорю. Ты обязан подчиняться, и если ты не сможешь контролировать себя и эти вспышки, я тебя отошлю.

– Да. Прости.

Смягчившись, Даг бросил на Брэма насмешливый взгляд.

– Ну конечно, Этан тебя боится. Он не волк, и ты не егоомега.

Брэм покраснел.

– Ты, наоборот, очень большой волк да и мужчина немаленький. У Этана нет причин доверять тебе больше, чем кому-то другому. – Даг замолчал. – Особенно, если он вспомнит тебя и свяжет с правлением Габриэля.

– Боже, надеюсь, этого не будет. – Тогда Брэм был долговязым шестнадцатилетним подростком, но наверняка его достаточно легко узнать.

– Представь, что это произойдет. – Даг схвати Брэма за плечо и оттащил в сторону от Этана. Брэм не сопротивлялся, действия альфы стали почти осторожными. Даг усадил его за стол и показал на тарелку. Брэм начал безропотно есть, потому что еще не пришел в себя после погони и обращения.

Он остановился и посмотрел на постель.

– Этану нужно поесть.

– Он слишком тощий, – согласился Даг. – Но чтобы не травмировать его еще сильнее, будет лучше, если он поест сам, чем если мы пристегнем его к кровати и поставим капельницу. Я не хочу навредить ему, так что это только на крайний случай.

Брэм кивнул, признавая логику Дага, и продолжил есть, одним глазом поглядывая на альфу, который еще не договорил.

– Дело в том, Брэм, что нам нужно быть осторожными. Этан мог совсем одичать. – Когда Брэм покачал головой, Даг добавил: – С кошками-оборотнями такое бывает. Моему кузену пришлось усыпить довольно многих.

Брэму не следовало так смотреть на Дага, он это знал, но так и не смог себя перебороть. Он очень давно был омегой, но так и не научился самоконтролю и послушанию. Так и не научился держать себя в руках. Иногда он задумывался, как ему вообще удалось выжить. И все же он как-то сумел ответить спокойно и учтиво:

– Я помню Этана, Даг. Он хотел спасти Лилу. Он не был диким.

– Не был тогда, много лет назад. – Даг предостерегающе вскинул бровь в ответ на выпад Брэма, и тот тут же опустил глаза. – Послушай, я не хочу этого. Я не для того последние три недели гонял всю стаю за этим парнем, чтобы теперь прикончить его. Это было бы бездарной тратой ресурсов.

«Так зачем же мы его искали?»– хотелось спросить Брэму. На этот вопрос никто ему так и не дал ответа. Но сейчас он слишком устал, чтобы повторять его. Не сейчас, когда Даг и так злится на него за неповиновение.

Даг скосил глаза на Этана, во взгляде его читалось ликование, словно кугуар – его приз.

– Проблема в том, что в последний раз когда Этан был человеком, волки-социопаты решили поиграть в «убей-киску». Такое любого заставит свихнуться. – Даг снова повернулся к Брэму. – Теперь я альфа, я, а не Габриэль, и я не допущу подобного в стае.

Брэм с облегчением выдохнул. Несмотря на его опасения относительно этой авантюры – и время от времени относительно самого Дага, – он не сомневался, что за последние четыре года с теперешним альфой стая стала лучше. Пожалуй, Даг спас ему жизнь, окружив Брэма невидимой стеной с надписью «руки прочь». При Габриэле над омегами издевались. Постоянно. При воспоминании об этом его охватил озноб.

– Я ненавидел Габриэля, – тихо произнес Брэм.

– Он мертв. А ты нет. Наоборот, ты здесь, чтобы исправить ошибки прошлого, именно так и рассматривай свое общение с этой кошкой. – Взгляд синих глаз Дага был холодным и оценивающим, казалось, он видит все несовершенство Брэма. – Если ты хочешь сделать все как надо, тебе нужно сперва успокоиться самому, а не Этана успокаивать.

– Я спокоен, – выдавил Брэм, хотя, когда он смотрел на оборотня, его охватывала ярость, он не мог видеть того таким уязвимым.

Брэму захотелось ударить кулаком о стену, глаза заволокло красной пеленой. Внезапно Даг схватил его за волосы и заставил согнуться пополам и зажать голову между колен. Поза была унизительной, но Брэм пытался не сопротивляться, хотя это было трудно. Что еще хуже – Брэму, как и любому оборотню, тоже не хватало физического контакта, поэтому какая-то часть его радовалась прикосновениям Дага, какими бы властными и болезненными они ни были. Теплые пальцы снова сдавили затылок.

– Дыши, – сухо посоветовал Даг. – И больше не ври мне. Ты не спокоен.

– Хорошо, – выдохнул в пол Брэм, – я расстроен. Прости. Я думал… – Но он не мог сказать, что думал, что если будет заботиться об Этане и его участи, это как-то изменит положение, Этан почувствует, что ему не все равно, смягчится и перестанет шарахаться от него.

– Я говорил тебе, что это будет нелегко. – Даг схватил Брэма за волосы и потянул, позволяя сесть. Он заглянул в лицо Брэму, и тот послушно отвел глаза. – Я серьезно. Я сниму тебя с этого задания, если ты не сможешь держать себя в руках. Я займусь этим в одиночку, если придется.

– Я возьму себя в руки, Даг. – Эта работа была для него слишком важна, она была ему необходима. Необходима, чтобы как-то помочь стае. Это и еще желание произвести впечатление на Дага были для Брэма крайне важны. Потому что если Даг потеряет к нему интерес, у Брэма не останется никого.

К тому же есть еще Этан… Брэму хотелось как-то загладить свою вину, пусть он всего лишь стоял за спинами других, когда Габриэль мучил бедного котенка. Он чувствовал свою причастность из-за того, что был там.

Даг выпустил волосы Брэма.

– Поспи, пока он не пришел в себя. Я за ним присмотрю.

Брэм поднял большую бутылку воды и жадно выхлебал.

Даг нервно дернул головой в сторону вымотавшегося Этана.

– Этот парень не котенок, а взрослая кошка. Если он перекинется, а ты не будешь готов, то превратишься в мясо для гамбургера. В лучшем случае.

– Знаю.

– Тебе нельзя расслабляться, пока Этан не придет в себя.

– Он придет.

Даг посмотрел на него с непроницаемым выражением в синих глазах. Что это? Сомнение? Презрение? Раздражение?

– А может быть, и нет, Брэм. Не позволяй надежде мешать тебе рассуждать логически. Этан уже задрал одного волка, и после того, через что ему пришлось пройти, сделает это еще раз. Здесь он чувствует опасность, и это может никогда не измениться, несмотря на все наши усилия.

– Он в растерянности, но мы до него достучимся. Он поймет, что ему ничего не грозит.

– А может, так и останется в растерянности. Не все могут вернуться в нормальное состояние. Однако… – Выражение лица Дага не изменилось, но странные нотки в голосе подсказывали, что ему известно, как много это значит для Брэма. – Я бы не стал делать это, если бы считал, что у нас совсем нет шансов до него достучаться. Нам просто нужно успокоить его человеческую половину. Этану нельзяобращаться, а это значит, что ему нужен телесный контакт. После восьми лет человек не сможет устоять, но кошке это не понравится. Она захочет крови.

Брэм не ответил. Даг был альфой стаи и единственным экспертом по кошкам-оборотням, и даже в лучшие времена не любил, когда с ним спорили. Однако Даг не видел Этана здесь много лет назад. Котенок пытался спасти волчицу, пожертвовав собой. Лила – Брэм поклялся себе никогда не забывать ее имени – была уже мертва, и жертва Этана оказалась печальной и напрасной.