Эсминцы и сражение на Балтике. Том 3

Глава 18

Мощнейший взрыв, разрушивший двенадцатидюймовую бронебашенную батарею, стал своеобразным финальным аккордом боя за остров Куйвасаари. Башня взлетела на воздух как раз в тот момент, когда бой с вражескими торпедными катерами только-только закончился. Связавшись с оставшимися в строю катерами и с водолазами, Александр Лебедев подробно выяснил обстановку. После чего доложил начальнику корабельной группы десанта, контр-адмиралу Валентину Петровичу Дрозду, который находился на крейсере «Максим Горький», шифровкой о том, что финская береговая батарея уничтожена, остров Куйвасаари занят взводом водолазов-десантников, атака вражеских торпедных катеров отбита, а сами катера противника уничтожены. Перечислил Александр и немалые потери собственного дивизиона. Через несколько минут контр-адмирал прислал короткий ответ шифрограммой: «Ваши действия одобряю. Переходите ко второму этапу». Расслабляться и праздновать победу время еще не пришло. Десантная операция «Морж» продолжалась. И соединению под командованием Александра Лебедева предстояло реализовать следующую часть плана.

На командирском торпедном катере «Д-3» спешно заколотили пробоины, угрожающие затоплением, деревянными пробками, а трупы каплея и радиста из ходовой рубки отнесли вниз. В данный момент не было времени даже для того, чтобы оказать героям почести, достойно похоронив. График десантной операции требовал продолжать движение. За «Д-3» дальше на север от Куйвасаари в первом отряде последовали четыре катера с оставшимся боезапасом в одну торпеду, и еще шесть катеров оставались в третьем отряде с водолазами на борту и нерастраченными ракетами. Они шли отдельной кильватерной колонной. Второй отряд дивизиона после боя, фактически, существовать перестал. А два оставшихся катера из его состава заняли место в первом отряде. Один из туполевских катеров первого отряда, потерявший ход из-за вражеских попаданий в двигатели, но в остальном поврежденный не сильно, Лебедев оставил для патрулирования возле Куйвасаари.

Следующим объектом, который предписывалось нейтрализовать передовой группе, являлась финская крепость Суоменлинна, которая до 1918-го года звалась Свеаборгом на шведский манер или Виапори на финском, потому что укрепления построили шведы в восемнадцатом веке. В 1809-м году по Фридрихсгамскому мирному договору Финляндия вошла в состав Российской Империи. И во второй половине девятнадцатого века, а также в начале века двадцатого, укрепляли и реконструировали фортификационные сооружения, прикрывающие Гельсингфорс, уже русские военные строители, которые, фактически, отстроили крепость Свеаборг заново, вооружили ее и придали до 1918-го года тот самый вид, который имелся у ее оборонительных сооружений и в 1941-м году. Над крепостью на бывшем Комендантском острове до сих пор торчала бывшая православная церковь русского гарнизона, построенная в 1854-м году.

Форты этой крепости, располагались на скалистых островах, называемых «Волчьими шхерами», прикрывая ближние подступы к столице Финляндии с моря. Острова Сусисаари (бывший Инженерный), Ланси-Мустасаари (бывший Стрелковый), Исо-Мустасаари (бывший Комендантский), Пику-Мустасаари (бывший Госпитальный) и Кустанмиекка (бывший Артиллерийский) соединялись косами и мостиками, создавая крепостную цитадель из пяти укрепленных островов. А Харакка (бывший Николаевский), Лонна (бывший Договорный) и Саркяя (бывший Ключевой) располагались отдельно, уже на ближней к берегу линии. К востоку находились Васекасаари (бывший Опасный) и Сантахамина (бывший Лагерный)

