ГЛАВА 17

Хокон уехал на выходные в Стокгольм, оставив Мию за главную.

— Мне нужно кое-что сделать, извини. Ты ведь справишься, верно?

— Конечно.

Она не ожидала, что он будет работать по выходным, но мысль о том, что он едет домой к той, с кем разговаривал по телефону, заставила ее почувствовать себя необъяснимо одинокой и подавленной. Нет, ей следует поскорее вернуться в Лондон и повидаться с Чарльзом. Возможно, провести здесь все лето, в конце концов, не такой уж отличный план. Но ей очень нравились раскопки.

Девушка старалась не показывать, что идея с ее руководством в его отсутствие пугала ее смертельно, но на самом деле все прошло хорошо. Каждый член команды знал, что делать, происшествий или серьезных находок не было.

Когда Хокон вернулся, казалось, он привез с собой лето, так как уже на следующий день с голубого неба стало палить жаркое солнце.

— Хорошая перемена, — прокомментировал он, сняв футболку. — Если так пойдет и дальше, то скоро мы будем выглядеть, будто провели отпуск за границей.

— Э-э, боюсь, только не я. — Мия старалась не пялиться на красиво очерченные пресс и грудь, красующиеся перед ней. — Я не очень загораю. Просто сливаются вместе мои веснушки.

Хокон рассмеялся:

— Интересно.

— Не настолько, как могло бы показаться. Я лучше пойду поищу какой-нибудь солнцезащитный крем, пока не обгорела.

И уберусь подальше от этого потрясающего зрелища: Хокон в одних армейских брюках и рабочих ботинках. Она огляделась и увидела, что все остальные парни последовали его примеру, а девушки были в бикини или спортивных лифчиках, но, хотя у некоторых были довольно впечатляющие торсы (археология — тяжелая работа), Хокон был единственным, на кого ей хотелось смотреть. Она направилась к коттеджу и попыталась подумать о Чарльзе. Тот постоянно тренировался и играл в футбол и регби с товарищами, так что у него тоже было красивое тело, по крайней мере, так она всегда считала. Просто не такое… потрясающее.

Но он был ее женихом, а Хокон — нет. Она строго поговорила сама с собой и вернулась на раскопки.


— Мне нравятся эти ткацкие грузила, — прокомментировала Мия, когда они выложили свои находки из ткацкой хижины, как они теперь ее называли. — И это каменное пряслице. Интересно, трудно ли работать с падающим веретеном?[9]

— Думаю, на это уходили годы практики, но, конечно, навык необходимый. Как-то я посмотрел несколько обучающих программ на «Ютьюбе», это было очень интересно. — Хокон улыбнулся. — Хотя у меня такое чувство, что я выглядел бы очень неуклюже, если бы попытался.

У него сохранилось смутное воспоминание о том, как однажды дождливым днем, когда он изнывал от скуки, бабушка попыталась научить его вязать, но он довольно быстро сдался. Любое ремесло требует времени и терпения.

— Очень хочется попробовать тот тип ткачества, который применялся здесь на вертикальном ткацком станке. Я думаю, что есть места, куда можно пойти поучиться. — Лицо Мии сияло энтузиазмом, и Хокон поймал себя на том, что улыбается ей.

Ему нравилось, с какой страстью она относилась к вещам — это в точности отражало его собственные чувства по поводу его работы, — а пробыв день на солнце, она выглядела раскрасневшейся и, как он не мог не заметить, очень милой. Ее кожа светилась здоровьем и жизненной силой, а веснушки на носу и щеках определенно сливались. Как и те, что на груди над линией купальника… Хокон мысленно встряхнулся. Он не должен был этого замечать; это абсолютно неуместно. Сексист. Кроме того, они просто коллеги по работе, и она помолвлена.

— Бабушка научила меня ткать на современном ткацком станке, — продолжала она. — Ну, во всяком случае, современном по сравнению с тем, что использовали викинги. Я думаю, что он хранится где-то в гараже у мамы. Придется найти его, так как я хотела бы когда-нибудь попробовать еще раз. Я тоже посмотрю эти уроки с веретенами; может быть, будет забавно.

— Однажды я пробовал ткать на вертикальном ткацком станке. Это было… интересно.

— Ты хочешь сказать, что у тебя это плохо получалось? — Мия рассмеялась. — Все в порядке, можешь сказать, что это так. Не думаю, что у меня вышло бы лучше.

— Ладно, согласен — ужасно. Но было забавно попробовать, как ты и сказала.

Он был доволен, что она осмелилась поддразнить его сейчас, ее серые глаза искрились смехом. Поначалу она была немного сдержанной, даже встревоженной, но теперь они были как старые друзья, шутили. И она успокоилась, ощутив себя частью команды. Даже Айвар влился в их ряды, и было здорово видеть, что он доволен и оживлен, а не фыркает по любому поводу, как большинство подростков. Он появлялся каждый день после обеда, готовый помочь с любой работой, и быстро учился. Можно сказать, что у них появился еще один ценный сотрудник, хотя Хокон объяснил, что они не могут себе позволить платить ему.

