Дракон, эрл и тролль

Глава 34

Наступило безоблачное утро. Поднявшееся над горизонтом солнце лениво освещало косыми лучами запорошенное снегом ристалище, трибуну, заполненную тепло одетыми зрителями, и два высоких круглых шатра, установленных по разные стороны арены. Легкий ветерок едва шевелил разноцветные флаги, обрамляющие площадку для состязаний. Поперек ристалища по всей его длине тянулся деревянный барьер, деля арену на две равные части. Зрители подогревали себя вином и беспечно переговаривались в ожидании зрелища, которое могло явить не только кровь и насилие, но и саму смерть. Многие еще помнили несчастного Джона Мортимера, в 1318 году павшего на турнире от руки своего соперника и похороненного в Уигморском аббатстве. А сколько славных рыцарей закончили жизнь на ристалище до него! Счет смертям на турнирах никто не вел, но искушенные в поединках люди знали, что сам высокородный сэр Джеффри, сын Генриха II, в 1168 году принял смерть на арене от копья противника.

На трибуне, казалось, пустовало лишь одно место — слева от графа. Обычно по левую руку от гостеприимного хозяина восседал епископ Бата и Уэльса, но сейчас его не было видно. По-видимому, он счел неприличным почтить своим присутствием столь небогоугодное зрелище, каким святой церкви представлялся рыцарский турнир. Правда, люди, хорошо знавшие епископа, нисколько не сомневались, что тот не преминет явиться, кутаясь в простую монашескую одежду и скрывая свое полное лицо под капюшоном плаща.

Открыто показаться на столь крамольном состязании епископ не мог. Церковь всячески противилась рыцарским турнирам, чуть ли не предавая их анафеме, а в 1130 году запретила погребение павших на ристалище рыцарей по христианскому обряду. Этот запрет постоянно нарушался, и отцы церкви — надо отдать им должное — обычно смотрели сквозь пальцы на вольности своих прихожан. Но одно дело не замечать прегрешения простых смертных, и совсем другое — подавать дурной пример пастве. Руководствуясь этим неоспоримым соображением, епископ Бата и Уэльса, как бы ему того ни хотелось, не мог открыто появиться на публике.

Из всех гостей графа, пожалуй, один Джим чуствовал себя не в своей тарелке. Он сидел вместе с Брайеном в небольшом шатре и жевал свой завтрак. Джим все еще с неудовольствием вспоминал, как его несколько часов назад — до рассвета — вытянули из тепла на мороз. Неужели Брайен и Нед Данстер, не говоря уже о двух оруженосцах и нескольких крепких воинах, не могли без помощи Джима сопроводить Мнрогара с его новоиспеченной лошадью в близлежащий лес и спрятать там на несколько часов, по истечении которых Мнрогару предстояло сыграть роль Черного Рыцаря? Джим вздохнул. Нет, вероятно, Брайен и Нед Данстер правильно сделали, подняв Джима ни свет ни заря. Лес кишел воинами графа, охранявшими подступы к замку от пришлых людей, которым могло взбрести в голову поглазеть на состязание рыцарей. Джиму удалось с помощью несложного магического приема, которым он недавно овладел, сделать тролля и его лошадь невидимыми для посторонних глаз.

Шатер, в котором сидели Джим с Брайеном, располагался за одним из больших круглых шатров, скрывавших его от зрителей на трибунах. Состязания еще не начались. Брайен выступал во второй паре бойцов и надеялся принять участие еще в нескольких поединках, если судьба окажется благосклонной к нему. Первыми на ристалище должны были выйти сэр Освальд Астон и сэр Майкл Лэнд.

Брайен, как всегда перед боем, пребывал в отличном расположении духа. Зато Джим с трудом боролся с усталостью. Его веки отяжелели, ноги, казалось, налились свинцом.

— Ты не разбавляешь вино водой? — спросил Джим, увидев, как Брайен в очередной раз наполнил свой кубок. — Скоро твой выход.

— Вино перед боем, что вода, — радостно заявил Брайен, — но вкусом все же получше той бурды, что черпают из колодцев.

Что правда, то правда, подумал Джим. Они с Энджи относились к колодезной воде с подозрением и всегда кипятили ее, если представлялась возможность.

— Ты не знаешь, когда Геронда с Энджи собираются появиться на состязании? — спросил Джим.

— Скорее всего, они уже на своих местах, — ответил Брайен. — Могу послать воина, пусть посмотрит, там ли они. Только я думаю, ни Энджи, ни Геронда не пропустят первого поединка.

Геронда уж точно не пропустит, подумал Джим. А вот Энджи подобного рода зрелищ не одобряла. Ей претило любое насилие. Впрочем, Брайену об этом лучше не говорить.

— Энджи не любит надолго оставлять Роберта одного, — сказал Джим.

