Эффект разорвавшейся бомбы

Эпилог

Люк

Пятнадцать месяцев спустя

— Я действительно, действительно не хочу уезжать, — сказал я в улыбающиеся губы Элли.

Ее смех был гортанным и тихим, поэтому я прикоснулся губами к ее шее, чтобы почувствовать вибрацию этого звука под ее кожей.

— У тебя нет выбора, — ответила она.

За дверью нашей спальни я слышал, как Фейт хлопочет на кухне, готовя мне что-то вроде печенья на удачу, которое я, вероятно, раздам кому-нибудь из парней помоложе, которым все еще может сойти с рук поедание подобной сладкой дряни перед большой игрой.

Это, конечно, самая крупная игра.

Как удачно, что пару лет назад Сиэтл был выбран местом проведения Суперкубка в этом году. Это сделало наши поездки на работу крайне удобными.

Но я не хотел ехать в отель, даже если мы всегда так поступали. Я хотел остаться в своем доме, со своей невестой и дочерью. Я хотел просыпаться с Элли, прижатой к моему боку, как я делал всегда. Хотел встать и помочь Фейт приготовить блинчики, потому что это было единственное, от чего Элли в последнее время не тошнило сразу.

И на седьмой неделе беременности ее часто рвало. По ее словам, Рико теперь носил в кармане пакетик для блевотины, когда выходил на поле перед игрой. Слава богу, ей еще не пришлось этим воспользоваться, потому что тогда СМИ определенно услышали бы хорошие новости раньше, чем мы были к этому готовы.

Я обнял Элли и недовольно заворчал, что снова заставило ее рассмеяться.

— Знаешь, для парня, который собирается играть в Суперкубке, ты должен быть намного больше сосредоточен на игре, чем на моменте сейчас. — Ее слова были легкими и дразнящими, и, произнося их, она потерлась своим носом о мой.

Я провел рукой по ее спине и снова поцеловал.

— Завтра я буду сосредоточен. На самом деле, как только выйду за дверь, я забуду о твоем существовании.

Она ущипнула меня за бок, и я со смехом вывернулся.

— Лжец.

Напевая, я наклонился и прикусил ее нижнюю губу. Элли удовлетворенно вздохнула и ответила на мой поцелуй, просунув язык мне в рот и крепко схватив меня за волосы.

За дверью что-то грохнуло, и Фейт со смехом убежала.

— Наверное, мне стоит пойти посмотреть, что она делает.

— Ты собираешься помочь ей печь? — Мои брови скептически приподнялись. — Думаю, я уйду сейчас, пока не стало слишком грязно.

Элли прижалась ближе и прижалась лбом к моей шее.

— Наверное, это к лучшему. Ты знаешь, что происходит, когда я участвую в ее маленьких экспериментах.

Я усмехнулся, но беспорядок это или нет, даже если бы я не стал есть то, что пекла Фейт, моменты, когда две мои любимые девочки стояли на кухне и рассыпали муку, сахар, корицу и все остальные нездоровые творения, которыми они любили делиться, были одними из моих любимых моментов в мире.

Мы с Элли, может, еще и не женаты — мы запланировали это мероприятие на две недели после Суперкубка, на всякий случай, если мы зайдем так далеко, — но в тот момент, когда мы сделали наши отношения о-о-очень публичными, она вошла в жизнь Фейт, как будто была рождена, чтобы стать ее матерью.

На самом деле, именно благодаря этому показу на поле мы попали в Sports Illustrated во второй раз за сезон. Каждый фотограф в журнале запечатлел это с разных ракурсов, но лучший из них сделал обложку, которая в настоящее время находится в рамке в моем кабинете внизу.

Элли в моих объятиях, мы улыбаемся друг другу, как раз перед тем, как она поцеловала меня. Возможно, это на несколько дней всколыхнуло интернет — наша история и мое публичное заявление, — но все утихло достаточно быстро.

Мы тихо обручились шесть месяцев спустя, когда она переехала ко мне, и в начале следующего сезона мы назначили дату свадьбы. Это будет тихое мероприятие с близкими друзьями и семьей, кучкой товарищей по команде и сотрудников фронт-офиса на пляже острова Оркас.

