Дикий Восток. 1910. Часть 2

Глава 10

Прикатив в Загородную рощу наши герои подозвали стоящего поблизости городового и сунув ему трешку в ладонь попросили присмотреть за успевшим изрядно запылиться новеньким мотоциклом, объяснив, что номера в связи с выходными днями просто не вышло получить. Тот понимающе и уважительно кивнул «господам шоферам» и даже взял под козырек.

Народ гулял. Дамы в длинных платьях, огромных шляпах, перчатках и вуалях неспешно ходили под руку с облаченными в военную и партикулярную одежду господами. Неподалеку и правда, играл большой оркестр, выдавая один модный вальс за другим. Выходило у них вполне даже прилично, по крайней мере, меломанский слух Вяче ничего не коробило. Мимо нот никто не попадал, это точно. Хворостинин ни петь, ни свистеть не умел и даже никогда не пытался. Он был артистом разговорного жанра. Но музыку любил и потому давно обзавелся отличной японской техникой и мощными колонками. Вот только теперь это осталось где-то далеко в будущем.

Друзья, прислонясь к одиноко стоящей березке, некоторое время услаждали слух бессмертными творениями Штрауса, Шопена и Чайковского. На большой круглой веранде в танце кружились пары, подчиняясь напевно звучащемуритму. И раз, два, три, и раз, два, три.

— Братуха, ты как насчет сплясать?

— Не, вообще пенёк. А так бы ангажировал какую мамзель. Или у тебя перед глазами все еще ужель та самая Татьяна свет Михайловна стоит?

— А что, она тебе не понравилась? — Набычившись, не принял шутку друга Артем.

— Отчего же. Она классная. Ты главное не теряйся, крути ее, и вообще, смотри веселее.

— Я все думаю, как будем с Кравцевым разговор вести.

— Не заморачивайся, — отмахнулся Славка. — Тут все просто. Сделаем ему предложение. Откажется — не велика беда, свет клином на телефонной конторе не сошелся. А согласится, так и хорошо. Вкуриваешь? Не корову проигрываем.

— Это понятно. А что именно мы ему выкатим?

— Ну, лады, давай еще раз, только очень коротко, перечисли по пунктам, что у нас есть.

— Во-первых, проложим кабель через Иртыш, заодно телефонизировав Атаманский хутор. Во-вторых, поставим два коммутатора для увеличения пропускной способности линии. В-третьих, уханькаем на это кучу бабла, зато у нас в избушке будет бесплатный телефон. — Сарказм крупными каплями яда стекал по каждому слову Торопова. — Славка, может, ну её в баню?

— Кого? Таню? Тоже вариант. — Схохмил Вяче, вызвав гневный взгляд друга. — Да ладно, не ссы. Предприниматель из тебя, конечно, никакой. Но стоящие идеи имеются. Вот смотри, первое, что тебе возразит Кравцев, «в Атаманском хуторе и Ново-Омске нет столько богатых людей, чтобы окупить прокладку кабеля и устройство аж двух коммутаторов». А ты вспомни своё детство босоногое. Много ли телефонов имелось в распоряжении твоих знакомых и соседей?

— Нет. Мы чаще из автоматов звонили. — До Артёма начал доходить смысл Славкиных слов. — Точно! Можно поставить сеть телефонных будок с автоматическими кассами.

— Вот. Уже «анжонерно» мыслить начинаешь. Только придется человечка-билетера и консультанта-инструктора в одном лице рядом садить. Народ в этих сложностях, с коими нынче сопряжено телефонное общение может и не совладать самостоятельно. Так что скорее выйдет нечто вроде межгорода, помнишь? «Вызываю. Отвечайте. Здравствуй, это я!»

— Не факт что получится. — Засомневался Торопов. — Лучше уж пускай в будке будет просто трубка, а всё остальное будет телефонистка объяснять. Типа, «для продолжения звонка опустите монету в отверстие». А чтобы люди не мухлевали, микрофон будет включаться только когда монета замкнёт контакты. Ну, как у нас в автоматах с газировкой было…

— Ага. Помню. Бросаешь туда монетку на верёвочке, ждёшь, пока нальётся, вытаскиваешь монетку и наслаждаешься «крем-содой». Нахаляву… Так что вопрос оплаты нуждается в серьёзной проработке. — Славка на последней фразе превратился в зануду бюрократа, но тут же сорвал с себя эту маску. — Короче, ты начинаешь про технику, а я по ходу пьесы про деньги поддержу. К слову, можно ведь клиентам предлагать у нас аппараты покупать. И предложить всякие — на выбор. А еще такси устроить по вызову. И справочную службу. И еще всякого напридумывать, например, телефонограммы передавать, и даже вариант факса намутить. Ты ведь на такой подвиг способен, дружище?

— Ты меня совсем закидал. Сделать можно все, вопрос, сколько времени и сил придется потратить.

— Вот, уже лучше! Выше нос и держите хвост пистолетом, товарищ прапорщик! Вот давай ещё раз по затратам пройдёмся. Ты же прайс местный читал?

— Ну да, читал. А толку то? Только там не всё расписывалось. И фразочка «цены указанные в прейс-куранте не являются окончательными» весьма доставила. Начнём с кабеля. За него с нас хотели поиметь пятнадцать тысяч. Правда, как я понял, реальная цена была около двенадцати. Далее. Коммутаторы. Вещь не намного более сложная, чем телефонный аппарат, но весьма объёмная. Пусть даже встанут они нам в пять тысяч. Вместе с арендой помещений.

— Семнадцать. Правда, ты не учёл стоимость прокладки кабеля. — Славка немного помолчал, что-то прикидывая в уме. — Для простоты положим, что воду мы тоже копали. Пять километров траншеи метр-на-метр один человек выкопает примерно за две с половиной тысячи дней.

