Ее высочество в бегах (СИ)

Глава восьмая. Виктор

22 марта 1996 года, обеденный час

Западная Европа

- Дорогая, тебе нужно поесть. Я понимаю твои чувства и разделяю их…

- Вряд ли ты их понимаешь - и уж точно не разделяешь! Иначе бы воспитывал свою дочь так, как следует воспитывать принцессу! Что бы сказал ее дед, узнав обо всем, что она творит?! Что сказали бы твои предки?!

Его величество король Виктор стоял перед запертыми дверьми покоев жены и, пожалуй, впервые за десятилетия своего правления не знал, как следует поступить. С одной стороны, женщины при дворе - особенно королевы - так себя вести не должны. С другой стороны, Одиссея говорила не так уж и громко, но лишних ушей во дворце хватало. С третьей стороны, он действительно разделял и понимал ее чувства, потому что Пенелопа приходилось дочерью им обоим. С четвертой стороны, Амадей, которого он ждал уже несколько дней, в деревню возвращаться не торопился, звонить - тоже. Виктор, всегда гордившийся своим хладнокровием, чувствовал, что начинает выходить из себя. Он топчется тут, в коридоре, как юнец, едва встретивший тринадцатую весну, и пытается успокоить королеву. А королева ведет себя как избалованная вниманием девица: чуть что ни по ней - сыплет упреками, закатывает сцены и отказывается от еды. И при каждом удобном случае напоминает Пенелопе, отвечающей ей тем же, что принцессы должны быть более уступчивыми и покладистыми.

- Милая, твоя голодная забастовка не имеет оправданий, - сменил тон Виктор. - И она не поможет нашей дочери вернуться домой. Вместо того, чтобы поддерживать друг друга, как нормальные супруги, мы ведем дипломатические переговоры.

- Мы были нормальными супругами до того, как ты получил корону и сел на отцовский трон! - отрубила ее величество. - До того, как профессора в университете внушили тебе сумасшедшие идеи о равноправии и прогрессе. А твой брат, уже родившийся сумасшедшим, им помог. Ты сутками сидишь в своем кабинете, сочиняешь новые законы и разрушаешь все, что еще не разрушил! Неудивительно, что твоя дочь убежала из дома! Странно другое - как ты вообще обратил на это внимание и не забыл, что у тебя есть дочь?!

Его величество вновь постучал в дверь – на этот раз, уверенно, по-королевски.

- Значит, ты хочешь, чтобы я вернул прежние традиции, Одиссея. Хорошо. Предлагаю начать с моей семьи. В прошлом королеву, которая позволяла себе подобные речи, бросали в подземную темницу на несколько лун. У нее забирали дорогие украшения и красивые платья, и она сидела в четырех стенах, слушая мышиный писк. По душе тебе такие традиции?

- Ты прирожденный дипломат, братец. Зря ты получил экономическое образование. Лучше бы это был факультет международных отношений. Ты помирил бы всех, начиная с России и Америки и заканчивая евреями и арабами.

Амадей, успевший подняться по лестнице, стоял за спиной короля и слушал «переговоры» со строптивой женой, не торопясь вмешиваться.

- Ты должен был приехать три дня назад. Я места себе не находил, думая о том, что могло случиться.

- А что могло случиться? Самолет задержали, только и всего. Да еще и машина заглохла в трех десятках километров от деревни. Пока разобрался, что там, стемнело. Кое-как завел, но починить все же требовалось. Пришлось заночевать в захудалом городишке, один телефон на всех, да и тот не работает. Как, скажи на милость, я мог с тобой связаться? Разве что телепатически. Мы не обращенные, не создатель и его дитятко и даже не братья по создателю.

В замке повернулся ключ, и дверь покоев ее величества открылась. Вышедшая в коридор Одиссея выглядела так, будто ей предстояло блистать на балу при дворе. Ни намека на скорбное выражение лица, ни следа слез и темных кругов под глазами. Макияж идеален, украшения со вкусом подобраны к длинному платью из лазурного бархата, тщательно причесанные волосы мягкими волнами опускаются на обнаженные плечи. В руках королева держала шелковый платочек - единственный намек на свое горе.

- Ваше величество, - поклонился Амадей. - Рад видеть вас в добром здравии. Слуги накрывают к обеду, почту за честь разделить его с вами.

- Вы, как всегда, очень любезны и обходительны, ваша светлость, - присела в реверансе жена. - Но, к сожалению, у меня нет аппетита.

