Добродетель грешника

Глава 32

Что-то брызгает мне в лицо, заставляя открыть глаза. Приходится приложить немало усилий, чтобы сфокусировать взгляд. Все вокруг расплывается. Я поднимаю руку и провожу по лицу, вытирая воду.

— Хорошо. Ты проснулась. Как раз вовремя, черт побери, — раздается хриплый голос.

Голова раскалывается. Такое ощущение, что внутри нее работают тысячи отбойных молотков. Будто бы крошечные человечки просто стучат по ней. Делают все возможное, чтобы помучить меня. И тут, подобно удару молнии, в моем сознании вспыхивает картина.

Марсель. Он лежал на земле. Было так много крови. Он не двигался. И Иван. Он…

Слезы застилают глаза, когда резкий голос снова кричит на меня.

— Вставай.

Я не двигаюсь. Не могу. Все, о чем я могу думать, — это Марсель. Его больше нет. Из-за меня. Я не могу… Моя грудь вздымается, когда легкие с трудом пытаются набрать воздуха.

— Какого хрена? Вставай, мать твою, пока я тебя не заставил.

Мне уже все равно. На то, что он говорит, и на то, что со мной происходит. Они ничего не могут со мной сделать. Если Марселя больше нет, я хочу уйти с ним. Пусть этот парень прикончит меня. Я не знаю, чего он хочет, и мне все равно. Я просто хочу, чтобы это закончилось.

Я знала, что испытываю судьбу, связываясь с Марселем. Влюбляясь в него. Санто был прав. Любовь — это игра в одни ворота, которая ведет прямо к разбитому сердцу. У меня болит в груди. Это так больно. Я думала, что знаю, что такое боль. Думала, что видела худшее из худшего. Я ошибалась.

Потерять Марселя; увидеть, как он умирает из-за меня. Хуже этого уже ничего не будет. Вот почему, когда этот парень, кем бы он ни был, начинает выкрикивать команды, я предпочитаю игнорировать его.

Я уже сталкивалась с этим раньше. Мое подчинение не имеет значения. Я знаю, что он сделает со мной все, что захочет, независимо от того, сколько я буду умолять или пытаться выпутаться из этой ситуации. С монстром невозможно договориться. А этот монстр… он убил Марселя.

Он. Убил. Марселя.

Я зажмуриваюсь, когда во мне нарастает внезапный приступ гнева. Сначала маленький уголек, который очень быстро разгорается в пламя, и это пламя разжигает во мне что-то еще. Ярость настолько дикая, что я чувствую, как дрожу всем телом.

— Я убью тебя, — шиплю я парню.

— Да? Ты и какая армия? Оглянись вокруг. Здесь нет никого, кто мог бы тебя спасти, — говорит он. — Пока. Но это изменится.

Он достает телефон и фотографирует меня.

— Что ты делаешь?

— Просто даю кое-кому небольшой стимул. — Ухмыляется он.

— Кому?

Парень не утруждает себя ответом, только нажимает несколько кнопок на телефоне и подносит его к уху.

— Изабелла Валентино-Петрова. До тебя так трудно дозвониться. — Подмигивает он мне, отводя телефон от уха, чтобы я могла слышать, как Иззи выкрикивает угрозы через динамик.

— Нет, Иззи, не надо! Держись подальше! — Кричу я, и в ответ получаю пощечину, которая сбивает меня с ног. Я ударяюсь головой о стену. — Нет. Оставь ее в покое. — Я поднимаюсь на ноги и бросаюсь вперед.

Рука парня обхватывает мое горло, и он снова прижимает мое тело к стене.

— Ты слышишь это, Изабелла? Именно так умрет твоя маленькая подружка. Приходи одна, и на твоем месте я бы поторопился.

— Почему? — Задыхаюсь я, падая на пол, когда он отпускает мое горло. — Почему ты это делаешь?

— Почему? Хороший вопрос. Знаешь, я не планирую оставлять тебя в живых дольше, чем необходимо, — говорит он, и именно тогда я замечаю его сильный бронксский акцент.

— Мне все равно, — честно говорю я ему. — Оставь Иззи в покое. Просто убей меня.

— Ты здесь не ключевая фигура, милая. Ты всего лишь пешка на шахматной доске. Нет, мне нужна королева. Дело всегда было в ней. Я хочу, чтобы она страдала так же, как заставила страдать меня. Она кое-что отняла у меня, а теперь я отниму кое-что и у нее. — Его голос звучит почти… грустно. Не то чтобы я испытывала какие-то угрызения совести по отношению к этому мудаку. Мне нужно, чтобы он говорил как можно дольше. Тогда я смогу придумать, как его убить. Если уж на то пошло, я не позволю ему причинить вред Иззи или кому-либо еще.

— Почему она? Что она отняла? — Спрашиваю я его.

— Она убила моего отца, — кричит он, после чего начинает расхаживать по маленькой комнате. Я не имею ни малейшего представления о том, где нахожусь и насколько далеко от меня все остальные. Все, что я знаю, — это то, что этот парень просто не в себе, и мне нужно увидеть, как он умрет, прежде чем я испущу свой последний вздох.

