До мурашек

30. Гулико

Меня накрывает мучительно- сладким безволием, когда падаю спиной на узкий диван заднего сидения. По телу гуляют знойные, будоражащие волны предвкушения, затуманенный взгляд прикипает к Лёвке, стоящему пока снаружи и стягивающему с меня штаны сразу с бельем. Холодный ночной воздух крупными мурашками покрывает бедра, и тут же мужские горячие руки на моей коже прогоняют озноб. Кусаю губы, тяжело дыша.

Лёвка такой красивый....

Сердце больно колет от накатывающих эмоций. Да, два раза в одну реку не войдешь, но и плевать. Я просто хочу хоть на миг вспомнить как это - когда уносит не от технического трения, а от того, что в тебе именно этот человек. Я просто хочу поймать это ощущение еще раз и всё. Оно уже накрывает, обволакивает меня.

Неуклюже, лежа, стягиваю с себя ветровку с майкой через голову. Кожа к коже хочу. Киваю Лёве на его куртку и футболку.

- Снимай, - шепчу запальчиво.

Криво улыбнувшись, смотрит прямо в глаза, пока рывком избавляется от куртки, а потом толкает меня в самую глубь салона так, что голова упирается в противоположную дверь.

Широко разводит мои ноги и ложится сверху, полностью накрывая собой. Он слишком высокий, большой, и, конечно, полностью на заднем сидении не помещается. Упирается одним коленом в диван, подтягивая мои бедра к себе. Я в этот момент, приподнявшись, неловко стаскиваю с Лёвки футболку. Возимся, тяжело дыша и развязно целуясь каждый раз, когда получается дотянутся до губ.

Спешим, будто через пару минут коснуться друг друга станет уже невозможным.

Беспорядочно целую Лёвкины шею и ключицы, ощупывая бока и спину, вылизываю солоноватую кожу языком, пока он возится с ширинкой, приспускает резинку боксеров и вываливает вставший член. Жарко дышу в мужскую грудь, покрытую светлыми жесткими волосками, пока раскатывает по стволу добытый из заднего кармана джинсов презерватив.

Послушно открываю рот и даю хозяйничать там его языку, пока Лёва снова подминает меня под себя и слепо толкается подрагивающей головкой между набухших, скользких от смазки половых губ. И жалобно стону сквозь поцелуй, чувствуя, как резко и сразу до упора растягивает меня.

Низ живота требовательно жарко ноет, по нервным окончаниям гуляют токи. Закрываю глаза, пытаясь подаваться бедрами навстречу таранящему члену, насколько это вообще возможно, когда ты вдавлена в диван заднего сидения, одна нога закинута на каменную мужскую задницу, другая на спинку переднего пассажирского кресла, а макушка ритмично стучит в дверную обшивку.

Лёвка сбито мне дышит в шею, упираясь одной рукой в дверь над моей головой. Наши спаянные тела быстро покрываются испариной. Кажется, в салоне вообще нечем дышать, мы выкачали весь кислород - всё пропитано нашими концентрированными запахами и густым стремительно нарастающим возбуждением.

Царапаю мужскую спину, ощупывая перекатывающиеся под гладкой кожей мышцы, что-то бессвязно скулю. Лёвка сейчас меня совсем не щадит, входя сразу размашисто, быстро и глубоко, но это именно то, что надо. Член как поршень, ускоряясь, скользит в жадно обволакивающей его вагине, вызывая непроизвольное желание напрячь мышцы, сжать распирающий ствол еще сильнее, заключить в себе. Ерзаю, громко хныкая, под Лёвой, чувствуя, как внутри всё яростней мечется в поисках выхода экстаз.

Лёвка снова меня целует в губы, развязно сплетаясь языком с моим, чуть меняет угол, делая ощущения ещё более резкими.

- Кончишь? - бормочет сбивчиво.

- Не знаю...

- А мне кажется, да, - хмыкает хрипло, просовывая мне ладонь под поясницу и заставляя сильнее выгнуться в спине.

Ощущение толчков и заполненности от них в таком положении становится просто нестерпимым. Между ног словно льют зудящий, тягучий кипяток.

