Дикий

Глава четыре

Этан проснулся, словно от толчка, сжав кулаки. Кулаки. Он застонал. Нет, не то чтобы ему недоставало лап. В конце концов человеческие руки во многом более практичны. Но Этану страшно не хватало когтей. Они не раз спасали ему жизнь.

Его разбудил ночной кошмар, еще одна человеческая черта – кошмары, которые пугают до чертиков. Кошка не видела таких живых снов. Этан устал от них, и зачем на нем эта одежда? Он начал срывать ее.

Кто-то перехватил его руку, и Этан отдернул ее, тяжело дыша.

– Этан. – Голос был не Брэма. Черт.Он принадлежал второму – альфе со странно знакомыми синими глазами. Пытаясь перебороть панику, Этан отпрянул, стараясь не поднимать взгляд на волка. Альфы считали прямой взгляд вызовом, не успеешь оглянуться, как на тебя набросятся.

Боже, как отсюда выбраться? Он пришел в себя достаточно, чтобы понять, что отсюда необходимовыбраться. Просто нельзя поддаваться растерянности. Он стиснул зубы.

– Этан.

Хотелось зажать уши. Глупо, но он просто не мог выносить эти покровительственные нотки в голосе альфы. Нет, они не вызывали в нем отклика, как в волках, но чертов альфа рассчитывал именно на это.

Не обращая на него внимания, Этан заглянул в себя, тщась отыскать кошку. Ему нужно было обратиться, вырваться из человеческого тела и сбежать. Человек не знал и не умел этого. Если бы только он мог сконцентрироваться… внутри… там. Да.Он почувствовал, как кошка зашевелилась где-то в глубине. Самое начало…

Чьи-то руки легли ему на плечи, и Этан рванулся. Правда, далеко уйти ему не удалось, он взлетел в воздух и упал животом на матрас. Альфа завел руки Этана ему за спину, сдавил запястья и прижал их к пояснице, но достаточно высоко, так что мышцы заныли, а потом заставил его шире раздвинуть ноги. Этан почувствовал тяжесть чужого тела, когда альфа придавил коленями его бедра и стиснул запястья.

Из-за нахлынувшей паники и тела волка на своей спине, Этан не мог дышать. Легкие горели.

– Поверни голову набок. – Голос альфы звучал прохладно, почти безразлично, и Этан сделал, как сказали. Он был не настолько упрям, чтобы задохнуться из желания постоять на своем. Почему он вообще так глупо повел себя, проснувшись тут? Половину времени он просто не мог сосредоточиться, чтобы подумать. Повернув голову, Этан начал хватать ртом воздух.

– А сейчас ты успокоишься. – Такой безмятежный тон. Просто утверждение. Почти команда.

Ага, конечно. Долбаный волк сидит на нем верхом, а он возьми и успокойся.

– Или что?

– Будем сидеть так, пока ты этого не сделаешь.

Этан фыркнул, как будто ему смешно, хоть это было и не так. Наверное, он должен был чувствовать отвращение из-за этого положения, но этот захват по крайней мере был бесстрастным. Ноги болели. Даг – да, это Даг, вспомнил Этан – весил как будто целую тонну, и его большая ладонь, не та, которой он сдавливал запястья, лежала на пояснице Этана, прямо под хлопковой футболкой. Это была не ласка, не выражение нежности – Даг просто прижимал ладонь к коже Этана, чтобы тот не мог найти в себе кошку, не мог даже думать о том, чтобы обратиться. Кошка пропала, и Этан просто лежал и дышал, потому что человека это устраивало. Даже если его наказывали.

– Что ты со мной делаешь? – спросил он, не в силах подавить жалобные нотки в голосе.

– Ты хотел перекинуться.

Этан не стал этого отрицать.

Даг продолжил:

– Я бы предпочел просто поговорить. Сказать по правде, я не фанат рестлинга. Но ты не отзывался на свое имя.

– Ты альфа. Я не разговариваю с альфами.

– Вот как? – Даг ничуть не казался задетым. – Что ты будешь делать, если я отпущу тебя?

– Ничего. Сяду. – Еще он был бы не прочь размять уже начавшие неметь руки и ноги, но гордость не позволила ему это сказать. Даг знал, что делал. Для обращения нужна хорошая циркуляция крови. – Я даже не стану нападать на тебя, Даг. Уверен, ты рад этослышать. А то тебе пришлось бы снова швырять меня на кровать.