Остров Валлисаари (бывший Александровский) и примыкающий к нему Кюнинкансаари (бывший Михайловский), расположенные южнее островов крепостной цитадели, тоже входили в позицию крепости. На Валлисаари находились пороховые и снарядные склады, а также батареи старых орудий, изготовленных еще в девятнадцатом столетии. Но, использовать остров к началу новой войны было затруднительно, потому что в июле 1937-го года на Валлисаари на территории завода боеприпасов Куолеманлааксо («Долина смерти») произошел мощный взрыв. В результате не только погибли люди, но и тысячи снарядов разлетелись по острову. А финские военные власти не располагали квалифицированными саперами, чтобы их обезвреживать. Да и просто боялись, что саперы могут погибнуть. Потому территория острова к 1941-му году оставалась как бы самозаминированной и заброшенной, кроме трех батарей со старыми русскими пушками, охраняющими узкий пролив Густав-Сверт.

В центре крепости располагался остров Сусисаари с бастионами и зданием таможни. С юга к нему примыкал Кустанмиекка, охраняя самыми мощными крепостными бастионами главный фарватер, ведущий с юга в порт столицы Финляндии через пролив Густав-Сверт. Эти два островка, сердце цитадели, огораживал оборонительный вал, внутри и наверху которого находились капониры и казематы с орудиями, нацеленными на фарватер с севера на юг, в то время, как батареи на Валлисаари, находящиеся на противоположной стороне пролива, смотрели с юга на север.

Впрочем, бомбардировка и продолжающийся обстрел с крейсера и лидеров, заметно приблизившихся к Свеаборгу после подавления батареи на Куйвасаари, делали свое дело. Все старые орудия крепости, расположение которых было хорошо известно в штабе КБФ, подверглись массированному обстрелу корабельной артиллерии. Потому старые крепостные орудия, находящиеся в открытых капонирах и поврежденные в той или иной степени разрывами корабельных снарядов, уже вышли из строя, а их прислуга вынужденно пряталась в казематах, где еще оставались уцелевшие пушки.

Крепость затачивалась на оборону главного и достаточно глубоководного фарватера, проходящего по проливу Густав-Сверт между островами Кустанмиекка и Валлисаари. Но, Лебедев и не собирался прорываться через узкий пролив, ведущий в гавани главного порта Хельсинки. Планом десанта предусматривалось высадить десантников с плоскодонных барж через прибрежные мели на юг города, прямо на пляж Святой Бригитты, расположенный возле набережной Эйранранта. А торпедные катера тоже прекрасно могли действовать на мелководье. Потому главной боевой задачей для диверсантов-водолазов было взорвать казематы орудий, направленных со стороны Свеаборга в сторону предполагаемого места высадки. Из крепостных казематов сектора обстрела были ограниченными, и потому торпедные катера проскочили их без потерь. Поставив дымовую завесу, они начали высадку боевых водолазов в трех кабельтовых от крепости, с ее западного фаса.

Старший лейтенант Прихватилов на этот раз вел своих людей сам. Несмотря на то, что один взвод водолазной роты оставили на Куйвасаари для контроля этого островка, сил в распоряжении Прихватилова имелось еще предостаточно. Его люди прошли по дну и в наступившей уже темноте без помех вышли на берег в северной части Сусисаари, сразу же оказавшись во вражеской крепости.

К тому моменту крейсер и лидеры продолжали бить по южному форту. Снаряды ложились в районе Королевских ворот. И финнам казалось, что русские корабли вот-вот собираются прорываться по главному фарватеру. Они делали все, что могли, спешно минируя узкий пролив с оставшихся в их распоряжении миноносцев и сторожевиков. Впрочем, это только заперло остатки финского флота в столичной бухте.

Защитники крепости никак не предполагали, что под покровом темноты, да еще и прикрытые дымовой завесой, боевые водолазы Краснознаменного Балтийского флота уже не только опустились на дно возле крепости, но и, пройдя под водой, вышли на берег в тылу крепостных бастионов, там, где разрывами авиабомб и корабельных снарядов уже было уничтожено все, что представляло опасность для высадки. Уцелевшие защитники крепости в это время сидели по казематам, пытаясь стрелять в ответ из старых орудий по советским кораблям и, ожидаемо, никуда не попадая, потому что те находились на слишком большом расстоянии от крепости, вне зоны прицельного огня ее старой артиллерии.

