Дуэльный Кодекс. Том 2: Черная Книга

Глава 20

— Вы очень внимательный человек, граф Орловский, — Линовский смотрел очень пристально, на его лице играла легкая усмешка, — внимательный и проницательный. Но увы, сегодня ваша проницательность вас подвела.

Он откинул правую полу своего камзола и вывернул внутренний карман. Потом проделал то же и с другой стороны. Я молча наблюдал за этим. Потом проговорил:

— Чтобы там ни было, ты успел от этого избавиться.

— А ты, — хмыкнул он, — докажи, что там вообще что-то было. Что госпоже Тильде угрожала хоть какая-то опасность. И вообще, — он блаженно улыбнулся, — почему же ты, новоиспеченный граф, решил лезть не в свое дело? Зачем тебе это? Что ты ко мне цепляешься?

— Хочу чтобы дама, — с ухмылкой проговорил я, — на чью руку я претендую, была в безопасности. И я, — хмыкнул я так мерзко, как только мог, — как настоящий дворянин могу ей это обеспечить.

Линовский переменился в лице. Буквально полминуты назад он торжествовал, думая, что неплохо поиздевался надо мной тем, что я не смог взять его с поличным, но теперь, когда услышал мои слова, отреагировал так ярок, что я понял — попал в точку. В самую рану.

Лицо его стало жестким. Он поджал губы и злобно уставился на меня. В итоге покраснел, как девочка.

— Если она отказала мне, — прошипел он, — то тебе и подавно не видать ее руки.

— Я пришлю тебе открытку с нашей свадьбы, — я самодовольно скрестил руки на груди.

Линовский аж вспотел, потом, с обиженным видом, направился к выходу. Я же, не стал его задерживать. Он торопливо покинул уборную.

Естественно, я не собирался претендовать ни на чью руку. А просто солгал ему. Не хотел, чтобы Линовский чувствовал себя победителем. Я знал, что он что-то задумал. Молодой человек, явно был самодовольным и полным спеси. Надо было ее охладить. Такой пацан может выкинуть что угодно, а я, уж так воспитан, что не могу спокойно стоять, когда заведомо слабый подвергается опасности. Не в моих правилах смотреть на такие вещи и ничего не делать.

Я уверен, Линовский собирался совершить какую-то импульсивную глупость. И думаю, сейчас я уберег Тильду от его дурацкого поступка. Однако, это не значит, что Линовский должен остаться безнаказанным.

Бегло пробежав глазами по помещению уборной, я сосредоточил внимание на приоткрытом окошке в сад. Выглянув, осмотрелся. Дорожки сада освещались фонарями, установленными на высоких железных столбах. Черное небо в очередной раз блеснуло молнией. Из окна подул теплый предгрозовой ветер.

Внезапно я услышал детский смех. Справа по дорожке бежали ребятишки: два мальчика и девочка. Девочка, явно из Фоминых. Это я понял по необычно белой коже и красивым черным волосам, заплетенным в задорные косички.

— Один из мальчишек приник к фонарному столбу и упер головку в сложенные на нем руки.

— Раз, два, три… — начал он считать.

Девочка и второй мальчик разбежались кто куда. Куда делся мальчонка, я не видел. Девочка же, забежала за большой, подстриженный квадратом куст, который рос как раз под окном в уборную.

Она присела за его листвой, забавно обняла ножки в белых колготках. Ее белокожее лицо словно бы светилось в темноте. А потом она подняла на меня большие голубые глаза.

Я улыбнулся девчушке и, приложив палец к губам, прошипел, мол “тихо”.

Девочка улыбнулась в ответ.

— … пять! Я иду искать! — прокричал мальчик и побежал куда-то в другую сторону.

Девочка же, что-то заметила и полезла белыми ручками куда-то под кустик.

Забавно, но мне было приятно наблюдать, как играют детишки. Они выглядели очень беззаботно, и их настроение немножко, словно бы передалось и мне. Наблюдая за ними, я тоже на миг почувствовал, что у меня нет проблем и забот. Сознательно остался в этом состоянии, прикинув, что это неплохая эмоциональная разрядка.

По небу покатился очередной раскат грома. Блеснуло. Ветер с силой зашумел в кронах садовых деревьев.

— Господин Август, господин Петр, леди Сапфира! — вошла в пустой сад полная женщина в черно-белом платьице и чепчике. Ее одежды напоминали униформу, и скорее всего, ей и являлись. Женщина была нянечкой, — где вы?! Погода портится! Заканчивайте игры! Леди Сапфира! Маменька хочет вас видеть!