— А мне и не нужно. Папа дает мне нормально карманных денег, так что все в порядке.

Это заставило Хокона задуматься об отношениях Айвара с родителями. По его опыту, ни один подросток никогда не утверждал, что у него достаточно денег, но, возможно, что-то изменилось с тех пор, как он сам был подростком. Либо так, либо родители откупались от общения с сыном кучей денег, что печально, если оно правда.

Он сосредоточился на настоящем и оживленной женщине рядом с ним.

— Значит, ты увлекаешься реконструкторством? — спросил он. — Живая история, что-то в этом роде?

— Когда у меня бывает время, что случается нечасто. Завораживает, ты не находишь? Мы должны попробовать приготовить что-нибудь из еды викингов, пока мы здесь.

— Совершенно верно! У меня где-то есть поваренная книга викингов. Откопаю ее в следующий раз, как буду дома.

— Замечательно! Привози скорей. В любом случае это должно быть проще, чем прясть пряжу.

— Хм, я бы не стал так утверждать…

Во вторник к обеду они достигли низа культурного слоя, где явно начинался естественный грунт и больше нечего было искать, и, сделав фотографии и подробный план, засыпали раскоп. Они нашли еще несколько предметов, не относящихся к ткачеству, — миниатюрную бронзовую брошь с отсутствующей застежкой; пару игл, сделанных из оленьего рога или кости; большую шпильку, также из кости, вероятно лосиной, и некоторое количество глиняных черепков, — но ничего столь же эффектного, как золотой крест, который до сих пор ждал внимания Мии. Хокон заметил, что она медлила с его очисткой, но был уверен, что она не станет откладывать эту работу бесконечно.

Он спрашивал себя, почему ее так тревожил этот крест, — не потому ли, что принадлежал одному из ее предков? Но он по опыту знал, что некоторые предметы просто разговаривают с человеком, и не обязательно должна быть какая-то конкретная причина. Он, например, привез на эти раскопки золотое кольцо из музея — на этот раз с разрешения профессора Маттссона, — потому что у него была внутренняя уверенность, что оно принадлежит этому месту. Внешним поводом была необходимость сравнить его с кольцом Мии, что было отчасти правдой. Это выглядело действительно смешно, но он был убежден, что кольца со змейками могут помочь им с поисками. И даже что они раньше были в Берч Торпе. Химеры?

Пару раз Хокон доставал кольцо ночью и примерял его, и каждый раз после этого ему снились странные сны о викингах. Скорее всего, совпадение, ведь, рассматривая кольцо викингов перед сном, он непременно давал своему мозгу соответствующую пищу. Вот и все.

— Так, с этим раскопом закончили, — он указал на место ткацкой хижины.

Они не раскопали дом целиком, так как всегда было хорошим тоном оставить некоторую часть для будущих археологов, которые, возможно, будут применять более совершенные методы, но вряд ли они упустили что-то критически важное.

— Ага, — кивнула Мия. — Как считаешь, может быть, нам стоит заняться предполагаемым длинным домом прямо сейчас?

До сих пор команде везло: были найдены внушительные отверстия для столбов, а также основание огромного очага на вершине холма, что указывало на очень большое жилище. Сломанный обух топора соответствующего периода — начало или середина девятого века — лежал в земле прямо у предполагаемых стен, как будто его выбросили во время строительных работ. А внутри, рядом с очагом, был обнаружен исламский серебряный дирхем девятого века, какие были чрезвычайно распространены в Скандинавии эпохи викингов и обычно попадали сюда торговым путем, а также многочисленные черепки. Все это было очень обнадеживающе.

— Да, давай пойдем и посмотрим, что нужно сделать.


К середине недели установилась совершеннейшая жара, и вскоре они стали просто изнемогать. Пару дней спустя, завершив очередной этап дневной работы, Мия, разгоряченная и уставшая, почувствовала себя счастливой как никогда. Быть на свежем воздухе, заниматься физическим трудом, который не требовал бесконечного терпения, отвечать на дружеские подначки товарищей по команде — все это было совсем не похоже на напряжение последних месяцев в обществе угрюмого Чарльза. Она корила себя за такие мысли, но ничего не могла с собой поделать. Она радовалась, что жениха нет рядом.

— Ну что, ты готова поплавать? — Хокон шел рядом с ней к фургону, где запирались на ночь находки и оборудование, таща большую часть инструментов, хотя она протестовала, уверяя, что вполне способна сама нести свои вещи.

Она уставилась на него.