Все прожектора в крепости тоже пострадали от бомбежки и обстрела, а потому высветить приготовления водолазов на берегу было просто нечем. Под покровом темноты водолазы-диверсанты расползались по крепости. И финны очень удивились, когда через какое-то время начались взрывы уцелевших дальномерно-наблюдательных башенок и казематных амбразур, возле которых водолазы заложили взрывчатку. Не знали они и того, что напротив всех выходов из казематов водолазы установили по несколько ручных пулеметов. Потому, когда контуженные взрывами, они пытались выбираться на поверхность из своих бетонных катакомб, то сразу попадали под пулеметный огонь.

Как только водолазы начали действовать внутри крепости, Лебедев доложил контр-адмиралу Дрозду об успешной высадке водолазной роты Прихватилова, и крейсер с лидерами перенесли огонь на непосредственное место предстоящей высадки основных сил десанта, пытаясь заранее подавить все береговые средства противодействия. Сигнал к началу движения десантных барж контр-адмирал дал сразу же после того, как Лебедев доложил о взятии острова Куйвасаари. И теперь в темноте под конвоем «морских охотников», двадцати катеров МО-4, десять плоскодонных самоходных барж специальной постройки, наполненных сотней морских пехотинцев первой волны десанта каждая, подходили к Хельсинки с юга.

МО-4 представляли собой малые артиллерийские кораблики с корпусами из многослойной сосновой фанеры, среди краснофлотцев называемые «мошками». До войны эти катера несли службу по охране границ в составе морской пограничной охраны НКВД, а в военное время использовались в составе флота. Их применяли для патрулирования, а также для борьбы с подлодками противника. Но, имея малую осадку, подходили они и в качестве катеров десанта. Эти катера имели размеры немного побольше, чем советские торпедные, и обладали лучшей мореходностью. При длине почти 27 метров и осадке в полтора, их водоизмещение составляло 55 тонн. Три бензиновых двигателя «ГАМ-34» обеспечивали мощность в две с половиной тысячи лошадиных сил, позволяя набирать скорость в двадцать семь узлов. Причем, дальность плавания экономичным ходом при шестнадцати узлах составляла до восьмисот морских миль. Экипаж состоял из шестнадцати человек, а на вооружении имелись два 45-мм орудия «21-К» и два пулемета ДШК. Для борьбы с субмаринами имелся шумопеленгатор и два бомбосбрасывателя с боекомплектом по двенадцать глубинных бомб на каждый. В бортовой боекомплект входили и две морские мины «КБ-3». И в тот вечер на каждой «мошке» разместились еще по два десятка морпехов.

Пока они подходили к берегу, была отдана команда, и воздушные десантники вылетели с аэродромов возле Таллина на старых транспортных самолетах «ТБ-3». Несмотря на то, что эти самолеты уже сняли с вооружения с 1939-го года в качестве бомбардировщиков, как транспортные они все еще применялись. Машины конструкции Туполева считались довольно надежными и обладали хорошей живучестью под вражеским огнем.

Самолеты этой модели с размахом крыльев почти в сорок метров были большими и медлительными, их максимальная скорость не дотягивала и до двухсот километров в час. Но, «ТБ-3» имелось много. Для транспортировки воздушных десантников эти тихоходные самолеты с гофрированной алюминиевой обшивкой вполне годились, потому что каждый такой большой четырехмоторный самолет мог нести нагрузку до пяти тонн или тридцать пять десантников со всем вооружением и оснащением. Сто пятьдесят туполевских самолетов, выделенных Ставкой для проведения десантной операции, должны были обеспечить высадку на Хельсинки десяти тысяч парашютистов за два раза. И первая волна самолетов с воздушными десантниками подходила с юга в то время, когда водолазы-диверсанты взрывали укрепления крепости Свеаборг, а баржи и катера с морскими пехотинцами шли к берегу.

