Дорога свободы

ПРЕДИСЛОВИЕ

В середине ноября 1950 года в Варшаве состоялся Второй Всемирный конгресс сторонников мира, конгресс, который имеет поистине историческое значение. На этом конгрессе был создан новый руководящий орган движения за мир — Всемирный Совет Мира. В состав Совета избран в числе других Говард Фаст, имя которого хорошо известно советскому читателю как имя талантливого писателя и мужественного борца за мир. Говард Фаст был избран заочно. Он был лишен возможности присутствовать на конгрессе. Правительство Трумэна не разрешило писателю, недавно вышедшему из тюрьмы, куда он был упрятан за свою активную борьбу за мир, покидать пределы Соединенных Штатов. Слово «мир» не в чести у правящих кругов США, а борцы за мир подвергаются жесточайшим преследованиям.

Такова современная Америка, Америка Морганов, Рокфеллеров и Дюпонов, превращенная усилиями их послушных приказчиков — Трумэна и его правительства — в полицейское государство, в гнездо черной, фашистской реакции.

Вот как характеризует современное положение в Соединенных Штатах сам Говард Фаст в письме, адресованном Совету защиты мира штата Новый Южный Уэльс (Австралия) ¹: «Мы посажены за решетку потому, что боролись за мир. Но гораздо важнее то, что это массовое заключение в тюрьму такой большой группы лучших представителей американской интеллигенции означает, что наша страна с ужасающей быстротой превращается в полицейское государство. В Америке уже наступила первая стадия фашизма. Эта страшная черная туча, которая уже стоила жизни миллионам людей, нависла над нашей страной. Я хотел бы сказать так громко, чтобы услышал каждый австралиец, о том, что несет человечеству это господство зверя, о том неслыханном терроре, который банда Трумэна — Ачесона обрушила на нашу прекрасную страну. Не давайте

обманывать себя, не верьте грязной лжи и бесстыдной пропаганде правящего класса США. Все, что есть лучшего, самого чистого и самого правдивого в Америке, преследуется, убивается, заключается в тюрьму. У власти — свиньи, а все честные люди выбрасываются за борт»...

Значение Говарда Фаста в американской литературе, в общественной и политической жизни — даже если бы мы ничего не знали о его жизни и деятельности — легко было бы установить по той звериной ненависти, которую питает правящая верхушка американской буржуазии к этому смелому и активному борцу за мир, за свободу, за демократию.

Когда Говард Фаст уже приобрел литературную известность, продажные растлители человеческого сознания, насаждающие по приказу заправил Уолл-стрита расизм, мракобесие, шовинизм, пытались привлечь писателя в лагерь буржуазии. Они отлично понимали, что яркий бичующий талант Говарда Фаста — большая опасность для капиталистов. Голливудские дельцы предложили Фасту написать сценарий для расистской картины, надеясь соблазнить его высоким гонораром в 100 тысяч долларов. Надо ли говорить, что это подлое предложение было с презрением отвергнуто. Надо ли говорить, что эта безуспешная попытка подкупить смелого борца демократического, прогрессивного фронта еще больше разожгла ненависть к нему со стороны реакционных кругов, натравивших на него и полицейских ищеек, и пресловутую «комиссию по расследованию антиамериканской деятельности», которая и добилась заключения Фаста в тюрьму.

Но если капиталисты ненавидят Говарда Фаста, то он платит им сторицей, и его ненависть к капиталистической системе, к «тысяче, американцев», правящих Америкой, имеет крепкие корни. Говард Фаст родился в трудовой семье и вместе с ней познал все невзгоды бедняка, которого безжалостно давит и душит диктатура монополий. Писатель прошел тяжкий жизненный путь. С детских лет он вынужден был зарабатывать свой хлеб, а когда отец оставался без работы, мальчик кормил не только себя, но и всю семью. Разносчик газет, рабочий на сигарной фабрике, рабочий на заводе... Годы скитаний по стране в поисках заработка — Говард Фаст буквально исколесил всю Америку: побывал и на Западе и на Юге — такова в общих чертах биография Фаста до той поры, пока он не стал

писателем. А писать его тянуло неудержимо. Он поздно начал учиться — в детские годы на это не было средств ни у него, ни у родителей. Но Фаст учился, отрывая время от сна, не щадя себя. В 1933 году появился его первый рассказ, сразу обративший на себя внимание. За ним последовали другие рассказы, повести и, наконец, романы, стяжавшие писателю большую и заслуженную славу крупного художника, выдающегося мастера слова и страстного защитника простых людей, независимо от цвета их кожи.

