Дом, который подслушивал

6.

Тяжело, медленно выбиралась я Обратно на поверхность. Это была трудная работа. Кто-то звал меня по имени глухим, но как будто издалека доносившимся голосом. И тут я внезапно очнулась.

Я лежала на полу посреди кухни, словно меня бросили, как пустой мешок. Задняя дверь, выходившая во дворик, теперь была закрыта. Но кто-то громко стучал в дверь моей комнаты. Чей-то голос непрерывно кричал:

— Мисс Дакрес! Мисс Дакрес!

Я с большим трудом поднялась с пола. Вся комната кружилась у меня перед глазами, в голове гудело. На подкашивающихся ногах я добралась до двери.

— Кто там? — прохрипела я.

— Ради Бога, что там у вас случилось? Это Ходж Кистлер.

Я вытащила из двери стул и повернула замок. Не успела я еще как следует открыть дверь, как она толчком распахнулась и в комнату ворвался Кистлер. Он остановился и уставился на меня. Позади него я увидела мисс Санд, мистера Баффингэма, мистера Гранта и супружескую пару Уэллеров — все в ночных рубашках или пижамах.

Я, не говоря ни слова, повисла на шее у Кистлера и разрыдалась. Он поднял меня и усадил в одно из уютных кресел. Я продолжала рыдать. Остальные тем временем тоже вошли в комнату и, успокаивая, похлопывали по рукам и плечам.

— Что здесь произошло? Что случилось?

Мистер Кистлер грубо и в то же время ласково сказал:

— Сейчас же перекрой водопровод, малышка, и веди себя как взрослая!

Преисполненный надежды, он держал перед моим носом громадный белоснежный носовой платок, в который я в конце концов шумно высморкалась.

— Кто-то пытался меня задушить!

— Что ты говоришь! — иронически-недоверчиво сказал мистер Кистлер.

— Вот — у меня вся шея распухла!

Все с интересом осмотрели мою шею.

— Да-да, на ней видны синие пятна, — заметил Кистлер. — Вам сдавили горло! Кто это был?

— Во всяком случае, не мой приятель. — У меня хватило сил острить. — Я проснулась от какого-то шума на заднем дворе, вернее, в подвале под моим окном, и пошла посмотреть…

Кистлер рывком поднял меня со стула и поставил на ноги.

— Вы услышали какой-то шум и сразу отправились смотреть! Вы, конечно, открыли дверь и храбро ждали, пока вам кто-то не сжал горло? Вам что, жизнь надоела?

— Ничего подобного! Я перегнулась через перила и посмотрела вниз. Он, должно быть, подкрался с другой стороны… Это был кто-то…

Я огляделась. Здесь собрались все жители дома, кроме миссис Гэр и Тевменов. Мистер Грант дрожал от холода в своем синем халате. Мистер Уэллер выглядел даже импозантно и внушительно в своей красно-полосатой пижаме. На мисс Санд было японское кимоно, а в волосах — алюминиевые бигуди. Белая пижама мистера Баффингэма была сильно помята. Он непрерывно окидывал комнату мрачными взглядами. Толстуха миссис Уэллер нерешительно стояла у двери. Я хотела сказать, что человеком, напавшим на меня, был кто-то из тех, кто живет в этом доме. Те странные шаги, которые послышались мне на верхнем этаже, не померещились, они были на самом деле! Но я решила пока ничего не говорить.

— Думаю, самое лучшее — сейчас же известить полицию, — сказала я.

Кажется, только мистер Кистлер не потерял дар речи.

— Ладно, малышка, сделайте это,— пробормотал он.— Но сначала я хотел бы взглянуть на заднюю сторону дома.

Вместе с ним пошли трое других мужчин, но тотчас же вернулись обратно.

— Там нечего смотреть!

— Все, что снаружи можно увидеть, — это кухонная дверь, заднее крыльцо, железные перила и нетронутые окна, — объяснил мистер Кистлер. — Если хотите, я позвоню в полицию. Но, по моему мнению, в этом нет смысла.

Пока он звонил, остальные в нерешительности стояли вокруг.

— Вы все можете спокойно оставаться здесь, внизу. Полиция наверняка будет всех допрашивать.

