Дон Алехандро и Тайное Убежище

Глава 30

Как я и подозревал, в управлении летающим кораблем герцог Болуарте не разбирался. Он мог лишь с гордым видом стоять в рубке и орлиным взором смотреть вдаль. Пока больше ничего не требовалось, потому что направление было задано, а вот при швартовке герцога надо будет убрать подальше, поскольку воздушная катастрофа — не в интересах того, кто не умеет летать, а порталы строить не научился. Это в сказках построение порталов делалось по щелчку пальцев, а в жизни только для того, чтобы приступить к их изучению, нужно было в голову вбить такую массу данных, что становилось не то чтобы страшно, но немного тоскливо. И сразу приходило понимание, почему так мало чародеев владеет портальными чарами.

Но пока герцог меня устраивал на том месте, где он сейчас, потому что не мешал наслаждаться полетом. Палуба была открытой, но чары защищали от потока воздуха, который непременно сносил бы пассажиров при такой скорости, если бы не было защиты. Я подозревал, что и свалиться за борт тут не получилось бы, но проверять желания не было.

Призрака рядом не было. Пусть он и не мог отходить от меня далеко, но корабль был не столь велик, чтобы Бельмонте в любой точке терял со мной связь. Поэтому призрак засел где-то, где не было людей, и любовался проплывающими внизу видами в одиночестве. Шарик предпочитал изображать мягкую игрушку в комфортном салоне, поэтому мы с Исабель практически находились наедине. Донна заметно нервничала.

— Вас пугает встреча с Рамоном Третьим? — поинтересовался я.

— И это тоже, — призналась она. — Но больше всего я боюсь, как меня примет двор после всего, что случилось.

— Дон Карраскилья приложил множество трудов, чтобы наша с вами история была больше похожа на приключенческий роман, чем на настоящую жизнь.

— Даже романы не все имеют счастливый конец, что уж говорить про настоящую жизнь? — неожиданно проявила здравомыслие Исабель.

— Тому, кто попытается вас обидеть, придется иметь дело со мной. Исабель, выбросьте из головы все ненужные мысли. Все будет хорошо. Нас же сам Всевышний благословил.

Но донна к упоминанию Благословения отнеслась без должного пиетета, наверное, заподозрила, что с ним не все так просто. А ведь я ей даже не заикнулся, что фактически именно мое появление там с реликвией и явилось причиной сработавших сложных чар. Кстати, Бельмонте я об этом рассказал. Тот заинтересовался, изучил метку и сказал, что это разновидность паразитических чар, которые могут сняться только по достижении запрограммированного результата. Метка имела ярко выраженную ментальную направленность, поэтому я заподозрил, что Всевышний давно уже не присматривает за этим миром, иначе непременно бы разгневался за использования его имени всякими мошенниками. С другой стороны, сделать что-то и отпустить сотворенное в свободное плавание — жест настоящего божества. Если результат получился годный — выплывет при любых условиях, ежели нет — развалится. Впрочем, я тут же вспомнил присказку о том, что не тонет, и засомневался в том, что же тут все-таки выплывало. Мир в целом мне нравился, и я не хотел бы в нем что-то кардинально менять. Разве что небольшие мелочи?

— Алехандро, подлетаем! — возбужденно завопил Болуарте издалека. — Еще немного, и ваш отец наконец сможет вас признать.

Герцог выглядел по-настоящему счастливым, как будто сейчас совершался поворот в его собственной жизни. Причем именно в ту сторону, к которой герцога готовили с раннего детства.

— Или сможет не признать — это уж как его королевскому величеству захочется, — заметил я.

Настроение подпортилось, поскольку я что в прошлой жизни, что в этой ненавидел предопределенность. В духе: что ни делай, с колеи не свернуть. Королевская колея, конечно, поинтересней выглядит, но это все равно колея.