— А что с ним станется? — удивился Брайен. — За ребенком присматривают кормилица и две служанки, да и стражник ни на шаг не отходит от двери. Ты меня извини, Джеймс, но я хочу спросить тебя по-приятельски, не считаешь ли ты, что Анджела чересчур носится с Робертом? Король в любой момент может отобрать у вас мальчика и возложить опеку на Агату Фалон, его ближайшую родственницу.

— Как раз этого Энджи больше всего и боится, — тихо ответил Джим, справедливо решив, что их с Брайеном разговор не для посторонних ушей. — Анджела хочет, чтобы земли Фалонов достались Роберту.

— Ты уже говорил мне об этом, — сказал Брайен. — Отнять собственность у ребенка — грязное дело. Впрочем, на все воля Божья. — Брайен замолчал, стукнул кубком по столику и резко поднялся. — Что значит встать спозаранку! Я забыл исповедаться перед боем. Ты не знаешь, где можно найти священника?

— Наверное, в одном из шатров. Подожди, я попрошу кого-нибудь из воинов привести священника сюда.

— Нет-нет, — возразил Брайен. — Может, к нему очередь, а я не собираюсь прослыть невежей. Рыцарь должен предстать перед соперником с открытым сердцем и сжимать оружие чистыми руками. Пойду поищу священника сам. Жди меня здесь, Джеймс.

Джим был не против хоть недолго побыть в одиночестве. Он явно не выспался. Джим снова вспомнил, как в полусонном состоянии сопровождал Мнрогара и его лошадь в лес. Хорошо, что все закончилось благополучно. И все же для пущей безопасности тролля пришлось устанавливать палатку, а лошадь, привязав к дереву, превращать снова в кабана. Наверное, тот уже разметал вокруг весь снег в поисках пищи…

Хорошо бы решить, что делать дальше. Но мысли в голове Джима стали путаться. Ему даже показалось, что его сердце вот-вот остановится, как изношенный мотор старенького автомобиля, еле плетущегося по бесконечной ленте запорошенной снегом дороги пятьсот с лишним лет спустя.

Не то чтобы Джим Очень замерз. Он был тепло одет, а съеденный завтрак придал ему сил. Просто не выспался.

Джим замотал головой: кто-то тряс его за плечо.

— Подымайся, Джеймс, — услышал Джим голос Брайена. — Мне нужно вооружиться. Я привел с собой Джона Честера. Он поможет мне. Тебе лучше отправиться на трибуну к Энджи и Геронде.

— Да-да, — невнятно пробормотал Джим. Он с трудом поднялся и кое-как выбрался из шатра.

Путь к трибуне пролегал мимо леса.

— Джеймс! — послышался голос со стороны леса.

Джим повернул голову и увидел Арагха. Джим остановился, потер рукой подбородок, словно решая непростую задачу, и направился к Арагху.

— Мне удалось подобраться к трибуне с подветренной стороны, — сообщил волк. — Могу поклясться, среди зрителей сидит тролль. Я явственно чуял его.

Джим ошалело взглянул на трибуну, а затем недоуменно уставился на Арагха:

— Ты не ошибаешься? Может, ты учуял Мнрогара? Несколько часов назад я оставил его неподалеку в лесу.

— Ты можешь отличить свою правую руку от левой? — спросил Арагх.

— Конечно.

— Как?

Джим замялся. Ответить на, казалось бы, легкий вопрос было непросто.

— Да они разные, — наконец выдавил из себя Джим.

— Правильно, поэтому тот тролль, что на трибуне, не Мнрогар, — сказал Арагх. — Не сыщется двух троллей, которые одинаково пахнут. Что скажешь?

— Скажу, что задал глупый вопрос.

— Вот именно, — согласился Арагх.

— А где этот тролль?

— По-моему, в самой гуще зрителей.

Джим задумался. Полученная информация вселяла тревогу. Как всегда, Арагх оказался на высоте, несмотря на извечные заявления, что он ни перед кем не имеет никаких обязательств.

— Попробую точнее определить его местонахождение, — сказал Арагх. — Может, тебе будет интересно узнать и о том, что армия троллей проникла во владения Мнрогара?

— Они подошли так близко! — воскликнул Джим. Новость ошеломила его. — Думаешь, они могут появиться здесь?

— Тролли есть тролли. Кто их поймет? — рассудительно проговорил Арагх. — Не думаю, что они осмелятся подойти к самому замку. Впрочем, тролли всегда голодны, а здесь, на трибуне, по их понятиям, горы мяса. Правда, это мясо голыми руками не возьмешь. Насколько я знаю троллей, они все хорошенько обдумывают, прежде чем на что-то решиться.

— А не считаешь ли ты, что тролли хотят навязать Мнрогару бой? Быть может, они рассудили, что он не отдаст безропотно свои владения.

— Похоже, так и есть, — согласился Арагх.