И полиция прибыла с быстротой молнии. Это были двое очень молодых служащих, которые чуть не лопались от сознания своей значительности. Один из них знал мистера Кистлера.

— Хелло, Ходж!

— Хелло, Джерри! — радостно приветствовал его Кистлер.— Значит, тебя определили на эту работу! Прекрасно!

— Да. Что здесь случилось?

— На эту молодую даму напал неизвестный. Пытался ее задушить.

— Кто это был? — не раздумывая спросил он меня.

— Понятия не имею! — Затем я бросила свою бомбу. — Думаю, кто-то из этого дома.

И бомба взорвалась. Сначала на несколько секунд воцарилось ледяное безмолвие, а затем началось!

— Тихо! Тихо! Дайте этой молодой даме возможность подробно рассказать всю историю.

Сначала я рассказала о шагах в темноте, которые я слышала перед нападением.

— Кто еще слышал что-нибудь?

Однако никто не признался в том, что что-нибудь слышал. Мисс Санд заявила, что легла в постель в девять часов и сразу заснула. Она очень устала после напряженного дня в магазине.

Уэллеры были в кино, пришли домой около одиннадцати часов и тут же легли спать.

Мистер Баффингэм заявил, что выходил за сигаретами и встретил меня в холле. Потом вернулся, почитал немного и лег спать.

Мистер Кистлер до полуночи был в городе. Придя домой, он заметил свет под моей дверью, постучал, но не получил никакого ответа. Он постучал еще раз. Опять без ответа. Это обеспокоило его, и он начал сильно колотить в мою дверь. Этот шум разбудил других постояльцев. Все они, кроме мистера Кистлера, подошли сюда вместе.

— Конечно, мы не можем определить, сколько прошло времени, пока вас нашел Кистлер, — мрачно сказал полицейский. — Кем бы ни был этот налетчик, у него, очевидно, было достаточно времени, чтобы снова подняться наверх и переодеться. Или он просто обошел дом, вошел через передний вход и начал барабанить в вашу дверь.

— Заблуждение! — прогудел Кистлер, бросив яростный взгляд на этого молодого человека.

— Кому принадлежит дом? — спросил Джерри, которому, по-видимому, собственная версия, по которой Кистлер является душителем, показалась не совсем убедительной.

Ему сообщили, что хозяйка дома уехала в Чикаго. После этого он спросил каждого по отдельности, знал ли он или она, что миссис Гэр в отъезде. Об этом знали все, кроме мистера Баффингэма.

Полицейский пожелал узнать, когда именно она уехала.

— Дополнительным поездом с Большого Западного вокзала.

— Он отправляется в двадцать часов пять минут, Джерри, — уточнил его более спокойный напарник.

— Кто еще знал, что миссис Гэр собиралась уехать?

— Халлораны… — начала я, но остановилась, так как чей-то спокойный голос вдруг произнес:

— Но миссис Гэр не уехала.

Это сказал мистер Грант. Он застенчиво моргал глазами за толстыми стеклами своих очков и, казалось, уже сожалел о сказанном.

— Что вы имеете в виду? Она ведь уехала, не так ли?

— Но я ее видел… И именно после двадцати часов пяти минут.

— Вот как? В самом деле? Где же?

— На другой стороне улицы. Я находился в своей комнате и смотрел в окно. И тут я увидел, что она переходит через улицу. Я удивился, так как знал, что она собиралась уехать. Решил, что она, должно быть, передумала… или, может быть, что-нибудь забыла. Я видел ее, когда она как раз собиралась пересечь улицу. Появилась какая-то машина, и ей пришлось подождать. Было приблизительно без четверти девять. Я еще раздумывал, не пойти ли мне немного прогуляться, потому и взглянул на часы.

— Вероятно, она действительно что-то забыла и вернулась, — сказал Кистлер. — Но, однако, очень странно, что при всем этом шуме она не явилась сюда. Обычно она выходит по самому малейшему поводу. Я позову ее. — Он выбежал в вестибюль и громко прокричал: — Миссис Гэр, миссис Гэр! — Его сильный голос прогремел на весь дом, но миссис Гэр не появилась.

