Дурацкие игры магов. Книга первая.

Глава 5.

Дача.

Остаток дня Хранительница бродила по квартире как потерянная. Всё валилось из рук, а голова пухла от гнетущих, мучительных мыслей. Кое-как дотянув до вечера, выпила снотворное, легла в постель и почти сразу провалилась в тревожный гнетущий сон. Она куда-то шла, ехала, опять шла… Серые мрачные пейзажи расплывались, одна туманная картина сменялась другой, ещё более тусклой и невнятной. Время от времени где-то вдали мелькали разноцветные огни. Стася устремлялась к ним, но огни пропадали, и она опять брела и брела по бескрайним унылым просторам незнакомого мира. Туман сгущался, идти становилось всё труднее… И вот уже не туман, а какая-то липкая серая масса окутывает тело, лезет в рот, нос. Хранительница захлёбывается и тонет в жутком тягучем месиве. Кажется, что спасения нет, но вдруг перед глазами возникает чудесное озеро с прозрачной небесно-голубой водой. По зыбкой безмятежной глади плавают глянцевые ярко-зеленые листья, а на жёлтом песчаном берегу стоит диковинное животное, похожее на оленя, с чёрными, блестящими, будто покрытыми лаком, рогами и шкурой цвета выдержанного вина. "Олень" царственно поворачивает голову и смотрит Стасе в глаза. Из последних сил она рвётся к нему… и просыпается.

Сев в постели, Станислава машинально взглянула на светящийся циферблат. Три часа. "Всего лишь кошмар", - и, откинувшись на подушку, она снова погрузилась в беспокойный, тягостный сон.

В восемь, как обычно, прозвенел будильник. Хранительница приложила руку ко лбу и застонала. Голова раскалывалась, а единственным желанием было опять закрыть глаза и спать, спать, спать… "Надо идти на работу", - отстранено подумала она и, пересилив себя, встала и поплелась на кухню. Есть не хотелось. Стася наполнила стакан холодным апельсиновым соком, поднесла его к губам, и вздрогнула, услышав требовательное кукареканье звонка.

- Достали!..

Станислава сжала в руке стакан, вышла в прихожую и нервным движением повернула в замке ключ.

На пороге стоял Ричард.

- Нам нужно поговорить! - решительно заявил он и шагнул в квартиру.

Безразлично кивнув, Стася развернулась и направилась в гостиную. Села в кресло, поставила стакан на журнальный столик и ленивым жестом указала гостю на диван.

- Вы ведь всё знаете, - не то спрашивая, не то утверждая, произнёс инмарец.

- Всё - это громко сказано. Я знаю то, что рассказали мне Артём и Дмитрий. Но у меня нет уверенности в том, что они говорили правду. Ты, как я понимаю, поведаешь свою часть истории.

Станислава сделала глоток сока и выжидающе уставилась на гостя.

- Надеюсь, теперь для тебя не секрет, что мы родственники. Правда, очень дальние, но всё же. Я прибыл на Землю с одной целью: вернуть Инмару потерянную принцессу. Имя Станислава, конечно, красивое, но в нашем мире, тебя зовут Маргарет.

- Маргарет… - отстранённо повторила Стася и с неожиданной резкостью добавила: - Я не верю тебе! Тащиться в другой мир только для того, чтобы вернуть потерянную, Бог знает когда, родственницу - глупо, тем более, наследник престола у вас имеется, не так ли?

- Речь не о престоле! Обычную принцессу, затерявшуюся в иных мирах, возможно, никто и не стал бы искать. Но ты - Хранительница! Ключ всегда находился в Инмаре. Это наша привилегия!

Стася презрительно фыркнула, сняла с шеи кулон и протянула принцу:

- Возьми и отправляйся домой. И остальных забери! Надоели, хуже горькой редьки!

Почти минуту Ричард заворожено смотрел на красный кристалл, а потом протестующе замахал руками:

- Убери! Я не имею права. Никто, кроме тебя, не может владеть им. Так было всегда! Ты - Хранительница! Королева Алинор передала Ключ тебе. А ты отдашь его своей дочери. Хранительницей может быть только женщина, и только из нашего рода!

Равнодушно пожав плечами, Станислава повесила амулет на шею и взяла в руки стакан:

- Тогда расскажи о моей матери. Она ведь и твоя родственница.