Внезапно я услышал резкий щелчок. Опустил взгляд.

Девочка все также сидела за кустом. В руках она держала большой складной нож с внушительным лезвием. Девчушка удивленно разглядывала его, а когда няня крикнула снова, и мальчики выбежали откуда-то из зеленого лабиринта, то сорвалась с места.

— Стой! Сапфира! — крикнул я вполголоса, чтобы не напугать ее, но девчушка не услышала. Вместе, все вчетвером, они удалились из садика. Ножик она унесла.

Я нахмурился, всматриваясь им вслед. Так вот, значит отчего избавился Линовский. Он что, хотел ударить Тильду ножом? Но почему им? У него при себе был клинок-проводник. А отбирать у дворянина его магическое оружие считалось тяжким оскорблением. Вывод напрашивался сам собой — складной нож непрост. Вот ублюдок… Линовский хотел поступить в духе "не дотсавайся же ты никому!"

Вот только, чтобы получить нож, нужно теперь найти девчушку по имени Сапфира. Интересно, Линовский слиняет с вечера или нет?

Выйдя из уборной, я пошел обратно в зал.

— Вот видите, я чист! — услышал я слова Линовского, бросил взгляд туда, откуда доносился его голос.

В ответвлении коридора, противоположном тому, где находилась уборная, стоял Линовский, несколько охранников, одетых в цвета Фоминых и тот самый высокий лысый мужик, который вмешался в наш конфликт во время ритуала Утешения.

Линовский, строя невинное лицо, выворачивал внутренние карманы своей одежды.

— Верно, — согласился с ним лысый, — прошу прощения за беспокойство, граф. Безопасность — самое главное, вы же понимаете.

Ага. Значит, Тильда рассказала охране о своих подозрениях.

— Ничего-ничего! Я рад, что на мероприятии такой высокий уровень охранения. Можно быть спокойным за свою жизнь и честь, — слащаво улыбнулся он.

— Граф Линовский, — крикнул я с каменным лицом, и вся группа обернулась на голос, — мне больше нравятся ножи с фиксированным клинком. Складные слишком ненадежны!

Линовский аж переменился в лице. Его улыбочка испарилась, а глаза испуганно округлились. Остальные непонимающе уставились сначала на меня, потом на него.

Я же зашагал к торжественному залу.

Между тем, обстановка в нем изменилась. Аристократы разбрелись кто-куда: часть наполнила коридор, ведущий в зал, большинство же переместилось в огромную застекленную террасу, примыкающую к залу широкими воротами.

Там играла приятная музыка, подавали напитки. Везде бегали официанты с подносами. Они разносили наполненные фужеры и легкие закуски. Аристо же, сбившись в небольшие группки, вели светские беседы. Засмеялись молодые дворяне, да так громко, что какой-то старый полковник, рожей напоминавший бульдога, злобно шикнул на них.

— Куда ты делся? — приблизилась ко мне Тома, — мы очень переживали!

— Все в порядке, — проговорил я, внимательно осматривая террасу, — как обстоят дела?

— Зал готовят ко второму ритуалу вечера.

— Какому? — с интересом посмотрел я на Тому.

— Пока не знаю.

— А где остальные? — спросил я, ища взглядом Вику и Стаса.

— Вика и Владимир в соседнем зале. Там сейчас танцы. А Стас вон он, — она указала в дальний угол террасы.

Там, у огромного фикуса, стоящего в большом глиняном горшке, стоял Стас. Он восторженно и торопливо бормотал что-то высокому мужчине в военной форме. Тот черноволосый и черноусый, гордо вскинув подбородок улыбался и кивал мальчишке. Потом принял от него смарт, и оба сфотографировались.

— Иосиф Танкян, — ухмыльнулся я, — Стас мечтал с ним познакомиться.

— Угу. Я его представила, — улыбнулась Тома в ответ, — но случился небольшой казус.

— Какой же? — хохотнул я.

— Граф Танкян принялся добиваться личной встречи со мной, — девушка кокетливо посмотрела на меня из-под ресниц.

— А почему же это казус? — улыбнулся я.

— Потому что знаю я этих кавказских князей! Не успеешь оглянуться, как ты уже в горах, в их родовом замке на отшибе, тебе сорок и ты нянчишь семерых чернявеньких наследников, — Тома замолчала. — И беременна восьмым, — подумав мгновение добавила она.

— Звучит, как план, — рассмеялся я.

