Дважды разыскиваемые

15.

- Здравствуйте, товарищ старшина. Подполковник у себя?

- Так точно, товарищ Бобров! Разрешите доложить ему о вашем приходе?

- Доложи, товарищ старшина, доложи!

Помощник ответственного дежурного возвратился минуты через три, сделал широкий жест рукой в сторону двери, ведущей в коридор.

- Пожалуйста, товарищ Бобров!

- Спасибо.

Евгений Константинович неторопливо огляделся, потушил папиросу и, бросив в урну, стоявшую в углу, вышел из дежурной комнаты.

Каримов поднялся навстречу Евгению Константиновичу, сдержанно поздоровался, молча указал на кресло, придвинутое к приставному столику.

- Я слушаю вас.

- Ты уже со мной на «вы?» Раньше мы были на «ты»…

- Раньше? Что-то не помню.

- Память человеческая коротка. Особенно на доброе.

Каримов откинулся на спинку стула, внимательно посмотрел на Евгения Константиновича. Он никогда не был на «ты» с этим человеком да и не знал его по-настоящему. Встречались несколько раз в райисполкоме, говорили о разных пустяках, в основном, о футболе или о погоде, слышал, что с его мнением считались некоторые руководители района.

- Итак?

- Сам не можешь догадаться, что привело меня к тебе?- Евгений Константинович достал портсигар, громко щелкнул крышкой. - Я хочу его видеть. Понимаешь?

- Сына?

- Сына,- помедлил с ответом Евгений Константинович.- Мне нужно поговорить с ним, так сказать, тет-а-тет.

- Это исключено.

- То есть?

- Идет следствие. Свидание запрещено. Особенно тет-а-тет, - сделал Каримов ударение на последнем слове.

- Бывают исключения.

- Смотря в каких случаях.

Евгений Константинович сжал подлокотники так, что они затрещали, улыбнулся иронически.

- Хвалю за усердие. Кстати, что ты думаешь об аресте моего сына?

- Он задержан на месте преступления. Мы его выпустим, как только закончим следствие. Правда, при одном условии.

- При каком?

- Если он окажется невиновным.

- Послушай…- Евгений Константинович наконец прикурил папиросу, которую долго мял в пальцах.- Не кажется ли тебе, что в данном случае милиция совершит ошибку, если только не квалифицировать ее действия по более строгому счету.

- Не понимаю.

- Пожалуйста, я объясню.- Евгений Константинович окутался клубком густого дыма.- Твои люди на днях силой притащили моего сына в милицию и пытались посадить его за мелкое хулиганство. Эго нарушение самых элементарных правил этики социалистического правопорядка. Думаешь, я не знаю, почему вы это сделали?- прищурился Евгений Константинович.- Вы никак не можете найти грабителей таксистов. Обстоятельства сложились так, что мой сын оказался в поле зрения ваших оперативников. Чтобы проверить, действительно ли он принимал участие в грабежах, вы спровоцировали скандал в ресторане. Не так ли?

- Не так,- сказал Каримов.- Вашего сына доставили в отдел, потому что он в самом деле учинил в ресторане дебош. Возможно, у вас есть желание ознакомиться с показаниями свидетелей или с содержанием акта?

- Свидетелей всегда можно найти, так же как и составить необходимый акт, - махнул рукой Евгений Константинович.- В данном случае так все и было. Ты пойми: мой

сын ни в чем не виновен. Он ни в чем и не будет виновен, как бы не плели вокруг него паутину, как бы не фальсифицировали факты. Я знаю, чья это работа.

- Чья?

- Сорокина… Да-да, Сорокина, - побагровел Евгений Константинович. - Ты, конечно, не знаешь, что он натворил у меня дома? Жена до сих пор не придет в себя… Нет, какой подлец, - ткнул Евгений Константинович папиросу в пепельницу. - Ему, видите ли, отказали в руке дочери, вот он и взбесился! Готов идти на все!.. Очевидно, я еще в чем-то ошибаюсь?- скривил тубы в усмешке Евгений Константинович.- Может быть, ты раскроешь мне глаза?

- В своей жизни вы, очевидно, наделали немало ошибок,- спокойно ответил Каримов.- Самая большая из них, по-моему, кроется в воспитании сына… Я тоже отец. Мне прекрасно известны отцовские чувства. Однако, если бы мой сын хотя бы один раз явился домой пьяным, то я бы немедленно принял какие-то меры. Вы же…

- Я же не привык, чтобы мне, как первокласснику, читали нотации, - резко поднялся Евгений Константинович.- До свидания!

- До свидания. Вообще, я могу разрешить вам поговорить с сыном. В моем присутствии, разумеется.

Евгений Константинович остановился в дверях, взглянул на Каримова тяжелыми, налитыми кровью глазами, бросил зло:

- Может быть, ты пригласишь на эту беседу всех своих сотрудников? Одному тебе все равно не удастся проследить за нами.

Он с силой толкнул дверь и вышел из кабинета.