- Да, - сдержанно кивнул Ричард. - Троюродная сестра моего отца. Алинор - незаурядная личность. Она взошла на инмарский престол в шестнадцать лет, и во время её недолгого правления Инмар не знал ни войн, ни междоусобиц. Алинор мудра, как змея, прекрасна, как утренний рассвет, грациозна и легка, как горная лань. Многие знатные инмарцы добивались её руки, но королева полюбила высшего мага, который прибыл в Зару с дипломатической миссией. Твой отец в то время жил в Литте, столице Лирии, и царь Геласий обратился к нему с просьбой возглавить посольство в Инмар, чтобы решить сложный и болезненный вопрос о спорных территориях. Вопрос был успешно урегулирован, но Фёдор не вернулся в Лирию. Он тоже полюбил Алинор, глубоко и безоглядно. Однако между влюблёнными стоял инмарский престол. Фёдор как высший маг не мог занять трон, поскольку в те дни ещё соблюдался закон, запрещающий магам править людьми. А стать принцем-консортом было ниже его достоинства. И тогда Алинор пошла на беспрецедентный шаг: она отреклась от престола в пользу своего троюродного брата. Так мой отец стал королём Инмара, а Алинор - женой высшего мага Фёдора.

Принц замолчал, и Стася, забыв о головной боли, воскликнула:

- А дальше?

- Твои родители поселились на Острове Синих Скал. Этот красивейший кусочек суши в Зеркальном проливе был, что называется, бесхозным. Скалы, окружавшие остров, не позволяли приблизиться к его берегам ни торговым судам, ни рыбацким лодкам, и миновать их круговую оборону можно было лишь магическим способом, перемещением или порталом. Но Фёдор не зря был магом-экспериментатором! Он заставил скалы потесниться, и у берегов острова образовалось несколько удобных бухт. Так началось освоение Острова Синих Скал, новой вотчины твоей матери, ибо с благословления Совета и по взаимному соглашению Лирии и Инмара Остров стал свадебным подарком для Алинор и Фёдора.

Маг-экспериментатор построил для любимой жены чудесный дворец, вокруг которого со временем возник целый город, где мирно сосуществовали лирийцы и инмарцы. Остров процветал, супруги жили в любви и согласии. Спустя несколько лет у них родилась дочь Маргарет, которую Инмар признал своей принцессой. Она должна была стать следующей Хранительницей, но через год после её рождения в Лайфгарм вернулся Олефир. Его возвращение изменило мир.

- Об этом меня проинформировали, - кисло заметила Станислава.

- Олефир и Фёдор разругались в пух и прах, - словно не услышав её слов, продолжил Ричард. - Дело почти дошло до поединка, и тогда Фёдор ушёл, забрав тебя и Ключ. К удивлению лайфгармцев, Алинор не последовала за мужем. Она осталась на Острове с Олефиром, чем вызвала бурю негодования среди жителей Лайфгарма. Маг-путешественник объявил Остров Синих Скал независимым государством - Годар, а себя его королём. Он нарушил закон, по которому высший маг не может править людьми. Более того, чтобы расширить границы своей страны, он развязал мировую войну, которая длилась больше десяти лет. В результате, Годару отошли все окрестные острова и часть территорий Инмара и Лирии. Но этого ему мало. Олефир, обуреваемый имперскими амбициями, замахнулся на абсолютную власть. Пока, к счастью, он не настолько силён, чтобы открыто выступить против высших магов. Но если захватит тебя, Хранительница, и ты откроешь для него Источник, тогда его не остановить! Испив волшебной воды, он станет самым сильным магом в мире, уничтожит Совет и получит Лайфгарм. Он готовился к этому двадцать пять лет, и сейчас ему не хватает только тебя!

- С чего ты решил, что я открою ему Источник? - нахмурилась Станислава. - Меня защищает Ключ!

- Олефир искусный маг, и заставит тебя сделать то, что пожелает. К тому же, как мне рассказывали, тебя защищает не Ключ, а заклятье Фёдора. Ни Артёму, ни Диме, ни мне снять его не под силу, но…

- Какое к чёрту заклятье?

- То, что наложил на тебя Фёдор. Не будь его - ты давно была бы в Лайфгарме. Как думаешь, почему мы ходим вокруг тебя, как коты вокруг тарелки с горячей кашей? Трогать заклятье Фёдора - дураков нет!