Вонзаюсь ногтями Лёвке в ягодицы, приподнимаюсь, впечатываясь в его влажный торс. Ближе, ближе...

Я вся напрягаюсь, словно звенящая струна, и отчетливо чувствую, как по мужскому телу, к которому я так жадно льну, проходит крупная судорога, и во мне дергается член, выталкивая сперму. Ощущение настолько прошивает, что меня тут же накрывает следом. С гортанным стоном обмякаю на узком диванчике, закрывая глаза и ловя сладкие затухающие спазмы внизу живота. Лёвка шумно дышит, замедляясь, приподнимается надо мной на вытянутых руках и продолжает медленно, с оттяжкой трахать, от чего у меня на губах расплывается блаженная улыбка. Да...

Чувствую его блуждающий взор на себе. Знаю, что рассматривает - как облизываю губы, как дрожат ресницы, как колышется от мягких толчков грудь. Немного страшно открывать глаза и встречаться с его взглядом - хочется подольше поплавать в этой сладкой безмятежности.

Но не выходит.

Последний ленивый толчок, и Лёва скатывается с меня, тут же стягивая презерватив. Хмурюсь, уколотая мыслью - после оргазма даже не поцеловал. Без его горячего тела сверху сразу зябко. Неловко сажусь, прикрывая грудь. Озираюсь, моргая, в поисках одежды. Лёвка уже застегнул джинсы и натягивает футболку через голову. Кидает свою куртку в салон и, мельком взглянув на меня, подбирает валяющиеся прямо земле мои штаны с трусами и подает мне.

- Спасибо, - сдавленно бормочу.

- Не за что, - отзывается, смотря исподлобья, пока прикуривает сигарету.

Нахожу затоптанную майку на полу в машине, класс... Внутри всё сильнее звенит жгучей обидой, пока Лёвка преспокойно молча курит на улице, запрокинув голову и пялясь на звёзды. Кажется, у него отлично всё...

А почему нет? Без слов, практически, дала...

Я говорила, что не буду жалеть?! Я врала!

- Ну что, домой? - как можно холодней интересуюсь, застегиваю ветровку под горло.

Щурится, покосившись на меня, и выкидывает бычок.

- Да, поехали. Вперёд садись.

- Не хочу, - складываю руки на груди и откидываюсь на спинку дивана.

- Ну как хочешь, - улыбается.

Мне кажется, или он подтрунивает надо мной? Козёл...Так обидно! Хоть бы поцеловал...

Точно, в одну реку никак...Ни за что больше! Никогда!

Молчим. Лёва, сдав назад, выруливает обратно на дорогу, я забиваюсь в угол дивана подальше от него. Повисает всё та же гнетущая, душная тишина, которую, кажется можно есть ложкой.

- Давай всё-таки музыку, - поджав губы, предлагаю.

Зря, потому что Лёвка щелкает радио и оставляет первую попавшуюся станцию. И из динамиков надрывно льется старенькое:

Тебе не нравится дым и чёрт с ним Он убивает слова, кругом голова Уже разносит молва по дворам Что между нами чивава О чём с тобой говорить, потеряли нить Быть не собой перестать и дома спать Нас не измерить на глаз, а сейчас Зачем мы давим на тормоз, не на газ?

Хочу попросить переключить, но в горле ком собирается, и я, отвернувшись, просто пялюсь в окно.

Вот уже наша улица, вот мой забор, мои ворота...

- Ты куда? - отрываю лоб от прохладного влажного стекла, когда понимаю, что Лёвка и не думает тормозить.

- Домой, - сообщает таким тоном, будто не понимает, что не так.

- А я?

- И ты, - оборачивается на мгновение ко мне, нахально улыбнувшись.

- К тебе? Я не хочу к тебе, - упрямлюсь, хотя по венам уже бежит нервный жар, разгоняя пульс. Я не ожидала…

- Гуль, тебе не кажется, что уже поздно рассказывать мне, что ты чего-то там не хочешь? - резонно замечает Лёвка, тормозя около своего дома и дистанционно открывая ворота.