Экстерминатор. Том 4

15. Осуществляющееся пророчество

Неша Лело доставили и стали курочить метаскопами. Да и Медея подключилась, как оказалось — не зря. Даже не в её словах дело, согласно данным научного отдела при исследовании этот тип выдавал «нетипичные реакции» с высокой степенью вероятности сдохнуть нахрен, несмотря на усилия медицинского оборудования. Но наша колдунья помогла, центральный вычислительный центр интерпретировал выкачанную информацию, с которой познакомился ряд Лело. И я в том числе, хотя, например, дядюшку-Трерила в известность не ставили: не его зона компетенции, ответственности, ну и секретность.

— Я не понял, — озвучил на следующий день после ознакомления с данными Гламерст, обращаясь к присутствующей на совещании как консультант Медее. — Ты говорила, что бессмертие невозможно!

— Это — не бессмертие! — блеснула глазами она. — Это… да ты сам видел, сколько людей умирало, чтобы он жил! Это нужно постоянно, ритуал регулярный. И от личности человека, подпитываемого таким образом, со временем, останутся жалкие ошмётки. Он человеком-то перестанет быть, так, хищный зверь.

— Тем не менее, технически это — бессмертие, — нейтрально отметила Эфималия. — Хотя твои аргументы я услышала и понимаю, — уточнила она Медее.

— Ладно, технически-херически, — потирая глаза буркнул глава семьи. — Что будем делать-то?

Его растерянность была вполне оправдана. Дело в том, что Неш был одним из высших руководителей одной из малых семей-предательниц. И даже демонстрировал подчинённым на себе, что за «прекрасное бессмертное будущее» их ждёт, если они будут сотрудничать с колдунами. Это воспоминание пробрало всех, меня в том числе: дядька отсёк себе голову, ходя в какой-то совещательной с ней в руках. То, что нервные импульсы не проходили, то, что из обрубка шеи должен бить фонтан кровищи, да банально то, что мозг должен отключиться от кислородного голодания и шока после декапитации — Неш изящно игнорировал. Походил со своей башкой по совещательной, полупал глазами на неверяще пялящихся представителей семьи и пришпандорил башку на законное место. И она приросла, вернув полную функциональность.

Но всё это, как выяснилось — не «бессмертие». Это некая фракция мистического толка, которую несколько колдунов накачивали в Неша ритуалами из живых разумных. Тех, кто под руку попадётся, от несогласных членов семьи до жителей взбунтовавшихся планет. По сути, он их сожрал, да и если посмотреть динамику, то выходило, что Медея права: личность Наша, целеполагание, эмпатия и прочие моменты, всё это довольно заметно деградировало до уровня «жрать всех человеков, чтобы быть здоровее и сильнее». Совсем идиотом он не становился, да и какие-никакие контакты с окружающими сохранял, кроме «жрать», но общая динамика слова Медеи подтверждала.

При этом вопрос Гламерста выходил совсем не праздным: смерть у человеков — как бы, естественный страх. А желание вечной молодости и дееспособности — не менее распространённое желание. Те же полные киборги, если уж совсем углубиться в первопричины, становились таковыми изначально именно ради «долгой жизни и сохранения дееспособности», по сути, жертвуя плотью ради времени и функциональности. Потом, по мере развития социума, это как бы смазывалось, прикрывалось развивающейся культурой и прочим. Да иногда и вообще исчезало, те же сколопендры-солитариусы в примере: они, став полными киборгами, вполне осознанно шли на смерть. Но при этом именно первопричиной кибернетизации была именно попытка отдалить, а желательно — вообще избежать окончания существования.

Всё это к чему: Лело люди и реальная (а детели важны крайне малому количеству людей) возможность жить вечно, используя Протекторат как этакую ферму… Ну скажем так, ни я, ни участники совещания не могли дать гарантию, что все, да даже большинство Лело скажет: «нет, только не так и не такой ценой!» А из этого следовали крайне неприятные выводы, которые никто не стал озвучивать. Но Гламерст и сам, посидев и подумав, начал раздавать указания:

— Эфималия, из воспоминаний этого… неважно. В общем, запротоколируй, составь графики. Подготовь информационный пакет, показывающий, к ЧЕМУ ведёт это… бессмертие, — выплюнул он.