– Ты растерян после сна. Это нормально.

Этан фыркнул.

– Нормально, да? Не уверен, что знаю, что такое «нормально».

– Пообещай, что останешься человеком. Тогда я тебя отпущу.

– А если я не стану ничего обещать?

– Будем сидеть здесь и дальше. – Даг похлопал Этана по спине. Бесстрастно, да, но Этан все равно передернулся.

– То есть выбора нет.

– Верно.

После нескольких минут молчания у Этана по коже забегали мурашки. Он был не против, когда его держал Брэм, он не реагировал на это так, но прикосновения Дага он просто не мог больше выносить.

– Я останусь человеком, обещаю.

Слова застревали в горле, но он не мог их удержать.

Даг медленно слез с него и отпустил руки. Этан отполз к изголовью. Его всего трясло, похоже, его сейчас вырвет. Даг не Габриэль, но Этан чувствовал, что этот ублюдок опасен.

Он потер посиневшие онемевшие запястья.

– Где Брэм?

Даг склонил голову набок.

– А что?

Этан отвел взгляд. Ему все равно не нравилось смотреть Дагу в глаза.

– Ничего.

– Брэм спит. Ты его измотал. Он два дня подряд присматривал за тобой.

– Как великодушно с его стороны.

Даг ухмыльнулся.

– Да киса с характером!

Чванливыйопасный ублюдок. Этан едва сдержался. Ему совсем не хотелось, чтобы его снова скрутили.

– Эмм, почему я здесь?

– Ты слишком долго был кошкой.

Этан заморгал – он не ждал такого ответа.

– Согласно чему? Твоему мнению? У нас что, на это отводится лимит времени, о котором я не знаю?

Даг расхохотался, словно Этан очень удачно пошутил.

– Не совсем. Но одичавшие оборотни создают проблемы.

– Проблемы? Для тебя? Какое тебе дело до того, чем занимаюсь я? Едва ли меня можно назвать членом твоей стаи.

Альфа молча смотрел на него, видимо, дожидаясь, когда Этан продолжит.

– Мне надо отлить, если ты не против.

Даг кивнул на дверь ванной, как бы говоря «чувствуй-себя-как-дома», и Этан вышел, не торопясь делать свои дела, пытаясь взять себя в руки.

Когда он вернулся, ему вручили поднос с горячим обедом. Он вдруг почувствовал такой голод, что мысли обо всем, кроме еды, которую он запихивал себе в рот, просто вылетели из головы. Его человеческая мать – воспоминание заставило его содрогнуться, и он отбросил его – пришла бы в ужас от его манер. Когда Этан закончил, Даг протянул ему одну из этих вездесущих бутылок с водой.

Этан схватил ее и, прежде чем начать открывать, спросил еще раз:

– Так почему я здесь?

– Нам приходится отлавливать и усыплять кошек-оборотней, которые слишком долго были дикими.

Этан не смог подавить дрожь.

Заметив его реакцию, Даг, не скрывая удовлетворения, продолжил:

– Поэтому я подумал, что лучше поймать тебя до того, как ты превратишься в кошку окончательно и бесповоротно. Ты же знаешь, насколько свирепыми они бывают.

– Я знаю, насколько свирепыми бывают волки.

– Они тоже, – признал Даг. – Я могу быть жестоким, но не без причины. Не провоцируй меня, и мы с тобой поладим.

Этан выпил воду и попробовал подавить страх. Я узнаю ублюдка, когда вижу его, Даг.Но Этан промолчал. Он ждал, что Даг выйдет из комнаты. Общения ему хватит еще надолго. После стольких лет одиночества альфа в одной с ним комнате, в одной, черт побери, постели… это подавляло.

Однако Дагу, видимо, хотелось поболтать, он как раз устраивался поудобнее, хотя, слава богу, на стуле, а не на кровати.

– Дело в том, что мне не нравится убивать оборотней. Поэтому я долго изучал вас, чтобы выработать новую стратегию. Ты мой первый тестируемый. – Он улыбнулся. – Люди в тебе заинтересованы.

Этан бросил попытки скрыть страх и сглотнул.

– «Первый тестируемый»звучит не слишком вдохновляюще. Но ты, наверное, и сам знаешь.