— Ха! Это ты по себе что ли мерял? — Иронично перебил друга Артём. — Два солдата из стройбата заменяют экскаватор!

— Ага. Только стройбата тут ещё не придумали. — Парировал Славка. — Короче, при зарплате землекопа пятнадцать… Нет, десять рублей в месяц, получается восемьсот тридцать рублей. Тысяча для ровного счёта. Итого — восемнадцать тысяч. Дальше.

— Дальше давай телефоны считать и провода к ним…

Через полчаса сумма затрат была вполне определена около ста десяти тысяч рублей, что с точки зрения окупаемости казалось Хворостинину весьма неплохим результатом. Артём же, интуитивно чувствуя какой-то подвох, оптимизмом не горел.

— Ладно. Будем считать, что для первого разговора мы подготовились нормально. Хотя, стопудово, на практике обязательно что-то вылезет неучтённое. Поверь слову замкомвзвода.

— Тогда, «по коням»? Адресок то не запамятовал, господин-товарищ прапорщик? — Съязвил Славка.

— Ага, двинули. Только с «товарищем», надо бы поосторожнее… — Торопов непроизвольно огляделся вокруг в поисках «ушей у деревьев».

Хворостинин лишь хмыкнул в ответ.

Дача Кравцева представляла собой аккуратный двухэтажный летний домик с большой остеклённой верандой, окружённый скошенными лужайками. Кое-где были разбиты клумбы. Цветы на них жадно ловили последние тёплые лучи солнца. Добротно сделанные деревянные дорожки позволяли хозяевам и гостям не пачкать обувь в ненастье и не топтать траву. Весь этот уют отделялся от остального мира невысокой живой изгородью, для пущей убедительности подкреплённой аккуратным тёмно-зелёным заборчиком.

Приятели подошли к калитке, над которой была устроена густо увитая плющом арка.

— Хм, а вкус то у хозяина имеется. — Оценил открывшийся вид Славка.

— Уверен? Стопудово, тут садовники-мамки-няньки пашут, а не сам Кравцев. А вон, кстати, и он.

Из-за угла неспешно вывернул хозяин дачи.

— Глашка! Подавай чай! — Крикнул он в сторону открытых дверей веранды.

— Иван Павлович! — Артём, несколько вытянувшись для заметности, помахал над калиткой рукой.

— А-а-а, господин Торопов… Вы вовремя. — Кравцев впустил гостей.

— Мой компаньон, Хворостинин Вячеслав Юрьевич. — Представил Тёма приятеля.

— Иван Павлович Кравцев. — Ответствовал хозяин дачи. — Прошу в мой кабинет.

— Ну-с, милостивые господа, — усевшись в удобное кресло и сложив руки на груди не без иронии глядя на наших героев начал инженер, — выкладывайте ваш прожект.

Без долгих предисловий Артем выложил свои наработки. Кравцев ни разу не перебил, слушал внимательно и заинтересованно.

— Что ж, допустим, в этом есть здравое зерно. Но чего же вы хотите от меня?

— У нас есть два варианта. Либо мы создаем свою телефонную контору и заключаем с вами сделку о взаимных тарифах. Либо изначально объединяем усилия и в таком случае получаем долю в вашем бизнесе.

— Хм, — тут же отметил для себя американское словцо Кравцев, — На каких же условиях вы видите такое объединение?

— Исходя из числа абонентов. Точнее, возможностей соединения. У вас сегодня имеется три коммутатора с емкостью по триста номеров каждый. Иначе говоря, девятьсот ячеек. Мы готовы поставить дополнительную станцию на шестьсот ячеек в Атаманском хуторе и на триста ячеек в Ново-Омске.

— Возможность соединения не равна наличию платежеспособного клиента. — Инженер путем нехитрых вычислений быстро получил итоговую цифру, означающую равные доли для него и дерзких «партнеров».

— В Атаманском живет больше двадцати пяти тысяч. В Ново-Омске тожекоммерсантов и просто обеспеченных людей хватает. Вот хотя бы и мы с Артемом Александровичем, тоже купили домик там и желали бы непременно его телефонизировать. Думаю, сочетание надежной и качественной связи и существенно более низких тарифов, особенно за минуту разговора, сделают свое дело.

Последние слова Славки пришлись Ивану Павловичу весьма не по вкусу. Он нахмурился и тяжело посмотрел на гостей.

— Эдак дела не делаются, господа. Ронять цены — куда годится?

— Даже снизив тарифы, мы за счет увеличения трафика — времени разговоров — получим дополнительную прибыль. Это простейшая математика. Есть и другой путь. Мы можем открыть в Омске собственную телефонную контору и предложить действующим абонентам наши условия. Качество выше, ценник ниже.

Кравцев уже хотел взорваться криком и выгнать наглецов, посмевших угрожать ему в его собственном доме, он даже чуть привстал с кресла, облокотившись на стол сжатыми в кулаки руками. Но, натолкнувшись на спокойные, уверенные взгляды друзей, в которых скорее читалось любопытство и некоторое заведомое превосходство, вдруг сник, тяжело осел обратно, расстегнув ворот рубашки. Перспектива жесткой конкурентной борьбы отнюдь не прельщали инженера. От переживаний он ощутил слабость, побледнел, ему стало дурно, в боку закололо.

— Вам плохо? Возможно, вам следует принять лекарство? Или выпить воды? — словно сквозь вату донесся до Ивана Павловича голос одного из гостей — рослого светловолосого крепыша с удивительно нахальным лицом.

— Позовите Глашу, — прошептал он.

Вскоре в кабинет едва не рысью влетела перепуганная прислуга. Она принялась хлопотать вокруг хозяина, поминутно ойкая, почему-то икая и всякий раз мелко крестясь.