— Предполагаете массовую огласку в семье, глава?

— Не знаю, Эф, — устало откинулся на спинку дядька. — Но подготовиться к такому — наш долг. Дальше: я допускаю, что эти маги — сами оболванены. Я много что допускаю. Но на территории протектората их надо уничтожить, всех. Кроме тебя, девочка, — мимоходом обратился он к Медее. — Всех, подчёркиваю, всех бунтовщиков — тоже. Это вопрос выживания Семьи и Протектората, причём семьи в первую очередь. Да, если эти маги и бунтовщики будут покидать наше пространство — преследовать их не будем. Но у нас этой погани быть не должно! — с последними словами Гламерст с грохотом стукнул по столу.

— Думаю, глава, вы выразили отношение всех присутствующих, — озвучил безопасник-Рондон, на что последовали согласные кивки. — Но вопрос побочных жертв…

— Знаю, дружище. Тут у нас, как в учебке, принцип меньшего зла. Или мы очистим протекторат, или он, как и семья, исчезнет.

— Возможно, не впавшей в безумие части семейства стоит покинуть пространство протектората? — задумчиво произнёс хозяйственник, а когда на него неодобрительно уставились, вскинул перед собой ладони: — И нечего на меня так смотреть! Я рассматриваю и предлагаю варианты! И не говорю, что этот вариант хорош…

— Он откровенно плох, — отрезал глава. — Семья несёт обязательства перед Протекторатом. Теоретически… теоретически возможно, что нам будет иметь смысл покинуть Протекторат. Но только ПОСЛЕ того, как мы очистим его от этих… и магов. Никак не раньше.

В общем, выходила неприятная картина, в которой политика Семьи, как и боевые действия, ориентировались на тотальное экстерминирование угрозы. Переговоры становились невозможными, а побочный ущерб — приемлемым. С одной стороны — мне, да и Отряду, так проще… Только выходило, что нам просто нет работы. Рисковать никто не собирался, так что начнутся орбитальные бомбардировки, уничтожение кораблей и прочее. То есть полноценные боевые действия. Сколопендр Гламерст собирался использовать как инструмент уменьшения побочного ущерба, не особо заморачиваясь их выживанием, как, впрочем, и предполагал контракт. А вот нам… локальные операции, скорее всего, в космосе, с кораблями, как прикидывал я.

— На этом — совещание закончено, родичи, — тем временем сообщил Гламерст, и народ стал подниматься. — А тебя, Керг-Лело, я попрошу остаться. И тебя, Медея.

И пока народ расползался, я прикидывал. Ну вообще — логично. А что мне… хотя, сам же думал, что не отказался бы и интересно.

— О чём я хочу поговорить — догадываешься? — прищурил на меня глаза глава семейства.

Я в ответ просто хмыкнул, удерживая себя от неприличного жеста. Нет, я всё понимаю, но всякие там «экзамены»…

— Не подумай, что я тебя экзаменую, парень. Хотя и экзаменую: я — глава семейства, и мне нужно представлять, что из себя представляют его члены.

— Если это экзамен — то он для дебилов, глава Гламерст, — честно высказался я.

— И тем не менее, прошу тебя высказать свои мысли и выводы.

— Хорошо, как пожелаете, — фыркнул я. — Ситуация — неприятная, хотя и решаемая. Но уменьшить потери, физические и, главное, психологические и идеологические — очень желательно. Единственным, пусть и не слишком надёжным инструментом могут стать другие маги. Отряд Неудачников в предстоящих военных операциях… не критично нужен. Не говоря о единственном лояльном маге в его составе. Выводы о желании выйти на контакт с нашей помощью с официальной Академией — напрашиваются.

— Так, — кивнул Гламерст.

— А вы понимаете, например, что они ТОЖЕ могут оказаться врагами? — уточнил я, не обращая внимания на подпрыгивающую Медею.

— Это… возможно. Но маловероятно, Керг-Лело. Достаточно, чтобы я был готов рискнуть. Если бы Академия была организацией, практикующей захваты и тотальное уничтожение или глобальное воздействие на психику планетарных масштабов — про них бы давно знала вся Галактика.

— Зачистка следов.