– Я думаю, что ты как раз вдохновишь многих, – тихо сказал Даг.

От всей этой ситуации Этану становилось плохо. Хотелось снова спросить о Брэме, что было не только глупо, но и нелогично. Брэм ему не друг, даже несмотря на то что его человеческое тело считало иначе. Но не телу же диктовать ему условия. Да, он был диким. Он это знал, и это говорило не в его пользу, еще одна причина поэкспериментировать с ним.

– Так что, как видишь, – продолжил Даг, – моя задача отыскать одичавших кошек, пока до них еще можно достучаться. И приручить.

– Достучаться, – ядовито протянул Этан, бравада одолела страх. – А что происходит с теми, до кого уже не достучаться, теми, кто не хочет, чтобы их отлавливали и запирали в крохотных комнатушках?

– Если до них не достучаться, значит, они превратились в убийц, убийц людей.

Этан решительно покачал головой.

– Я бы никогда не напал на человека.

– Нет?

– Нет. Я был кошкой, но понимал это. Я не был тупым животным. Ты ни черта обо мне не знаешь.

– Я знаю, что мой кузен Габриэль издевался над тобой. И знаю, что ты убил оборотня.

Этан задрал подбородок и встретил взгляд Дага.

– Габриэль был жестоким ублюдком, Габриэль, а не я. Так убейте его. Я просто защищал… кое-кого. – Он не станет говорить этому волку о Лиле.

Даг поднялся и подошел к Этану, заинтересованно подняв брови. Нужно срочно выяснить, как бы поуменьшить интерес альфы к нему. Наверное, для начала нужно заткнуться, но он никогда не умел держать язык за зубами. Теперь, когда у него была эта возможность, ему хотелось говорить. Даже когда – особенно когда – этот ублюдок нес такой бред.

– Согласен, Габриэль был живодером, – кивнул Даг. – Но поскольку он мертв, убить его будет трудно. Теперь за Зимнюю стаю отвечаю я. Ты оказался на моей земле. И я решил пригласить тебя в гости.

– Собираетесь устроить суд? Признать меня убийцей и казнить? – В голосе появились истеричные нотки, но у Этана даже не было сил сдержать их.

– Теперь, когда мы можем поговорить, я не буду тебя убивать. – Даг замолчал. – Если ты останешься человеком и пойдешь нам навстречу, проблем не возникнет.

– Не возникнет, – повторил Этан. – Ты ненормальный.

Даг посмотрел на него сверху вниз, и Этан поежился.

– Отпустите меня, пожалуйста. – Ему не следовало просить, не следовало говорить таким умоляющим голосом, особенно после этого разговора, зная, что Даг рассматривает его как «первого тестируемого». Но комната казалась все меньше и меньше, а потеря контроля лишала его равновесия.

– Нет.

– Сейчас же.

– Ты чуть не умер от голода, Этан. Мы просто тебя немного откормим.

Его собираются откармливать как ягненка на заклание, но по крайней мере это значит, что у него еще есть время. Осторожно. Надо быть осторожным. Чтобы не спятить окончательно.

– Я хочу, чтобы меня оставили в покое, вот и все.

– Спи, – приказал Даг и, подтащив стул поближе, стал ждать, когда Этан подчинится. Даг играл с ним, а Этану нужно было сдерживаться.

– Я не могу спать, когда ты здесь.

– А ты попытайся. – Вкрадчивые, самодовольные, неприятные нотки чуть не заставили Этана сорваться. Он три раза глубоко вздохнул, отвернулся от альфы, улегся на спину и уставился в потолок. Он чертовски долго слушал дыхание Дага рядом с собой.

***

Этан устал спать, устал просыпаться и все равночувствовать себя чертовски усталым. Он сел на постели, увидел, что опять раздет, и приготовился к тому, что чужие руки снова окажутся на его теле – похоже, это модус операнди здешних тюремщиков.

– Привет.

Этан вскинул голову и увидел посреди комнаты Брэма, Дага не было. Он с трудом сдержал вздох облегчения.

– Ты сам сорвал одежду во сне. – Брэм махнул рукой на пол возле кровати.