- В таком случае, для меня безопаснее оставаться на Земле! - сделала вывод Хранительница и, не удержавшись, съехидничала: - Поздравляю, принц! Ты должен был уговорить меня вернуться в Лайфгарм, а на деле убедил остаться на Земле. - Она вопросительно посмотрела на Ричарда, и тот скрипнул зубами:

- Я рассказал всё, как есть, потому что не хочу, чтобы ты попала в лапы Олефира. Если бы на Землю пришёл один Артём, я бы молчал, но здесь Дмитрий. Он хитёр и опасен. Он найдёт способ доставить тебя в Лайфгарм.

Стася подалась вперёд, словно лиса, почуявшая добычу:

- Расскажи мне о нём!

- Он - палач Олефира…

- Врёшь! Он не такой! Я знаю! - Ричард застыл в ужасе: лицо принцессы покраснело от гнева, а с губ полетели хлёсткие слова: - Как у тебя язык повернулся сказать о нём гадость?! Дима назвал тебя порядочным человеком, а ты… Негодяй! Я не верю ни единому твоему слову! Убирайся из моего дома!

Инмарец без возражений поднялся и пошёл к двери: "Лайфгарму конец. Она влюбилась в Смерть и уйдёт с ним. Она такая же, как Алинор". На пороге он обернулся и мрачно произнёс:

- Ты пожалеешь, но будет поздно.

- Убирайся! - зло повторила Хранительница и залпом допила сок.

Ричард, как ошпаренный, вылетел из квартиры, сбежал по лестнице, выскочил на улицу и увидел Артёма. Насвистывая бодрый мотивчик, сын провидицы, шёл к Стасиному подъезду.

- Это вы всё испортили! - заорал инмарец, преградив ему дорогу и потрясая кулаком перед носом. - Лайфгарм погибнет по вашей вине!

- Постой, - опешил временной маг. - Мы же договорились не предпринимать пока решительных действий.

- Однако я вижу, мы снова собрались вместе в том же месте, - раздался весёлый голос Дмитрия. Он возник рядом с Ричардом и Артёмом и отвесил им насмешливый поклон. - Заговор плетёте или драться собираетесь? Впрочем, и то, и другое - глупость несусветная.

Словно почувствовав назревающий скандал, из подъезда выплыли три пенсионерки и уселись на скамейку с таким видом, будто пришли в театр. Глаза их светились восторгом и любопытством: дом, где жила Стася, считался тихим и благополучным. Местные сплетницы давным-давно обсудили всех его обитателей, и теперь с наслаждением наблюдали за разворачивающейся битвой чеченских мафиози за руку распутницы Стаси. В глубине души триада надеялась, что трое чужаков выхватят из карманов большие чёрные пистолеты и начнут палить друг в друга, как в кино. При этом бабульки были уверены, что они-то уж точно в перестрелке не пострадают.

А "спектакль" тем временем продолжался. Ричард и Артём выжидающе смотрели на ученика Олефира, и Дмитрий, лучезарно улыбнувшись старушкам и, одновременно, лишив их возможности подслушивать, заговорил, серьёзно и жёстко:

- Ну что, господа-радетели за судьбы мира, девчонка вам не поверила? А чего вы ждали? Что ты можешь ей предложить, Тёма? Борьбу за светлое будущее Лайфгарма? Как романтично! Только ты забыл поинтересоваться, а нужно ли ей это? А ты, Ричи? Решил осчастливить девочку титулом принцессы, надеясь, что она со всех ног побежит в Инмар, пополнять ряды его аристократии? Потрясающая перспектива! Лучше бы вы хоть раз включили мозги, господа, чем бездумно скакать под дудку Совета!

Дима оттолкнул Артёма и Ричарда и шагнул к подъезду.

- Стоять! - гаркнул инмарец, встав у него на пути. - Ещё шаг, и я разотру тебя в порошок!

- Ты собираешься меня остановить? - с удивлением взглянув на принца, язвительно поинтересовался Дмитрий.

- Я ему помогу! - запальчиво воскликнул Артём.

- Двое на одного?! Какие вы, однако, смелые!

Дмитрий вызывающе расхохотался, и Ричард, стиснув кулаки, начал нерешительно поднимать руку.