Когда началась вторая мировая война, Фаст жил в Нью-Йорке. Его не взяли в армию из-за плохого здоровья. Он работал в Бюро военной информации, затем был военным корреспондентом и в качестве такового побывал и в Европе, и в Азии, получив таким образом возможность увидеть жизнь и за океаном. Вместе с тем он не оставлял своей творческой работы. Именно в годы 1941 — 1944 появились его большие романы: «Последняя граница», «Гражданин Том Пэйн», «Дорога свободы». В 1947 году вышла его книга «Кларктон», посвященная описанию стачечных боев американских рабочих.

Наряду с литературной деятельностью Говард Фаст ведет большую общественную и политическую работу, сотрудничает в прогрессивных изданиях. Искренний друг Советского Союза, он вместе с передовыми американцами борется против клеветы реакционной прессы на СССР, на страны народной демократии. Он неустанно ратует за сближение между народами СССР и Америки, отражая подлинные настроения простых честных американцев, которых он так хорошо знает, отражая подлинно передовое демократическое общественное мнение. Горячий поклонник русской и советской литературы — ведущей литературы мира, он внимательно следит за всем, что выходит в Советском Союзе.

Говард Фаст, один из самых активных борцов за мир, деятельно участвует в движении сторонников мира. В своих публицистических статьях, о устных выступлениях он беспощадно разоблачает преступную политику американского империализма, возглавляющего лагерь мировой империалистической реакции. Он резко и смело осуждает политику агрессии и развязывания новой войны, проводимой правящими кругами США, не остановившимся и перед открытой агрессией против корейского народа.

Голос Говарда Фаста, зовущего к борьбе против черных сил реакции, звучит тем громче, чем сильней разгул фашизма в Соединенных Штатах. Разнузданная проповедь войны в продажной буржуазной печати, бешеная гонка вооружений, беспощадное наступление на жизненный уровень трудящихся, откровенная пропаганда расизма, дикие преследования всех прогрессивных, демократических элементов — вот что характерно для послевоенной Америки.

На примере Говарда Фаста отчетливо видно, как чинит суд и расправу над «свободными» американскими гражданами пресловутая фашистская «комиссия по расследованию антиамериканской деятельности». Фаст и другие десять прогрессивных деятелей США 7 июня 1950 года были брошены в тюрьму за то, что, являясь членами Исполкома объединенного комитета помощи антифашистам-эмигрантам, отказались в 1946 году предоставить комиссии палаты представителей по «расследованию антиамериканской деятельности» список лиц, вносивших деньги комитету для оказания помощи жертвам испанского фашизма.

Не только Говард Фаст был посажен в тюрьму. Заключены в тюрьму также одиннадцать руководителей коммунистической партии США, «повинных» в том, что они защищали мир и демократию, боролись за самые жизненные, самые кровные интересы американского народа.

Нам памятны смелые и страстные слова писателя:

«Это — жгучий, ужасающий позор для Америки сегодняшнего дня! Мы не можем и не должны принять его... Я не могу молчать, когда кучка негодяев пытается сделать нашу страну отвратительной в глазах всего свободолюбивого человечества. Мой голос будет услышан. Голос десяти мужественных мужчин и женщин, с которыми я разделяю заключение, будет услышан. И ваш голос, друзья мои, американцы, должен быть также услышан, ибо реакция делает новый шаг к наступлению той страшной ночи, той ужасной, нечеловеческой ночи, которая окутала многие страны и которую люди называют фашизмом» ².

Говард Фаст прав: закон Тафта — Хартли, лишающий рабочий класс элементарных прав, законопроект Хоббса о концентрационных лагерях для «подрывных элементов», аресты сторонников мира за распространение Стокгольм-ского воззвания — что это, если не фашизм, не гитлеровские порядки в их американском претворении.