— Вижу, что вы сейчас не сможете продолжить наш разговор, Иван Павлович. Давайте условимся встретиться в понедельник. Вы хорошенько все обдумайте. Мы со своей стороны готовы гарантировать, что прибыль ваша останется прежней, и даже будет ежегодно расти без всяких новых вложений. Готовы даже взять управление конторой на себя, избавив Вас от лишних хлопот. Всего наилучшего.

Кравцев лишь обессиленно качнул ладонью в ответ и прикрыл глаза.

— Ты чуть не убил деда. — Констатировал Артем, выходя на крыльцо и закуривая.

— Ничего, буржуи люди крепкие. Оклемается. — Со спокойствием сфинкса произнёс Славка. — А если и нет — нам проще.

— Понятно… Знаешь, Хворостинин, ты тоже буржуй. И еще какой. «Акула капитализма». — То ли с осуждением, то ли с восхищением отметил Торопов.

Они молча постояли у мотоцикла, мысленно переваривая итоги переговоров.

— День уже как бы и на исходе. Если мы не поспешим, то опять окажемся в пролёте с покупками. — Заметил Артем, втирая каблуком ещё дымящийся бычок в дорожную пыль.

— Тут ты прав. Пока то, да се, время пролетело, — согласно мотнул головой Хворостинин. Бросив взгляд на левое запястье, где часовая стрелка уже показывала половину пятого. — Рвем когти в центр, покупать продукты и посуду. В темпе ритма. Мы же еще мяса на шашлык хотели раздобыть, — вспомнилось ему.

— Давай, жми, а то мясо на базаре протухнет, — хмыкнул герой-механик, к которому стремительно возвращалось привычное ироничное настроение.

«Триумф» взревев мотором, покатил по дороге в сторону города.

Снова проехав по Капцевича и оказавшись спустя полчаса поблизости от Драмтеатра, друзья прямиком направились на базарную площадь. Артем сходу нанял телегу для доставки закупок до дома, а Вяче, толкая «Родстер», пошел в торговые ряды. Начало осени — благодатное время в Сибири. Всё есть и всего много.

Но начали они все же с приобретения необходимого инвентаря. Кастрюли, сковороды, медные чайник и кофейник, тарелки, чашки, вилки-ложки и еще много всякого. Пока не начнешь сам обустраиваться на новом месте и не догадаешься, сколько же всего необходимо для комфортного быта.

Раскидавшись с «тем, из чего есть», друзья перешли к покупке «того, что есть». И первым делом приобрели ящик бутылочного пива.

— Я уже проголодался, если честно. Давай закусок наберем. Доедем домой — сразу бахнем пивка и зажуем чем-нибудь, вроде этого балычка. — Ткнул пальцем Артем в янтарно-красный вяленый пласт рыбы.

— Можно чесночной колбаски колечко взять. Вроде свежак, — принюхавшись к аромату продукта, заключил Вяче, — должна отлично зайти, а если и протухнет — не страшно, соседские собаки махом сожрут. Всё одно стоит гроши. И еще сальца соленого шмат — с ним точно будет порядок. — Внес он свой вклад в подготовку намечающегося сабантуя. — Кусок твердого сыра бы еще найти и вообще будет отлично.

Приобрели они овощей и два ведра молодой картошки с тончайшей, невесомой кожурой. Почти бесплатно.

Добравшись до «мясных» рядов, они увидели целую череду примостившихся с краю казахов-киргизцев. Облаченные, несмотря на теплую погоду, в грязные ватные халаты, остроносые сапоги и разноцветные малахаи, отделанные рыжим лисьим мехом, кочевники, усевшись по двое-трое на разостланных по земле кошмах, с видимым равнодушием созерцали, щуря и без того узкие глаза, кипящую вокруг жизнь, попивая горячий зеленый чай из расписных пиал. Их темные, обветренные лица лоснились от жира и пота. С высоких, древних как сама степь, двухколесных арб степняки продавали кумыс, говядину, конину и баранину. Позади них флегматично перекатывали жвачку двугорбые мохнатые верблюды, дожидаясь часа, когда их снова поставят в упряжку и погонят обратно в родную, привольную степь.

За спинами мужей молчаливо и смирно стояли их жены в зеленых, фиолетовых крытых бархатом длиннополых нарядах, в отороченных бобровым мехом шапочках, украшенных по степной моде бисером и высокими султанчиками из перьев журавля или цапли-красавки.

Поблизости от них стояли у своих подвод усатые, облаченные в свитки малороссы — недавние переселенцы в Сибирь, плотно расселившиеся по всему югу Омского уезда.

Еще дальше, занимая центральную часть рядов, разместились сибирские старожилы и переселенцы-великороссы — все как на подбор бородатые, в разномастных колпаках и картузах, в крепких смазных сапогах.

Покупка трех фунтов свиной шеи для запланированного шашлыка вылилась в настоящий квест, хоть и обошлась в смешные сорок копеек. Друзьям пришлось изрядно помучиться. Мясо на базаре, само по себе, безусловно, свежее, почти парное, но хранилось торгующими им крестьянами на телегах в совершенно антисанитарных условиях. Прикрывали его замызганные рогожки, вокруг вились полчища жирных зеленых мух, на кусках иногда попадались следы грязных пальцев. Всюду пыль, мусор и никаких клейм ветеринаров.

Друзьям пришлось долго бродить между телегами, пока они не отыскали продавца, чей товар удовлетворил высокие эстетические и органолептические запросы обоих. Облегченно выдохнув, Славка выбрал кусок весом в пару килограмм и сказал:

— Думаю, нам столько хватит. Даже с запасом.

— Наверняка. — Одобрил вывод товарища Тёма. — Надо еще всякой травы, лука с чесноком взять. И для маринада, и просто для еды.

— Слушай, мясо есть, а шампуров нет. И не видел нигде ничего похожего.

— Не грей себе голову. Эта проблема решаемая. Доверься специалисту.

— Что, опять будем в глине запекать? — Славке видимо не очень понравился памятный обоим первый обед в этом мире.