Этан посмотрел на кучку тряпья, а потом снова на себя. Выглядел он ужасно. Много лет назад он был молодым и сильным. С тех пор он почти забыл, каково это – быть человеком, а теперь? Тощие руки, костлявые колени, даже ребра можно посчитать. Он поднял голову и посмотрел на темноволосого, который старательно смотрел в лицо Этану, не опуская взгляда ниже. Интересно, какая у Брэма роль в волчьей игре «Укроти Кошку»?

– Это всего лишь я. – Брэм слабо улыбнулся и, к ужасу Этана, ему захотелось улыбнуться в ответ. Его человеческой половине отчаянно хотелось с кем-нибудь подружиться, а Брэм был единственной подходящей кандидатурой. Даг оказался вычеркнут из списка за то, что пытался втереть Этана лицом в кровать, помимо всего прочего.

– Есть хочешь?

– Всегда. Готов покормить вашего первого тестируемого?

Брэм нахмурился, но не ответил, просто протянул поднос Этану, который уселся на кровати, поджав ноги, и глубоко вдохнул запах.

После еды Этану, как обычно, захотелось спать. Он не знал, почему в последнее время постоянно чувствует себя усталым. Такими темпами ему никогда не выбраться из этой комнаты. Он заснет во время побега, и его найдут храпящим в паре метров от здания.

– Ты подсыпаешь что-то мне в еду? – Конечно, ему не обязаны говорить правду, но Брэм казался искренним.

Волк медленно покачал головой.

– Нет.

– Кто-то другой подсыпает?

Едва заметная запинка, и:

– Я так не думаю.

– Тогда почему я такой вялый?

– Мы полагаем, что из-за того, что ты много лет не был человеком, это выматывает тебя. Все кажется новым: непривычные чувства, непривычное тело, так что это просто… акклиматизация.

Слово «акклиматизация»казалось таким безобидным, что Этану захотелось рассмеяться в лицо Брэму, несмотря на его серьезное выражение.

– А еще – ты очень истощен.

– Иными словами – костлявый как скелет, – согласился Этан. – Тебе, наверное, надоело все время обнимать меня.

Брэм молчал, подыскивая подходящий ответ, судя по его лицу. Интересно, неужели его так сильно волнует то, что говорит Этан. Наконец тот решился:

– Нет, мне не надоело.

«Вот и хорошо». Может, удастся это как-нибудь использовать. Хотя какая-то часть Этана предательски наслаждалась прикосновениями Брэма.

– Даг сказал, что я тебя измотал. – Этан слез с кровати и направился в ванную. Вернувшись, он увидел, что волк замер, неловко переминаясь с ноги на ноги, явно не зная, с чего это разговор зашел об этом.

«Это тоже хорошо», – отметил про себя Этан. Брэм не казался ни умным, ни уверенным в себе. Может, для охраны диких-кошек-сделанных-первыми-тестируемыми альфа подбирает самых тупых волков. Этан пристально уставился в светло-карие глаза Брэма, и тот отвел взгляд. Точно не альфа. Слава богу.

– Мне просто нужно было поспать, – наконец произнёс Брэм.

– Как и мне. – Эти слова явно удивили волка, и Этан добавил: – Ой, нет. Так ведь не пойдет. Ты же не хочешь, чтобы тебя считали таким, как я. Одичавшим.Таким место в клетках. Я ведь наверняка могу напасть на ни в чем не повинных людей.

В больших карих глазах Брэма появилось выражение побитого щенка.

– Этан…

– Разве ты не должен держать... ой, прости, обнимать меня? Чтобы кошка оставалась человеком и все такое?

Взгляд Брэма стал еще более обиженным, и Этан против воли почувствовал себя виноватым. Он знал, что так и будет, стоит ему вернуться в мир людей. Его человеческая половина жаждала близости, а Брэм был логичным выбором. Единственнымвыбором, раз уж от Дага его воротит, что было понятно, но чертовски глупо. И опасно.

– Забудь, – пробормотал он, отворачиваясь, чтобы схватить с пола спортивные штаны и натянуть на себя. Все карты были у них на руках, и они могли использовать его жажду человеческих прикосновений против него. Этан и не осознавал – не желал осознавать, – как одиноко ему было все эти годы. Он сел на край постели спиной к Брэму.

– Этан. – Ладонь Брэма легла на его обнаженное плечо, и он не смог сдержать дрожь удовольствия. Правда, ему совсем не хотелось, чтобы его опять привычно прижали спиной к твердой груди. И когда Брэм оказался ближе, Этан резко развернулся и вцепился в его плечи, уткнувшись лицом ему в шею, прямо к пульсирующей жилке.