Говард Фаст — представитель той Америки, которая противостоит Америке Уолл-стрита, Америке капиталистических монополий, той страшной, чудовищно уродливой Америке, имя которой теперь произносится с такой же ненавистью и отвращением, с какой произносилось имя гитлеровского рейха.

И именно потому, что он представитель американского народа, представитель подлинной Америки, а не Америки Морганов и Рокфеллеров, Говард Фаст завоевал любовь и симпатию советских людей, которые с горячим сочувствием следят за замечательным творчеством этого талантливого писателя.

* * *

Говард Фаст — мастер исторического романа. Но его историзм ни в какой мере не является тем «бегством в историю», за которое прячутся от жгучих вопросов современности многие буржуазные писатели. Наоборот, исторические романы Говарда Фаста чрезвычайно актуальны, потому что они помогают понимать современную действительность Америки, обнажают корни многих современных явлений, показывают, как использовали в своих корыстных целях правящие круги США пресловутые «священные» лозунги американской демократии, во что они их превратили, как сводили и сводят на нет завоевания американского рабочего класса, добытые в упорной борьбе. Нет ничего случайного в том, что американские власти всячески препятствуют распространению книг Говарда Фаста, в том числе и его исторических романов. Так, например, его книга «Гражданин Том Пэйн» не допускается в школьные библиотеки.

Сила исторических романов Говарда Фаста еще и в том, что они в художественной форме раскрывают закулисную сторону многих исторических событий, показывают подлинное лицо многих политических деятелей, которые буржуазными историографами, занимающимися в основном фальсификацией истории, превозносятся как «борцы за демократию», предстающую в книгах Фаста во всей своей отвратительной сущности. Романы Фаста прослеживают исторический путь, пройденный американской «демократией». Путем сравнения можно установить, как постепенно капиталисты превращали Америку в то, что она представ-ляет собой сейчас, — в страну, где открыто проповедуются расистские человеконенавистнические теории, где осуществляется беспримерная в истории дискриминация цветных народов, где властвуют монополии, подавляющие все прогрессивное, все демократическое, где до сих пор процветают суды Линча, где поднял голову и все сильней закрепляет свои позиции фашизм.

Смелый голос мужественного борца против фашизма, против новой войны, за мир, за демократию слышен в каждом произведении Фаста. Он проникновенно звучит в романе «Дорога свободы», в котором автор рассказывает не только о том, как господствующие классы США жестоко расправились с неграми, но и о том, как они предала идеалы демократии, за которые боролся народ; не только о том, как линчевали негров, но и о том, как господствующие классы линчевали и линчуют американскую демократию.

* * *

Когда читаешь книгу Фаста «Дорога свободы», узнаешь об исторических событиях гражданской войны в США, продолжавшейся с 1861 по 1865 год; кажется почти невероятным, что Север боролся против Юга за освобождение негров от рабства, что победа Севера принесла неграм права американских граждан. Ведь сейчас, в наше время, те лозунги, которые провозглашали рабовладельцы Юга, — «Негры не равны белым», «Рабство, подчинение высшей расе, является нормальным и естественным состоянием негров» — ведь эти лозунги и сейчас провозглашаются американской реакцией, и не только провозглашаются, но и проводятся в жизнь.

Далеко шагнула американская «демократия» за время, отделяющее ее от гражданской войны, в огне которой она была рождена, чтобы впоследствии быть растоптанной, изувеченной правящими кругами Соединенных Штатов. Господствующие классы лишили американский народ всех его завоеваний и под флагом все той же «демократии» ввергли его в новое жесточайшее рабство, распространенное не только на цветных, но и на всех тех белых, которые не принадлежат к правящему классу и рассматриваются пресловутой «тысячей американцев», занимающих верхушку капиталистической пирамиды, как низшая раса, как «белая шваль»!

В послесловии к своему роману «Последняя граница» Говард Фаст писал: «Если он кажется невероятным, то невероятность его может быть объяснена лишь тем, что описанные в нем события фактически имели место». Эти слова полностью применимы и к роману «Дорога свободы».