— Не, на этот раз всё будет более технологично. Только надо заехать в лавку к Нольте. Я там видел бухту телефонного провода. Для нас это самое то. — В глазах Артёма появились искорки изобретательства. Вяче, предчувствуя подвох, немного скис. В его понимании телефонный провод — это то, чем домашний телефонный аппарат соединялся с городской сетью. А потому, возможность применения этого тонюсенького провода в качестве шампуров без переплавки и повторной протяжки в виде прутков с затратой огромного количества времени, казалась ему призрачной и даже слегка абсурдной.

— Надеюсь, мартеновскую печь строить не придётся? — Саркастически отозвался он.

— Усё будет в лучшем виде. Без шуму и пыли. — Подражая персонажу «Бриллиантовой руки» усмехнулся в ответ «технический специалист».

Для окончательного на сегодня закрытия продуктового вопроса, приятели заглянули в одну из многочисленных лавок, занимающихся продажей вин, гастрономии и колониальными товарами в пристройках у здания театра. Славка не стал долго рассуждать и выбирать, а просто набрал самой очевидной классики, сделав упор на красное.

Набрал ящик великих вин Помроля — «Лафит», «Марго» старых урожаев и пару бутылок помоложе. К ним вдогонку пошел и «Сен-Жульен». Дополнили картину волшебные пино нуары из славного Кот-д-Ора — Золотого Кряжа. Еще один ящик на этот раз «Бургонского Нюи» и великого «Шамбертена». Итого «ла белле франс» обошлась почти в сорок рублей.

— А не много ли мы на себя берём, дорогой мой человек? — С сомнением задал риторический вопрос Тёма, оглядывая стремительно наполняющийся бутылками ящики.

— Тёмыч, ну ты же взрослый. В курсе, что «сколько водки не бери — всё равно два раза бегать». А тут через речку. Тем более далеко. — Отшутился Вяче.

Дальше пошло легче и много дешевле. Взяв на пробу по одной бутылке несколько видов отечественных и значительно более доступных по ценам красных натуральных вин, как значилось на этикетках. «Бордо Старое Крымское», «Бордо Южного берега Крыма». Подумав, купил «Кахетинского» от трех разных производителей.

Не обошел он вниманием и испанский херес олоросо, и темную пузатую бутылку ординарного портвейна с надписью на этикетке «Porto Tawny» прямиком из Португалии.

Единственное белое, от покупки которого не удержался — легендарный и эгалитарный рейнский рислинг с не выговариваемым названием «Рюдесгемейер», зато и стоил он дороже всех!

Итого счет составил астрономическую для многих в то время сумму — почти шестьдесят рублей.

— Пока достаточно. Крепкого — коньяк, водку, ром и всякие виски в другой раз возьмем. А то сопьемся совсем. Надо только еще штопор взять и несколько винных бокалов и рюмок.

— Да, напробуемся мы сегодня. А чего ты шипучки никакой не прихватил? Ну, этой, которая к дичи…

— А зачем? Игристое все равно надо холодной пить, а что у нас с ледником я даже не знаю. Теплым его употреблять — только портить.

— Понятно. Хотя, помнится, когда мы выбирались на остров отдохнуть, то пиво и шампусик просто в речку в авоське складывали. Охлаждалось — только в путь. К слову да, надо будет глянуть, что там со льдом в подвале.

— И свежий заготовить, как холода придут. Не все же нам замораживать. Что-то и просто охлажденным требуется хранить. Хотя бы масло, сметану, пиво или все тоже белое вино.

Дальше все складывалось без задержек и проволочек. Заехав на паром, друзья спустя недолгое время оказались на Левом берегу Иртыша. Артем забрался на телегу, а Вяче уже почти привычно крутанув педали, рванул вперед, обдав окружающих пылью, дымом и грохотом. Но через десяток метров наступила тишина.

— Что за чёрт? — Хворостинин вновь попробовал запустить мотор. Но вместо бодрого стрекота он выдал лишь жалкий чих. Повтор процедуры. Опять никакого эффекта.

— Ты давай, педалями, педалями. Так глядишь, до дома доедешь. — Ехидно подначил Тёма друга, проезжая мимо на телеге.

— Тёма, подожди. — Окликнул друга Славка. — Давай сюда, техника отказывается работать.

— Погоди-ка. — Сказал Торопов кучеру и, спрыгнув, направился в сторону не подававшего признаков жизни мотоцикла. — Ну-с, господа гуманитарии, признаёте ли вы победу господ технарей?

— Ты сначала сотвори шаманское чудо с шайтан-арбой, а потом мы подумаем, кого и кем признавать. — Подхватил шутливый тон Славка.

Торопов первым делом заглянул в бензобак.

— О-о-о, так он сухой. И запасной канистры у нас нет.

— Чего делать будем?

— Я — сяду на телегу и дальше покачу, а ты, как просохативший тему и не отследивший запас горючки — покатишь «Родстер» копытами. Ведь на базаре были лавки с бензином, спокойно могли закупиться. Так что давай. Удачи юным участникам мотопробега — Омск-Куломзино.

— Это ничего. Главное, машина не сломалась. Тут уже не далеко. Счас разгонюсь и буду педали крутить стоя, всем весом.

— Это ты зря так оптимистично. Ехать придется в горку. И учти, в этих мотоциклах педали и цепной привод — не для катания, а для завода. Видишь, какая звездочка мелкая? Устанешь крутить, короче.

— Ну, все равно будет же она ехать? Вот, а я о чем, буду время от времени ногами толкаться и нормально. Все равно быстрее выйдет, чем пёхом переть.

— Ты — краевед. Тебе виднее. — Усмехнулся Артём, запрыгнув на телегу.