— Парень, я понимаю, что ты мне оппонируешь, и даже признателен за это. Но если зачистка не оставляет следов и слухов за десятки тысяч лет, при операциях уровня звёздных систем, то обитатели Академии — всемогущие создания. И в таком случае контакт с ними даже теоретически не сделает хуже.

— Вам виднее, — пожал я плечами. — Кроме того, вы ещё не озвучили причину, по которой задержали нас, — тонко намекнул я на толстые обстоятельства.

— Не сказал, так говорю. Тебе, Николай, и твоему Отряду следует направится в регион этой Академии. Выйти на контакт, постараться получить поддержку. В военной я сомневаюсь, но хотя бы информационная. В любом случае, тот небольшой шанс, что эти маги нам помогут в противостоянии со своими свихнувшимися собратьями, важнее, чем ваше непосредственное участие в противостоянии.

А я задумался, даже подключил аналитика-планировщика НСП. И, в общем, да: так ощущалось, так и выходило по расчётам. В самом благоприятном варианте противостояние с бунтовщиками и магами будет стоить жизни миллионам (причём, отчего они умрут — от магов в ритуалах или от орбитальной бомбардировки — неважно). А вот если исключить магов из уравнения противостояния — побочные жертвы минимальны. И опасность бунтовщиков, даже информационная с их «бессмертием» — падает до незначительных величин. И попытаться вовлечь в противостояние силы Академии — самое разумное из всех возможных вариантов.

Пока я это обдумывал-анализировал, Гламерст уточнял ряд моментов у Медеи, что я слушал вполуха. И, обдумав, задал довольно важный вопрос:

— Вы предлагаете направить отряд, а не дипломатов?

— Как будто у нас есть дипломаты, — хмыкнул глава. — Социологи — да, для работы с планетами Протектората, а внешние сношения Семьи ограничены, сам знаешь.

— Знаю. Но мы, всё же — боевики…

— Твой родственник, Трерил, отправится с вами, если считаешь это важным. Как по мне — вы прекрасно справитесь с первичным контактом, да и в случае, если он пойдёт… негативно — тоже справитесь.

— Польщён вашим доверием, Гламерст, но предпочитаю, чтобы делом занимались профессионалы.

— Хм, ладно, сам обрадуй своего дядю. При этом, ваша миссия — секретна. Более того, от Цетафии вы направитесь на «боевое задание» — я предпочту подстраховаться.

Что, в общем, логично: гарантии, что у бунтовщиков нет осведомителей, у нас нет. А вот то, что они будут всеми возможными (и невозможно-мистическими) способами препятствовать такой экспедиции — практически гарантированно.

Пообщались по деталям, а после я направился не к Трерилу, а объявил общий сбор на Энериде.

— Керг, по-моему ты не хочешь… — начала было Медея.

— Медея, по-моему это не твоё дело, что я «хочу», — отрезал я, двигая с колдуньей к причальному доку. — Но раз уж ты интересуешься «зачем» — отвечу. Я — капитан и командир, но не абсолютный владыка. И решения, затрагивающие жизнь и будущее отряда, будут приниматься всеми вместе, если это происходит не в бою.

Колдунья на это неопределённо хмыкнула, а я для себя решил, что это путешествие (если оно будет, хотя вероятность его почти сто процентов) станет для неё окончательной проверкой. И если она её не пройдёт, то несмотря на Клемента и её полезность, в Отряде ей места не будет. А если пройдёт — то будет, как это ни странно.

Народ собрался, я описал ситуацию и прямо спросил:

— Итак, Отряд, берёмся?

— Как будто у нас есть другие варианты, — хмыкнул Клемент. — Это — оптимальный путь, который может предотвратить потери, ты сам говорил, командир.

— Есть, — озвучил Андрюха, демонстрируя, что он хороший зам. — Весь конфликт внутри семейства Лело — дело Отряда ровно настолько, насколько мы пожелаем в него влезть. Пребывая в пространстве Протектората — можно помочь. Но на текущий момент Отряд сделал достаточно, чтобы просто покинуть пространство Протектората. И даже по традициям и законам Семейства Николай ничего не должен — даже в условиях текущего кризиса ему и нам должны.