— В смысле? Ты с ума сошел? Вода же ледяная! — Хотя воздух был очень теплым, озеро Меларен — огромное и довольно глубокое — прогревалось, как ей было известно, лишь к июлю-августу.

Он рассмеялся:

— Да, но нам всем жарко, и мы вспотели, так что, если мы быстренько окунемся, будет здорово. Ну же, покажи нам, что в тебе осталось хоть немного крови викингов, или ты размякла, живя в мягком английском климате?

— Если ты можешь это сделать, то и я смогу. — Веселье в синих глазах подтолкнуло ее принять вызов, хотя она знала, что пожалеет об этом.

Они сложили инструменты в фургон, Хокон запер дверь и, положив ключ в карман, крикнул:

— К озеру! Последний прыгнувший в воду покупает пиво на всех.

Последовала мгновенная суматоха, сопровождаемая возгласами восторга: все были готовы окунуться.

— Но разве нам не нужно переодеться? — запротестовала Мия.

Сегодня она надела футболку, чтобы защитить спину от палящего солнца. Хокон покачал головой и, схватив ее за запястье, побежал к воде.

— Нет смысла. Все равно потом переодеваться, так что мы просто будем плавать в нижнем белье. Надеюсь, утром ты надела не самое старое, — добавил он, поддразнивая и увлекая ее за собой с головокружительной скоростью.

Она едва поспевала за своим длинноногим спутником и пару раз едва удержалась на ногах, споткнувшись.

— А что, если я вообще ничего не надела? — словно какой-то дьявол побудил ее поддразнить его в ответ.

Настала его очередь споткнуться, но затем он ухмыльнулся:

— Еще лучше. Айда.

Внизу, у маленького причала, который бабушка построила много лет назад, началась безумная толкучка: каждый пытался как можно скорей стянуть с себя одежду. Спускаясь бегом к озеру, они еще больше разгорячились, но также знали, что если быстро не войдут в воду, то потеряют самообладание и струсят. Мия, в несколько секунд сбросив футболку и джинсы — к счастью, на ней было довольно приличное нижнее белье, — была готова как раз в тот момент, когда Хокон вылез из джинсов. Она уже сожалела, что согласилась на это безумие, но он не дал ей времени на размышления. Он снова взял ее за запястье, в его глазах появился озорной блеск.

— Эй, чур, не дрейфить.

Он столкнул ее в ледяную волну, прежде чем она сообразила, что происходит. Она закричала, когда ледяная вода обожгла ее теплую кожу, такие же крики издали остальные члены группы.

— Ах, черт, ледяная!

— Елки-палки, кому это пришло в голову? Ааааа…

Но раздался и смех, и хорошее настроение заразило каждого. Мия почувствовала, что улыбается от уха до уха, и подавила желание ринуться обратно на берег.

Томас, на этот раз без своей аппаратуры, начал водное сражение: у кого-то оказался мяч. Сначала Мия думала, что никогда больше не сможет шевельнуть ни рукой, ни ногой, настолько ей было холодно, но она заставила себя двигаться; вскоре кожа привыкла к холоду, и девушка с удовольствием присоединилась к общему веселью. Она всегда купалась здесь, в маленькой бухте, только одна или с бабушкой и очень редко с матерью, так что это было приятной переменой — большая компания. Чарльз когда-то наотрез отказался даже попробовать.

«Я не мазохист, а ты как хочешь», — сказал он ей, пробуя воду большим пальцем ноги и тут же отдернув его.

Однако один за другим купальщики начали потихоньку продвигаться обратно к берегу, и в конце концов Мия тоже побрела к суше. Она задрожала, когда ее обдул вечерний ветерок, и по всему ее телу побежали мурашки. Она забыла, что самое худшее на самом деле — выходить из воды, а не входить в нее.

I helvete,[10] Хокон, у нас даже полотенца нет! — воскликнула она, когда он встал рядом с ней. — Не продумали номер до конца, да?

Ja, faen,[11] как холодно! Ну-ка бегом наперегонки до дома, это согреет нас. — Он наклонился, чтобы подобрать свою одежду. — Готова? Бежим.

Он рванулся с места и на этот раз не стал ее дожидаться. Он добрался до домика намного раньше нее и уже открыл дверь, когда она прибежала. Теперь он уже знал, под каким камнем она прятала ключ.

— Знаешь, это прямо на виду, — заметил он. — Может, найдешь местечко понадежнее?

— Я ост-тавляю его т-там, т-только пока м-мы здесь. — Ее зубы стучали так сильно, что она едва могла говорить.

— Подожди, я принесу полотенце. Попрыгай пока вверх-вниз. — Перемахивая через две ступеньки, он вернулся с полотенцами и старым халатом, который накинул на нее, и затем стал энергично растирать ей руки.

— Вот так, так лучше?

— Д-д-да, с-спасибо. А ты сам не замерз?