— Да. Я такой. Поэтому буду дома быстрее вас. — Пробурчал себе под нос Славка, мысленно прикидывая короткий путь по узким пешеходным тропкам, коих всегда имелось в изобилии. Нужно было лишь знать направление. Вот тут то и было скрыто величайшее преимущество двух колёс перед четырьмя!

Всё же, пока Хворостинин на своем железном коне дотянул до дома, он трижды взмок, капитально устал и запыхался. «Триумф» весил порядком, хоть и казался велосипедом с неуклюже приделанным мотором. Тем не менее, незапланированный кросс с полной выкладкой по пересечённой местности никак не поколебал в Славке чувства гордости и радости от обладания чудом техники начала века.

В девяностых о такой машине можно было бы только мечтать, а тут разом получаешь и новейшее средство передвижения, и одновременно — оригинальный, а не какой-нибудь там новодел-реплику, раритетный мотоцикл — настоящую мечту коллекционера и антиквара. Получалось два в одном. Сразу все двухколесные удовольствия в одной раме.

Но на будущее он накрепко пообещал себе всегда внимательнейшим образом следить за уровнем топлива и поддерживать бензобак по возможности полным, доливая при всяком удобном случае. А еще наметил задачу — завести пусть небольшую — на пару литров, канистрочку с неприкосновенным запасом на всякий пожарный случай.

На высоком крыльце его встретил котёнок, он видно так и проспал весь день, а сейчас разбуженный стуком калитки сладко зевал, широко раскрывая розовую с тонкими белоснежными иголками клыков пасть. Серый и хвостатый уморительно потягивался, выгибая спину дугой и то, выпуская, то пряча коготки. На ходу погладив усатого малыша по серой шерстке, Славка открыл дверной замок и заскочил в дом, успев только бросить с ласковой укоризной:

— Вот засоня ты, Дымыч. Я-то думал увидеть гору пойманных мышей, а он тут спит, понимаешь ли…

Пока Артем с возчиком без спешки добирались до их резиденции, Славка успел, прихватив запасную одежду, на рысях проскочить в холодную баню. Зачерпнув на ходу ведро воды из стоящей на улице бочки, успевшей немного согреться за день под сентябрьским солнышком. Разделся и облился с ног до головы, хватанув освежающей бодрости на весь долгий вечер с шашлыками.

Одел чистое и довольный вышел встречать телегу с покупками, чем немало удивил видавшего виды отставного прапорщика.

— Вячеслав, Вы становитесь для меня открытием дня! Столь успешный маршбросок заслуживает всяческой похвалы.

— Главное, без занесения в грудную клетку. — Отшутился Хворостинин. И учтите на будущее, Артём Александрович, что я не только краевед, а еще силен и спортивен до невозможности. — Театрально утёр нос приятелю Славка.

Сгрузив приобретения и расплатившись, друзья задались животрепещущим вопросом — «что будем пить?»

— Если с пива начинать, то им и заканчивать. Мы с тобой не фанаты бухача, так что пиво с водкой или вином мешать не с руки. Предлагаю сразу красное открыть. Первым пусть крымское пойдет, которое типа Бордо. Одновременно «простой» Лафит вскроем, пусть продышится. Заодно и сравним. С другой стороны, для шашлыков Кахетинское наверняка оптимально. Да. Дилемма.

— Не мудри, Славян. Давай с кахетинского стартанём, тем более его аж три бутылки. Если зайдет, им и продолжим. А дальше как карта ляжет.

— Согласен. Звучит разумно. Поехали! — И Вяче ловко действуя штопором, вскрыл первое вино.

Артем тем временем выложил на стол колбасу, сало, огурцы, пучки зеленого лука, укропа с петрушкой, свежий хлеб, еще теплые пирожки. Наскоро порубал закуски ножом, ополоснул водой из кадки зелень и овощи.

Налив бокалы почти до краев, и разом ополовинив бутылку, Славка оценил цвет и аромат напитка, оставшись довольным его яркими, чистыми фруктовыми нотами и холодноватым фиолетовым оттенком.

— Дружище, давай за новоселье. — Сидя за столом, провозгласил Хворостинин. — Все так стремительно закрутилось… Успехов нам!

Вино не разочаровало, но и восторгов не вызвало. Питкое, приятное, в меру крепкое и неплохо сбалансированное. Сразу захотелось есть. Они набросились на закуски и пока допивали свои бокалы, успели изрядно опустошить запасы.

— Так, отставить напивон. Этак мы накидаемся и никакие шашлыки уже будут не в дугу. — Скомандовал слегка захмелевший Артём, превращаясь в пусть и младшего, но армейского начальника. — Начинай резать лук и мясо, а я займусь шампурами, устрою мангал и разожгу костерок для углей.

— Может еще по одной и за дело? — Предложил Славка, которому вдруг совсем расхотелось куда-то спешить.

— Разговорчики в строю. Нож в лапы и за работу.

Славка не стал спорить. Вытащив во двор маленький столик, он начал резать лук кольцами и мясо небольшими кусочками. Артем обустроил очаг из кирпичей, уложил в него дрова и запалил огонь. Дым костра и прилетевший на огонёк не сильный, теплый южный ветер, отогнали всякую надоедливую мошкару.

Вооружившись молотком, зубилом и армейской смекалкой, прапорщик методично нарубил на дровяной колоде купленную сегодня бронзовую двухмиллиметровую проволоку, служившую в этом времени телефонным проводом. Свив вместе по шесть кусков, расплющив одни и загнув кольцом вторые концы заготовок, он изготовил несколько довольно сносных шампуров, которые с гордостью были представлены Славке.

— Вот, я же говорил, что всё будет на высоком технологическом уровне. — И неожиданно выпалил, видимо, давно заготовленный вопрос. — Слышь, Вяче, а кто эти девушки, как думаешь? Ты с ними долго беседовал, давай, рассказывай.