— Не дождешься, — хохотнула Тома в ответ, — кто же тебе будет помогать с твоей черной книгой?

Мы засмеялись. А потом я увидел, как к нам идет высокий черноволосый с проседью мужчина. Тот самый Денис Фомин, что открывал Вечер Невест со сцены. Он шел в нашу сторону энергичным шагом.

— Кажется, о нем предупреждала тебя Вандерляйн, — серьезно проговорила Тома.

— У тебя очень тонкий слух, Тома, — сказал я.

— И ум тоже, — улыбаясь Денису Фомину, проговорила девушка.

— Здравствуйте, граф, — приблизился мужчина и поклонился, — поздравляю вас с приобретением титула. Госпожа Мясницкая, — поцеловал он Томину ручку.

Забавно, но на сцене Фомин выглядел лучше. Как-то свежее что ли. Вблизи мужчина казался уставшим. Небольшие серые глаза смотрели как-то хмуро, хоть он и улыбался. Под ними виднелись круги. Хотя было понятно, что герцог пытался скрыть их какими-то специальными средствами. Если бы меня попросили охарактеризовать его состояние одним словом, я бы сказал “невыспавшийся”.

— Вы знакомы? — вежливо спросил я.

— Екатеринодар не так велик, как кажется, — дворянин показа в улыбке неестественно белые зубы.

— Мой отец и прокуратор Фомин, — Тома с улыбкой посмотрела на Дениса, — старые приятели.

— Верно, — он кивнул, — и я как раз недавно общался с вашим батюшкой, госпожа. Он очень обеспокоен тем, что вы не в родных стенах. И упоминал, что займется этим вопросом в ближайшее время.

Тома изменилась в лице. Побледнела и стала выглядеть растерянной. Фомин уставился на нее непонимающим взглядом.

— Тамара, — посмотрел я на нее, — разреши попросить тебя присмотреть за Стасом.

— Да… Конечно, — словно бы очнулась она от своих мыслей.

— Мы обсудим вопрос с твоими родственниками дома, — шепнул я ей, и кивнув, девушка направилась к Стасику.

— Что ж, — улыбнулся Фомин, — рад познакомиться с самим Игнатом Орловским, по прозвищу Пепельный Волк.

— Пепельный Волк? — поднял я бровь вопросительно, — неделю назад, на фестивале, я, кажется, был Огненным Штормом, — рассмеялся я.

— Да? — он снова улыбнулся, — такого вашего прозвища я не слышал. Но слышал о вашем таланте дуэлянта. Жалею, что не увидел ваших поединков. Приехал слишком поздно. Но, — он посерьезнел, — зато застал инцидент с грифоницей.

— Жаль ее и погибших дворян, — ответил я.

— Да, — он вздохнул, — Узнал я о вас от отца и господина Хлодвига Пушкина. Мы общались с ним перед тем, как вырвался грифон.

— Я удивлён, что Хлодвига нет здесь.

— После инцидента у него много работы, — пожал плечами герцог, — в последнее время неприятности вообще сыплются на нас как из рога изобилия. Грифоница и, как следствие, конец дуэльному фестивалю; проблемы с этой бандой, в которой даже вы умудрились поучаствовать.

— Именно об этом вы хотели поговорить.

— Хотел, — он кивнул и, казалось, нахмурился еще сильнее, — это было нетипичное поведение для них. Так открыто нападать… Это даже странно.

— Вероника упоминала о смерти секретаря, — напомнил я.

— Было дело. Но это скорее несчастный случай, чем спланированная атака. А вот сегодня… Сегодня подготовка у них была что надо. Спецмашины, спецсредства для вскрытия бронедверей. Это нечто. И я считаю, что именно вы были нужны этой банде. Почему? Не знаю. У вас есть версии?

— Нет, — пожал я плечами, — единственная зацепка сейчас, это фамилия погибшего главаря.

— Фон Миллеров, — кивнул Фомин, — да. Вандерляйн передала мне ваши слова. Но это только усугубляет дело. Ведь у Фоминых с домом Миллеровых никогда не было конфликтов. А у Орловских?

— Тоже.

— Вы знаете нынешних Миллеровых?

— Нет. Только их деда знал, — ответил я, — и то, только как знаменитого бретера.

Фомин кивнул, а потом рассказал о том, что род этот стал пустым и потерял дворянство. Однако, за честь свою держится так же жестко как и раньше. Герцог рассказал, что о близнецах фон Миллеровых много лет не было никакой информации. И они просто могли стать главарями банды. Или нескольких. Такое среди дворян, ставших пустыми, не редкость. Многие из них уходят в организованную преступность.