— Я слышал, троллями командуют братья-близнецы. Это правда?

Арагх кивнул.

— Ты никогда не рассказывал мне об этом.

— А зачем мне было рассказывать?

— Эти братья родились сросшимися. Мать сумела разъединить их, — продолжал Джим. — Теперь оба тролля считают, что могут без зазрения совести вдвоем выступить против Мнрогара. Ты улыбаешься!

Арагх щелкнул зубами:

— Будет на что посмотреть.

— А Мнрогар справится с двумя троллями?

— Может быть. Кто знает? — откликнулся Арагх, — Поживем — увидим.

— Ты сообщил много интересного, — сказал Джим, — но так ничего и не посоветовал.

— Это люди любят совать нос в чужие дела и сыпать советами. Волки ведут себя иначе.

Наступило молчание.

— Тебе лучше обо всем рассказать Каролинусу, — проворчал наконец Арагх.

— Я бы так и поступил, но Каролинус избегает меня. Ты не знаешь, где его найти?

— Думай сам, — сказал Арагх и повернулся к лесу. — Я буду поблизости.

Волк затрусил между деревьями и скрылся из вида.

Джим вздохнул и поплелся к трибуне. Сэр Майкл и сэр Освальд — оба в доспехах — уже сидели верхом на конях, каждый у своего края арены.

Джим поднялся по боковой лесенке на трибуну, нашел глазами графа и тотчас заметил, что место слева от хозяина замка по-прежнему пустует. Несколькими рядами ниже сидели Энджи и Геронда, Рядом с женщинами Джим увидел сразу два пустых места: одно между ними, а второе по другую руку Геронды.

Джим спустился до нужного ряда и, непрерывно принося извинения заблаговременно поднявшимся на трибуну зрителям, стал протискиваться к Энджи и Геронде. Закончив свой нелегкий путь, он плюхнулся на свободное место. Рядом с Джимом оказалась Энджи, придвинувшаяся к Геронде. Другое свободное место так и осталось пустым. Геронда, несомненно, приберегала его для Брайена, надеясь, что тот выберет время подняться на трибуну.

Слева от Джима сидел длинноносый человек лет шестидесяти.

— Добрый день, сэр Дракон, — проговорил старец.

— Добрый день, сэр…— Джим замялся, припоминая имя длинноносого.

Оплошность сошла Джиму с рук. Старец, исполнив долг вежливости, заговорил со своими друзьями. Джим повернулся к Энджи:

— Не думал, что ты так рано появишься на арене.

— Как раз сейчас я свободна. Я жду депешу и, как только получу ее, уйду с ристалища. Сегодня прохладно. Ты не замерз, Джим?

— Чуть-чуть.

— Возьми, Джеймс, — подала голос Геронда. Она протягивала Джиму какой-то сверток.

Джим машинально взял сверток и увидел, что из него торчит горлышко бутылки.

— Благодарю, Геронда, — сказал Джим, пытаясь вернуть подношение. — Не хочу хлебнуть лишнего. Я уже пил рано утром.

— Да ты попробуй, — настаивала Геронда. — Тебе понравится.

Джим понял, что отказываться от подношения попросту неприлично. Он вытащил пробку и сделал небольшой глоток из бутылки. К удивлению Джима, вино было горячим. В бутылке оказался тот славный напиток с пряностями, который он всегда пил с удовольствием. Джиму был даже известен способ его приготовления. В обычное красное вино добавляли специи, вино кипятили и держали еще несколько минут на медленном огне, чтобы выпарить часть спирта. Напиток можно было употреблять как лекарство. Джим сделал еще несколько глотков из бутылки.

— Я вижу, ты отдал ему должное, Джеймс, — с удовольствием сказала Геронда, забирая сверток. Она проверила, плотно ли закрыта бутылка, и потрясла сверток, поднеся его к уху. — Через полчаса явится Беатриса с новой бутылкой, и тогда…

Что будет после того, как Беатриса, служанка Геронды, принесет новую бутылку вина, Джим так и не узнал. Речь Геронды прервал звук трубы.

Отыграв сигнал, герольд, занявший место на арене перед центром трибуны, торжественно возгласил, обращаясь не только к своему хозяину, графу, но и ко всем присутствующим:

— С милостивого разрешения милорда и дозволения его высочества принца Эдварда, в следующем поединке скрестят копья сэр Брайен Невилл-Смит и сэр Эмблис де Браг.

Граф благосклонно махнул рукой, герольд повернулся лицом к арене и сыграл новый сигнал. Из больших круглых шатров выехало по вооруженному всаднику. Фаворитом считался Брайен, но не стоило сбрасывать со счетов и сэра Эмблиса.

Рыцари взяли у оруженосцев по копью и направились каждый к своему краю арены.

Зрители замерли в ожидании поединка.