— Крутится в голове что-то, но никак не уцеплю. Татьяна назвалась Игнатовой и потом они, между прочим упомянули, что муж Саши — крупный заводчик и маслоторговец. А Таня — думаю, разведена. Так что сейчас она совершенно свободна. В Тюмени есть такой очень крупный владелец судостроительного завода — Игнатов. Думаю, она была замужем за его родственником. Таня сама упомянула, что бывший муж — судовладелец. Одним словом, дамы очень богатые. Но не аристократки. По нынешним временам такой авто — это как в наше время личный самолет почти или лимузин за несколько сотен тысяч долларов. К слову, Татьяна интересовалась одним шустрым механиком и мне кажется, положила на тебя глаз.

— Ну, скажешь тоже…

— И скажу. А чего такого? Завтра поедем к ним в гости, тогда и узнаем, что за семья и чего они стоят.

— Это да. Удачно вышло, что решили им помочь, глядишь, наведем мосты с местной деловой верхушкой.

— Тоже об этом думал.

Некрупно нарезав мясо, хорошенько помял его вместе с луком, чтобы напитать соком, затем в меру посолил и поперчил. Отложив тазик с маринующийся свининой в сторону, снова налил себе вина, но на этот раз уже без экспериментов. А сразу Бургонь. Славка полюбовался на вино, покрутил в бокале, оценив плотность «короны» и маслянистых «ножек» медленно сползающих по стеклу изнутри, втянул ароматы.

— Слышь, Темыч, вот зуб даю, черешня и горький шоколад. И всякие оттенки леса, грибы. Просто вынос мозга. Теперь главное, чтобы вкус таким же оказался и столь же мощным. Ну, поехали.

Славка не спеша сделал первый глоток, долго крутил вино во рту, давая ему максимально раскрыться, и зачарованно дал напитку уйти в пищевод, замерев и прикрыв глаза, наслаждаясь долгим и роскошным послевкусием.

— Это песня. Так не бывает. Ёпрст. Бомба! Конечно, для такого нектара божественного нужна еда поизысканнее, чем наш самодельный шашлык, но это мелочи. Зато вино полный улёт!

— Смотри, угли скоро будут готовы. — Непрозрачно намекнул далекий от энологических восторгов прапорщик.

— Да, самое время, — отозвался Славка, бросив несколько расторможенный взгляд на сияющий в темноте костер.

Дальше в дело пошли шампуры. Нанизав куски на бронзовые самоделки, друзья разложили их на камнях, время от времени поворачивая для равномерности прожарки. Не забывая и про вино. Опустошив очередную бутылку, Славка уже без спешки, задумчиво крутя бокал в ладонях и глядя на шипящие от стекающего жира рдеющие угли, пустился в рассуждения:

— Я тут вспомнил, что самым крутым для Помроля будет в будущем считаться урожай 1900-го года. Представляешь, оно до сих пор, то есть до конца девяностых — полностью идеальное, свежее и утонченно-живое. Гениальное вино, одним словом. Самое смешное — оно полностью созреет уже к началу двадцатых годов. Так что ждать нам всего-ничего. Десять лет, хе-хе. Надо прикупить его заранее ящиков пятьсот или даже больше и пусть лежат. И пить можно будет потихоньку, отмечая всякие наши победы и праздники, и продавать с огромным наваром. Потом…

— Это в тебе краевед заговорил, сибарит или антиквар? — Расслабленно откинувшись на стуле и задумчиво глядя на темнеющие небеса, с легкой улыбкой спросил Тёма.

— И тот, и другой, и третий. Это ведь гарантированная инвестиция. Снимем подвал, завезем туда бухач и пусть лежит. Прямо там, в Бордо. Где бы мы ни оказались, это уже стопроцентная гарантия безбедной старости. Знаешь, в голову пришла мысль. Я ведь помню ряд удачных миллезимов начала века. Вот к слову, Шамбертен 1911 года будет исключительным. Его тоже прикупим в товарном количестве. Можно вообще этой темой заняться со временем. Вложение в вино — тема выгодная, особенно если знать заранее, — он подмигнул другу и отпил еще. Не спеша проглотить, подержал божественный нектар во рту, немного пожевал его, почти в экстазе от богатого и такого разнообразного вкуса, который медленно преображался, пока они неторопливо пили. — Тут феерически крутые послевкусия, прямо ласковый ураган. Накатывают волна за волной. Это, ёпрст, лучше самого шикарного секса… ну, почти…

— Смотри, мне кажется, мясо уже йок. Готово.

— Так давай его сюда, я уже пьяный и все еще голодный. Не порядок.

Разобрав по шампуру, они яростно принялись жевать истекающие соком куски, не забывая запивать щедрыми порциями вина из вновь открытой бутылки. Утолив первый, самый острый голод, друзья уже спокойнее продолжили трапезу, перемежая ее философскими разговорами «за жизнь».

— Про запасы винца на перспективу я согласен. Это понятно. А какие планы на жизнь, Вяче? Обрисуй, так скать, в целом. На ближайшее — понятно, вчера обсудили, а дальше?

— Давай логически порассуждаем. Первое — кем мы хотим быть? Простыми рядовыми рантье, благо деньги есть?

— Ну да, пить, есть и спать. Пока не превратимся в тупых жирных дегенератов. Не, это выйдет уныло и беспонтово. Имея деньги, которые, к слову, нужно выкопать в кратчайшее время, мы можем теперь жить вроде как при коммунизме. То есть получать по потребностям… Значит, есть резон найти занятия по способностям. Пусть даже не совсем с коммерческим уклоном. Так, чтобы мозги не засохли. А с учетом наших знаний из будущего…

— Согласен. Без дела жить не интересно. Наоборот, теперь мы можем развернуться. Такой шанс упускать нельзя! Не знаю, насколько нам нужна эта история с Кравцевым да и не ясно пока, согласится ли он. По мне так твоя идея с нефтезаводиком, производством кабелей, битума и рубероида куда перспективней. Да и Экибастузский уголек, про который мы сегодня вспомнили, откопать и заприходовать первыми очень заманчиво. Можно ведь натурально королями угольными по всей Западной Сибири и Степному краю стать!