— Довольно тухлый вариант, Андрей, — включилась Ирка. — Смахивает на дезертирство.

— Дезертирство возможно тогда, когда есть взаимная и чёткая присяга, нарушаемая только одной стороной. Даже тогда, как у нас с Идигеном: мы — не дезертиры. Просто наша клятва утратила свою силу в тот момент, когда Идиген перестал выполнять свою часть обязательств.

— То есть, предлагаешь сбежать?

— Нет. Я озвучиваю один из возможных вариантов. Сам я скорее за полёт в Академию — мне это чертовски интересно…

— Так, что даже готов множить энтропию бессмысленным движением, — хмыкнул я.

— Но-но, командир! Очень даже осмысленным! — неубедительно отмазывался эскулап.

В общем, обсудили, проголосовали. В результате я был практически уверен, но не узнать, если я желаю сохранить Отряд как он есть, было просто нельзя. Ну и, естественно, народ высказался за «летим».

— Тогда направлюсь к Трерилу, радовать, что он полетит в нашей компании, — подытожил я. — Но не сразу, — уточнил я, вызвав вопросительные взгляды. — У нас по пути — боевое задание.

Задание было действительно боевым и довольно важным. При том, что никаких сил гвардии в окрестностях объекта операции не было. Именно «окрестностей», а не звёздной системы, потому что пустотная станция, которую нам предстояло захватить (не в одиночку, но быть основным ударным кулаком), находилась в межзвёздном пространстве, вращаясь вокруг центра галактики как самостоятельный объект.

Построили её не просто так: несколько миров Протектората были «отделены» от общего пространства звёздным скоплением, в котором не было не то, что обитаемых планет, но планет вообще. Около сотни близкорасположенных звёзд класса голубой гигант вращались вокруг квазара-центра. И расположенные за ним десяток миров протектората испытывали сложности со связью и навигацией, так что возникла ретрансляционная станция-док, обширная, на полторы сотни тысяч человек населения и персонала.

Бунтовщики там отметились, станционники объявили «независимость от Протектората». Были попытки захватить «пограничные» Миры, ради которых эта станция и создавалась, но безуспешные. Местные фронтирники послали предателей в задницу, на переговоры не шли, высаживаться не давали, а отвечали из довольно мощных систем планетарной зенитной обороны.

В общем, ситуация была не критичной и «подвисла», однако в свете текущих реалий станцию было всё-таки нужно «захватить», а не разнести к чертям. И не дать разнести к чертям безумным магам и бунтовщикам — а они могли, сволочи.

Летела с нами одна тяжёлая десантная «гвардейцевозка» с полутора тысячами гвардейцев и техникой и стандартный корабль Лело тяжёлого класса, с техниками и оборудованием, который мог как оказать поддержку в пустотном бою, так и заняться ремонтом захваченного.

Ну а нам предстояло спланировать штурм и захват, с минимальными потерями, хотя, в основном, мы занимались планированием десанта гвардейцев. Данных по станции Маяк у нас не было, только схемы и примерное количество населения. Техники или кораблей мятежники туда нагнать не могли — просто неоткуда, но вот пехоты, место расположения верхушки, которая цель Отряда, мы банально не знали. Так что прикидывали, как гвардейцам захватывать жизненно важные объекты Маяка: реакторы, генераторы гравитации, рециркуляторы атмосферы.

Вообще — не слишком нужно, но для ребят вещь не лишняя. Да и несколько неочевидных, о вполне интересных моментов в процессе обсуждения предложили. А после я направился к Трерилу.

— Согласен, — коротко ответил после сжатого описания дядюшка. — Это довольно интересно. Хотя, думаю, буду выступать в качестве твоего советника, Николай, но это посмотрим. И мне нужны ВСЕ материалы по этой Академии. И плотный контакт с этой Медеей…

— Материалы будут, у Мозга всё есть. Контакт тоже, главное, чтобы не половой: она — девушка члена отряда, а ревность и собственничество…

— Я в курсе, Николай. Значит, ограничусь словесным контактом, — подмигнул Трерил, начиная собираться.

И через сутки Энерида и два сопровождения направились к Маяку. Ну а после операции на станции (вне зависимости от «чистоты») Энерида направится в Академию.