Да, все эти события имели место. Четыре года длилась гражданская война между капиталистическим Севером и рабовладельческим Югом. Войну начали южане. Они понимали, какую грозную опасность для рабовладельческой системы представлял Север. Армия южан была хорошо вооружена и подготовлена. Ее щедро снабжали англичане и французы. Английские реакционеры рассматривали юг Америки как сырьевую базу для своих фабрик. Они получали оттуда дешевый хлопок, который возделывался рабским трудом негров. Наполеон III использовал гражданскую войну в США для интервенции в Мексике. Поддержка южан английской и французской реакцией приобретала такой размах, что над Севером нависла реальная угроза иностранной интервенции. А Север был хуже подготовлен к войне, чем Юг. Его армия состояла из добровольцев, а по своему вооружению и оснащению она уступала армии южан. Первый период войны был неблагоприятным для северян. И тем не менее Север победил.

Он победил потому, что молодая американская буржуазия, возглавляемая Линкольном, поняла, что без народа не победить. И она пошла с народом, который требовал решительных мер против рабовладельцев, требовал коренных реформ. На стороне Севера было все прогрессивное в Европе. Со страниц американских газет, выходивших на Севере, — «Нью-Йорк трибюн», «Пресс» — звучали голоса Маркса и Энгельса, призывавшие к революционным методам ведения войны.

Правительство Линкольна провело ряд реформ, пусть не до конца последовательных, но тем не менее существенных. Было отменено рабство, проведена аграрная реформа. Против реакционеров, против изменников были приняты решительные меры. В армию были призваны негры, что вызвало замешательство и волнения на Юге. В армии северян сражалось 200 000 негров. И народ победил. В. И. Ленин писал о гражданской войне в США, что она имела «...величайшее, всемирно-историческое, прогрессив-ное и революционное значение» *. Это была война народная, справедливая. Она показала, что народ непобедим, когда он борется за правое дело.

Война была окончена. Но борьба иными средствами продолжалась. Линкольн пал жертвой террористического акта. В самой республиканской партии началась борьба между правым и левым радикальным крылом. Правое крыло, отражавшее интересы крупной буржуазии, стремилось к сговору с южными плантаторами. Президент Джонсон, сменивший Линкольна, стоял за соглашение с южанами. Он провозгласил амнистию для южан и даже соглашался принять южные штаты в состав республики на началах равноправия. Южные плантаторы, добившись этих послаблений от Джонсона, приободрились, ввели в действие известные «черные кодексы», которые вновь ставили негров в бесправное положение, терроризировали тех белых, которые выступали в защиту негров, в защиту завоеванных демократических свобод.

Однако левое радикальное крыло имело большинство в конгрессе, и южане вновь потерпели поражение. Конгресс провел закон о «реконструкции» южных штатов. Были созданы конституционные конвенты, в которых негры заседали на равных правах с белыми. В эти годы были приняты поправки к федеральной конституции, которыми навсегда уничтожалось рабство, устанавливались равные гражданские права для всех жителей, независимо от цвета кожи (за исключением индейцев), запрещалось лишение избирательных прав гражданина под предлогом цвета кожи или пребывания в рабстве в прошлом.

Рухнула рабовладельческая система, негры впервые почувствовали себя свободными людьми, разогнули свои исполосованные бичами плантаторов спины, потянулись к образованию, стали принимать участие в общественной и политической жизни страны.

Этот период длился недолго. Развитие капитализма шло своим путем. Крупная буржуазия Севера все больше и больше склонялась к сговору с южными плантаторами, капитал Севера проникал на Юг, он уже рассматривал негров как дешевую рабочую силу, которую можно нещадно эксплуатировать. На смену старому рабству шло новое — экономическое. И бывшие «борцы за свободу, против * В. И. Ленин, Соч., изд. 3-е, т. XXIII, стр. 184.

рабства» стали сквозь пальцы смотреть на террор южан против негров, на суды Линча, на зверскую расправу белых с неграми; уже возник чудовищный Ку-клукс-клан, и люди в белых балахонах жгли негритянские фермы, насиловали негритянских девушек, убивали негров, стоявших им поперек дороги. Грант был последним президентом демократической весны. Его преемник — Хейс, пришедший к власти с помощью подкупа и фальсификации выборов, пошел на сделку с южанами. Он отозвал войска с Юга. Началась кровавая, неслыханная по жестокости расправа с неграми.