Чтобы наверняка избежать поражения самолетов с воздушным десантом зенитным огнем финнов, перед транспортниками летела еще одна волна воздушной атаки, осуществляемая все теми же штурмовиками «Ил-2» и бомбардировщиками «ДБ-3» при поддержке «ишачков». И все, что еще стреляло из Хельсинки по небу, было атаковано вновь во второй раз за вечер. Заодно самолеты проутюжили бомбовыми ударами и другие объекты обороны. От разведки Балтфлота было известно, что вокруг финской столицы располагается линия укреплений. Туда на этот раз и падала основная часть бомб, чтобы ничего не помешало советским десантникам оседлать все дороги, ведущие в город.

Уже наступила ночь, когда Прихватилов по радио доложил, что гарнизон, защищающий цитадель крепости Свеаборг сдался. К этому моменту вторая волна самолетов отбомбилась по городу, и при свете многочисленных пожаров, возникших на берегу, морские пехотинцы начали сходить с барж на пляж Святой Бригитты. Оставшиеся немногочисленные огневые средства противника успешно подавлялись запуском ракет с катеров. Причем, на десантных баржах тоже стояли подобные пусковые установки. И от ракетных залпов с моря пожары в городе разгорались еще больше. С берега, конечно, продолжали стрелять, но, под огнем торпедных катеров, двадцати «мошек», двух лидеров и крейсера сопротивление постепенно дробилось, все больше приобретая очаговый характер.

Через четверть часа после второго авиаудара со стороны моря в небе вновь загудели сотни моторов. Самолеты «ТБ-3» оснащались четырьмя двигателями «АМ-34», мощностью в семьсот пятьдесят лошадиных сил каждый. А полторы сотни самолетов, идущих на высоте чуть более километра, одновременно гудели шестью сотнями таких моторов. Отчего казалось, что все небо дрожит.

После двух массированных атак советских штурмовиков и бомбардировщиков, в Хельсинки не должно было оставаться исправной зенитной артиллерии. Но, несколько пушек еще, все же, стреляли. И разрывы их снарядов повреждали некоторые самолеты. Загорелся сначала один борт, потом другой, а третий просто сразу взорвался и упал на город. Только это не имело уже решающего значения, потому что сотни советских парашютистов уже спускались на окраины города. Они быстро отбрасывали парашюты, собирались во взводы и, действуя по плану операции, перерезали дороги вокруг города, атакуя весь транспорт, пытающийся проехать, и быстро создавая на дорогах опорные пункты. Также воздушные десантники захватили и финский столичный аэропорт.

Между тем, морские пехотинцы, заняв всю набережную Эйранранта, продвигались по улицам Телаккакату и Лайвуринкату в северном направлении. На перекрестках с Техтаанкату их встретили финские такни. Но, новые гранатометы системы Добрынина позволили быстро расправиться с ними и продолжить движение. После удачного уничтожения танков противника, морпехи еще увереннее продвигались вглубь финской столицы, вскоре заняв железнодорожный вокзал.

Многие дома после бомбежек лежали в руинах. Повсюду валялись трупы и что-то горело. Звучали взрывы и выстрелы. Жители финской столицы куда-то попрятались. Похоже, кто мог, тот уже сбежал из города, а остальные затаились в подвалах и иных подземных убежищах, куда спустились еще с момента первой бомбежки. К двум часам ночи на городских улицах еще сопротивлялись финские пехотинцы и полицейские, но, под натиском советских морпехов они быстро откатывались к кварталу правительственных зданий на Сенатской площади. Кроме Сената, на этой площади находились и многие другие важные правительственные учреждения: Банк Финляндии, почтовая дирекция, таможенный департамент и Национальный архив. На море тоже шел бой. Остатки финских ВМФ, базировавшиеся в Поркалла, пытались противостоять советскому десанту.