Брэм замер. Его пальцы впились в предплечья Этана, как будто чтобы оттолкнуть его, и Этан ухватился еще крепче. Прежде чем Брэм попытался оторвать его от себя, Этан поцеловал его в шею и мурлыкнул. Наверное, ему должно быть стыдно из-за реакции своего тела – волки все правильно рассчитали – и все же обнимать кого-то казалось правильным.

Может, Брэм боялся, что Этан вопьется ему в шею, но, несмотря на жесткую хватку его рук, Этан еще сильнее прижался грудью к груди Брэма, полностью усевшись тому на колени.

Это объятие заставило Этана облегченно застонать. Как же здорово вот так обниматься с таким же человеком и не чувствовать себя как в клетке. Он провел губами по ключице Брэма, от его запаха и вкуса его кожи кружилась голова. Этану вдруг стало плевать, что Брэм волк. По телу прошла сильная судорога, и мысли разлетелись, оставив только голод. Твердый член прижался к животу Брэма. И, похоже, поцелуй подействовал не только на Этана. Член Брэма набух и приподнялся, устроившись между его ягодиц, и боже, это было так приятно.

Руки Брэма скользнули к плечам Этана, по его шее, запутались в прядях. Волк осторожно потянул за волосы, заставив его откинуть голову. От ощущения этих сильных ладоней у Этана поплыло перед глазами.

– Послушай, Этан. – Голос Брэма звучал напряженно.

Этан приподнялся на коленях, положил обе руки на плечи Брэма и посмотрел на волка – прямо в темные глаза с расширенными от желания и растерянности зрачками.

– Что мы делаем, Брэм?

Тот не ответил, хотя на его лице промелькнула какая-то безысходность, что Этан счел хорошим знаком. Если бы прошедшие несколько дней так подействовали только на него, надежды не осталось бы.

– Полегче с руками, Брэм, – тихо произнес Этан, слегка надавливая на предплечья волка.

– Прости. Тебе больно? – Брэм скользнул руками к плечам Этана.

Больно не было, но Этан воспользовался этой возможностью, чтобы опустить голову и поцеловать Брэма. Он прижался к его губам, ворвался внутрь, прежде чем ошеломленный Брэм смог его остановить. Этан коснулся своим языком его, потрогал небо, пробуя на вкус, желая большего, гораздо большего. Хотелось трахаться. Здесь. Сейчас. Он потерся пахом о живот Брэма.

Тот отпрянул.

– Нет.

В ответ на реакцию волка Этан заморгал. Он же видел желание. Брэм откликнулся, пусть это и был всего лишь поцелуй.

– Нет? – повторил Этан, когда Брэм настороженно слез с кровати.

Да что они с ним творят? Заставляя хотеть Брэма? Все это спланировано, Этан был уверен. Они думают таким образом держать его на крючке?

Этан облизнулся и заметил, что взгляд Брэма прикован к его губам. Волк тяжело вздохнул, и Этан с удовлетворением понял, что Брэм не остался безучастным. Может, он и часть плана по приручению «первого тестируемого», но не знает о своей роли. И все же следующие слова прозвучали бесстрастно, почти холодно.

Отказ.

– Я здесь не для этого.

Этан почувствовал себя шариком, из которого выпустили воздух. О чем он только думал? Он пленник и хотел трахнуться со своим тюремщиком. Ничего тупее в голову не пришло? Брэм страшно удивился, когда Этан поцеловал его. Каждый раз когда ему казалось, что он наконец хоть немного вернул контроль, он делал что-нибудь совершенно, совершенно неправильное.

Этан отполз к спинке и попробовал взять себя в руки. Подтянув колени к груди, чтобы скрыть реакцию своего тела, он попытался не обращать внимания на болезненно возбужденный член.

– В чем проблема? Тебе не нравятся мужчины? Не нравятся кошки? Не нравятся дикие оборотни?

– Нет.

– Нет, что? – Не дождавшись ответа, Этан добавил: – Прости, я потерял голову. Мне не стоило забываться.

Выражение лица Брэма стало… каким?

– Лучше пойди прополощи рот, пока не стошнило, – предложил Этан.