* * *

Начало и трагический конец этого периода американской истории описаны Говардом Фастом в его романе «Дорога свободы». Главный герой романа — негр Гидеон Джексон, воевавший в рядах северной армии против рабовладельческого Юга. Гидеон Джексон, несомненно, тип собирательный. В нем с необычайной яркостью показан рост самосознания вчерашних рабов. Вчера еще только темный, забитый раб, Гидеон Джексон постепенно вырастает в крупного, недюжинного политического деятеля, в большого государственного человека, чувствующего и понимающего ход истории.

Гидеон Джексон избран в конвент — он представляет и белых и черных. Он неуверенно, ощупью идет по новой дороге. Гидеон понимает, что надо учиться, что надо быть вооруженным, потому что иначе не отстоять завоеванной свободы. Он учится упорно и настойчиво. Природный ум выводит его из трудных положений, облегчает ему первые шаги на политическом поприще. Постепенно он начинает ясно сознавать, чего он хочет, что нужно его народу. Он говорит:

«Чего хочу от конституции? Может, не того, что вы. Хочу грамоты для всех — белых и черных. Хочу свободы, чтобы крепко, как железный кол в ограде. Хочу, чтобы никто меня не толкал на улице. Хочу земли, немного, чтобы негр сеял и собирал сам для себя, всю жизнь. Вот чего хочу».

Не один Гидеон так думает. Не один он преобразился — преобразилась жизнь темных, забитых людей, преобразилась деревня, в которой родился и вырос Гидеон. Свобода вызвала к жизни силы, которые старались глушить плантаторы. Негры потянулись к образованию, к знанию, к культуре. Вместе с ними шли те белые, которые жили и трудились рядом с ними, которые поняли, что негры такие же люди, как и они, и что у них общие интересы.

Плантаторы, вначале растерявшиеся, снова поднимают голову. С Севера подуло иным ветром. Реакционеры переходят к активным действиям, чтобы поставить преграду растущей силе масс, растущей силе негров. Один из более дальновидных среди плантаторов, выведенных в романе, Стефан Холмс, жесточайший враг негров, враг тем более опасный, что он умен и хитер и не грешит недооценкой происходящих общественных процессов, говорит о конвенте, в котором заседают белые и черные:

«Я возражаю против терминологии генерала — балаган, павианы! Тем, что мы так думаем, джентльмены, мы сами обрекаем себя на поражение. Этот конвент не балаган, где кувыркаются павианы, — это собрание решительных и умных людей, которые в большинстве своем честно и искренно стремятся к общему благу, как они его понимают».

Он характеризует Гидеона Джексона в следующих словах: «Два года тому назад он был неграмотен. А еще за несколько лет перед тем он был рабом у Карвела. Видели вы его сейчас? Похож он на павиана? Какие возможности скрыты в этих неграх, которых мы покупали и продавали в течение двух столетий? Мы не знаем, джентльмены, и даже не смеем догадываться. Такие люди, как этот Гидеон Джексон, отдадут они то, что завоевали? И они не одни — они все больше сближаются с белой швалью, которую мы презирали, пока она нам не понадобилась на войне как пушечное мясо. И эта белая шваль, которая послушно сражалась за нас, теперь начинает шевелить мозгами».

Вчерашние рабовладельцы тщательно разрабатывают дьявольский план, который должен лишить негров и белую бедноту всех плодов одержанной победы. Этот план состоит в том, чтобы заинтересовать капиталистов Севера в возвращении рабства, если не формального, то фактического. Надо уничтожить сочувствие белых к неграм. Надо добиться вывода федеральных войск, которые не дают плантаторам развернуться. И тогда наступит пора для разнузданного террора, для разгрома негров, для их подавления.

Связи между южными плантаторами и северными капиталистами крепнут. На Севере тоже все больше укрепляет свои позиции реакция. Уже мелькают имена Гульдов, Рокфеллеров. Они начинают делать политику.