— Я знаю, что это не по-хозяйски с моей стороны, — прошептала Элли, — но я буду действительно счастлива, что мне не придется делить тебя с кем-то в течение нескольких месяцев. Просто жить втроем — звучит довольно идеально.

Это. Вот почему я не хотел уезжать.

Я хотел победить. Хотел этого так сильно, что у меня тряслось все тело. Годом ранее мы пропустили Суперкубок после сокрушительного поражения на последней минуте в чемпионате АФК, и все в прошедшем сезоне казалось оправданием.

Для меня, конечно. Но и Элли тоже. Она тоже бросила вызов обстоятельствам, и как бы сильно я ни хотел двадцать четыре часа спустя стоять под дождем красных и черных конфетти ради себя, ради своих товарищей по команде, я хотел этого и для нее тоже.

Она смогла бы держать трофей и делать это, надевая мое кольцо на палец, с нашим ребенком внутри себя.

От этой мысли мой внутренний пещерный человек снова зарычал, мои руки еще крепче обхватили ее стройную фигуру.

— Ты думаешь, мы победим? — спросила она, как будто прочитала мои мысли.

Я медленно вдохнул. Перед такой игрой, как эта, я строго избегал всех этих говорящих голов. Никакого спортивного центра. Нет, простите, что прерываю. Никаких Майков с Майком по утрам. Я не хотел знать, что они хотели сказать.

Если бы мы выиграли, это было бы потому, что мы были лучше подготовлены. Потому что мы играли бы лучше. Подготовка была тем, в чем я был уверен.

И наша игра решится завтра вечером. Я ничего не мог с этим поделать до того момента, как мяч подбросят в воздух.

Но я знал, что чувствую нутром. Чувствовал это всю неделю. То бурлящее чувство предвкушения, которое возникает перед крупной победой. Когда все плавно вставало на свои места.

— Да, я думаю, так и будет, — сказал я ей. Если бы кто-нибудь другой спросил меня, я бы никогда не сказал этого вслух. — Я чувствую это, Элли. Такое ощущение, что это наше время.

Она улыбнулась. Положила ладонь на мою щеку, и я повернулся, чтобы поцеловать ее руку.

— Я так горжусь тобой. Я говорила тебе об этом сегодня?

— Пока нет. — Я поцеловал ее. — Ты расслабляешься, Саттон.

Ее зелено-голубые глаза стали серьезными. Они пристально всматривались в мое лицо, как делала, когда мне казалось, что она способна читать мои мысли. Единственной, кто мог.

— Мне все равно, если ты больше никогда больше не будешь играть или не выиграешь еще одну игру, на этой земле нет никого, кем я горжусь больше. Как бы ты ни был хорош там, это ничто по сравнению с тем человеком, которым ты являешься здесь.

Элли прижалась ко мне, не для того, чтобы подстрекать или соблазнять, но чтобы обвиться вокруг меня так полно, так безраздельно, что я чувствовал ее повсюду. Что я когда-либо делал до ее любви?

Было невозможно пытаться вспомнить, каким был каждый день до того, как она была со мной. Слава богу, мне не пришлось этого делать.

— Я люблю тебя, — сказал я в шелковистую гладкую кожу ее лба, затем поцеловал ее.

— Я тоже тебя люблю, — прошептала она в ответ. Еще один грохот на кухне заставил Элли рассмеяться, осторожно высвобождаясь из моих объятий. — Я лучше пойду помогу ей.

— Мне все равно пора ехать. — Моя рука притянула ее назад для еще одного испытующего глубокого поцелуя.

Элли ухмыльнулась, вставая с кровати, и я быстро погладил ее по все еще плоскому животу.

— Тебе лучше притвориться, что ты собираешься съесть это печенье, Пирсон. — Она бросила на меня предупреждающий взгляд и вышла из комнаты.

Я услышал смех Фейт, как только Элли присоединилась к ней, и тут же улыбнулся этому звуку.

Может быть, я бы подержал трофей еще раз, а может, и нет.

Но на всю оставшуюся жизнь я уже выиграл.

* КОНЕЦ *

Переводчик: Кристина К.

Редактор: Наташа К.

Вычитка и оформление: Анна Б.

Обложка: Алёна К.

(vk.com/kn_books, t.me/kn_book)