Джерри обратился к мистеру Гранту:

— Мистер Грант, на свете множество пожилых дам! Может, вы обознались?

— Исключено! Я слишком хорошо знаю миссис Гэр, — упрямо заявил маленький старик.

Джерри нетерпеливо расхаживал взад и вперед.

— Едва ли можно предположить, что миссис Гэр пришла домой, чтобы задушить мисс Дакрес? Как вы считаете, мисс Дакрес? Возможно ли, чтобы миссис Гэр хотела вас убить?

Я размышляла недолго.

— Это совершенно невероятно. Тот, кто напал на меня, был очень сильный! У миссис Гэр больное сердце, она страдает одышкой, малейшее напряжение ее изнуряет.

— Вы вообще видели того, кто напал на вас?

— Нет. Но я уверена в том, что это был мужчина.

Джерри проворчал:

— Это мало нам поможет. Не знаете ли вы, но крайней мере, что это за был мужчина — высокий, низкий, толстый или худой?

Что я могла ответить? Я понимала всю важность вопроса, но не могла ничего вспомнить. Только две руки — две сильные, железные руки. Я покачала головой. Уэллеры и мисс Санд посмотрели на меня укоризненно. Мистер Грант, напротив, улыбался мне. Мистер Баффингэм хмурился. Мистер Кистлер напоминал чуткую ищейку.

Джерри становился все нетерпеливее.

— Вы остаетесь здесь, Рэд, — сказал он своему напарнику. — Я должен осмотреться.

Он достал большой карманный фонарь и направился в мою кухню. Мистер Кистлер последовал за ним. Мы все молчали. Джерри вскоре вернулся.

— Там, снаружи, нечего смотреть, — объявил он.

Он прошел через мою комнату в холл. Вскоре мы услышали, как он быстро спускается по подвальной лестнице. На этот раз он оставался там дольше. Вернувшись, он задумчиво осмотрел нас, поигрывая фонарем. Затем обратился ко мне:

— Значит, вам послышались крадущиеся шаги на лестнице? И поэтому вы предполагаете, что речь должна идти о ком-то из обитателей этого дома?

— Да.

— Теперь послушайте, что думаю я. Какой-то бездельник бродит вокруг этого дома, чтобы попытать счастья. Одно из подвальных окон приоткрыто приблизительно сантиметров на пять. Впрочем, оказывается, оно прибито гвоздями, так что его не сдвинуть ни вверх, ни вниз. Неизвестный бездельник пытается открыть окно, но ему не удается. Вы слышите это. Вы открываете свою заднюю дверь, он пугается и бросается на вас, чтобы не дать вам закричать. Затем он убегает. Спуститесь со мной в подвал, и вы сами убедитесь, что вам больше нечего бояться.

Он подошел к задней двери и знаком показал, чтобы мы следовали за ним.

Итак, вся процессия вышла на задний двор и исследовала подвальные окна. Все они действительно были плотно закрыты. Лишь одно, слева от моего крыльца, снизу было приоткрыто на четыре-пять сантиметров. Несмотря на все усилия, его невозможно было сдвинуть ни вверх, ни вниз. Полицейский направил на него луч своего фонаря.

— Видите? Кто-то надеялся здесь проникнуть внутрь, но это ему не удалось. Если вы все еще сомневаетесь, я покажу это вам изнутри.

Снова мы все промаршировали через кухню. Мистер Кистлер заботливо закрыл на задвижку дверь черного хода. В подвале Джерри продолжил свои объяснения.

— Вот, передняя комната пуста, даже не заперта. — (Тевменов в течение всего этого вечера не было видно.) — Кругом ни души. Теперь осмотрим бойлерную. Никто не прячется под водонагревательным котлом, и в кладовой тоже никого нет.

Он направлял свой карманный фонарь из одного угла в другой. Это помещение опять было аккуратно убрано. Но все же мне что-то бросилось в глаза. На качалке миссис Гэр лежала какая-то одежда.

— Качалка миссис Гэр стоит обычно не в кладовой, а рядом с бойлером, — сказала я.