— Эк тебя растащило. Вроде и выпил немного…

— Ну, это ты зря. Я практически трезв. Состояния тут сейчас с нашими знаниями можно сколотить быстро. Главное не слишком заморачиваться и не съезжать на мелкотню. Знаешь, мы ведь, как сказала Дези, не знаем сами себя. Вот и надо понять, на что же мы годимся по максимуму. До самого донышка выскрести. Чтобы потом с чистой совестью сказать — сделали, все что могли и даже чуточки сверху добавили. Эх, кабы не война и революция… Говорю же, здесь, в Сибири, такого навертеть можно, закачаешься! Ведь и ум есть, и сила, и сила воли. Чего уж там, даже деньги и знания. Всё в наличии. А самое главное — нас двое, расклад перед боем не наш, но мы будем играть…

— Песня замечательная, но несколько печальная, вроде не к месту. С чего вдруг ты ее вспомнил? — Нахмурился тонко уловивший изменившуюся интонацию друга Артем.

— Эпоха такая, братуха. Трагическая. Угораздило же нас второй раз попасть во время больших перемен. Что второе десятилетие, что последнее в двадцатом веке для России — лихолетье и перелом. Ладно. Не о том говорим. Если с первым решили — есть резон строить свои проекты! То второй вопрос — где и как? Политика?

— Я точно пас. Не моё, — сразу и четко отрезал Торопов.

— Это да. Тоже не рвусь. Опять же мы в этом мире никто. Разве что подметные письма слать или тайно вмешиваться в события… Ну, да ладно. Главный минус политики — мы там будем пешки. В ферзи долгонько пробиваться придется. И смысл тогда?

— Государственная служба, армия? — Подкинул вариант Тёма. — Так-то я человек военный, против армии ничего не имею. С другой стороны кем я там буду? Рядовым сапогом? Ну, допустим, проучусь и в прапорщики опять. По второму кругу. Несколько лет солдатскую лямку тянуть — нет, не охота. Опять же через четыре года война начнется и что — младший комсостав? Расходный материал. Если уж браться за дело, то масштабом поболе.

— Одна поправочка. Прапорщик сейчас — первый офицерский чин. Аналог младшего летехи в наши дни. А так согласен с тобой. Я тем более не рвусь. Надо будет — пойду, но кому оно надо? Первая Мировая — тут ее будут Великой называть — самая бессмысленная в истории, ёпрст! За что народы воевали? Никто так и не понял на самом деле…

— Не скажи. По факту миллионами чужих жизней расплатились за благополучие и процветание Англии и Америки. Хе.

— Точно. — Славка задумчиво покрутил в руке кружку пива, отхлебнул и продолжил рассуждения, — Наука? Я вот гуманитарий, а ты как на сей счет? В прежние времена ты институт забросил, так может теперь по второму кругу и в академики?

— Нее. Ну их нафиг. Я лучше сам по себе буду изобретателем-рационализатором. Для собственного, так сказать, удовольствия. Хотя, конечно, некоторые штучки можно и продать. Ведь любое хобби требует материальных затрат.

— Понятно. Я могу книжки и статьи писать. Благо печатное слово нынче в цене. Стану властителем дум. Чем не тема? Но это так — попутно. Большого призвания к литературе, а по правде сказать, и таланта в себе не замечал прежде. Навыки есть. Писанины много всякой накопилось за прошлые годы. И статьи, и диссер, и диплом с курсовыми, и доклады. Я даже грешным делом рассказы пробовал сочинять фантастические. Но повторюсь — не вижу в этом большого интереса и настоящего призвания…

— Тогда выходит, — прервал долгие рассуждения друга Артем, — самое оно — свое дело. Заводы-пароходы. Сами придумаем, сами построим и организуем сбыт. На тебе — торговля, финансы и общее управление — типа бухгалтерии с налогами и юристов. А я возьмусь за разработки и производство.

— Да, тут мы сами по себе люди получаемся. Никто нам не указ. И карьеру делать будем не в иерархии, а среди таких же частных предпринимателей. Согласен. Вкусно. Можем ведь и очень круто зажечь!

— Это как получится. — Притормозил разошедшегося Славку Торопов.

— Должно получиться. — Уверенно возразил Вяче. — Иначе, зачем все это? Решено! Теперь второй вопрос — чего конкретно делать будем? В каких отраслях и направлениях?

— А чего тут придумывать? Автопром, авиация, двигателестроение, электрика, радио, телефоны, тракторостроение. Все самое актуальное в двадцатом веке! Ну, и прочее попутно и до кучи.

— Красиво. Только очень широко. Надо все равно выбрать для начала что-то одно. Или два на крайняк. А в целом, я только «за». Главное — сделать качественнее и дешевле заграницы. Тут тебе все карты в руки.

— Да, надо будет все хорошенько просчитать и продумать.

— Обязательно. Главное — понимать себестоимость. Чтобы потом не сесть в лужу с громким пуком.

— Начинать будем с малого. Надо руку набить и опыт набрать. И технологии обкатать.

— Думаю, надо нам пока в большие люди не спешить выдвигаться. Мы же ничего про эту жизнь толком не знаем. Накуролесим — потом не разгребемся вовек. Дом и документы имеются — очень хорошо. Так что тебе — мастерская и первые наработки. Вот с мотоцикла начинай. Мне интересна оптовая торговля маслом, зерном и всем прочим. Как я сегодня сказал сестрам — Саше и Тане. В том направлении и будем копать.

— Логично. Я заодно к работягам присмотрюсь. Может, подыщу для своего дела на будущее мастеровых толковых.