- Я распорядился, чтобы к лососю подали итальянский сливочный соус, который вы так любите. Почем бы вам не подышать свежим воздухом на балконе? Также вы можете прогуляться по саду. Нет ничего лучше прогулки перед обедом. Она настроит вас на положительный лад и отвлечет от тягостных мыслей о ее высочестве…

- Посмотрим, как вы заговорите, советник, когда с вашей дочерью приключится нечто подобное. - Королева выдержала паузу и добавила: - Если у вас когда-нибудь будет дочь.

- Это лишнее, Одиссея, - вмешался Виктор.

- Как пожелает мой господин. Ухожу и не смею мешать вашей беседе.

Когда удаляющийся стук каблучков затих, Амадей направился к лестнице и кивнул брату, приглашая его следовать за ним.

- Вчера я думал, что она ведет себя ужасно, но это не идет ни в какое сравнение с днем сегодняшним, - вздохнул король. - Не представляю, что делать с этой женщиной. Уговоры на нее не действуют. Угрозы - тоже.

- Скажи, что уйдешь искать, если она не одумается, - предложил принц. - Или что найдешь себе пару других эльфиек и заведешь гарем. Подари ей очередное украшение или платье. Организуй бал. Научи водить машину, наконец.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Братья спустились на первый этаж королевских покоев, пересекли залу с мраморными колоннами и украшенным мозаикой полом, где ее величество организовывала «чисто женские вечеринки для узкого круга» (мужчины-музыканты туда допускались), и, преодолев очередной десяток ступеней, оказались в личном крыле его величества. Помимо спальни, в которую Одиссея заглядывала все реже и реже (а ее супруг, в свою очередь, не торопился что-либо менять), здесь располагалась библиотека, частью унаследованная Виктором от отца и позже дополненная современными книгами, мастерская, куда король, в молодые годы посвящавший рисованию по паре часов каждый день, дорогу почти забыл, а также святая святых: кабинет. Собственным рабочим пространством отец не располагал - скорее всего, потому, что, в отличие от сына, не испытывал тяги к уединению. Он мог спокойно читать письма или сочинять очередной закон, сидя за круглым столом в зале совета, или, как ее называли сегодня, в комнате совещаний. Ради кабинета Виктору пришлось пожертвовать половиной площади спальни, но она всегда казалась ему слишком большой.

- Машину, - повторил его величество.

- Все современные женщины водят машину. Пусть возит подруг на пикники. Или на шопинг в одной из столиц моды.

Виктор устало опустился в свое кресло и оглядел стол. Ноутбук, блокнот и ручка - вот и все убранство. После небольших квартир и студенческого общежития дворцовая роскошь начала казаться ему пустым излишеством, не вызывающим никаких эмоций, кроме жалости, и он решил, что в личных покоях такого не допустит. Будь его воля, избавился бы и от дворца… но этого бы в деревне не поняли.

Амадей, развалившись на обитой черным атласом кушетке, терпеливо дожидался королевского внимания.

- Я встречался с Лораном Фабре, - начал издалека Виктор.

- И как? - оживился принц. - И вправду профессионал? Он согласился? Сколько ты ему заплатил?

- Ты говорил, что вы знакомы.

- Ну… - Амадей придирчиво рассматривал свои ногти. - Знакомы. Я бы сказал… заочно. Мы никогда не виделись, но он меня хорошо знает. Намного лучше, чем я его. С другой стороны, он почти ничего обо мне не знает.

- Кто он вообще такой?

Брат взял с журнального столика книгу в мягкой обложке и начал лениво переворачивать страницы.

- Так сразу и не скажешь. Раньше был военным. Служил в армии США, кажется в спецназе, в детали я не вникал. Потом работал в детективном агентстве в Париже, был мальчиком на побегушках у владельца конторы. Случайно познакомился с Фридой Леконт, подругой ювелира Стефана Савара… говорят, не только ювелира. Ну, ты в курсе.

Разумеется, его величество был в курсе. После смерти Стефана Савара, которую часть газет упрямо именовала убийством, о криминальной империи ювелира говорили все.

- Сделал отличную карьеру, - продолжил принц, переворачивая очередную страницу. - С самых низов поднялся до начальника службы безопасности. Был личным телохранителем Фриды Леконт - параноик Стефан Савар, видевший опасность в любой тени, абы кого на этот пост не назначил бы. А потом мадемуазель Фрида попробовала какие-то морепродукты в ресторане и умерла якобы от анафилактического шока на глазах у охваченных ужасом гостей. «Якобы» - это потому, что вампиры от такого не умирают, мы оба знаем. Лоран остался без работы и решил исполнить давнюю мечту - открыл детективное агентство.