Брэм отвел глаза – на его лице появилось что-то похожее на отчаяние – и глубоко вздохнул. Потерев лицо, он снова посмотрел на Этана.

– Я не хочу, чтобы ты считал, что я тебя использую.

– Да черта с два, – фыркнул Этан. Однако Брэм выглядел таким несчастным, что Этан понял, что надо поскорее продумать тактику, потому что иначе он этого испытания не переживет. Ему все-таки представилась возможность сделать хоть что-то, и нужно хватать ее, пока еще не поздно. Поэтому следующие слова он подбирал очень аккуратно: – Ты бы и на ярд ко мне не подошел, не будь это твоей работой. Этого ведь хотел твой альфа. А я, дурак, не сразу понял.

– Нет. Это неправда. – Слова прозвучали тихо, но с нажимом.

Этан откинул голову и закрыл лицо рукой. Вышло убедительно, потому что его переполняла необъяснимая ярость оттого, что его отвергли. В конце концов, Брэм ведь должен былприкасаться к Этану, чтобы он оставался человеком, чтобы не сошел с ума. Зато Этан, похоже, не должен был дотрагиваться до Брэма. И уж точноне должен был его целовать. Несмотря на то что Этан был почти уверен, что Брэму понравилось, или по крайней мере что-тотот все же почувствовал.

– Этан.

– Да пошел ты. Ты что, вытащил короткую соломинку, и тебе дали эту работу? – Нужно быть осторожным, чтобы не переиграть. Капризная раздражительность отталкивает, а Этану нужно, чтобы Брэм считал его привлекательным.

– Я хотел эту работу. – Брэм осторожно положил ладонь на лодыжку Этана, и он не стал отдергивать ногу. Кожа вокруг сустава точно впитывала прикосновение. Ему даже нравилось, черт побери.

– Да? Ты же знаешь, каково это – превратиться в человека после очень долгого времени, проведенного кошкой или волком. Знаешь, что мне нужен секс. Так что мое поведение едва ли могло тебя удивить. – В прошлом Этан всегда старался перекидываться обратно в человека в одиночестве, чтобы не иметь дела с неуправляемым либидо. Но эти волки не дали ему выбора и прекрасно об этом знали.

– Прости. – Голос Брэма звучал искренне. Этан убрал руку от лица и посмотрел на волка. – На самом деле я тобой восхищаюсь.

– Восхищаешься?– Этан не смог сдержать смешок. Чем в нем можно восхищаться? Тем, что он ревет как девчонка? Тем, как спит? Ест? Целуется?

– Да. – Брэм забавно задрал подбородок, словно собирался спорить с ним, если Этан не поверит.

– И… в чем тогда проблема?

Брэм задумался, но так и не нашел слов, и Этан предположил:

– Для тебя это как бы конфликт интересов, да?

– Да. Конфликт интересов. – Брэм с готовностью ухватился за подсказку. – Если тебе от этого легче. Я… я не… – Брэм никак не мог заставить себя сказать то, что хотел, и Этану стало любопытно. Он склонил голову набок.

– Ты не что? – тихо спросил он.

– Я не целуюсь, и… меня не целуют. Это не для меня. – Щеки Брэма залились краской. Этан смотрел на него и не мог сообразить, как это понимать, но решил, что в будущем пригодится любая информация. – Никому другому я бы этого не сказал, но… ты так оскорбился. Я не хотел задеть тебя, Этан. Прости.

– Можешь извиняться сколько хочешь. Я тебе не верю – особенно о поцелуях. – Этан видел, как горит лицо Брэма, но заставил себя продолжить: – Волки очень любят секс, прикосновения, ласку. Куда больше кошек. Это я прекрасно помню. – Из рассказов Лилы о стае и потому что она сама всегда очень нежно заботилась об Этане. Но он не собирался называть ее имя.

Брэм отвел глаза.

– Не все волки. – Он поджал губы. – Некоторые не такие.

Он старался не встречаться взглядом с Этаном, сидел неподвижно, но так и не отпустил его лодыжку, словно это прикосновение было для него важным.

Не все волки, да? Ну, если Брэм не шутил, если его эмоции были искренними, значит, у Этана есть место для маневра – потому что Брэма можно использовать. И хотя прошло много лет, когда-то Этану очень хорошо удавалось играть мужчинами. Пора вспомнить старые навыки.