— Очевидно, она не захотела сидеть около бойлера. Почему бы этому креслу не стоять в кладовой?

Я ничего не ответила на это, и Джерри зашагал дальше. Когда мы подошли к двери кухни, залаяла собака.

— А это помещение заперто. Видите?

Снова залаяла собака за запертой дверью. У меня поползли мурашки по коже, сама не знаю отчего.

— Странно — ключа здесь нет. Миссис Гэр всегда оставляет его на крючке рядом с дверью. Видимо, она взяла его с собой.

— Вам теперь, вероятно, все кажется несколько странным, — по-отечески сказал Джерри. — Это можно понять. Но теперь-то вы убедились, что здесь, внизу, никого нет? — Он повернулся и поднялся вверх по подвальной лестнице. — И в следующий раз, если услышите какие-то звуки, пожалуйста, не открывайте дверь, чтобы посмотреть, что там случилось.

Я лишь кивнула. Я казалась себе такой жалкой…

— Не хотите ли подняться к нам и переночевать на нашем диване? — предложила миссис Уэллер.

— Отличная идея,— согласился Джерри.

Во время этой экспедиции но дому мистер Кистлер не отходил от меня.

Когда мы в конце концов опять собрались в холле, он задумчиво сказал:

— Собственно говоря, мы могли бы осмотреть и все остальные помещения в доме, чтобы установить, не скрывается ли здесь кто-нибудь. Если речь действительно идет о жильце нашего дома, он, конечно, должен был пробираться, сняв обувь. И его носки должны быть достаточно грязными! Я за то, чтобы все показали свои. Вот мои…

Он сел на стул и разулся. Сразу было видно, что он не ходил в своих носках по полу или по земле. Остальные один за другим показывали свои босые или в носках ноги. Очевидно, никто из присутствующих без обуви не разгуливал. И в заключение мы осмотрели все комнаты — однако без всякого результата. После этого все мужчины опять сошлись в холле и начали обсуждать ситуацию с тем несносным превосходством, которое они в себе ощущают, когда говорят с женщинами. Меня, очевидно, считали истеричкой. Оба полицейских покинули нас со словами:

— Спокойной ночи. Если вас убьют, дайте нам знать! Кистлер помог мне перенести к Уэллерам мои постельные принадлежности. Он держал их сильными, крепкими руками. Мне вспомнились те руки, которые сжимали мое горло. Одно не подлежало сомнению: Кистлер был самым сильным мужчиной во всем доме.

— Вы говорили, что остановились тогда у моей двери, потому что увидели свет? — пробормотала я.

— Я не мог себе представить, что вы спите при полном освещении. Я постучал сначала тихо, а когда вы не ответили, стал стучать громче. И, наконец, колотить изо всех сил.

— Мне повезло, — сказала я не очень убедительно.

У Уэллеров я почувствовала себя в безопасности и скоро заснула. Несмотря на глупую болтовню миссис Гэр, у меня не было никакого основания не доверять этой супружеской паре. Даже если бы моим душителем был мистер Уэллер, он бы, очевидно, не стал предпринимать вторую попытку убийства в своей собственной комнате. Этим он поставил бы себя в слишком затруднительное положение.

Итак, я спала сном праведницы и проснулась только тогда, когда появился мистер Уэллер и пригласил меня к завтраку. Он немного подтрунивал надо мной и представлял дело так, будто события прошедшей ночи были лишь моей фантазией.

Я с благодарностью приняла его приглашение, но сначала спустилась к себе, чтобы одеться и взять кое-какую еду, так как мне не хотелось особенно объедать Уэллеров. Мистер Уэллер был столь любезен, что проводил меня до трамвая.

— Не думайте больше об этом, — с отеческой заботой сказал он. — В таких городах, как наш, подобные вещи случаются нередко.

— Вы, должно быть, имеете немалый опыт в таких делах, — сказала я. — Миссис Гэр рассказывала мне, что вы бывший полицейский и сейчас на пенсии. Вообще-то вы кажетесь мне для этого слишком молодым.

Его любезность сменилась озлобленностью.

— Это старая ведьма! О ней я мог бы рассказать такое, что у вас волосы встанут дыбом!