Он утверждает, что Иззи убила его отца. Если это правда, то я не сомневаюсь, что этот человек заслужил это. Я прекрасно знаю, что у моей приемной матери есть прошлое. То, из-за которого она заработала себе прозвище Убийца на шпильках. То, чем она больше не занимается. А еще я знаю, что она убивала только мужчин, вовлеченных в секс-торговлю детьми. Именно так она меня и нашла.

— Я знаю, о чем ты думаешь. Что он это заслужил. Что у нее, должно быть, была причина.

Я смотрю, как он ходит туда-сюда. Мне кажется, что в этот момент он говорит вовсе не со мной.

— Он был хорошим человеком. У него были недостатки, но они есть у всех. Он был моим отцом, и она убила его.

— Почему?

— Почему? Потому что она — злобная сука, которую нужно остановить, и я с радостью сделаю это. — Он останавливается, оборачивается и улыбается мне. — Она придет за тобой. Я наблюдал за вами. И знаю, что она придет за тобой.

— Нет, — говорю я, качая головой. — Не придет.

Когда звук шин, скользящих по гравию, снимает растущее напряжение, парень бросается к двери.

— Наша маленькая гостья здесь, — говорит он с усмешкой, прежде чем выйти из комнаты. — Никуда не уходи.

Я вскакиваю на ноги и бегу к двери, но она закрывается и запирается прежде, чем я добегаю до нее. Мои кулаки бьют по дереву.

— Нет. Остановись. Выпусти меня! — Кричу я, продолжая колотить в дверь, и останавливаюсь только тогда, когда слышу голоса с другой стороны. — Нет, Боже, пожалуйста, нет. Не делай этого, — кричу я в тот момент, когда до меня доходит.

Ручка поворачивается, и я отскакиваю, когда дверь распахивается. На этот раз мне удается удержаться и не шлепнуться на задницу. Я отхожу в сторону, и мой желудок сжимается, когда в комнату входит Иззи с пистолетом, направленным прямо ей в затылок.

Зачем она пришла? Зачем ей подвергать себя риску ради меня?

— Ты в порядке? — Спрашивает она.

Я киваю. Даже если знаю, что никогда больше не буду в порядке. Только не без Марселя.

— Прости, — мой голос срывается, а глаза щиплет от непролитых слез.

Иззи улыбается мне. Это та самая улыбка, которую я видела тысячу раз. Та, которая говорит мне, что все будет хорошо. Что все в порядке. Улыбка, говорящая, что она разберется с этим. Хотя, на этот раз, я думаю, что она ошибается.

Не думаю, что кто-то из нас может сбежать из этой комнаты. Из-за меня трое ее детей будут расти без матери. Михаил потеряет ее. Он уже потерял одного из своих лучших парней. И все потому, что Иван пытался мне помочь.

— Идите туда. Вы обе, — шипит парень, толкая Иззи в спину.

Моя приемная мать, однако, не перестает улыбаться. В ее глазах появляется озорной блеск, когда она поворачивается, каким-то образом умудряясь заслонить половину моего тела своим.

— Иззи, не делай этого. Мне так жаль, — шепчу я.

— Знаешь, Кевин, когда я услышала, что ты меня ищешь, я не думала, что ты пойдешь на такие изощренные меры, чтобы выследить меня, — говорит она.

— Ты знаешь, кто я? — Парень, похоже, озадачен.

— Кевин Джеральдсон II, сын Кевина Джеральдсона I, который, я уверена, ждет тебя в особом уголке ада.

— Ты убила его. Ты отняла моего отца. Теперь я отниму то, что ты любишь. А потом убью тебя.

— В твоем плане есть несколько проблем, — спокойно говорит Иззи. Как, черт возьми, она может быть сейчас такой спокойной? — Во-первых, я не позволю тебе еще больше навредить этой девушке. Во-вторых, многие люди уже пытались убить меня, но потерпели неудачу. Так почему ты думаешь, что у тебя это получится?

— Пистолет у меня в руках, сучка. — Кевин взмахивает оружием в воздухе.

Иззи делает шаг к нему, быстро сокращая расстояние между ними, а затем взмахивает руками. Через несколько секунд до моих ушей доносится громкий выстрел, и только тогда я понимаю, что пистолет сейчас у Иззи. Следующее, что я слышу, — это крики парня. Из его ног хлещет кровь, когда он падает на колени, а затем валится на спину.

— Как я уже сказала, многие пытались и потерпели неудачу. — Иззи шагает вперед и встает над парнем, катающимся по полу. — Ты стал самоуверенным, Кев. Где сейчас все твои люди в масках? Ты думал, что сможешь отпустить их всех, и это было твоей роковой ошибкой. — Иззи нажимает на курок, посылая еще одну пулю прямо в живот Кевину.

— Пошла ты, сука, — кричит он ей.

Я не могу перестать смотреть на кровь. Здесь так много крови. Слишком много крови. Видение Марселя, лежащего на земле поражает меня, и я падаю на колени.

— Твоей первой ошибкой было думать, что ты можешь напасть на меня или мою семью, — говорит Иззи, а затем снова стреляет из пистолета.

В комнате начинается суматоха. Вбегают люди. Я знаю, что мне нужно встать. Мне нужно помочь ей, но я словно приросла к месту. Я не могу пошевелиться.