— Так, Алехандро, вы с Исабель должны встать на носу корабля, — засуетился Болуарте. — Показать, что вы несете счастливые перемены. Символизм — это очень важно, когда речь идет о предсказаниях.

На самом деле герцогу хотелось, чтобы зрители запечатлели нас парой — тогда Исабель в их головах будет неотрывно связана со мной. Беспокойство дона я мог понять, но и без этого не имел ничего против того, чтобы показать красивую картинку.

— Проверить встречающих на вредоносные артефакты, когда будем причаливать? — прошелестел в моей голове голос Бельмонте, хотя самого его я все также не видел.

— Конечно, проверить, — забеспокоился Шарик. — Ты же понимаешь, что развеешься сразу, если Хандро грохнут?

— Ты тоже.

— Я не развеюсь, а просто перестану существовать, чего мне очень не хотелось бы, потому что существовать я уже привык, и именно в таком виде, в живом. Есть, пить и наслаждаться жизнью.

В этом варианте дистанционной конференции мое мнение никого не интересовало. Нет, в принципе я с этим решением согласен, но неплохо было бы уточнить и у меня, поэтому я решил высказаться тоже.

— Рикардо, в таких вопросах не надо ждать моего одобрения.

— Но моего надо ждать всегда, — важно выдал Шарик.

Вообще, после того, как я сообщил призраку, что ками тоже является моим учителем, у последнего самооценка начала зашкаливать. Боюсь, он теперь считал себя важнее Бельмонте, хотя бы потому, что был живым. Призрак на это не обижался, лишь позволял себе шутливые замечания-подколки. Его искренне радовала возможность выйти наконец за стены замка. Настолько радовала, что он прощал окружающей действительности мелкие неудобства в лице того же ками.

На корабельный нос пришлось все же отправиться, потому что причальная мачта уже виднелась. Смотрелись мы с Исабель наверняка величественно. Для более красивой картинки не хватало разве что порывов ветра, которые бы живописно развевали нашу одежду. Но и без этого наше прибытие не прошло незамеченным. Раздавались приветственные крики, а в толпе образовывались течения: одни люди стремились к причальной мачте, другие — сообщить собственным боссам о нашем прибытии.

Король никуда не стремился. Ему сообщили о нашем прибытии задолго до пролета корабля над временным лагерем, так что он с удобством расположился невдалеке от причальной мачты: на кресле, больше напоминающем походный трон, с бокалом чего-то приятно бултыхающегося в руке. Короля я раньше не видел, так что захотелось достать подзорную трубу и внимательнейшим образом его рассмотреть. Но увы — на меня слишком многие глазели, чтобы я мог себе позволить подобное.

— Пока все чисто, — сообщил призрак, который успел слетать вниз и вернуться. — Зона оцеплена, посторонних нет.

— Понятно, отец хочет пообщаться с сыном без свидетелей.

— Скорее всего. Но у него нет вариантов, кроме как тебя признать. Остальные заканчиваются для него смертью. Я просчитывал. Советники короля — наверняка тоже. То есть если все они не подкуплены, то хоть кто-то сказал Рамону Третьему правду.

Спускаться пришлось по винтовой лестнице. Медленно, потому что навернуться с нее было проще простого. Руки бы поотрывать тому, кто ее делал. Судя по эмоциональному воплю герцога Болуарте, который нас почти догнал, поскользнувшись на ступеньке и проехав задом, он со мной был полностью согласен, хотя, по его утверждению, контролировал процесс от и до во время построения причальной мачты. Возникло подозрение что контролировал он снизу, в кресле и с бокалом в руке.

Мы с Исабель оказались на редкость вежливыми, поэтому сделали вид, что ничего не случилось и герцог не падал и не выражался недостойно аристократа. Это были всего лишь звуковые иллюзии.

Чего я не ожидал, так того, что сразу по спуску окажусь в отеческих объятиях.

— Алехандро, мальчик мой, я так долго тебя ждал! — патетически воскликнул Рамон Третий, раскрывая руки.