Старушки радостно напряглись в ожидании парочки свеженьких трупов и съёмочной группы "Дорожного патруля", и одна из них с придыханием прошептала:

- Сейчас…

И тут представление оборвалось: над головами участников и зрителей шоу раздался скрип оконной рамы и звонкий голос Стаси:

- Немедленно прекратите и убирайтесь! И что б я вас больше не видела! Всех!

Окно с шумом захлопнулось, и воцарилась пауза, достойная Станиславского.

- Желание дамы - закон, - развёл руками Дмитрий и пронзительно посмотрел в глаза инмарскому принцу: - Она должна оставаться здесь, Ричи! На Земле её легче защитить от Олефира… и от меня. Я скоро уйду в Годар, но я могу вернуться… совсем другим. Ты же понимаешь… - Он ободряюще улыбнулся бледному, как мел, Тёме, повернулся к принцу спиной и спокойно пошёл к "Бентли".

Артём и Ричард стояли, растерянно глядя ему вслед, но не один из них так и не решился заговорить. Наконец, лайфгармцы сдержанно кивнули друг другу и направились к своим автомобилям.

Лица пенсионерок разочарованно вытянулись, и одна из них с грустью проронила:

- Надо же, как она их приручила…

А Стася металась по квартире, не зная на ком сорвать злость. Происходящее нравилось ей всё меньше и меньше. За три дня жизнь превратилась в смесь абсурдных и, тем не менее, реальных событий. "Что же делать?" - раздумывала она, автоматически готовя себе завтрак. Сварила кофе, сделала бутерброды и села за стол. Сыр и хлеб показались безвкусными, кофе - горьким, как микстура, и Хранительница тоскливо посмотрела в окно. "Отец хотел, чтобы я сделала выбор, и я его сделала. Но единственный маг, за которым я бы даже в ад пошла, старательно отталкивает меня, а идти в Лайфгарм с кем-то другим… Нет! Пусть Дима не верит в меня, но я не сдамся! Я пойду одна, только надо понять - как? Мне бы немного тишины и покоя, чтобы всё обдумать, но со всеми этими визитами…Да уж…" Станислава отодвинула пустую тарелку и снова взглянула в окно: у подъезда грузный сосед с восьмого этажа укладывал в багажник "Мазды" сумки и коробки с рассадой, а его пышная суетливая жена устраивала на заднем сидении сыновей-близнецов и маленькую лохматую собачонку.

"Точно! Уехать". - Хранительница одним глотком допила кофе и бросилась в спальню. Стянув со шкафа спортивную сумку, она принялась нервно запихивать в неё вещи. Подарок Артёма постоянно за что-то цеплялся и ужасно раздражал. Станислава сорвала желтоглазый перстень и, не глядя, отбросила в сторону: "Ничего мне от вас не нужно! Оставьте меня в покое! Все вы лгуны!"

- Я не лгал тебе.

Стася замерла от неожиданности, а потом обернулась и хищно взглянула на Дмитрия:

- Явился? Решил-таки выполнить приказ? Что ж, я готова! Я пойду с тобой и разберусь, что у вас там творится!

- Я не буду забирать тебя! Ты останешься здесь!

- Ни за что! И не смей мной распоряжаться! Я сама решу, что делать! Не допущу, чтобы ты пострадал из-за меня! Ты заберёшь меня с собой! Слышишь?!

"Я всё испортил. Не нужно было разговаривать с ней. Хранительница хочет в Лайфгарм, и амулет выполнит её желание, так или иначе. Она погибнет, и виноват буду я", - с отчаянием подумал маг и покачнулся, словно его толкнули в грудь.

- Почему ты молчишь, Дима? Сделай хоть что-нибудь! Останься или уйди! Я не могу так! Я вижу, что ты страдаешь! Почему ты не позволяешь мне помочь?!

- Хорошо, я уйду…

- Нет! - Стася в отчаянии вцепилась в его руку. - Зачем уходить? Я же нравлюсь тебе! Ты тоже нравишься мне! Почему мы не можем быть вместе?

- Ты гонишь меня и просишь остаться. Что ты хочешь от меня? - вымучено спросил Дмитрий, и Хранительница с надеждой взглянула ему в лицо:

- А сам не понимаешь?