Виктор открыл один из ящиков стола и уже потянулся за спрятанной там пепельницей, но передумал.

- Спецназовец, работавший на криминального авторитета, - подытожил король. - Неплохая кандидатура для детектива, который будет заниматься поисками моей дочери.

- И моей племянницы, - напомнил Амадей, откладывая книгу. - Да что с тобой происходит, во имя всех богов? Сначала ты взъелся на меня за опоздание так, будто я - твой невоспитанный сын. Потом устроил допрос с пристрастием. А теперь еще в чем-то обвиняешь.

- Очень любопытная статья. Я нашел ее на сайте газеты «Треверберг Таймс».

Брат с преисполненным достоинства видом встал с кушетки и взял из рук его величества ноутбук.

- Надеюсь, ничего страшного не приключилось? Если бы Пенелопа… черт.

Гнетущая тишина царила в кабинете долгих десять минут. Десять минут и двадцать три секунды, если быть точным - так сообщали королю спортивные наручные часы.

- Что за ерунда? - с озадаченным видом заговорил Амадей, возвращая ноутбук на стол. - Наркоторговцы, убитая год назад сотрудница полиции. И при чем тут эта бедная девочка? Она оказалась там совершенно случайно! И машина…

- Не знаю, ваша светлость. И, если честно, не хочу знать. Но теперь я говорю с вами не как брат с братом, а как король со своим советником. Я хочу знать, в какую историю по вашей вине вляпалась моя дочь.

Принц в отчаянии развел руками и сделал глубокий вдох, за которым должен был последовать монолог, но властный жест Виктора заставил его замолчать.

- Излишне напоминать, что мне нужна правда.

- Я не думаю, что…

- Подумаете, когда это будет угодно мне, ваша светлость. Пожалуйста, отвечайте на мой вопрос.

Вопреки ожиданиям короля, история, рассказанная Амадеем, оказалась короткой. И настолько странной, что в нее не поверил бы даже двухлетний ребенок. По такому сценарию можно было бы снять детективный сериал. По такому сюжету можно было бы написать детективный роман. Но в реальности этого произойти просто-напросто не могло.

- Женщина, которой ты подарил свою машину, убита. Моя дочь, ехавшая с ней, исчезла. Ты думаешь, что выбрал самое подходящее время для шуток, Амадей?

- Я хотел начать эту историю с фразы «не думаю, что вы мне поверите, ваше величество», но думать вы запретили.

- Что за ерунда, черт возьми. - Виктор встал, оттолкнув кресло к стене, и подошел к окну. - Как это вообще получилось?

- Стечение обстоятельств, - пожал плечами принц, возвращаясь на кушетку. - Где-то далеко-далеко в глубоких-глубоких слоях темного времени темные шаманы потянули за одну нить судьбы, потом - за другую…

- Но это же невозможно. Это противоречит темной природе!

Амадей положил под голову круглую подушку.

- Предположим, что так. Ну что? Полегчало на душе? У тебя открылись глаза, и теперь ты знаешь, где искать Пенелопу?

Служанки во дворе подстригали розовые кусты. Дети носились по траве, подбрасывая надувной мяч. Большой серый кот бродил по мраморному бортику фонтана. Жизнь продолжается, мир не сошел с ума. Дело за малым: переварить услышанное.

- Кстати, - произнес Виктор. - А при чем тут Пенелопа?

- Не при чем, - уверил брата Амадей. - Это ее не касается. Если тут и есть проблемы, то исключительно мои.

- На глазах у моей дочери убили человека. Она бродит в одиночестве по незнакомому городу, где торгуют кровью светлых эльфов. Это, на твой взгляд, не проблема?

- Для решения этой проблемы ты нанял частного детектива. Да, раньше он работал на криминального авторитета, но в деле, которое ты ему поручил, такой опыт лишним не будет.

Король затворил балконную дверь и уперся лбом в прогретое солнцем стекло.

- Значит, это случайная женщина, которой ты случайно подарил машину - и которая случайно подвезла Пенелопу до Треверберга.

- Именно так, - подтвердил принц, закрывая глаза. - Не возражаешь, если я немного подремлю?

- Почему ты не говорил мне об этом раньше, Амадей?

- Не так уж и часто мы бываем вдвоем, братец. А портить эти редкие моменты разговорами о прошлом не хочется. Да и кому какое дело до событий, имевших место много лет назад? Ради всего святого, позволь мне отдохнуть. Иначе общения с твоей женой на обеде я не вынесу.