Гидеон Джексон и его друзья прекрасно понимают тактику врага, они разгадали дьявольский план Стефана Холмса. И когда Холмс пытается переманить Гидеона Джексона в свой лагерь, сделать его предателем, негр говорит: «Уходите!»

Джексон понимает, какая опасность нависла над неграми, над их фермами, их свободой, их жизнью. Он борется всеми легальными средствами. Его последняя, отчаянная попытка — свидание с президентом Грантом. Разговор между Джексоном и Грантом — одно из самых волнующих мест в книге. Джексон раскрывает перед президентом план Стефана Холмса. Он говорит, что еще можно остановить руку, занесенную над тем, что даровано народу — как белому, так и черному, — над конституцией. Но Грант — «усталый человек», его раздавили Гульды и Рокфеллеры, он не может больше бороться. И Джексон, возвратившись на родину, говорит:

«В Вашингтоне нас предали. Нас предала республиканская партия, моя партия, партия Эба Линкольна».

Дело идет к трагической развязке. Плантаторы усиливают нажим. Учащаются случаи террора, судов Линча.

Где же выход? Сдаться, покориться? Нет. Гидеон Джексон не знал исторических слов Долорес Ибаррури: «Лучше умереть стоя, чем жить на коленях». Но он поступает именно так. Он и его друзья, черные и белые, гибнут, сражаясь с оружием в руках против численно превосходящей оголтелой банды ку-клукс-клановцев.

Таков трагический финал книги, показывающей одну из самых позорных страниц в истории американской демократии. Но разве те страницы, которые вписывает в историю современная американская «демократия», менее позорны? Американские мракобесы хотят распространить суды Линча и власть монополий на весь мир. С первых же дней по окончании войны они начали свою подрывную работу против мира и безопасности народов. Они создали сеть своих военных и военно-морских баз во всех концах мира, приступили к гонке вооружений, нарушили все обязательства, взятые на себя США в годы войны и после нее. Американские монополисты вкупе с продажными правителями западноевропейских и других капиталистических стран пытались обмануть народы и навязать им свою политику агрессии. С помощью плана Маршалла, агрессивных блоков, таких, как Западный Союз и Северо-Атлантический блок, американские империалисты превратили маршаллизованные страны в своих сателлитов. Но им не удалось сломить волю народов к миру, не удалось обмануть народы. Огромный размах всенародного движения за мир, сотни миллионов подписей под Стокгольмским воззванием, исторические решения, принятые Вторым Всемирным конгрессом сторонников мира, говорят о том, что народы отвергают диктат американских агрессоров, что народы хотят мира и будут бороться за мир.

Опыт войны и послевоенных лет показал, что напрасны попытки американских империалистов повернуть вспять колесо истории. История против них. Они разделят участь своих предшественников по претензиям на мировое господство, ибо лагерю империалистов противостоит могучий и крепнущий лагерь демократии во главе с народами Советского Союза, которые навсегда похоронили капиталистическое рабство и возвестили миру приход новой эры — эры коммунизма.

* * *

Говард Фаст правдиво рисует негров. Он не сентиментален, он не «жалеет» этих «бедных цветных», ибо он понимает, что не цветом кожи определяется человек. Гидеон Джексон выше президента Гранта, но его величие не от цвета кожи, а от его человеческих качеств.

Гидеон Джексон погиб в неравной борьбе. Но живы заветы этой борьбы в сердцах простых людей Америки — белых и черных. Несмотря на репрессии, несмотря на дискриминацию, суды Линча, живы и сейчас Гидеоны Джексоны. Их много в рядах негритянского народа, который за годы, отделяющие нас от гражданской войны в США, далеко шагнул вперед. И Говард Фаст верит, что и в Америке будущее за демократией, той демократией, которая не будет знать разницы между белыми и черными, которая сумеет добить насквозь прогнившую капиталистическую систему, уничтожить диктатуру «1000 американцев».

«Дорога свободы» Фаста зовет американский народ к борьбе. Этот страстный призыв звучит в каждой строке его глубоко интересной книги.

Я . Викторов .

Всем мужчинам и женщинам, черным и белым, желтым и коричневым, всем тем, кто отдал свою жизнь борьбе с фашизмом.