Обнимал он явно на публику, поэтому пришлось сделать вид, что я тоже необыкновенно счастлив. Правда, не удержался и прошептал королю прямо в ухо:

— Неужели такое представление необходимо?

— А ты как думал? — столь же тихо проворчал король. — Люди представления любят, так что привыкай. Тебе придется постоянно что-то изображать. Сыновние приязнь и уважение, например.

— Донна Исабель Болуарте, — громко представил я присевшую в реверансе подругу. — Моя невеста.

— Да будет так, — торжественно сообщил всем заинтересованным лицам Рамон Третий. — Наслышаны, что вам пришлось пережить, чтобы добиться счастья.

— Ваше Величество, думаю, будет мудрым решением обвенчать детей прямо сейчас, — влез герцог, проявляя беспокойство больше о себе.

— Дон Болуарте, не торопитесь. Сначала нужно будет признать Алехандро моим сыном.

— Разве вы не признали? — поразился герцог.

— Нужна официальная процедура. Кому как не вам знать о важности подобных действий, дон Болуарте.

Король говорил вроде бы спокойно, но мне почему-то показалось, что он уже прикидывает, не отправить ли отца будущей невестки куда-нибудь главой посольства. Желательно — на другой материк. Конечно, с местными системами порталов отправка раздражающей персоны не гарантирует, что уже завтра эта персона опять не окажется при дворе. Но можно же внушить этой персоны, что дело столь важное, что без ее постоянного присутствия там все пойдет во вред стране.

Официальная процедура прошла в присутствии верхушки аристократии объединенной страны. Со стороны бывшей Гравиды присутствовали только те, кто успели присягнуть Рамону Третьему, поэтому со стороны Мибии наблюдался значительный перевес. Семью Торрегроса я не заметил. То ли они были не столь значительны, чтобы принимать участие в таких процедурах, то ли король решил меня от них оградить.

Признание меня королевским сыном было решено совместить с клятвой аристократии и мне, что еще сильнее затянуло действие. Я уже даже не старался запоминать новые и новые лица: все равно они у меня в голове перемешались в причудливый невообразимый ком.

— Дон, который стоит третьим после того, что сейчас присягает тебе, — внезапно прошелестел Призрак. — У него темный артефакт с активацией на расстоянии, замаскированный под шкатулку. Взрывной артефкт, который пробьет все щиты — очень точная работа и очень солидный заряд.

Я невольно вздохнул. Вот и начались суровые монархические будни. Не успели признать — опять пытаются убить.

— Активация там за счет чего?

— Артефакт из двух частей. Одна — бомба, вторая — детонатор.

— Детонатор сможешь вытащить у него из кармана?

— Смогу. Но только вытащить.

— Дальше я, — предложил Шарик. — У меня нет такого жесткого ограничения по силе.

Ками стек с моего плеча так быстро, что я еле успел бросить на него невидимость, чтобы никто не догадался, куда и зачем он отправился. По-хорошему, еще бы морок на плечо посадить, но переживал я зря: для постороннего глаза наверняка все выглядело так, словно ками с моего плеча свалился и почти тут же поднялся обратно. Активаторная часть артефакта при этом осталась у меня в руке.

— Дон Кальдера, — провозгласил герольд, когда дело дошло до человека с темным артефактом.

Оставалась вероятность, что ничего плохого он не задумал, а артефакт носит в кармане для самоуспокоения.

— Ваше Величество, Ваше Высочество, — склонился он в поклоне перед нами. — К сожалению, я не нахожу в себе сил принести вам клятву на верность. В качестве извинений дозвольте преподнести вам подарок.

Артефакт он разместил прямо перед нами с королем. Так, чтобы с гарантией накрыло обоих. На мой взгляд, это было наглостью.

— Думаю дона Кальдеру надо задержать, — обратился я к королю. — И узнать, от кого он получил такую замечательную чародейскую бомбу.