До мурашек

18. Гулико

Два месяца лета, когда мы с Лёвой начали встречаться, пролетели как один сладкий знойный миг. Наступил сентябрь, и нас раскидало на тысячи километров друг от друга. Он пошел в одиннадцатый класс во Владивостоке, куда переехала его семья, а я поступила в хореографическое училище в Краснодар.

Тяжелое, но такое светлое в моих воспоминаниях время.

Наполненное утренними смсками, дневными звонками, вечерним жарким шепотом под одеялом, когда включали видеосвязь. Ничего я так не ждала, как тех Новогодних каникул. Меня отпускали из училища к родителям, а Лёва с семьей должен был приехать в гости к деду на Домбай на целых восемь дней.

Когда он зашел в гостиную, забитую уже гостями, я чуть тарелки из рук не выронила. Застыла, онемела. Даже улыбнуться ему не могла. Сердце не билось - оно на одной ноте тянуло к нему, пытаясь проломить ребра. Мать за спиной окрикнула, что это я замешкалась, а я и не слышала даже. Ждала, когда посмотрит на меня.

Левка обвел глазами гостиную и, наткнувшись на меня взглядом, тоже замер. Вспыхнул и открыто, жарко улыбнулся. Подмигнул быстро и пошел к столу, подталкиваемый дедом. Внутри бахнули ослепительные фейерверки. Я наконец отмерла, засуетилась с мамой на кухне, помогая выносить ей тарелки с закусками.

Лицо раскраснелось, кожа горела, когда чувствовала на себе Лёвкин взгляд. Бешеная, тягучая пытка для тех, у кого это в первый раз. Я словно в другом мире была и только и ждала от Левы сигнал, чтобы попробовать остаться наедине.

И где-то через час, когда за столом стало уж совсем шумно, а часть гостей то и дело выходила на улицу подышать и покурить, Лёвка незаметно схватил меня за локоть и шепнул, что ждет за старым сараем. Инстинктивно покосилась на мать. Нет, она в другую сторону смотрела, не видела ничего, и, накинув куртку и вскочив в первые попавшиеся зимние калоши, шмыгнула вслед за Лютиком на улицу.

Уже совсем стемнело, стоял легкий мороз. Воздух будто звенел чистым холодом, серебристый от света звезд снег характерно поскрипывал под ногами, а мне было жарко как никогда. Летом мы целовались, но я такая пугливая была. Отшатывалась смущенно, стоило Лёве схватить меня хоть чуть-чуть покрепче или попробовать под футболку залезть, и он тут же переставал. Не давил никогда.

А сейчас, так сильно соскучившаяся, я сама льнула к нему, вжимаясь всем телом и до боли в пальцах притягивая к себе светловолосую голову. Бормотала какие-то нежности, сыпала ревнивыми упреками, жаловалась, что восемь дней это очень - очень мало, и что так дальше нельзя.

Меня будто прорвало, я сама не ожидала от себя, что настолько затопит эмоциями, таящимися где-то глубоко-глубоко внутри. Я ведь всегда сдержанная была. А тут просто не могла остановиться. Лёвка пользовался моментом, что меня несёт, и уже залез под юбку, влажно целуя меня в шею и тяжело дыша. Вжал в шершавые доски сарая, инстинктивно напирая бедрами, а я только и шептала, что соскучилась, и чтобы больше не фотографировался с той одноклассницей так близко, чем вызывала веселую улыбку на его губах.

Между поцелуями, которые уже совсем перестали напоминать детские, Лёва рассказал, что он решил поступать в лётное военное училище в Краснодаре, и что нам осталось совсем чуть-чуть потерпеть, и мы снова будем вместе. Уже навсегда. Он намекал и раньше, но тут прямо сказал, и я от счастья чуть не расплакалась.

А минут через двадцать мы услышали, как отец кричит «Гулико», ища меня во дворе. Резко отшатнулись друг от друга, смотря в глаза. У Лёвки взгляд совсем осоловелый, наглый, а меня затопил запоздавший сладкий стыд. Боже, да он всю меня облапал. Кожу жгло в таких местах фантомными прикосновениями, в которых я даже сама себя лишний раз не трогала.

Отвернулась, кусая припухшую нижнюю губу. Торопливо оправила задранную юбку, вернула на место оказавшийся на талии бюстик, опустила блузку, перевязала хвост, весь пошедший петухами от Лёвкиных нахрапистых нежностей, и выбежала навстречу папе, сказав, что всего лишь решила подышать в тишине, так как устала от шума в гостиной. И ничего меня тут искать.

- У тебя глаза так странно горят, - настороженно нахмурился отец, - Как у сумасшедшей. Всё хорошо?

- Да, всё хорошо. Всё очень хорошо! - подхватила его под руку и потащила в сторону дома.

С Лёвкой мы свои отношения не то, чтобы скрывали, но старались их лишний раз не демонстрировать. Его родители смотрели на меня как на увлечение, которое точно пройдет, моему отцу было немного не до меня со своей намечающейся второй семьей, а мама же Лёвку откровенно не любила, считая развязным и легкомысленным, и была яро против него всегда.

_______________________________________________________________

Завтра доберемся до сладкого, пусть еще чуть-чуть подрастут, а то салаги совсем ещё))