Холод, казалось, его не брал, хотя по его груди и рукам побежали мурашки. Она отвела взгляд — он был почти обнажен, — хотя это зрелище в любом случае запечатлелось в ее памяти: он неделю работал рядом с ней без рубашки. Сильные мышцы человека, привыкшего к физической работе, гладкая кожа с ярким загаром и длинные тренированные ноги, покрытые золотистыми волосками…

Он прервал ее размышления.

— Не так, как ты. Давай включим плиту. Я думаю, она нам понадобится сегодня вечером.

Однако ни один из них не шевельнулся. Вместо этого они замерли, глядя друг на друга, почти соприкасаясь, и Мия почувствовала, как будто какой-то невидимый ток прошел между ними, приковав их к месту. Их окружение стало нечетким, почти размытым, и она не слышала ничего, кроме пульсирующего ритма своего сердца, все еще колотившегося после плавания и бега. На какое-то безумное мгновение ей показалось, что волосы его стали длиннее, что на нем костюм викинга, что пылкий взгляд его синих глаз держит ее в плену, но затем вернулся настоящий Хокон, и его взгляд был скорее удивленным.

Он резко повернулся и направился на кухню.

— Так, огонь, — пробормотал он слегка хриплым голосом.

На ходу он надежно обернул полотенце вокруг талии, и Мия наблюдала за игрой мышц на его широкой спине. Он действительно был великолепен; неудивительно, что она видела его в облике воина-викинга. В соответствующем наряде он идеально подошел бы для этой роли.

Однако с викингами следует обращаться осмотрительно, напомнила она себе. Они берут, что хотят, и уходят. Она не стала бы отрицать, что между ней и Хоконом была какая-то химия, но она ничего о нем не знала, и было бы неразумно поддаваться его обаянию. Ее не оставляло чувство, что можно сильно обжечься.

Кроме того, есть же еще Чарльз, добавила она, почти спохватившись, и снова почувствовала себя виноватой. Они разговаривали или переписывались почти ежедневно, но с каждым днем сообщения становились короче, как будто оба не хотели друг друга обременять. Мия решила, что ей следует приложить больше усилий. В конце концов, ее вина, что они проводят лето порознь.

Как по сигналу, зазвонил ее мобильный. Она выудила его из кармана джинсов, прежде чем бросить одежду на стул.

— Алло?

— Ну наконец-то! Я звоню уже целую вечность.

Это был Чарльз, и, судя по голосу, не в лучшем расположении духа.

— Извини, я купалась и не слышала, как звонил телефон.

— Купалась? Ты что, с ума сошла?! Вода, должно быть, ниже нуля. Это же Швеция.

— Да, но Швеция в июне, и сегодня здесь пекло. Так что не совсем ноль, но тепло не было, это точно. Я работала весь день, и окунуться было приятно, но теперь я должна согреться. Могу я перезвонить попозже?

Она заглянула через дверь на кухню, где Хокон как раз закрывал дверцу плиты. Он встал, направился к арке, ведущей на стеклянную веранду, и остановился, чтобы посмотреть на сад. У Мии возникло внезапное желание подойти и обнять его сзади. Он выглядел таким сильным, но в то же время уязвимым, как будто нес тяжелое бремя печали. Было невероятно заманчиво попытаться выяснить, что его тревожит, и уменьшить это беспокойство.

Сердитый голос Чарльза привел ее в чувство:

— Мия? Ты все еще там?

— Да, да, это я. Плохая связь здесь, в джунглях. Что ты сказал?

— Я сказал, что выйду в город позже, сейчас работаю, но я просто хотел уточнить, приезжаешь ли ты в эти выходные. Только у меня турнир по мини-футболу, так что, возможно, я не смогу постоянно быть дома, как надеялся. Это для благотворительности, и босс настаивает, чтобы мы все участвовали. Я просто не могу отбояриться.

— Да, я приеду, но не волнуйся, я всегда могу встретиться с друзьями, и мы будем видеться по вечерам, верно? — Было бы хорошо, если б получилось поболтать с Алуном.

— Конечно. Если только… Нет, все должно быть в порядке. После матча, вероятно, мы пойдем выпить в паб, но я постараюсь сбежать от них после первой пинты. Или можешь присоединиться к нам.

— Ладно.

Это было последнее, чего хотела Мия. У Рори, начальника Чарльза, были мерзкие, блудливые руки, которые нередко дотягивались до ее ягодиц, а остальные его коллеги вечно говорили о работе. Но ничего, она пойдет ради Чарльза, так как знала, что для него это важно.

— Тогда увидимся в субботу. А пока что до свидания!

Она взглянула на Хокона, который в этот момент энергично действовал полотенцем, и подавила вздох.

Единственная проблема заключалась в том, что она не хотела уезжать.

Загрузка...