- Я не хочу уходить и не могу остаться. Я должен вернуться в Лайфгарм. Отпусти меня.

- Пойдём вместе! Я люблю тебя, разве не видишь? Возьми меня с собой!

"Я тоже люблю тебя, но мы не можем быть вместе. Я вернусь к Олефиру, он убьёт меня, и всё закончится!" - отрешённо подумал маг и попытался высвободить руку, но Стася прижалась к нему всем телом и горячо прошептала:

- Давай уйдём вместе!

- Я уйду один.

Но вопреки здравым словам, Дима сжал Хранительницу в объятьях и впился в её губы безнадёжным жадным поцелуем. "Он мой!" - счастливая мысль затопила сознание женщины. По щекам потекли слёзы блаженства и радости, тело изогнулась в предвкушении страстных ласк, и вдруг поцелуй закончился. Дмитрий отступил, и, задрожав, точно в ознобе, Стася испуганно взглянула в его потухшие глаза:

- Останься.

- Не ищи меня… - прошелестело в воздухе, и раненное сердце Хранительницы сдавило одиночество. Она упала на кровать и, комкая тонкое покрывало, взвыла, словно раненая волчица:

- Ты мой! Я найду тебя! Я приду в Лайфгарм! Сама! Вы получите Хранительницу, принцессу - да кого хотите! Я сделаю всё, лишь бы ты был рядом!

Накатившаяся с дикой силой злость на вселенскую несправедливость высушила слёзы и заставила сердце биться спокойно, а мозг работать чётко и ясно. "Для начала нужно убраться из города и хорошенько всё взвесить. Главное, что с папочкиным заклинанием балом правлю я!" Стася свирепо ухмыльнулась, подхватила сумку и ринулась вон из квартиры.

На скамейке у подъезда бабульки всё ещё взволнованно обсуждали несостоявшееся побоище. Увидев Стасю с дорожной сумкой в руках, они замолчали, и одна из них с фальшивой улыбкой проворковала:

- Устала, Стасенька, в отпуск собралась? Совсем тебя кавалеры замучили!

- Да какой отпуск, так, на пару дней за город, свежим воздухом подышать, - нелюбезно протараторила Хранительница, забросила сумку на плечо и, яростно ругая себя за то, что бросила родную шестёрку у дверей салона, соблазнившись шикарной иномаркой Артёма, быстрым шагом покинула двор.

На проспекте она поймала такси и поехала на вокзал. Всю дорогу Стася недовольно хмурилась: ей предстояло два часа трястись в электричке и почти час шлёпать до деревни, где у них с отцом был небольшой дом. На счастье дачницы, народу на обычно многолюдном вокзале было немного, во всяком случае, в зале пригородных касс царили нехарактерные для него тишина и покой. Станислава направилась к расписанию, но тут приятный женский голос отчётливо объявил о том, что нужная ей электричка отправляется через пятнадцать минут. "Вот и славно!" - обрадовалась Стася, купила билет и уже хотела выйти на перрон, и тут её осенило, что за утро она ни разу не вспомнила о том, что надо идти на работу. "Маруся, наверное, уже обзвонилась!" - с досадой подумала Хранительница и завертела головой в поисках таксофона. Набирая номер, владелица "Пифии" волновалась так, словно ей предстоял неприятный разговор со строгим боссом. "И почему мне всё время приходится напоминать себе, кто у нас главный? - слушая короткие гудки, размышляла она. - Этой девчонке всегда удаётся поставить меня на место, невзирая на своё подчинённое положение! А ведь, по сути, ничего особенного из себя не представляет: красавицей не назовёшь, образования никакого, а всего-то и достоинств - скромность и исполнительность. Прямо как у Молчалина - умеренность и аккуратность!"

Сравнив свою секретаршу с отнюдь не положительным героем, Станислава мгновенно пришла в прекрасное, и когда, после очередного набора номера услышала длинный гудок, щелчок и вежливый приятный голос: "Салон "Пифия", Слушаю Вас", ехидно улыбнулась и без обиняков заявила, что уезжает на неделю по личным делам. Секретарша пыталась что-то возражать, но хозяйка слушать не стала - повесила трубку и направилась к платформе, где уже стояла электричка. Пассажиров в вагоне было - раз-два и обчёлся. Хранительница устроилась у окна, поставила сумку рядом и вскоре задремала под мерный стук колёс…

Нечем дышать… Рывок… Ещё рывок… Нет сил… Надо… Жить… Вырвалась… Серое месиво отпустило. Стася вдохнула полной грудью и бросилась на шею "оленю". Пальцы погрузились в мягкую шелковистую шерсть, и она почувствовала облегчение… "Олень" повернул голову, потёрся влажным носом о её плечо и механическим женским голосом сообщил:

- Сто десятый километр.