На этом разговор прекратился, так как мистер Уэллер не счел нужным вдаваться в подробности. Он пребывал в дурном настроении. Когда подошел мой трамвай, он поклонился и пошел прочь. Перемена в его настроении озадачила меня. Что так разозлило его? То, что я сочла его слишком молодым для пенсионера? Я также задала себе вопрос, чем мог объясняться этот чрезвычайно ранний уход на пенсию.

За напряженной работой я забыла загадочного мистера Уэллера. Но к концу дня я снова оказалась безработной, так как та молодая дама, которую я заменяла, должна была выйти на следующий день. Таким образом, я, раздосадованная, пришла домой и рано легла спать. И на этот раз спала спокойно.

На следующий день было воскресенье и День памяти павших героев. Было пасмурно и дождливо. Пока я завтракала, все наносили мне визиты. Пришла даже сварливая миссис Тевмен. Она узнала от миссис Уэллер о событиях ночи с пятницы на субботу и боялась, как бы миссис Гэр не узнала о том, что их не было дома. Это вызвало бы грандиозный скандал!

— Вы многое потеряли! — сказала я.

— Мы с мужем были в одной компании. Когда старуха дома, нет никакой возможности никуда выйти!

— Это я могу себе представить.

— Была хорошая выпивка! — сказала она гордо.

В одиннадцать часов появился мистер Кистлер, чтобы съесть все, что осталось. После этого зашли мисс Санд и Уэллеры. Мы отодвинули в сторону посуду, оставшуюся после завтрака, и начали играть в карты. Явился и мистер Грант, но с нами не играл. В три часа пополудни мы все еще были вместе. К этому времени Кистлер всех обыграл. Мисс Санд и Уэллеры решили, что с них достаточно, и ушли наверх. Вскоре после этого попрощался и мистер Грант.

— Везет в карты — не везет в любви! — сказал Кистлер, ухмыляясь. — Я хотел бы рассчитаться с вами за отличный завтрак. Как вы смотрите на это?

Он рассчитался по-царски: повел меня в хороший ресторан, где мы отлично поужинали и потанцевали. А на следующий день Кистлер разбудил меня спозаранку, чтобы пригласить на прогулку. Мы почти весь день пробыли на воде и чудесно провели время.

Наутро я встала поздно — ведь я была безработной. Приблизительно часов в десять, как только я поднялась с постели, зазвонил телефон. А так как миссис Тевмен к телефону не подходила, я вышла в холл и сняла трубку.

Это была миссис Халлоран.

— Могу я поговорить с миссис Гэр?

— Здравствуйте, миссис Халлоран, с приездом! Я еще не видела вашу тетю. Я позову ее. — Я прикрыла рукой микрофон и громко крикнула: — Миссис Гэр! Миссис Гэр! — Но не услышала ответа.

— Ее, кажется, нет. И я ее не слышала и не видела, — объяснила я миссис Халлоран. — Когда вы вернулись? Все было хорошо?

— Примерно час назад. Я только что вошла домой. Ах, это было прекрасно! Я четыре раза была в кино и еще купила себе шляпу.

— Передать что-нибудь миссис Гэр? Она, наверное, скоро будет.

— Нет, благодарю. Скажите ей только, что я звонила. Как могла я понять, что произошло, из этого короткого, поверхностного разговора?! Единственное, что меня удивило, это то, что голос миссис Халлоран звучал совсем не любезно, нет, скорее, недовольно. И еще было странно, что она звонит, прежде чем миссис Гэр успела доехать с вокзала домой,

Я провела это утро в городе, искала работу. Удивительно, но очень скоро я кое-что нашла. Шеф рекламного отдела фирмы Хаббарда, по-видимому, неожиданно не вышел на работу, оставив после себя кучу дел. Меня временно приняли на это место, и весь день я очень напряженно трудилась. Приехав домой, поела и рано отправилась спать, так как на следующее утро мне предстояло вставать рано. Только на утро четверга пропавший шеф рекламы снова появился в офисе. Я весь день оставалась там, чтобы показать ему все, что сделала за это время. Он с благодарностью принял мою помощь.

Итак, это было в четверг, третьего июня.