— Но главное, — продолжал Фомин, — что вы убили одного из братьев-близнецов. Если это действительно был он, один из фон Миллеровых, то второй непременно будет мстить. Я считаю, что ваш дом теперь в опасности, господин Орловский. Вне зависимости от причины, по которой они решили избрать вас своей целью.

— Но вы же говорите мне это не просто так, верно? — нахмурился я.

— Верно, — кивнул Денис Фомин, — потому что у меня есть предложение.

Я догадывался, что он предложит, однако соглашаться мне не слишком хотелось, ведь сейчас, на первом месте стояло благополучие Кати и черная книга. А чтобы разобраться, как с Шепчущим Во Снах, так и с дневником, нужено понять основы снологии. Ну или найти хорошого снолога.

— Я догадываюсь, о чем вы. Вы хотите предложить мне разобраться с этими фон Миллеровыми. Вандерляйн упоминала, что у вас слишком много обязанностей, чтобы заниматься этим самостоятельно. Однако, — я отрицательно мотнул головой, — у меня есть другие, гораздо более важные дела. И связаны они с необходимостью в изучении снологии. Ну а если Миллеров решит напасть, думаю, вы понимаете, что я смогу защитить свою семью.

Фомин не ответил. Некоторое время он молча смотрел на меня и явно думал. Потом, наконец, сказал:

— Я прошу у вас помощи не просто так. Будет награда, — помедлил он снова, — вы когда-нибудь задумывались о статусе вольного прокуратора, граф?

— Я несовершеннолетний и, пока еще без академического образования. Я не могу быть прокуратором.

Хотя, на самом деле, прокураторство, это довольно выгодный род занятий. Не менее выгодный, чем бретерство. И, кроме того, в нынешних условиях гораздо более статусный, чем, скажем десять лет назад.

— Этот вопрос можно решить, — Фомин кивнул, — сейчас существует такое явление, как тайное прокураторство. Некоторые из нас скрывают свою личность. У прокураторов бывает много врагов и много родственников. Тайна личности помогает защитить одних, от других. А в приобретении такого статуса дом Фоминых может посодействовать, — Денис замолчал и задумался, — скажите, а почему вас интересует снология?

— Это очень личное дело. Извините, герцог.

— Ничего-ничего, — он примирительно поднял руки, — просто в последнее время снология так же очень сильно интересует и нас.

— Проблемы со сном? — догадался я.

— Верно. Как вы поняли?

— Выглядите немного вялым.

— Это точно, — Фомин вздохнул, — у всего дома в последние несколько дней проблемы со сном. Начались они, как по команде. Отец даже вызвал группу снологов из Москвы, чтобы разобраться, в чем дело. Страдают все, от невест до князя, моего отца, — он вздохнул, — если это продолжится, дела дома покатятся к черту.

Фомин немного подался ближе ко мне и заговорил вполголоса:

— Не все со мной согласны, но я считаю, что это вопрос выживания дома. Против нас действует снящий. Причем специально обученный. Такой, каких я не встречал.

— Я никогда не слышал о снящих, — нахмурился я, — которых использовали бы, как оружие. Насколько я слышал, таких магов просто не существует. Снология — это небоевая дисциплина.

— Я тоже так думал, — он отстранился, — но обстоятельства говорят сами за себя. Весь дом плохо спит. Это касается девушек-невест, всех мужчин дома и даже часть служащих, — он посмотрел мне в глаза более серьезно, — например, гвардии и службы охраны. Такое чувство, будто нас изматывают, чтобы ослабить, а потом, когда дом не сможет защищаться, нанесут удар.

Я задумался, потому что и правда никогда не слышал о том, чтобы снологию использовали в боевых целях. Фомин же, молчал, потому что ждал ответа, а потом все же добавил:

— Если поможете разобраться с Миллеровыми, то я предоставлю вам доступ к услугам команды снологов, которая вот-вот прибудет в Гнездо.

Ответить я не успел, потому что обернулся на крик Томы. Герцог Фомин обеспокоенно посмотрел на девушку, переполошившую всех дворян вокруг. Она быстро шла к нам, цокая каблуками.

На лице девушки было выражение, которые можно было охарактеризовать как что-то среднее между страхом и напряженностью.

— Что случилось? — громко спросил я, не дожидаясь, пока Тома приблизится.

— Игнат! Там Владимира ударили!

— Кто?

— Тот дворянин, с которым ты разговаривал во время ритуала Утешения!