— Согласен. А пока ты стартуешь и отрабатываешь собственные изделия с технологией производства, я успею прокачаться в коммерции. Свою фирму экспортно-импортную создам. Можно и комиссионером стать всяких производителей крупных. Денег на этом деле поднимем, полезные знакомства заимеем и опыта наберемся.

— Эк тебя понесло. Для начала сделаем проще — хотя бы свои расходы закроем из доходов, чтобы не из кубышки тянуть. Дернись мы сейчас и даже как с народом общаться не ясно. И с писаниной проблемы.

— Короче — первый этап врастания в среду мы прошли. В темпе вальса. И за это надо выпить.

Славка откупорил очередную, уже четвертую за вечер бутылку и щедро, до краев, наполнил бокалы черным в наступившей темноте, с редкими карминными искрами, когда кто-то из друзей смотрел через бокал на разгоревшийся по новой костер.

— Твое здоровье, братуха!

В сущности, наши герои вовсе не были выпивохами. Скорее уж наоборот. Пили редко, понемногу, не отличаясь страстью к алкоголю. Но тут сложилось все в кучу. И повод нашелся подходящий, и отличного мяса полный поднос, и еще более замечательного вина хоть залейся, и погода подходящая. К ночи посвежело, задул бодрый степной ветер, развиднелось, и широкая лента Млечного пути засияла во всю свою необозримую, космическую мощь.

— Эх, скольких я красавиц охмурил под легкий напивон… А что? Легкость нравов необычайная установилась с начала девяностых. Грех было не воспользоваться…

— У меня с бухачем не так много романтики связано. Но один момент есть. Пару лет назад на море удалось выбраться. Ну, ты помнишь.

— Само собой.

— Во-о-от. Купили мы какого-то местного пойла, сразу пятилитровку. И пошли вот так же ночью на берег. Волны плещут, тишина, широта, звезды сияют, прохлада после дневной жары… короче посидели мы тогда душевно. И вино оказалось на диво вкусным. Ароматное, ясное, молодое и пьяное. Да, веселые времена… — отчего-то загрустил Артем о потерянном навсегда прошлом-будущем.

— Не переживай, мы еще на всех морях и океанах побываем, обещаю, — тонко уловив изменение настроения друга, ободрил его Вяче. — Слушай, а чего мы сидим во дворе? Иртыш вон какой могучий. В потемках так и вовсе морю не уступит. Пошли на берег, там продолжим банкет. Тут и идти всего ничего.

— А пошли! — поддержал друга Артем.

— О, смотри, чего я придумал. У нас же пистоль не отстрелянная. А бутылок уже целая батарея накопилась. Гулять так гулять. Давай опробуем ствол, заодно и пристрелку проведем?!

— Темно же, ничего не видно.

— Луна светит, — оглядев темный двор, кивнул, соглашаясь и упрямо добавил, — у нас лампа есть. Возьмем ее.

— Да как ты прицел поймаешь? Мушку с целиком не разглядеть.

— Пофиг, рядом с керосинкой поставим и буду целиться, разобью бутылки и аллес.

— Народ перепугаем. Тут и мост рядом, еще охрану переполошим.

— Забей. Кому какое дело? Да и пистолет не пушка, не так и громко бьет.

— Ну, пошли.

Держа горящую лампу в руках, Артем шел первым, освещая путь. Выйдя к реке, нашел на берегу небольшой пригорок и белый, промытый иртышскими водами до костяного состояния прибившийся к берегу пень с обрывками корней.

— Вот на него и поставим бутылки, а лампу ниже, прямо на песок. И прибавь огня до максимума. — Распорядился Хворостинин. — Пошли, отойдем на десять метров. Считай шаги, раз, два… десять. У меня четко шагометр, хе-хе.

Достав пистолет, дослал патрон и постарался прицелиться. Светящаяся колба лампы давала четкий яркий свет, в котором опустевшие толстостенные емкости таинственно поблескивали. Ему даже удалось, пусть и с трудом, но разглядеть прицельную планку «Кольта». Выстрел грянул, ослепив вспышкой.

— Мимо. — Со смешком констатировал Тёма.

— Подожди, счас пристреляемся. — Проморгавшись отозвался Вяче. — У меня второй взрослый разряд по пистолету, я из Марголина в яблочко укладываю, ого-го.

Снова выстрел, ни одна из целей даже не шелохнулась, а Торопов наученный опытом, успел прикрыть глаза и потому сразу смог определить результат.

— Еще три патрона и хорош. Обещаю. Даже оставлю две пули в обойме, мало ли… нам еще домой возвращаться. Видишь, какой я предусмотрительный.

— Посмотрим, — опять хмыкнув, ответил напарник, — вообще я тоже «Браунинг» взял.

— Ого, молодчага, тащ прапорщик! Одобряю! По нынешним временам без ствола лучше на улицу не выходить.

— Да, но эмэсэлка все равно круче и надежнее.

— Спору нет. Так, счас буду стрелять.

Славка расставил ноги для устойчивости, оценив силу отдачи, он обхватил оружие двумя руками, немного наклонился вперед, согнув локти для амортизации, выдохнул, замерев, и мягко обработал спуск. Выстрел. Звон разбитого стекла. Выстрел. Еще одна бутылка разлетелась от попадания свинцовой пули. Выстрел. На этот раз вышло почти по цирковому зрелищно — Вяче случайно отбил третьей бутылке горлышко.

Тройной грохот короткой дробью раскатился по берегу реки. Крупный осколок разбитой тары, постояв в раздумьях секунду, обвалился прямо на керосинку. Лампа, опрокинулась и вдруг ярко полыхнула высоким заревом.

— Попал! — Заорал восторженно-торжествующе Вяче.

— Пожар! — Отозвался Тёма, бросаясь к «очагу возгорания».

Хворостинин, позабыв обо всем, тоже поспешил к ярко пылающему огню.