Станислава вскрикнула и вскочила - электричка стояла у знакомой платформы.

- Чёрт! - выругалась она, бросилась к дверям и в последний момент выскочила на перрон.

Отдышавшись, спустилась по разбитым ступеням с платформы и неторопливо пошла по грунтовой дороге, с наслаждением вдыхая свежий запах земли, прелых листьев и набухших почек. Напряжение последних дней постепенно таяло, и к своему деревенскому дому Стася подошла в благостном и спокойном расположении духа. На участке ещё лежал снег, но на клумбе возле крыльца уже расцвели первые весенние крокусы. "Вот настоящее чудо, без всякой магии", - с умилением подумала женщина и вошла в дом, встретивший её холодом и сыростью.

Стася оставила сумку у двери, повесила кутку на старый медный крючок и затопила печь, а когда дрова занялись весёлым жёлтым пламенем, принесла из колодца воды и взялась за уборку. Понемногу дом наполнялся теплом и уютом. К вечеру, уставшая, но довольная собой хозяйка с чашкой горячего чая расположилась в кресле у камина, когда-то любовно сложенного отцом, и, пристально глядя на оранжевые языки пламени, тихо произнесла:

- Что же ты наделал, папа?

- Прости, доченька, я хотел как лучше…

- А получилось, как всегда, - машинально продолжила Стася и осеклась: в соседнем кресле сидел отец и печально смотрел на неё. Сердце Хранительницы болезненно сжалось: - Почему ты всю жизнь молчал, папа? Почему ничему не учил меня? Я не знаю, что делать! Кто я? Кто ты, в конце концов?

- Я расскажу тебе всё, что ты хочешь. - Фёдор внимательно разглядывал дочь: заклятия Дмитрия не было. "Любопытно. Почему он снял его? Всё-таки решил выполнить приказ? Тогда почему она до сих пор здесь? Неужели мой маленький убийца влюбился? Забавно…"

- Вокруг меня бродят непонятные личности, которые только и делают, что рассказывают страшные сказки! Принцесса! Хранительница! Для меня это пустые слова. Как мне защититься, папа? Мне сказали, что ты наложил на меня заклятье, но от всего ли оно убережёт? Я беспомощна! Ты ничему меня не научил! Ты, великий маг и волшебник, легенда Лайфгарма!

- Я считал, что ты имеешь право на спокойное детство и юность. Ты жила в этом Мире, он был для тебя родным. И всё-таки, я учил тебя. Ты умеешь гадать, разбираешься в травах. А сумеешь ли ты овладеть искусством высшей магии, зависит только от тебя.

- Что я должна делать?

- Найди в погребе книгу, прочти её и поэкспериментируй. У тебя получится, ты же моя дочь.

- Хорошо, я попробую, - кивнула Станислава и тихо попросила: - Расскажи об Алинор.

- Алинор… - Лицо экспериментатора исказила боль. - Алинор… - опять начал он и через силу закончил: - твоя мать.

- Ты говорил, что мама умерла.

- Она влюбилась в Олефира… И предала меня… - едва слышно произнес маг. - Я должен был спасти тебя… и Лайфгарм.

На Станиславу хлынули эмоции отца, она ощутила ту глубокую затаённую скорбь, что долгие годы терзала его и всхлипнула:

- Я не знала, прости…

Фёдор невидящим взглядом смотрел перед собой. Мысли его, должно быть, унеслись в те счастливые времена, когда они с Алинор были вместе. Вдруг Стася заметила, что стройная фигура отца медленно растворяется в воздухе, и замерла, не в силах произнести ни слова. Но когда силуэт мага стал почти прозрачным, в отчаянии закричала:

- Папа! Куда ты?!

Фёдор посмотрел на дочь и грустно улыбнулся:

- Ты до сих пор не поняла? Я жду тебя дома.